- При чем здесь может быть Санчия? - абсолютно искренне удивился Хуан.
Только что он отзывался о неаполитанске, как о жене брата, но по-настоящему так ее не воспринимал. Не только для Джоффре этот брак и браком-то не был. Вспомнив, что для Адрианы де Мила сам он - любовник принцессы Сквиллаче, Хуан едва не расхохотался и с иронией подумал, что, пожалуй, Джоффре был бы ему даже благодарен, если бы старший брат взял на себя труд развлекать его женушку в супружеской спальне. Разве что в Джоффре взыграло бы чувство собственника, но в подобные метаморфозы как-то слабо верилось.
- А ты это знаешь? Знаешь, кто любовник Франчески?
Вообще-то Хуана мало интересовали другие люди, но пикантные сплетни - дело другое. К тому же всегда полезно знать о людях то, что они предпочитают скрывать. Необязательно, чтобы для дела - такой подход был ближе Чезаре, тот - любитель "полезного". Хуан же пользовался осведомленностью о чужих грехах больше для собственного развлечения, иногда безобидного - как с доном Мануэлем, а временами и злого. Людей, раздражающих герцога Гандийского, было немало и его забавляло наблюдать за тем, как они вертятся, словно уж на сковородке, стоит им только понять, что их тайна кому-то известна.
- Вообще-то я предполагал, что это может быть наш братец, но ты думаешь, это кто-то другой?

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

- Она вдова, а не девица. Пригрозив тем, что разнесешь о том, что у нее есть любовник, ты Франческу точно не испугаешь. Да ты этим ей только польстишь, - засмеялся Хуан.
Не зная того, Джоффре ему очень помог. Своими наивными рассуждениями принц Сквиллаче немного отвлек и развлек старшего брата. То черное, что после появления Джованни Сфорца в Риме, казалось, надолго поселилось в душе герцога Гандии, не то, чтобы растаяло, но посерело и уже не так сильно давило камнем ревности на грудь. Нельзя требовать верности от замужней женщины, тем более, если эта женщина тебе родная сестра.
- Возможно она только и ждет, чтобы кто-нибудь задрал ей юбку. А может... - глаза Хуана сверкнули, - а может быть, братец, она надеется, что это будешь ты? Вот и придирается к Элионор, видя, что она тебе нравится?
Как это было не раз, Хуан не задумывался над своими шутками и уж точно не переживал о том, какие могут возникнуть после его неосторожных слов последствия. Ему и в голову не приходило, что младший брат мог и сам не догадываться о своем отношении к Элионор, но даже если бы кто-нибудь упрекнул Хуана в том, что этими намеками он мог вложить в голову младшего брата вполне определенные идеи, герцог Гандийский только бы пожал плечами. Джоффре, конечно, еще молод, но разве не он совсем недавно соблазнил другую, пусть и уже не первой свежести девицу?

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

Последние дни в Санта-Мария-ин-Портико проходили далеко не так весело, как все предыдущие недели. Сначала это жуткое происшествие с кардиналом Валенсийским, затем - ужасная история со служанкой принцессы Сквиллаче, и если о первом Кати было известно многое, то о втором случае говорили только иносказаниями и то шепотом. На самом деле, графиня да Монтеведжо и сама ни о чем не спрашивала. Все трагическое ее пугало до дрожи, потому она не придумала ничего лучшего, чем на двое суток отгородиться от мира и вообще не выходить из своих покоев. Все это время Кати потратила на написание пространных писем Оттавиано и лучше любой откровенности об ее испуге говорили расплывшиеся от слез пятна чернил.
Впрочем, из-за добровольного затворничества эти письма так и не были отправлены, что, как позже поняла Кати, и к лучшему, потому что, получив их, Виано несомненно примчался и увез бы жену обратно в Монтевеккьо... в то время как в Риме интересное все только начиналось.
Чезаре выздоравливал и его здоровью уже ничего не угрожало, что же касалось служанки, то о ней Кати предпочитала не вспоминать. А если о чем-то не думать, то легко представить, что этого вообще не было. Приезд герцога Пезаро, визит послов императора Максимилиана обещали новые праздники, к тому же Кати была очень рада за соскучившуюся по мужу Лукрецию. На торжественный прием Катерина не пошла - исключительно потому, что обнаружила пятнышко на рукаве подготовленного платья и от того до невозможности огорчилась, зато на неофициальную встречу в палаццо она собралась со всей тщательностью. Это был ее первый выход после добровольного затворничества и обставлен он был по всем законам драматургии.

Прелестная графиня да Монтеведжо появилась в гостиной именно в тот момент, когда по ее разумению все уже должны были собраться. Перед тем, как переступить порог, она остановилась на входе - при этом дверной проем играл роль багета - и обвела комнату сияющим взглядом. Теперь Кати могла быть уверена, что ее появление не останется незамеченным.
Вот, спрашивается, зачем последние два дня она провела в одиночестве? Невероятная глупость с ее стороны! Лучше бы позировала художника для их парного с Лукрецией портрета, а так время пропало даром!
К огромному своему огорчению Кати не увидела в гостиной Лучано Орсини и лишь потом удивилась отсутствию самой хозяйки покоев. Кстати, принцессы Сквиллаче также не было видно.
"Наверняка прихорашиваются перед выходом..." - с одобрением решила Катерина.
Это соображение напомнило ей о недавнем разговоре с герцогиней Пезаро.
"Надеюсь, Лукреция поделилась с Санчией моим притиранием, синяки под глазами женщин не красят".

