Яд и кинжал

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Одна сиеста, переходящая в вечер. 26.07.1495. Рим


Одна сиеста, переходящая в вечер. 26.07.1495. Рим

Сообщений 1 страница 20 из 54

1

2

Когда утренний визит кардинала Сфорца завершился, то Лукреция, хранившая все его время вид безмятежный и даже ленивый, преобразилась и стала серьезной. Прежде всего, она послала Пантисилею узнать, что делала все утро Адриана де Мила, и к своему облегчению узнала, что та все время провела, не выходя из своей комнаты. Лукреция сочла это очень хорошим знаком. Не медля, она села за письмо, адресованное Хуану. Она не сомневалась, что Адриана не станет хранить узнанную "тайну", а рано или поздно сообщит о ней понтифику. Тот, конечно, решит поговорить с сыном, и будет лучше, если Хуан узнает все до того, как ему надо будет предстать пред грозные очи Родриго Борджиа.

Мой дорогой и невозможно легкомысленный брат!
Хочу сказать тебе, что утром вы с Санчией проявили неожиданную неосмотрительность и неосторожность. Адриана видела, как вы целовались на прощание, и сразу приступила к принцессе с расспросами. Я была нечаянным свидетелем разговора. Растерянная сестра моя призналась во всем. Оказывается, ночами ее посещаешь ты. Бедняжка была напугана, но я утешила ее и успокоила, насколько это было возможно. Думаю, эта новость скоро достигнет ушей родителей. Не зли их попытками отпереться, ведь твоя любовница ничего не скрыла.

Будь благоразумен ради своей сестры Лукреции.


Закончив письмо, Лукреция перечитала его и осталась довольна. Попади оно в чужие руки, никто не заподозрит подвоха и не поймет, о чем же по-настоящему хотела рассказать Лукреция брату. Она отдала письмо Пантисилее и попросила незамедлительно отнести его Хуану, передав только в руки.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

3

Зная осторожность Лукреции, должную стократно возрасти после того как они утром так легкомысленно проспали, Хуан был немало удивлен, увидев ожидающую его служанку герцогини. Он уже знал от сестры, что Пантисилея – одна из доверенных ее лиц. Разумеется, та не была посвящена в то, кто посещает спальню Ее светлости, но только ей было известно, что ночами у герцогини Пезаро бывает мужчина. Подобные вещи можно скрыть от прислуги в одном лишь только случае – если рассказать о ситуации одному из.
Еще больше его удивило, когда он увидел протянутую ему записку. Довериться бумаги – это был верх неосторожности. Конечно, Пантисилея не стала бы вскрывать запечатанное письмо, но его у нее могли забрать, отнять, в конце концов, она могла его нечаянно обронить.
Чуть нахмурившись, Хуан сломал печать.
- Подожди здесь, может будет ответ, - бросил он Кьяре и повернулся к ней спиной.
Предосторожность оказалась нелишней. Прекрасно прочитав между строк, о чем ему писала Лукреция, Хуан едва сдержался от того, чтобы не присвистнуть.
Еще утром его поразило поведение принцессы Сквиллаче, но, будучи наслышан о похождениях Санчии, он счел, что подобная снисходительность к общепризнанному греху лишь подтверждает порочную натуру жены Джоффре. Впрочем, он не собирался ее в этом осуждать. Но между молчанием и тем, чтобы взять вину на себя, существовала разница размером в пропасть, и вот этого Хуан понять точно не мог. Разве что… Разве что этим признанием Санчия скрывала и свой грех, но что бы ни двигало неаполитанкой, ее поступок заслуживал самое меньшее признательности. 

- Передай Ее светлости... Хотя нет, подожди, я ей напишу.
Усмехнувшись, Джованни бросил на стол распечатанное письмо - теперь прятать его не было никакого смысла, напротив, чем больше людей с ним "случайно ознакомятся", тем лучше, и, не присаживаясь, набросал быстрый ответ.

