Рондине, не возражая ни жестом, ни словом дала себя увести, переход от страха ожидания к ожиданию неизвестности был слишком резким даже для с легкостью относящейся к капризам клиентов куртизанки. Только сейчас она поняла, в каком напряжении все эти дни пребывала, как давила на нее эта постоянная боязнь возможного разоблачения.
- Это больше глупость, чем смелость, - попыталась она отшутиться.
Ей было странно смущение капитана, обычно он вел себя гораздо смелее, а тут - будто чем-то сконфужен, более того - растерян, и не знает, как себя держать. От этой неловкости и Ласточка вела себя скованно. Разговор был странно вежливым, словно не с этим мужчиной она делила ложе.
- Как идут мои дела? - переспросила она.
Что хочет услышать Ив? Сколько у нее было любовников? Но о таких вещах куртизанку не спрашивают, и без того понятно, что они были. Или он пытается узнать, нужны ли ей деньги? А кому они бывают лишними? Не ждет же он, чтобы она принялась перечислять все то, чем занималась в его отсутствие. Некоторых мужчин заводят подобного рода истории, но Рондине казалось, что д'Аллегр все-таки не из их числа. И пришел он не за этим.

- Нормально, - продолжая про себя гадать, уклончиво ответила она. - Достаточно хорошо для того, чтобы позволить себе небольшой отдых.
Как Ласточка не старалась, все равно прозвучало с намеком, только непонятно на что. Она проследила за взглядом барона. Он рассматривал иллюстрации с таким вниманием, будто их никогда не видел.
- А ты как? - чувствуя, что надо что-то сказать, поинтересовалась она. - Я не думала тебя больше увидеть.

Подпись автора

Я - куртизанка
И в этом вся моя жизнь

- Отдыхать нужно всем, - с полуулыбкой возразила Рондине.
Вопрос д'Аллегра прозвучал почти оскорбительно, но при этом она была уверена, что на самом деле тот не хотел ее оскорбить. Он все больше становился непохожим на уверенного в себе франкского капитана и не может быть, чтобы дело было только в одежде. Скрывая недоумение, Ласточка просто терялась в догадках. Он должен быть рад, что его друг жив и насколько возможно здоров, и он явно был рад, но было что-то еще. Он как будто злился, но она за собой вины не чувствовала, пожалуй, ей бы следовало ждать благодарности. Но она не услышала и простого «спасибо». Или ее любовник посчитал, что вполне достаточно полученных денег? Хотя, может дело просто в том, что он устал с дороги и вряд ли путь был усеян розовыми лепестками.

Куртизанка сделала шаг навстречу, но остановилась - к такому Иву она не привыкла и не знала, как себя вести. Прежней легкости не было. В другой раз она бы с удовольствием помогла ему избавиться не только от берета, но франки могли спешить. К тому же она не видела своего отражения в глазах барона. Оставалось прибегнуть ко второму оружию – вину. Привычнее и, что уж там, приятнее было бы снять напряжение иначе, но пусть это будет вино.

От неожиданного предложения рука дрогнула, хорошо, что кубок был еще пуст.
- Ты шутишь?

Она повернулась спиной, вроде как налить вина, а сама лихорадочно думала. Первым порывом было сразу отказаться, но были причины, почему она сразу не сказала «нет». И как бы удивились многие из ее подруг, если бы узнали, что заставила ее задуматься совсем не предложенная высокая оплата.

- Чьей же… женой ты предлагаешь мне быть?

Подпись автора

Я - куртизанка
И в этом вся моя жизнь

Рондине слушала капитана, но громче в ее ушах звучал звенящий от высокомерия голос Оттавии.

Что вы вообще знаете, кроме жизни, творящейся на вашей богом проклятой улице? У вас даже нет возможности покинуть ее хотя бы ненадолго.

