Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Встреча - не всегда совпадение. 25.08.1494. Рим
Палаццо Санта-Мария-ин-Портико, ближе к вечеру
Для Лукреции - через три дня после эпизода У хороших любовников все идет в топку страсти. 22.08.1495. Рим
Для Джованни Сфорца - через пять дней после эпизода Тревожные новости о веселье. 20.08.1495. Виджевано
Теперь в гостиной оставались только сама хозяйка, Лукреция, ее невестка Санчия, их придворные дамы Беренис и Франческа, а также Диего и Доминико.
Еще каких-то пару часов назад в гостиной было гораздо более шумно. Здесь танцевали, читали стихи, играли (и некоторые игры кое-кто нашел бы весьма смелыми), а еще угощались сладким белым вином и гораздо более сладкими булками. Каждый, кто счел бы нужным понаблюдать за происходящим со стороны повнимательнее, увидел бы, что в танце часто встречались принцесса Сквиллаче и миланец Диего Кавалларо, что Хуан Гандийский часто оказывается подле своей сестры, что Джоффре заставляет слишком часто смеяться свою кузину Элионор, а банкир Даниэле умудряется ухаживает сразу за Джулией Фарнезе (очень аккуратно) и Джиневрой да Гротта (и тоже очень аккуратно), что дон Мигел полностью завладел вниманием доньи Беренис, а кардинал Фарнезе беседует с Франческой Кавалли.. Он бы заметил, что на вечер ненадолго заглянул дон Мануэль, который как будто совсем не подходит к собравшейся компании, и что он очень долго беседовал с доньей Рамоной, разумеется на почтительном расстоянии.
Словом, любой наблюдатель почерпнул бы массу интересного, и ему даже не пришлось бы прикладывать слишком много усилий, если бы только он был достаточно лишен страстей и собственного интереса, что позволило бы ему думать больше о других, нежели о себе.
К счастью для всех, кто в этот вечер был в гостиной, все они были объединены кое-чем общим - каждого вела своя страсть (или хотя бы свой интерес), что и делало каждого в чем-то слепым и хранило каждого от чужого любопытства.
Поистине это был островок безмятежного удовольствия.
Теперь в гостиной стало еще уютнее. Ставни уже были закрыты, зажглись масляные лампы и свечи. И как-то так получилось, что Беренис и Франческа оказались вдвоем на скамье под окном, Лукреция с Доминико - за рисованием возле небольшого столика, а Диего с Санчией - под окном у противоположной стены за партией в шахматы. Кажется, Диего как-то пытался объяснить, с чего он вдруг решил задержаться затемно, да еще ради игры с принцессой, но его объяснения никого не заинтересовали.
Во всяком случае, Лукрецию больше волновал ее разговор с Доминико.
- Я помню, как хорошо было с вами рисовать, мессер Доминико, - лукаво улыбнулась герцогиня, притягивая к себе бумагу и карандаш. - Давайте я нарисую какую-нибудь линию, а вы превратите ее... скажем, во что-то приятное.
Со дня их первого поцелуя прошло уже больше десяти дней, и тот поцелуй не стал последним. Да, на самом деле их можно было пересчитать по пальцам, но уже не одной руки, и пусть они были короткими и украдкой, разве можно в положении Доминико было мечтать о большем?
Оказывается, очень даже можно и он очень даже мечтал.
Сегодня все складывалось самым наилучшим образом - почти все гости палаццо уже разошлись, зато остался Диего Кавалларо - дай бог ему терпения с острой на язык принцессой Сквиллаче! - что давало возможность и Доминико не торопиться завершать свой визит... И взгляды Лукреции, то лукавые, то зовущие, раз за разом убеждали его, что все идет к тому, что палаццо он покинет только утром.
Да если бы Сантини сейчас озолотили, он бы и тогда не покинул гостиную герцогини Пезаро.
- Давайте сделаем это вместе, - произнес он вполголоса, накрывая держащую карандаш руку своей ладонью. - Вдвоем будет намного... приятнее.
Получилось почти объятие, на самой-самой грани приличия. Но все же не переходя ее.
Сланцевый стержень заскользил по бумаге и на листе появилась плавно переходящая в полуокружность линия.