Дорогая сестра, прости, что огорчил тебя. Мне бы не хотелось, чтобы ты узнала о связывающей меня с принцессой тесной дружбе.И даже не ради себя, а ради нашего младшего брата прошу лишь об одном -
не рассказывать об этом Джоффре. Впредь обещаю быть более осторожным и надеюсь, что ни ты, ни Его святейшество не будете от меня ждать того, чтобы я отказался от Санчии
.

Хуан запечатал записку и протянул ее Пантисилее.
- Передашь Ее светлости, а на словах скажешь, что я внял ее упреку. Вечером я приду в Санта-Мария, так что у нее будет возможность сказать мне обо всем лично.

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

4

Лукреция ожидала Пантисилею с легким волнением. Она постаралась, чтобы переданное письмо не вызвало подозрений, в чьи бы руки не попало, но главной целью было все-таки предупредить брата. Что будет хорошего в том, что их отец прочитает письмо, но не заподозрит в возобновлении связи, если потом он пристанет к сыну с вопросами о связи с Санчией, о которой Хуан даже не подозревает?
Лукреция молилась про себя, чтобы ее служанка все выполнила, чтобы Хуан написал быстрый ответ и чтобы Пантисилея принесла его. Стоит ли говорить, что возвращение Кьяры было встречено с радостью? Прочитав ответ, Лукреция могла вздохнуть с облегчением.
- Чудесная работа, - пара серебряных монет опустились в ладонь верной служанки, а письмо было небрежно брошено на стол в спальне.
Значит, Хуан придет вечером. Эта новость была тоже радостной. Ночи, которые они проводили вместе, были насыщенными, что не мешало желать и других встреч. Как истинно влюбленная женщина, Лукреция хотела видеть Хуана.

Но это будет позже. Пока же подходил час дневного отдыха, который у Лукреции после короткой ночи и беспокойств первой половины дня, наступил рано. Проспав не меньше трех часов, она проснулась со счастливым чувством довольства и ожидания вечера. Пока же, не ожидая никого, собрала вокруг себя в гостиной своих дам (которых было всего лишь две).
Было решено заняться рукоделием.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

5

Подъезжая к Санта-Мария-ин-Портико Доминико волновался, злился на себя за то, что не может заставить себя быть спокойным, и от этого волновался еще сильнее.

Еще пару недель назад о том, чтобы он смог увидеть свою Даму воочию и речи идти не могло, но стоило отцу только заикнуться о том, что неплохо бы предусмотреть вероятные трудности и потому было бы полезным упрочить связи в Риме, как до сих пор зыбкая надежда, что невозможное возможно, обрела куда более четкие очертания. Мессер Леандро и не подозревал, почему Нико с такой готовностью согласился с необходимостью поездки; воспринимая воодушевление как должное и проводив сына словами короткого напутствия: "Помни, о своем же будущем заботишься" - сам почтенный господин намеревался убедить молодого короля Фердинанда в том, что и не думал предавать Трастамара, что проявленная им с приходом Валуа... хм... гибкость - лишь хитрость, призванная усыпить недоверие.

Редко когда собственные желания так совпадают с необходимостью. Мессер Леандро не намекнул, а впрямую сказал, с кем в первую очередь Доминико должен свести знакомство, и не будь он так поглощен написание рекомендательного письма осевшему в Риме дальнему родственнику, наверняка бы заметил бросившуюся в лицо Нико краску.
Конечно, Нико не намеревался пренебрегать пожеланиями отца, но пока его слишком захватила перспектива скорой встречи с той, чей образ затмевал для него самых известных неаполитанских красавиц. Справедливости ради, тайное восхищение Лукрецией Борджиа совсем не мешало Сантини пользоваться благосклонностью кое-кого из вышеуказанных дам.