В самом деле, с детских лет Рондине готовили именно к тому, чтобы стать куртизанкой. Ее образование было лучше, чем у иных римских матрон, тех, что морщатся и поджимают губы при одном ее виде, она была красивее многих из них, но она всегда будет одной из тех, кого называют продажными. В чем-то все-таки права графская невеста.
Сам того не зная, насколько вдруг это стало важно, Ив сейчас предлагает то, что ей никогда не суждено узнать, пусть одним глазком, пусть внешне понять, как это - быть порядочной женщиной. Но быстро соглашаться - значит, продешевить. Она внимательно слушала. Даже по уклончивым уговорам становилось понятно, что это может быть опасным, куда опаснее, чем захмелевший и впавший в буйство гость. Тут в комнате не спрячешься и слуг на помощь не позовешь.

Рондине подошла к д'Аллегру и провела рукой по небритой щеке. У ладони оказалась хорошая память, она оказалась прозорливее хозяйки и сразу "узнала" знакомые черты.
- Тебе это очень нужно, если ты просишь, - глядя глаза в глаза, прошептала. - Как это странно... Я ведь и представить себе не могла, что когда-нибудь снова увижу тебя. Даже когда мне принесли Отишана, я не думала, что ты сам приедешь за ним.
Она коснулась губами уголка его губ и отпрянула.
- Об оплате мы поговорим, тем более, что раз... что если я уезжаю надолго, мне нужно оставить достаточно денег слугам.
Пусть воротят нос, те, кто не знал плохих дней, ей пообещали хорошую плату, и она не будет упрямиться и притворяться, что это не так уж и важно.

Но за этими расчетливыми мыслями надежно пряталась одна. Храни ее Пресвятая Дева, она ведь на самом деле хочет поехать. И лучше бы ей не думать об истинных причинах.

Подпись автора

Я - куртизанка
И в этом вся моя жизнь

Теперь выбор был за ней и только за ней. И за короткое время близкого знакомства можно узнать мужчину. Рондине не сомневалась в том, что Ив больше не станет уговаривать и согласится с любым ее решением. Кроваво-красный рубин притягивал и неосознанно куртизанка коснулась губами холодного камня, будто заключая сделку.
- Я согласна, - услышала со стороны собственный голос.
Нужно было обговорить детали, но она молчала. Что-то изменилось, сейчас все менее походило на деловой разговор, где один предлагает плату, а второй торгуется, и каждый боится продешевить, но это и не было договором любовников.

- Вот мы и женаты, господин барон.
Шутка получилась сомнительной, они никогда не упоминали о том, кто ждет капитана во Франции, к куртизанкам ходят не для того, чтобы поговорить о женах, хотя случалось и такое. Скрывая неловкость, Ласточка быстро произнесла:
- Мне нужно собраться, но для этого ты должен сказать, что мне взять из одежды, - и с усмешкой добавила. - Вряд ли мои платья подходят для добропорядочной савойской матроны, боюсь, тебе придется непросто.

Подпись автора

Я - куртизанка
И в этом вся моя жизнь

Совсем незадолго до этого.

Вильфор только хмыкнул вслед уходящему д`Аллегру и поспешил следом за Оттавией. Как непохожа она сейчас была на ту перепуганную и измученную женщину, которую они тайком привезли в дом Алессины, сейчас у нее разве что спина не пела. Интересно, понимает ли она, что теперь их пути расходятся? Ги в три прыжка догнал девушку и придержал за локоть.
- Мадонна Оттавия, вы уже решили с Андре, куда вас отправят?
Лучше обговорить все сейчас, чтобы не было истерик и слез в комнате раненого, к тому же лейтенант не был уверен, как на то отреагирует Бомон.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Он с самого начала знал, что с девицей будут проблемы. Она была и осталась настоящей головной болью, но раз Бомон по-прежнему упорствует, называя ее своей невестой, то и его друзьям придется с этим смириться. Ги мысленно досчитал до пяти - на большее терпения не хватило - и ответил:

