Замок Лош, тоже некогда блиставший, стал... обителью теней, главной государственной тюрьмой для побежденных и врагов короля. Донжон и его пристройки, Тур Нев - Новая башня и башня Мартеле еще при Людовике XI были превращены в тюрьмы. Именно в башню Мартеле заключили Лодовико Моро, герцога Миланского, взятого в плен солдатами Людовика XII в понедельник Пасхальной недели в 1500 году у стен Новары... Его отправили во Францию, где сначала держали в Пьер-Энсизе близ Лиона, а потом, в течение четырех лет - в башне Ли-Сен-Жорж возле Буржа. Наконец, дабы о не смог бежать, перевезли в Лош и заключили в трехэтажную тюрьму Мартеле.

В первую камеру бывшего герцога вела спиральная лестница из двадцати семи ступенек. Это прямоугольная комната размером шесть на четыре метра со сводчатым потолком и окном с крепкой железной решеткой. Рассказывали, что пленник, очень энергичный человек, тонкий политик, поэт и покровитель искусств, чтобы не впасть в отчаяние, попросил кисти и краски - золотисто-желтую, красно-коричневую и темно-синюю. Можно представить себе, как свергнутый герцог в черные дни выводил кистью ряды красных и желтых восьмиугольных звезд, исписывая стены длинными надписями на ломаном французском языке: "Тот, кто несчастен", "Тому, кто не верит, Фортуна не внимает". Посреди самой большой надписи он нарисовал шлем. Перья и орудия пыток сопровождали другую надпись: "Я выношу тюрьму под девизом: я вооружаюсь терпением благодаря пытке страданий, которые выпали на мою долю"...
Над камином был изображен профиль самого пленника в шлеме. Прилегающий к камере коридорчик служил Лодовико для справления естественных надобностей. Его украшали изображения пушек, сердец, лежащего оленя с таинственными буквами SAV SAN между рогов.
Проведя некоторое время в тюрьме вместе с Франческо Потремонти, который был искренне к нему привязан, Лодовико получил небольшое смягчение наказания. Его перевели в верхнюю комнату Круглой башни и разрешили пользоваться относительной свободой в ограде донжона под наблюдением зорких стражей - шотландских гвардейцев. Эту комнату он тоже украсил образами, которые теснились в его голове. В ней он и умер 18 марта 1508 года, после того, как продиктовал завещание. Его похоронили в коллегиальной церкви замка со всеми почестями, подобающими его рангу.
Незадолго до смерти он написал на стене следующие строки:

На приступ смерть идет, придется умирать.
Кругом лишь злоба. Нету сил, как больно:
На радость им мое паденье. Не о чем мечтать.
Ни об исцеленье дамы умолять,
Ни гнаться за новой любовью.

Поэзия, меланхолические вирши, цветные картинки, напоминающие об утраченном величии, - последние радости того, кто был некогда столь всемогущ.