По приезду выяснилось, что надежды на родственника не оправдались - тот был далек от высоких кругов, а спрашивать совета было не у кого, потому Доминико пришлось все решать самому. В другом случае он наверняка бы предпочел сначала написать отцу, но нетерпение не позволило ему проводить недели в ожидании. Возможно, придуманный им план в чем-то был нахален, но то, что за два дня пребывания в Риме Нико успел узнать о герцогине Пезаро, оставляло надежду на удачу.

Утром он проснулся рано и едва ли не все оставшееся время потратил на то, чтобы произвести на Ее светлость максимально благоприятное впечатление. Пожалуй, никогда еще он не собирался так тщательно.
Немного сомневаясь в том, благосклонно ли будет воспринят подарок - плетеный золотой браслет, он оседлал жеребца и направился во дворец герцогини Пезаро.
Спешившись, он попросил открывшего ему дверь надменного слугу доложить Ее светлости о том, что приехавший из Неаполя Доминико Сантини просит герцогиню принять его, а вместо рекомендательных писем протянул слуге маленькую шкатулку.
Теперь оставалось только молиться о том, что любопытство у юной папской дочери возьмет верх над благоразумием.

Отредактировано Доминико Сантини (30-06-2017 14:06:54)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

6

Шкатулка попала в руки слуги, который некоторое время колебался, открыть ее или нет, и решил этого не делать. Он отдал ее в руки другого слуги, в чьи обязанности входило не караулить около двери, а перемещаться по дому. Тот, поднявшись на этаж, где располагались покои женщин, передал ее в руки служанки, которая, в свою очередь передала шкатулку Пантисилее.
Лукреция с Адрианой делла Скала и Беренис сидела возле окна. Женщины были заняты вышиванием и разговорами. Известие о посетителе было встречено со сдержанной радостью и удивлением. Обычно первые появлялись чуть позже, ближе к вечеру, но именно сегодня герцогиня Пезаро не имела ничего против, чтобы в умиротворение тихих занятий ворвалось что-нибудь более интересное и пораньше.
- Доминико Сантини, - повторила она про себя, глядя на протянутую Пантисилеей шкатулку.
Имя совершенно точно ни о чем не говорило. Тем более было удивительным, что неаполитанец прибыл в Санта-Мария-ин-Портико, но обратился к герцогине Пезаро, а не принцессе Сквиллаче.
- Открой ее, - кивнула Лукреция.
И не смогла сдержать вздоха восхищения, увидев ее содержимое.
- Какая смелость, - с легким негодованием и одновременным одобрением решила она. - Поставь ее около моих ног.
Лукреция не взяла подарка в руки, но решила все-таки познакомиться с тем, кто его принес.
- Пожалуй, я приму этого Доминико Сантини.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

7

- Ее светлость примет вас, следуйте, пожалуйста, за мной.
Второй слуга Доминико выглядел еще важнее первого, хотя вся его помощь заключалась лишь в том, чтобы довести посетителя до двери, ведущей в покои герцогини Пезаро. Зато вышедшая встретить их служанка показалась Сантини более радушной, во всяком случае, в ее взгляде читался интерес и это было хорошим признаком.
Сантини сглотнул и понадеявшись, что его волнение осталось незамеченным, перешагнул порог.
У окна сидело три женщины, но он видел лишь одну. Позже он обратит внимание и на придворных дам, сейчас же его взгляд был прикован к герцогине. Теперь очень многое зависело от ее первого впечатления и приблизившись настолько, чтобы разделявшее их расстояние не походило на дерзость, Доминико произнес:
- Ваша светлость, благодарю вас за то, что согласились принять меня.
Получилось ужасно банально и не то, чтобы смутившись, но с чуть меньшим апломбом он продолжил:
- Я и не смел надеяться.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

