Куда пойти нелюбимому сыну, нежеланному наследнику со своим горем? Кто-то сказал бы – в церковь, помолиться, обрести душевный покой… но Оттавиано и раньше не отличался особой набожностью, а уж после слов матери о кардинальской шапке и вовсе не горел желанием переступить порог дома божьего. К счастью, в замке был один порог, переступать который он считал себя вправе в любое время дня и ночи. Порог комнаты сводного брата.
На сегодняшнем пиру он не присутствовал, слуга передал Оттавиано что мессер Сцепионе приболел после охоты и молодой граф Форли не стал настаивать. Но сейчас ему было необходимо с кем-то поговорить, с кем-то кому он полностью доверял. Да и какая болезнь может быть важнее тех новостей, которые он узнал?!

У занавешенной гобеленом арки дремал слуга. Прислонившись к стене, закрыв глаза, и вроде как даже с мечтательной улыбкой на губах. Оттавиано недовольно поджал губы – это так-то он ухаживает за больным господином? Слуге достался тычок локтем в живот, тот согнулся, картинно застонав.
- Простите, мессер Оттавианно! Задремал ненароком.
- Смотри мне, - угрожающе бросил сын Тигрицы, стараясь, чтобы голос звучал, как у матери. Нет, даже внушительнее, чем у матери, он, все-таки, мужчина. Значит его должны бояться и почитать больше, чем женщину, пусть даже эта женщина – Тигрица Романьи.
И, не замечая смущения слуги, отодвинул плотную ткань – новую, яркую, как все в этом замке-крепости, которую начал перестраивать еще его отец, а продолжит он – он! – и шагнул внутрь.

Полумрак, полог и тонкого крашенного льна едва заметно колышется над кроватью…
- Сципионе, - позвал друга молодой Риарио. – Сципионе… мне передали, у тебя лихорадка. Я пришел тебя навестить!

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

В другое время Оттавиано пошутил бы насчет «лихорадки» и сам бы еще и посмеялся над тем, какой предлог изобрел его сводный брат, чтобы не появляться на пиру. Но сегодня всё было не так, все словно сговорились, чтобы показать ему, что ни к чему с ним считаться. И тут бы выдержать характер, повернуться и уйти, пожелав Сципионе доброй ночи, но…
Вот именно. Но.
Но слишком он нуждался в понимающем собеседнике, а доверял он в Форли и Имоле только одному человеку. Только в Сципионе не видел соперника за графскую корону.

- Пока тебя тут… «лихорадило», меня почти сделали священником, - сообщил он, облокотившись о столбик кровати и сложив руки на груди. – Это все матушка…
Девица очень благоразумно пошевелилась, обозначив свое присутствие, пока не услышала слишком много, и Оттавиано брезгливо ей кивнул на дверь.
- Пошла вон.
Та мелькнула крепкими бедрами, нагнувшись за одеждой на полу, и убежала.

Оттавиано сел на край кровати, сердито поглядывая на друга и брата.
- Ты был мне нужен, - обидчиво заявил он. – Я там остался совсем один, а матушка давай рассуждать, какой отличный кардинал бы из меня вышел. Она меня ненавидит, Сципионе, совершенно ненавидит. Но это еще не все…
Голос графа Форли и Имолы, которого все норовили лишить законного наследства, был мрачен, как грозовое небо, таким же мрачным было его лицо.
Оттавиано дотянулся до кувшина с вином, налил себе в кубок, и только сейчас заметил, что руки тряслись…
- Спорим на золотую монету, Сципионе, ты не догадаешься, что задумал этот матушкин прихвостень, на что он ее подбивает!
Будь он проклят, этот Джакомо Фео. Трижды проклят.

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

- Шутка, - скривился Оттавиано так, будто у него прихватило все зубы разом. – Ну да, как же. Ты бы видел ее, Сципионе… и этого…. Фео. Нееет, братец, это была не шутка. И вот что я скажу, если бы у моей доброй матушки Катерины была хоть малейшая законная возможность сделать из меня священника, она бы не колебалась. Я ей мешаю, ты же знаешь это! Ей мешаю и… и ему!