- Это только половина моего сердца, - шепнул Доминико, - давайте же дорисуем его, чтобы я мог подарить его вам целиком. Вы и так владеете моим сердцем безраздельно, но мне бы хотелось, чтобы, взглянув на этот рисунок, вы каждый раз вспоминали обо мне... Только вы. Давайте же его спрячем!
- Это похоже на лепесток цветка, не правда ли? - произнес он уже громче и пририсовал к сердцу "сердцевину" и добавил еще несколько подобных "лепестков".
Отредактировано Доминико Сантини (21-02-2024 14:40:03)
К счастью, Лукреция не догадывалась о надеждах своего поклонника. Она решительно не собиралась обходиться без него или удалить на большее расстояние, пусть Хуан и очевидно не приходил в восторг от того, что Сантини почти всегда находится в палаццо Санта-Мария-ин-Портико, но и не думала о совсем уж сближении. Доминико был ее рыцарем, а поцелуи, которые она дарила ему, отчасти входили в их игру на грани, волнующую и прекрасную, отчасти были вознаграждением за преданность. И оставались для Лукреции, познавшей разные грани любви, почти невинным развлечением. С цинизмом юной, но уже опытной любовницы, она не сомневалась, что у Доминико есть другая дама, с которой он находит полное взаимопонимание.
- Вы ужасный наглец, мессер Доминико, - сообщила Лукреция, не скрывая своего удовольствия. - Давайте теперь я добавлю.
И она усеяла сердцевину цветка тычинками, похожими на маленькие стрелы.
"На какое-то время тебе хватит..."
На какое-то! Последний раз они с Диего были близки в ту памятную ночь, когда он, не иначе совсем потерявши рассудок, тайком проник в палаццо герцогини Пезаро, а потом, улучив удобный момент, оказался в спальне ее же невестки.
Пять дней и четыре ночи! Зажатая в тонких пальчика принцессы Сквиллаче ни в чем не повинная пешка едва не потеряла голову, а взгляд, которым Санчия при этом одарила своего любовника, прекрасно отвечал созданной ими обоими легенде. Легенде, тем более достоверной, что некогда она была чистой правдой.
Они играли уже третью партию, и если первую выиграл миланец Диего Кавалларо, то во второй победу одержала неаполитанская принцесса. Кажется, немало удивив тем самым своего визави. Спасибо дедушке - именно питавший слабость к своей незаконнорожденной внучке Ферранте и научил маленькую Санчию премудростям игры в шахматы. А может быть ему просто нравилось соревноваться с сильным или хотя бы не поддающимся ему партнером.
На этот раз расклад на клечатом поле был приблизительно равным и теперь почти все зависело от чьей-либо оплошности. Санчия, несмотря на то, что близость любовника путала ей мысли, ошибок старалась не допустить. Она передвинула пешку на клетку вперед, обманчиво подставляя слона, а на самом деле завлекая соперника в ловушку, и невинно посмотрела на Диего:
- Шахматы - игра, учащая терпению, но если вы и в дальнейшем будете так же долго думать, мессер Диего, то я рискую заснуть прямо на этой доске.
Отредактировано Санчия Арагонская (22-02-2024 12:32:50)
- Снова упрек, ваша светлость, и такой же справедливый, как и все прочие, - с обманчивой почтительностью отозвался Диего.
Санчия, как всегда, кололась и кусалась, и Диего подозревал, что это уже не просто привычка, чтобы не менять свое отношение в глазах других, но и способ излить свою досаду. Сам он вел себя немного как добрый дядюшка, которого не слишком жалует крошка-племянница, но не обижаться же на нее! Насмешки он принимал с добродушным подтруниванием, облаченным в одежды придворной учтивости.
Первую партию он выиграл легко и, надо сказать, расслабился. Еще и потому, что наблюдать за Санчией, игравшей так, словно от победы зависела если не жизнь, то по меньшей мере ее честь, было одно удовольствие. Как бы она к нему не относилась, но, как и всегда, не хотела уступать и теперь была такой серьезной, что с таким видом вполне можно слушать проповедь. Вторую партию он проиграл и удивился, хотя и не слишком расстроился.
- Я очень терпелив...