8

- Вы думаете, согласиться было нелегко?
На первое впечатление, на которое рассчитывал Доминико, у Лукреции было времени всего те несколько мгновений, которых хватило для него, чтобы появиться в дверях и подойти ближе к герцогине Пезаро. Она не знала о нем ничего, и первое, что она увидела (и что пришлось ей по душе) - мессер Сантинии не был ни стар ни даже средних лет. Нет, он был молод, со вкусом одет, хорош собой - и этого было уже достаточно, чтобы Лукреция решила отнестись к нему благосклонно и дать возможность произвести второе впечатление.
- Ваш подарок оказался очень... неожиданным, - Лукреция показала глазами на открытый ларец, стоящий у ее ног.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

9

- Я мечтал подарить его вам.
Доминико по-прежнему смотрел только на Лукрецию, словно ограждая их ото всех, кто был в этой комнате.
Если он хотел хоть как-то выделиться из череды посетителей герцогини Пезаро - а в том, что их немало, Сантини не сомневался, то должен был вести себя не так, как они. Не напористо, чтобы не вызвать отторжения, но и не безликой тенью всех прочих. Он должен запомниться, а потому решился на граничащее с дерзостью признание.
Он подошел еще немного ближе и опустился на одно колено.
- И только от вас зависит, исполнится ли моя мечта.

Отредактировано Доминико Сантини (04-07-2017 17:01:01)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

10

Продолжение тоже получилось неожиданным. Все случилось так быстро, что Лукреция даже не успела запротестовать. Но что там говорить, не очень ей и хотелось. Доминико не был напористым, но был настойчивым в том, чтобы понравиться. И получалось у него так свободно и естественно, что было невозможно рассердиться. В Санта-Мария-ин-Портико просителей было множество, и большинство старались быть самой предупредительностью, тем приятнее было увидеть того, кто, казалось бы, не заботился о том, чтобы не сделать чего-нибудь "чересчур".
- Вот как? - с трудом удерживаясь от улыбки, спросила Лукреция. - Мечты не так часто сбываются, чтобы не попытаться помочь исполниться хотя бы одной.
Ей хотелось быть такой, чтобы рядом с ней никому не хотелось надеть маску излишнего приличия или ограничивать себя во всем.
- Надеюсь, вы хорошо его знаете, - она протянула левую руку. - Мои дамы видят браслет впервые и могут запутаться с застежкой. Помогите надеть вы.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

11

Он не признавался в этом самому себе, но от сердца отлегло - похоже, он не сделал ошибки и пока все идет даже лучше, чем он представлял себе в самых смелых мечтах. Доминико про себя усмехнулся - самые смелые мечты были чересчур смелыми, чтобы вспоминать о них в присутствии не только герцогини Пезаро, но и ее дам.
Вот теперь он бросил короткий взгляд на тех, кто сидел подле дочери понтифика, но одна ему показалась слишком чопорной, а вторая - пресной. Впрочем, он нашел бы изъян в любой красавице, если бы сравнивал ее с Лукрецией Борджиа.
В ответ на слова герцогини Доминико лишь молча улыбнулся, но взгляд его был красноречивее слов. Он обернул браслет вокруг тонкого запястья и, очень неторопливо нащупав замок, закрепил украшение на руке. Он не старался касаться, но и не старался не касаться. Держась с пиететом, которого ждала бы любая знатная дама, он все же вел себя больше как мужчина, который не скрывает, что ему нравится эта женщина, нежели восторженный почитатель.
Под любопытными взглядами придворных дам он встал и произнес настолько тихо, что и Лукреции, к которой он обращался, пришлось бы прислушаться:
- Теперь я жалею только об одном - что выбрал браслет, а не ожерелье.