Отредактировано Катерина Гонзага (03-09-2025 12:08:02)

Подпись автора

Просто красавица
Путь от любимой дочери к обожаемой жене

Сон принцессы Сквиллаче был так глубок и сладок, что просыпаться совсем не хотелось. Ей снилось, что с ней рядом лежит Диего, она "слышала" его голос и была уверена в том, что именно его рука нежно треплет ее по плечу. Хорошо еще, что она успела проснуться до того, как сама обратилась к любовнику по имени.
Воистину, страх разоблачения - лучшее эликсир для бодрости. Какой тут сон, когда сердце колотится, как у пойманной в силки птицы? Окончательно Санчия успокоилась уже в своей комнате. Нет, ничего лишнего она точно не сказала - Лукреция, узнав о невестке и придворном миланского герцога, точно не смогла бы скрыть своего потрясения и так или иначе выдала бы себя. Конечно, можно было бы узнать мнение на этот счет у Франчески - все же та была придворной дамой герцогини Пезаро, но Санчия была слишком самолюбива, чтобы признать перед другими собственную ошибку.

Любимое бледно-голубое с синими вставками на юбке и рукавах платье Санчии было простым только обманчиво, но все же нуждалось в украшениях. Впрочем, она знала, что она наденет - тот самый перстень с сапфиром, что был подарен ей Его святейшеством, давно уже был уменьшен ювелиром до нужного размера, и теперь изумительной величины и чистоты сапфир украшал пальцы, а не грудь принцессы, и снова в пару ему сапфировый кулон... Именно так была одета Санчия в тот день, когда они с Диего в первый раз перешли границу, отделявшую "до" и "после". Вспомнила ли сейчас о том, первом своем вечере на службе у принцессы Франческа? Вполне возможно, ведь сделанная ею высокая прическа очень напоминала ту самую. Несколько капелек духов на ключицы и запястье и образ был завершен.
- С приездом герцога Пезаро в палаццо многое поменяется, - "в никуда" проговорила Санчия.
Многое изменится не только для Лукреции, но и для них с Диего - минувшая ночь это как ничто другое хорошо показала.
- Пойдем, Франческа, думаю, что уже все собрались.

Подпись автора

Внебрачная дочь короля
Когда ступаешь по тонкому льду, все спасение в быстроте

Герцог Пезаро осознавал себя хозяином. Не так и часто доводилось ему испытывать подобное ощущение в Риме, но сейчас он чувствовал себя, что имеет на это право. Все было иначе, не так, как недавней зимой, совсем не так. Градара все изменила, и теперь Лукреция - не избалованная дочь понтифика, а послушная жена герцога Пезаро, недоступная для всех и распутная лишь для одного мужчины - своего мужа. Пусть все эти неаполитанцы, миланцы и венецианцы подтирают с пола слюни, их аппетиту никогда не быть утоленным.
Джованни на мгновение задержал пренебрежительный взгляд на Доминико Сантини - образ воздыхателя приобрел довольно ясные черты - но заметив, что уроженец Неаполя счастливым себя явно не чувствует, тут же потерял к неудачнику всякий интерес и отвернулся.

Гостиная, такая просторная днем, сейчас казалась почти тесной. И это самый узкий круг? Вот уж не сказал бы. В комнате пахло розами и жасмином - дань не природе, а искусству парфюмеров, от обилия красок рябило в глазах. Джованни не сразу осознал, что среди всех этих людей он не видит Лукрецию, но удивиться тому не успел - герцогиня Пезаро будто специально выбирала момент, чтобы ее появление стало наиболее эффектным. В глазах мужа - уж точно.

Отредактировано Джованни Сфорца (17-09-2025 16:51:05)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Под воздействием момента Джованни сделал шаг вперед и положил руки на плечи склоненной перед ним Лукрецией. Краем глаза он заметил, что и другие дамы присели кто в глубоком, а кто и в формальном поклоне, но все равно по-настоящему видел только жену. Ему нравилось смотреть на ее затылок и знать, что этой ночью снова увидит Лукрецию в той же позе и будет наблюдать за ритмичными движениями ее головы. Улыбка предвкушения скользнула по губам, но вряд ли кто-нибудь в этой комнате догадался, о чем сейчас думает герцог Пезаро. Мгновение и он едва заметно сжал плечи жены, призывая ее распрямиться, теперь они смотрели глаза в глаза и именно Лукреция должна была угадать, какие мысли бродят в голове ее мужа. Их общий секрет, их тайный грех.
- На сегодня достаточно церемоний, - со значением усмехнулся Сфорца и, развернув Лукрецию, поставил ее рядом с собой.
Пусть все видят гармонию в семье герцогов Пезаро. Вон чему-то хмурится Хуан - как и все старшие братья, он ревнует сестру ко всем, даже к мужу; неподалеку от него Джоффре - младшему Борджиа, кажется, все равно; поодаль - всегда собранный Мигел. Джованни незаметно подмигнул Диего Кавалларо - миланца он всегда был рад видеть, и приветливо кивнул дядюшке Асканио - тот явно чувствовал себя в палаццо, как рыба в воде. Чего нельзя было сказать о неаполитанце Сантини, этот господин не выглядел сильно довольным жизнью, хотя наверное и старался это скрыть. Не хватало только Чезаре и про себя Сфорца решил, что будет правильным, если он навестит шурина. Необязательно завтра или послезавтра, но в ближайшие дни. Если, конечно, к тому времени кардинал Валенсийский сам уже не вернется в Апостольский дворец.