Помнится, они обсуждали терпение не далее как пять дней назад, но это были как раз те обстоятельства, когда его можно было не демонстрировать, скорее уж наоборот.
- Увы, не могу рассказать об этом подробнее, чтобы не потревожить вашу скромность.
Это было сказано уже тихо, хотя в том, кажется, не было никакой нужды. Герцогиня и неаполитанец вели себя довольно вольно и очень интересовали тем придворных дам. Вообще не поговорить ли с этим Сантини? Кажется, он опасно приблизился к той черте, за которой влюбленного перестают принимать за придворного поклонника. За этой чертой, бывает, что и убивают, если не муж, так брат женщины. А братьев у герцогини целых три.
Диего поднял одну из пешек, как будто намереваясь сделать ход, которого от него и добивались и, не слишком скрывая нарочитости этого жеста, поставил ее на место. Вперед двинулся конь.
- Как бы он не пронзил вашу тщательную оборону, ваша светлость. Вы же не сочтете это за дерзость?
- Это вы-то терпеливы? Поверьте, вам это только так кажется.
Санчия не скрывала иронии, отвечая сразу как "собеседнику", так и "любовнику". Разумеется, игре с Диего в шахматы она бы предпочла свидание наедине, но и в прилюдной открыто-скрытой пикировке тоже нашлось свое очарование.
- Вообще-то по правилам, если игрок коснулся фигуры, то должен ею и ходить, - заметила она и с нарочитым великодушием сделала соответствующий жест. - Но на первый раз я прощаю вам эту поспешность, впредь же будьте, пожалуйста... осторожнее.
Взглядом знатока она оглядела доску и самую малость, чтобы не выглядело, что они секретничают, и в то же время обезопасив себя от случайного подслушивания, понизила голос.
- Что же касается дерзости - я скорее сочту за дерзость, если вы начнете мне поддаваться.
Отредактировано Санчия Арагонская (29-02-2024 06:25:51)
- Нет, ваша светлость, я очень терпелив, - с нарочитой бесстрастностью, словно читал лекцию о чем-то очень скучном, заметил Диего. - Но, возможно, я проигрываю в терпении другим вашим знакомым. Уверен, что они не столько терпеливы, сколько... скажем, менее заинтересованы.
"Кажется, от искр между герцогиней и неаполитанцем уже можно растапливать камин", - не глядя в сторону хозяйки палаццо, подумал Диего, услышав очередную порцию смеха.
Смотрел он на доску, при этом не упуская из внимания и пару придворных дам, и неожиданный визг, донесшийся из патио. Диего был готов поставить на то, что там теперь болтали принц Сквиллаче и мадонна Элеонор, которые ушли вместе и, видимо, недалеко. Решительно, в этом палаццо нельзя не подпасть под настроение, из которого не хочется выныривать и которое не может не заставить искать себе пару хотя бы ради легкого флирта. Внутренне Диего поблагодарил супруга любовницы, что тот почти не оставляет ему возможности чувствовать себя в неловкой ситуации.
- Что вы, я, как и вы, никогда не поддаюсь, ваша светлость. Возможность сделать это случается очень редко.
Санчия оценила тонкий и понятный только им обоим комплимент. Странно было вспоминать, что от разделившей ее жизнь на до и после встречи на лестнице прошел всего лишь месяц, и как много за это время всего изменилось! Не так давно неаполитанская принцесса всей душой ненавидела придворного миланского герцога, сейчас же от одного его присутствия у нее все внутри замирает, а сердце бьется где-то внизу живота. От внезапно нахлынувшего желания у Санчии даже в ушах зазвенело и на какой-то момент возникло ощущение, что они сейчас в комнате одни. Казалось, только руку протяни…
Переливчатый смех Лукреции прервал воспоминания и сразу разрушил зыбкую иллюзию. Санчия несколько раз моргнула - будто избавляясь от попавшей в глаз соринки, и с иронией, опять-таки хорошо понятной только им двоим, ответила:
- Пожалуй, здесь я с вами соглашусь, некоторые возможности нам и в самом деле выпадают крайне редко.
Откровенней выразить свои мысли Санчия не могла. Для постороннего человека заподозрить что-то крамольное в ее фразе было бы сложно, хотя всего лишь одно пропущенное «нам с вами» могло бы изменить впечатление ничего не значащей светской беседы.