Отредактировано Доминико Сантини (04-07-2017 17:18:23)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

12

Красноречивость мессера Доменика была достаточной, чтобы Лукреция уловила то, что не было сказано. Другая могла бы рассердиться, но только не дочь Родриго Борджиа. Ее можно было оскорбить действием, но никогда - желанием. Атмосфера легкого, но незавуалированного флирта, в которой чувствуешь себя хозяйкой, выбирающей, что можно позволить и что - ни за что, ей совершенно точно нравилась. Доминико имел наглость за считанные мгновения преодолеть границы, которые любой другой преодолевал бы неделями, но Лукреция не собиралась его отталкивать. Он вовремя остановился, потому что подпускать его ближе она тоже не собиралась.
- Не надо жалеть о том, что дало бы вам меньше возможностей, - тихо ответила Лукреция, подняла руку, на которой теперь блестел новый браслет, и закончила уже громче. - Он очень красив. Ваш подарок - свидетельство вашего прекрасного вкуса. А теперь садитесь и расскажите, что вас привело в Рим.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

13

Доминико сел на предложенный стул
- Мадонна, эти подробности настолько скучны, что боюсь вас утомить. Но я не хочу выглядеть в ваших глазах нежелающим ответить на заданный вопрос грубияном, поэтому рискну.
Теперь к манерам неаполитанца не смог бы придраться самый строгий придворный, единственное, что Нико сейчас себе позволял, так это делать еле заметные паузы, придавая тем самым невинной беседе оттенок легкого и почти неуловимого флирта.
- Таковой была просьба моего отца, я же, поступая как послушный сын, несказанно доволен тем, что на этот раз все складывается согласно моим, до сих пор почти несбыточным надеждам.

Как бы ему хотелось, чтобы они остались с Лукрецией наедине. Не потому что рассчитывал на проявление вольности, просто под взглядами придворных дам так сложно было оставаться откровенным. Но что, если потом уже не предоставится подобной возможности? Что, если, удовлетворив свою любознательность, герцогиня Пезаро не захочет продолжить знакомство?

- Я очень хотел увидеть вас, Ваша светлость. Увидеть так же близко, как когда-то ваш портрет. Он совсем небольшой и мне неизвестно, кому принадлежит авторство, но теперь, когда я узнал вас воочию, могу сказать только одно - хотя живописец был точен в деталях, но все равно при всем мастерстве художника его творение далеко от оригинала. Никакие краски не способны передать вашего очарования, это не более возможно, чем поймать в кулак солнечный луч.

Отредактировано Доминико Сантини (05-07-2017 15:49:26)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

14

Если на лице Лукреции и отразилось смущение, то очень недолгое, зато удовольствие было написано гораздо более яркими красками. Она была благодарна Доминико за то, что он не стал называть никаких других причин своего приезда в Рим, даже если они и были. Восхищение его было ярким, а тонкий и почти незаметный язык голоса и жестов убеждали в его искренности. Лукреция, ревниво относящаяся к тому впечатлению, которое производила ее красота, было польщена.
- Ни слова больше, мессер Доминико, - улыбнулась она неаполитанцу.
Никакого даже притворного возмущения, сдвинутых бровей или молчаливого призыва забыть обо всем, что только что было сказано.
Лукреция опустила глаза, как будто нечаянно мелькнувшая мысль могла быть прочитана собеседником, если не спрятать взгляда.
Доминико был молод, хорош собой и, судя по всему, мог бы украсить жизнь дворца. Это было прекрасно. А еще он решился на признание, которое слышали обе ее дамы. И это было... просто замечательно. Мужчина, который подходит на роль возможного виновника слухов, был ей нужен.
- Пожалуйста, не говорите сейчас больше того, что уже сказали, - Лукреция подняла опять глаза, одаривая нового знакомого нежным взглядом с блеском поощрения. - Оставьте еще что-нибудь скрытым завесой молчания.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