- Мадонна, возможно, вы не поняли, но мы отправляемся не на увеселительную прогулку. В подобные походы женщин не берут, особенно - особенно, мадонна - невест. Граф де Отишан сам не захочет подвергнуть вас такой опасности. Давайте уже начистоту. Вы считаете, что достаточно сильны, чтобы выдержать все испытания, но... - Вильфор взял Оттавию за руку и невольно вздрогнул, почувствовав, как за короткое время загрубела ладонь девушки, - но вам все это покажется сказкой в сравнении с тем, что может нас ждать. Если бы мы ехали сразу во Францию, нам не о чем было бы спорить. Андре вам так сказал, потому что он не знает, куда и зачем мы едем. Иначе бы он первый привязал вас к стулу.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Вильфор злился, но при этом не мог не восхититься настойчивости девушки. И все-таки одной горячности было слишком мало, потому, дослушав до конца, он парировал:
- Вы все верно говорите, мадонна, но только о себе. Вам было плохо, вы волновались... А вы не пробовали подумать о том, что ваше присутствие может отвлекать Бомона, и, возможно, приведет к провалу. Понимаю, что наши с бароном жизни вас не волнуют, но речь идет не только о нас, но и вашем же женихе.

До комнаты, выделенной Отишану, оставалось несколько шагов и Ги очень торопился, но перед тем, как ворваться к другу, сначала требовалось завершить все дела с его невестой. Меньше всего ему хотелось спорить с взбалмошной девицей и он довольно миролюбиво добавил:
- На самом-то деле я не против того, чтобы вы ехали, но совсем не хочу тех неприятностей, которые может принести женская несдержанность. А вы не слишком-то сдержанны, мадонны.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Мадонна, вы опять думаете только о себе! - Вильфор уже откровенно был раздражен и не скрывал этого. - Решать все равно не мне, но если вы действительно хотите с нами ехать, то должны придумать причину посерьезней, чем эти ваши стенания. Для того, чтобы убедить капитана, мне нужно убедиться самому, а пока я вижу, что вы боитесь только за себя и думаете лишь о себе.
Да простит его Андре, но эта девица оказалась несносней чем можно было предположить. Конечно, многое объясняло, что ей пришлось пережить, но Ги задавил в себе чувство жалости.

- Война закончена, но только для Рима, мона. Если вы надеетесь на заступничество Отишана, скажу сразу - оно ничего не решит. Граф прежде всего военный и, как бы ему не хотелось, не пойдет против блага для своего короля. Итак, мадонна, вам есть что сказать?
Препирательство не добавляло никакого удовольствия и они очень спешили, поэтому лейтенант еще раз с нажимом повторил:
- Итак, мадонна?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Андре де Бомон, тем временем, сидел на постели, прислушиваясь. Жизнь в доме куртизанки вынуждала осторожничать, избегать резких звуков, чтобы ненароком не дать о себе знать посторонним и постоянно быть настороже. Не сказать, что такое положение вещей нравилось высокородному графу, с детства привыкшему к почтительному окружению слуг, но всё же спесивым глупцом Отишан не был, так что понимал, что другого выхода у них с Оттавией сейчас нет. Необходимо вести себя тише воды и – как положено добрым христианам – благодарить Господа за то, что всё обошлось. Вот только обошлось ли?

Заслышав внизу мужские голоса, капитан насторожился и положил оружие поближе к себе. Рана до сих пор ныла, иногда тянущей, иногда острой болью, но всё же воин по натуре, уже слегка оправившись, с мечом Андре старался не расставаться. Кто знает, что придёт в голову хмельным гостям Родине, вдруг они заинтересуются всегда закрытой комнатой? Вдруг Оттавия попадёт в беду? Или слуги распустят язык?

Криков, впрочем, слышно не было, только женские голоса несколько оживленно звучащие, чем обычно. Дверь отворилась, впуская незнакомую мужскую фигуру, оправдывая худшие ожидания, но рука, уже готовая схватить меч, замерла – Андре узнал сослуживца.

- Вильфор? – вопрос уже привычно прозвучал негромко, но стремительно (насколько это было возможно для раненного) капитан подошел к лейтенанту и взял его за плечи, - вы вернулись за нами?

Всякое могло быть – граф Отишан допускал всё, в том числе и разгром французской армии – но всё же видеть друга было радостно. Как напоминание о том, что они с Оттавией не одни в этом чужом и враждебном городе.

Подпись автора

Капитан Его Величества Карла VIII
Gloria victoribus - слава победителям