Усидеть на одном месте, удерживая в себе ненависть, было невозможно, она тут же начинала жечь сердце, и Оттавиано Риарио вскочил, стал мерить спальню сводного брата шагами. Злой, высокий, худой и еще немного нескладный, взявший многое от отца, но и от матери тоже взявший немало.  И прежде всего, эту врожденную алчность к власти, которая передается только вместе с кровью завоевателей, политиков… и убийц.

- Я шел к тебе, когда меня остановила служанка матери. Она подслушала ее разговор с Фео после охоты. Этот ничтожный просил ее сделать их детей наследниками Форли и Имолы! В обход меня, в обход всех моих прав, Сципионе! И она не отказала ему, нет! Так что, ты и сейчас считаешь, что все это была шутка монны Катерины? Понимаешь теперь, куда они клонят?

Вино было допито одним глотком, а, поскольку Оттавиано так ничего и не съел на пиру, ставшем для него едва ли не погребальным, во всяком случае, похоронившим окончательно его веру в то, что мать уступит ему власть добровольно, вино тут же ударило в голову.
Он сел на кровать, спрятал лицо в ладонях.

- А что если они решат меня убить? Вот понесет мять от этого ублюдка маленького ублюдка и все, отравят меня. Или на охоте… кабаном…
Он неприятно засмеялся, вспоминаю утреннюю картину. Мать и ее любовник в одежде, перепачканной кровью.

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

- А если нет?
Голос Оттавиано был мрачен, и лицо его было мрачным. И хотелось поверить в слова Сципионе, но он нутром чуял, дело тут серьезное. Может оно все пока и похоже на шутки, но скоро быть шутками перестанет.
Вопрос в том, кто первый эти шутки прекратит.
- Когда это моя мать смущалась тем, что что-то затруднительно? Она всегда поступала, как ей заблагорассудится. Вспомни, из какой она семьи. Ее дядюшка своего родного брата, ее отца, на тот свет отправил, всем это известно, а графиня ему такие письма шлет – заслушаешься. Ваша любящая племянница…

Что такое политика и политическая необходимость Оттавиано, конечно, пока не понимал. Но понимал, как легко в их семье убивают и мирятся с убийством.
- И что мне делать? – вопросил он.
Не столько брата, сколько сами стены этого замка.
Было бы здорово, кончено, услышать от них ответ, но камни молчали. И даже молчание их было… предупреждающим.

Отредактировано Оттавиано Риарио (10-07-2018 06:09:15)

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

На предположение сводного брата относительно чувств монны Катерины к отцу, Оттавиано только пожал плечами – ответить ему было нечего. Ничего он не знал про мать, ну, кроме того, что было известно всем. Она была женой его отца, регентом, а вернее, узурпаторшей его владений. Она была жестокой, красивой и властолюбивой. А любила монна Катерина своего отца или нет, любил он ее или нет, о чем мечтала, какую судьбу себе желала – это Оттавиано было неизвестно. Да и зачем ему об этом думать?
Ему есть о чем подумать.

- Поступать, как я хочу, - медленно проговорил он. – Как я хочу... но это значит, избавиться от матери.
Это прозвучало так зло, что Оттавиано тут же поспешил пояснить:
-Ну, то есть сослать ее, ну хотя бы в Имолу. А Джакомо Фео...
Молодой Риарио  сжал кулак так, что пальцы побелели. Этот выскочка зав се ответит. И за то, что крутился возле юбки Катерины Сфорца, и за то, что пролез в ее постель а потом даже стал ее мужем. Мужем! Какой-то безродный Фео – мужем Катерины Сфорца! А теперь еще пытался оттеснить законных наследников, чтобы все досталось его ублюдкам!
- А Джакомо Фео – наказать. Чтобы другим неповадно было.

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

- Если мы избавимся от Фео, если мы... если мы убьем его, то мать нам этого не простит. Она обрушит на наши головы камни этого замка, братец. Ее не остановит даже то, что я ее родной сын, а ты сын моего отца.
В гневе Тигрица была страша, это молодой Риарио знал.
А кто не знал?
Все знали, от Рима до Неаполя.
Не то, чтобы графиню Форли и Имолы сильные мира сего желали видеть в числе своих союзников... Но и без нужды ссорится с ней никто не спешил.