15

Доминико кинуло в жар. В голосе герцогини Пезаро прозвучало если не обещание, то обещание обещания. Но возможно ли такое или он пытается увидеть то, чего нет? Отнюдь не робкий с женщинами, с Лукрецией Доминико чувствовал себя не так раскованно. И дело было вовсе не в том, что он обращался к собеседнице "Ваша светлость".
- В таком случае я буду красноречиво молчать, - по губам скользнула и исчезла улыбка. - Если только Ваша светлость не предпочтет какую-нибудь историю полной тишине.
Поймав ответную улыбку и сочтя ее за добрый знак, Нико "вспомнил" несколько презабавных случаев, пусть случившихся и не с ним, но от этого не менее занимательных. Последний рассказ, самый пикантный, хотя и в рамках приличий, он приберег напоследок и, кажется, снова не ошибся.
- Говорят, что теперь веселая вдовушка вернулась обратно под отчий кров, а вот конюшему пришлось искать себе другое место.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

16

Лукреция хохотала, слушая рассказы Доминико, нисколько не стесняясь их пикантности. История о молодой жене старого барона показалась ей особенно забавной, а тема - о чем, как она надеялась, никто не догадывался - даже близкой. Джанни не был старым, но был мужем в отъезде. И Лукреция надеялась, что его отсутствие продлится как можно дольше.
- Пожалуй, все мои сочувствия на стороне этой Даниэлы, - призналась она, когда история подошла к завершению. - Верю, она снова выйдет замуж, и второй брак окажется очень удачным.
О том, что значит "удачный", Лукреция говорить не стала.
- Мессер Доминико, я надеюсь, что вы сегодня останетесь на вечер в нашем маленьком уютном кругу.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

17

Подслушивающая под дверью Пантисилея прыснула в кулак - конечно же он согласится. Разве не за тем он сюда пришел? Вроде бы герцогиня была намерена и дальше продолжать визит, а это значило, что и служанки появилось немного свободного времени.
- Если что, меня знают где искать.
Кьяра направилась прямиком к заветном сундуку, только и в этот раз ей не суждено было прикорнуть.
- Это опять ты? - не слишком удивилась она, увидев слоняющегося неподалеку Паоло. - Тебе не кажется, что вечер затянулся?
Пантисилея звонко засмеялась, не скрывая, что она довольна новой встречей.
- Или ты пришел рассчитаться? Так вроде бы мы остались при своих, - она устроилась на сундуке и притворно вздохнула. - Ладно, садись уж рядом, будем с тобой разбираться, кто и кому остался должен.

Отредактировано Пантисилея (13-07-2017 14:41:42)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

18

У поэта были свои победы и свои тревоги.
Минувшим вечером (а точнее сказать - ночью) он присутствовал там, где собрались только близкие родственники и друзья Лукреции Борджиа. Большую часть вечера он ничего не делал, зато потом ему пришлось играть, когда все решили вдруг потанцевать. Самому ему казалось, что звук одной лютни для музыки к танцам - скучно и скромно, но танцующие в этом что-то находили, и Паоло был им за то благодарен. Потом о нем вспоминали чаще когда вдруг повисала тишина, требуя развлечения, но случалось это не часто. Каждый из мужчин, кажется, был заинтересован в какой-то даме, а это означало, что предпочитал развлекать ее сам, без помощи другого, пусть даже и всего лишь приглашенного скромного поэта.
Паоло наблюдал весь вечер и пришел к утешительным выводам: атмосфера вокруг герцогини создавалась фривольная. Это было хорошо: в такой больше смеются, чем плачут, охотнее платят, а еще иногда оказываются заинтересованы в посреднике, утешителе, источнике поэтических строк и прочее... Не говоря уж о том, что можно стать свидетелем тайны, а на этом тоже можно было хорошо заработать.
В общем, Паоло бы тут задержался и даже остановился, вот только никто не предложил.
Вечером Лукреция его благосклонно похвалила и щедро заплатила, но не сказала уходить или остаться. Паоло решил остаться на ночь. С наглостью бывалого приживала он вернулся на этаж, занимаемый мужчинами, и направился в сторону, противоположную той, где расположили оставшихся на ночь гостей. В покоях, где обычно жил герцог, было пыльно и неубрано, но зато пусто. Здесь Паоло отлично выспался.
Утром (точнее сразу после полудня) он проснулся, узнал, что о нем не спрашивали, завернул на кухню, где приветственно, как с равными, болтал со слугами и смешил их, за что удостоился сразу завтрака и обеда. После сытной еды пришлось еще немного прикорнуть.
Посвежевший, Пало решил, что надо что-то решать со своим положением, в чем очень надеялся на веселую служанку герцогини Пезаро.
Его ожидание было быстро вознаграждено: Пантисилея появилась у, как Паоло уже знал, облюбованного ею сундука.
Не заставляя себя просить дважды, Паоло сел на сундук, но верхом, и придвинул к себе Пантисилею, крепко обняв ее за талию.
- Если честно, то я с удовольствием влезу в долги, потому как пребывание "при своих" не внушает ни пользы ни удовольствия, - он взял служанку за локон и принялся с медленным удовольствием устраивать его на ее обнаженном плече.
- Я сегодня обошел палаццо сверху донизу и узнал кое-что очень интересное.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