Отредактировано Санчия Арагонская (29-02-2024 06:59:51)
Франческа была тем единственным человеком в комнате, кто, пусть и не понимал дословно все намеки принцессы и ее кавалера, что долетали до ушей прочих, то прекрасно знала общий подтекст. Казалось ей, что все очевидно и что любой бы догадался, если бы только чуть-чуть задумался.
"Два безумца", - каждый раз думала она.
Если что-то откроется, Диего станет молниеносной жертвой. Братья Борджиа убьют его сразу. Не Джоффре, конечно, совершенно равнодушный к жене и старающийся усиленно делать вид, что он только мальчишка, находящийся среди взрослых. Убьют Хуан и Чезаре. "Чезаре точно", - подумала Франческа.
А вот кто будет второй жертвой? Возможно, и сама Санчия, ведь ее брат теперь не в том положении, чтобы заступиться за нее. Хотя ее могут и не убить.
Тогда как придворную даму... Франческа была уверена, что ее не пожалеют.
Но что она уже могла сделать? Ничего. Даже отказаться от службы.
Оставалось только делать вид, что увлечена разговором и развлечениями. И постараться обратить внимание мадонны Беренис на кого-нибудь другого. Хоть Лукрецию с Доминико (им Франческа точно не сообщница), хоть даже на отсутствующих.
- Должна сказать вам, мадонна Беренис, - после очередного смеха, донесшегося из патио, Франческа доверительно наклонилась к свой собеседнице, - что я уже однажды застала принца Джоффре и мадонну Элионор в очень... вольной ситуации. Я беспокоюсь за нее.
К счастью для всех собравшихся, Беренис не страдала излишним любопытством, но даже при этом каждая из пар по-своему рисковала, ведь слепой придворная дама тоже не была. Некоторой охранной грамотой как для настоящих, так и для мнимых любовников являлось то, что мысли доньи были заняты совсем другим. Если бы Беренис была честна с собой, то призналась бы, что думает о доне Мигела намного чаще, чем это позволительно для добропорядочной вдовы. В ее мечтах не было ничего непристойного, но достаточно было самого факта. Убеждая себя, что волнуется только из-за отсутствия Микелотто, Беренис вспоминала о нем все чаще и чаще…
Мадонна Франческа оказалась настолько любезна, что отвлекла донью Беренис от этих мыслей.
- Боже мой! - Беренис прижала ладонь к губам.
Юная Элионор ей нравилась, нравилась во многом своей чистотой и невинностью, что же касалось принца Сквиллаче, то достаточно было вспомнить недавнюю скандальную историю - пусть ее и пытались замять, чтобы догадаться - девушка может оказаться в опасности.
- Может… может имеет смысл спуститься вниз? Она такая наивная девочка!
- Вниз? - Франческа сначала удивилась предложению Беренис, а потом обрадовалась.
И почему ей не пришла в голову такая простая мысль? Как хорошо будет увести Беренис из комнаты, где уже стены, кажется, источают понимание.
- Как же вы правы, мадонна, это было бы очень хорошо. Здесь без нас точно не случится ничего дурного.
Можно бы было подозревать Франческу в скрытой иронии, но она и не думала шутить. Всего лишь дань приличию, не больше.
Дождавшись очередного визга из патио (надо же, а ведь при других, не принце Сквиллаче, маленькая Элионор ведет себя так скромно и застенчиво!), Франческа поднялась и, дождавшись обращенного к ней взгляда герцогини, обратилась:
- Простите, ваша светлость, мы с мадонной Беренис могли бы спуститьcy в патио. Возможно, вы сочтете, что это нужно сделать.
Меньше всего Лукреция слышала сейчас звуки, доносящиеся из патио. Она и слов тихого разговора Санчии с Диего не слышала. Кому есть дело до других, когда интересно, что происходит с тобой?
Герцогине Пезаро нравилось ухаживание неаполитанца. Его намеки, взгляды, двусмысленности, понять которые было легко. Она принимала их с той жестокой готовностью юности, которая не понимает, что, не собираясь ответить взаимностью, может причинить боль. Уверенная, что Доминико никогда не перейдет грань, Лукреция чувствовала себя в полной безопасности не только от прямолинейной просьбы, но даже и от любого объяснения вообще.