На женщин смотреть было приятнее, чем на мужчин. Прелестная Катерина Гонзага наблюдала за воссоединением супружеской пары с по-детски откровенным восторгом... что ж, Кати не меняется. Оно, наверное, и к лучшему, да поможет Бог ее мужу выдерживать рядом такое совершенство. Принцесса Сквиллаче предпочла общество мужа обществу своей придворной дамы, и кто бы ее за это осудил? На Франческе Кавалли Джованни удержал взгляд чуть дольше - бывшая придворная дама его жены оказалась темной лошадкой и потому вызывала особый интерес. Как всегда великолепная Джулия Фарнезе стояла рядом с милой, но ничем особо не примечательной девушкой, как догадался Сфорца, той самой Элионор, дальней родственницей Борджиа, а в самом дальнем углу будто пряталась донья Беренис. Остальные, кто еще был в комнате, удостоились лишь мимолетного взгляда - их герцог Пезаро оставил на потом.
Всему свое время.

Отредактировано Джованни Сфорца (18-09-2025 16:47:15)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Кардинал Сфорца наблюдал за идиллической картиной, может, и без того восторга, который не скрывала графиня да Монтеведжо, зато с явным одобрением. Приоритеты в семье герцогов Пезаро были расставлены правильно, что в некотором роде стало для Асканио приятной неожиданностью. Он хорошо относился к племяннику, но это не мешало ему знать все слабые стороны Джованни Сфорца. Хотя, если подумать, Лукреция была так юна, что при известной сноровки из нее, как из податливой глины, можно было бы вылепить все, что угодно. Видимо, Джани это все же удалось. Хотя...
Хотя было как-то непохоже, чтобы сам он помнил о том, что в Рим его жена отправилась исключительно для того, чтобы добиться кардинальской шапки для Сиджизмондо Гонзага. А ведь несмотря на то, что Лукреция была "любимой малышкой понтифика", она совсем не преуспела в своем поручении. Или не слишком-то старалась? Конечно, такие вещи быстро не делаются, но ведь прошло уже два с лишним месяца. Впрочем, решать проблемы нужно по мере их появления, а по мнению кардинала Сфорца находящийся в Риме Просперо Колонна представлял куда большую угрозу, нежели проволочка с Сиджизмондо.
Все эти размышления не мешали Асканио подмечать все то, что происходило вокруг. Разумеется, это касалось и его Франчески Кавалли. Та по-прежнему стояла подле принцессы Сквиллаче и являла собой образчик безукоризненной придворной дамы. Асканио приветливо улыбнулся сразу обеим, показывая, что сейчас к ним подойдет, и жестом предложил Диего Кавалларо составить ему компанию.
Преследовал при этом кардинал сразу две цели: во-первых, он оберегал репутацию своей любовницы на тот случай, если кому-то покажется странным такое явное предпочтение, а во-вторых получал возможность понаблюдать за Диего и Санчией вблизи. Асканио поверил придворному, что все уже в прошлом, и все же, как известно, доверяй, но проверяй.

Отредактировано Асканио Сфорца (21-09-2025 12:04:06)

Подпись автора

Мое Высокопреосвященство
Осторожным полезны ошибки других

В чем Диего был прав, так это в том, что он не рассказал Санчии о прозорливости кардинала Сфорца. Конечно, в незнании была своя опасность, однако у монеты - две стороны, и неосведомленность принцессы Сквиллаче позволяла ей держаться более естественно, а не следить за каждым своим словом с оглядкой на Его преосвященство. При всей способности Санчии к лицедейству, ей было бы гораздо сложнее притворяться, знай она, что находится под пристрастным наблюдением, а так она вела себя ровно так, как от нее и ожидалось. Что и говорить, если их накрывала страсть, любовники нередко пренебрегали опасностью, зато на людях их поведение было практически безукоризненным.
Вот и сегодня Санчия не то, чтобы почувствовала что-то конкретное - скорее на уровне интуиции, но даже бдительное око кардинала не должно было заметить фальши в поведении принцессы. К тому же говорить она предпочитала о ком-то другом. А некоторые возможные шероховатости легко бы объяснялись и были бы понятны для Асканио Сфорца.

Отредактировано Санчия Арагонская (06-10-2025 11:36:59)

Подпись автора

Внебрачная дочь короля
Когда ступаешь по тонкому льду, все спасение в быстроте