Она отомстила за смерть своего первого мужа. Неужели не отомстит за смерть второго, которого выбрала себе сама?
- Если избавляться от него, то и от матери тоже придется избавиться.
Он говорил тихо, совсем тихо, но стены, кажется, дрогнули от таких слов.
А Оттавиано Риарио стало и страшно и легко. Наконец-то он сказал вслух то, что сидело в нем эти дни, как наконечник от стрелы. Он испытывающее и с затаенной нерешительностью взглянул на сводного брата. Что он ответит на это? Рискнет всем, исполняя мечты молодого Риарио или предпочтет остаться в стороне от таких опасных планов?

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

- С умом, - хмыкнул Оттавиано на речи сводного брата. – Только ведь Фео не Барбато. Тот исчез и исчез. А случись что с ее любовничком, матушка каждого лично пытать будет, пока не дознается, кто за всем этим стоит, а рука у монны Катерины тяжелая.
Настолько тяжелая, что не все отважатся выступить против графини, даже если их призовет законный наследник и старший сын, готовый взять в свои руки то, что ему и так принадлежит по праву.
- Разве что… бунт?
Молодой Риарио прищурился, размышляя. Бунт – явление кровавое, подобное стихии. Во время беспорядков случается всякое, и графиня со своим любовником может погибнуть так же легко, как простая прачка.
- Как думаешь, такое возможно? Я знаю, что матушкой многие недовольны, но одно дело шептаться по углам и ходить с кислыми физиономиями, а другое дело взяться за оружие…
Нет. один раз уже допустив мысль о смерти матери он уже не хотел от нее отказываться. Оставь ей жизнь - и она потратит ее на месть. Месть ему, ее сыну. И никакие стены - тюрьмы или монастыря - не удержат Катерину Сфорца от мести. Оттавиано это знал. И боялся.

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

- Не буду, - задумчиво согласился Оттавиано.
Он вообще не думал об этом, в смысле – всерьез не думал. А вот сейчас начал... Бунт, заговор, какая в сущности разница? Заговор вполне может привести к бунту. Главное – избавиться от матери и Джакомо Фео. главное – объявить себя единственным правителем Форли и Имолы.
- Да и зачем мне деревни и фермы, Сципионе? Достаточно, чтобы бунт вспыхнул в городе. Монна Катерина не будет отсиживаться за стенами крепости, ты же ее знаешь, и Фео не станет, иначе – какой же он мужчина? Но да, для этого мне нужны союзники.

На гобелене в спальне Сципионе была изображена сцена охоты, молодой Риарио всматривался в лица, вытканные искусными мастерами, искал в них сходства со знатными людьми Форли, перебирал мысленно их имена, вспоминал – как те смотрят, как кланяются... Понять бы, кто из них пойдет за ним, а кто предпочтет хранить верность матери.
- Ты сам говорил, многие недовольны возвышением Фео. Вот мы и обставим все в этом ключе. Хотим избавиться от наглеца, занявшего не свое место.

Оттавиано неприятно улыбнулся. Да, именно так. А об остальном из знать не обязательно. остальное они с братом устроят сами.

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства

- Ты умен, как сам дьявол, - восхитился Оттавиано, отдавая должное находчивости сводного брата.
Находчивость эта ничуть его не коробила, как и осознание того, что незаконный сын его отца, пожалуй, сообразительней и находчивей законного. Это не важно, правитель умен умом своих советников.

- Эта служанка… ну, которая сегодня рассказал мне про разговор матери с Фео. Если ее припугнуть или заплатить, она разнесет сплетни среди слуг, ей поверят, она же служанка монны Катерины! А от слуг все дойдет и до господ. Пять дней – ну, семь, и в городе только об этом будут говорить.

Оттавиано, довольно посмеиваясь, хлопнул брата по плечу.
- Давай выпьем, братец, за то, чтобы нам сопутствовал успех. Когда мы избавимся от тех, кто нам мешает – проси у меня что хочешь!
Вино снова полилось в кубки. Мысленно Оттавиано уже примерял на себя роль единственного правителя Форли и Имолы. Младшего брата - в священники. Сразу же, чтобы не надеялся занять его место. остальных... ну и до остальных потом дойдут руки. Главное - избавиться от матери. Он хотел быть послушным сыном, но она не дала ему шанса...

Подпись автора

Сын Тигрицы
История одного предательства