19

Пантисилея легонько, так, чтобы сразу было понятно, что это не всерьёз, шлепнула Паоло по обнявшей ее руке, но тут же как ни в чем не бывало придвинулась поближе.
- Что тут может быть интересного? - усмехнулась она и насмешливо округлила глаза. - Только не говори мне, что ты где-то увидел дохлую крысу и это она произвела на тебя такое впечатление.
Кьяра поёжилась - в глубине души она очень боялась любых грызунов, только никогда бы в этом не призналась, как и не призналась бы в любой слабости, которая могла бы поставить ее в неловкое положение. В замке было слишком уж много любителей подшутить над пугливой служанкой, Пантисилее не раз приходилось утешать не сумевших скрыть свои страхи глупышек.
- Ах, что я за глупая! Ты же не увидел, а узнал! Теперь тебе придётся мне все рассказать. Не хочешь же ты, чтобы я умерла от любопытства? Запиши это на мой счёт, потом я с тобой рассчитаюсь.
Кьяра посокрушалась о собственной недалёкости, но смешливые искорки в глазах выдавали, что ошибка была нарочной.

Отредактировано Пантисилея (25-07-2017 14:23:41)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

20

- Вот чего я точно не хочу, так это чтобы ты умерла от любопытства, - горячо прошептал Паоло на ухо Пантисилее.
Ему стало жарковато, и было уже недостаточно того, чтобы просто обнимать хорошенькую молодую женщину, но кое-чем поэт отличался от прочих слуг и прислуживающих, и в этом, безусловно, тоже проявлялось благородство происхождения. Он умел думать на несколько шагов вперед и отличать, где теперь самое важное. Кьяра могла попросту исчезнуть для него навсегда, если он проявит излишнюю поспешность (это раз) и если не позаботится о своем будущем (это два). И это не говоря обо всем прочем, для чего будущее тоже важно.
Отодвигаться, впрочем, Паоло не стал, не сильно расстраиваясь, что его бурный интерес может оказаться очевидным.
- Ну, во-первых, я узнал, что в этом дворце, каким бы он ни был большим, ты самая очаровательная и сообразительная девушка. А во-вторых, уж прости, что все прочие мужчины тут, если не считать господ, грубые олухи. В общем, не скрою, я очень хочу здесь остаться, да вот незадача: меня пока не выгнали, но и ничего не предложили. Не могла бы ты напомнить мадонне герцогине о скромном существовании поэта, развлекавшего ее гостей добрую часть ночи? Только улучив время так, чтобы не услышать, что, мол, он может катиться на все четыре стороны? Я не так уж надеюсь на милость, что дадут сразу остаться, но пусть хотя бы позовут!

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия


Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Одна сиеста, переходящая в вечер. 26.07.1495. Рим