Слова Франчески застали ее врасплох. Лукреция не поняла намеков Франчески. Внимание Джоффре и Элионор друг к другу она заметила, но вообще не увидела в нем ничего, кроме родственного.
Сейчас ей казалось, что придворная дама намекает на что-то очевидное, до чего было не догадаться, да в чем и разбираться не хотелось. На всякий случай Лукреция решила ответить согласием, чтобы наблюдателей в комнате осталось меньше.
- Да, будет лучше, если вы спуститесь вниз, - согласилась она, как будто и впрямь была признательна Франческе за сообразительность. Если ее светлость, - Лукреция повернулась к невестке, - не возражает, конечно.
Разумеется, Санчия не возражала и вовсе не потому, что, пусть и не сразу, но догадалась, что женщины беспокоятся о ее муже, вернее, о девушке рядом с ним, а из-за того, что с уходом Франчески и, особенно, Беренис любопытствующих взглядов станет меньше. Позже Санчия немного удивится, почему ее придворная дама обратилась к Лукреции, а не к ней, но рассудив, что скорее всего идея принадлежала донье Беренис, долго о том задумываться не будет.
Кивнув в знак согласия обеим дамам и улыбнувшись невестке, Санчия вновь сосредоточила внимание на шахматной партии... или на любовнике, что будем намного ближе к правде.
Отредактировано Санчия Арагонская (15-03-2024 10:38:07)
Уже пару дней как Джоффре должен был перебраться в Санта-Мария-ин-Портико, но не зря же он был сыном своего отца! Выторговав себе одну ночь в Апостольском дворце, он твердо решил переехать не раньше, чем ему напомнят, и надеяться, что это произойдет как можно позже. Пока получалось. Тем более что дни он и так проводил в палаццо сестры, а в остальное время старался не попадаться на глаза понтифику, у которого забот было побольше, чем волноваться, где ночует его младший сын.
Приходил Джоффре ради Элионор, с которой они понимали друг друга без слов. Он гулял с ней и Лаурой, а когда выдавалась возможность, болтал с глазу на глаз. Элионор ему очень нравилось, нравилась тем более, что эта симпатия не вызывала ни у кого никакого интереса.
Увести Элионор из комнаты сестры было проще простого. Патио был пуст. А так как Джоффре и Элионор еще не потеряли детской способности устроить игру из чего угодно, хоть в совершенно пустой комнате, именно это они и сделали. Элионор должна была убегать по двору быстрее, чем из ладони Джоффре утечет вся вода, набранная в фонтане. Иначе эта вода попадала ей на платье. Сначала легкая и подвижная Элионор побеждала, но когда Джоффре стащил на кухне одну из больших ложек, силы поменялись.
- Я нашел тебя! - застигнув Элионор за одной из колонн, Джоффре умудрился вылить почти целую ложку воды ей за ворот платья.
Юность хороша своей беззаботностью. Каких-то пару дней назад Элионор тряслась от ужаса, а уже сегодня и думать забыла и о погибшей девушке, и даже о кардинале Валенсийском. На самом деле это было, конечно, совсем не так, но долгая грусть - удел тех, за чьими опыт лет, в молодости же все мы вечны.
- Джоффре, так нечестно! - отбежав на пару шагов, Элионор стряхнула с плеч капли воды и весело засмеялась.
Сколько она уже бегала по двору, время от времени повизгивая от холодной воды, а больше от восторга? В Санта-Мария-ин-Портико - не в монастыре, здесь время текло по-другому.
- Мы по-другому договаривались. Ну-ка, немедленно верни на место эту ложку!
Вроде бы и ругалась, а глаза просто искрились от восторга.
Элионор уже совсем освоилась в палаццо, а если кого и побаивалась, то даже не понтифика, чье доброе отношение к себе она чувствовала, а герцогини Бассанелло. Но сейчас Джулии Фарнезе рядом не было, потому и сдерживать себя было необязательно.
С кем-то другим Франческа почувствовала бы себя неловко, застав пару за очевидно веселым времяпрепровождением. Но не когда речь шла об Элионор. Она была слишком юной, наивной и очевидно лишенной всякого попечения, хотя и не лишенной заботы. Джоффре выглядел тоже юнцом, немного смешным даже. Вот как теперь, когда застыл посреди двора с ложкой в руках. В глазах упрямство и недовольство, чем-то похож на бычка даже. Но Франческа знала, что это видимость. У этого на вид мальчишки уже была беременная любовница, отправленная в монастырь якобы по своему желанию. Он кажется добрее своих братьев и не таким своевольным, но это, наверное, и есть главная ловушка. Для таких, как Элионор.
- Мадонна Элионор, вы простудитесь. У вас все платье намокло, - Франческа не хотела, и все-таки стала вдруг похожа на кормилицу или няню.
Если бы Элионор получила бы сейчас оплеуху, она и тогда бы меньше испугалась. Франческа Кавалли произнесла эти несколько слов с очень знакомой интонацией, привычной в монастыре, но менее всего ожидаемой Норой здесь, в палаццо. Сестра Анна слыла среди послушниц самой доброй и справедливой из монахинь, она редко повышала голос и никогда не прибегала к телесным наказаниям, если кто-нибудь вдруг совершил сомнительный поступок, она всего лишь смотрела с укоризной и украдкой вздыхала, однако вопреки, а может быть именно поэтому ее разочарованного взгляда боялись даже больше, чем гнева аббатисы.
Элионор резко покраснела, отступила на шаг и обхватила себя за плечи, будто защищаясь... или стараясь тем самым хоть немного спрятать действительно промокшее платье.
- Еще совсем не холодно, - пролепетала она, но на больший протест не решилась.
Тем более, что услышала в словах мадонны Франчески не столько упрек, сколько участие. Пусть и поняла это не сразу.
Отредактировано Элионор Борха (20-03-2024 13:47:58)
- Вам так кажется, донья Элионор, - строго, будто и впрямь была кормилицей, воспротивилась Франческа.
Она, хотела того или нет, злилась на Джоффре. Возможно, злилась тем сильнее, что когда-то сочувствовала этому младшему брату Борджиа из-за его брака, так очевидно не помогающего, а мешающего ему взрослеть. Но как-то так получилась, что из-за этого мальчишки стала несчастной одна женщина, а теперь он с тем же невинным видом юного купидона, который не умеет причинять вред, ухлестывает за другой. Про Хуана и Чезаре хотя бы нельзя было сказать, что они выглядят ангелами.
К несчастью, нельзя было делать вид, что ты заботливая нянюшка принца Сквиллаче, и строго выпроводить его из палаццо. Зато Элионор пока любого готова была принять за старшего, кому следует подчиняться.
- И это очень опасно. Моя тетушка Филомена всего лишь попала под теплый дождь жарким августом, а не долее как к Святому Джованни следующего года мы ее похоронили. Если бы вы слышали, как она кашляла, ни за что бы не оставались на улице в таком намокшем платье. Позвольте я помогу вам переодеться.
- Подобные случаи совсем не редкость, - поддержала Франческу и Беренис.
Не одобряя поведение Элионор и в отличие от придворной дамы принцессы Сквиллаче возлагая именно на девушку ответственность за близкое к непристойному поведение, Беренис все же постаралась, чтобы ее тон ее не выдавал. Она не забывала, что эта юная особа носит фамилию Борха, а Его святейшество, кажется, очень благоволит к своей дальней родственнице.
И до того очень сдержанная, теперь Беренис была особенно осторожна в проявлении симпатий и антипатий. Недолгая слабость, когда Беренис мечтала о том, чтобы оставить службу у герцогини Пезаро и вернуться домой, давно прошла. Панкрасио и Теодорик - вот о чем ей бы следовало думать, а лучшей возможности обеспечить будущее близнецам, чем находясь вблизи тех, кто держит судьбы многих, у Беренис бы точно никогда не появилось. И вновь себе напомнив об этом, она произнесла:
- Чтобы заболеть, достаточно и слабого сквозняка, и чем дольше мы стоим на этом ветру, тем опаснее могут быть последствия.
Отредактировано Беренис Гарсиа Салинас (01-04-2024 16:06:55)
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Встреча - не всегда совпадение. 25.08.1494. Рим
