Яд и кинжал

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Яд и кинжал » Via Appia » Искушающие права и соблазнительные обязанности. 12.09.1493. Рим


Искушающие права и соблазнительные обязанности. 12.09.1493. Рим

Сообщений 1 страница 20 из 40

1


Лукреция Борджиа - 13 лет
Адриана де Мила - 38 лет
Джованни Сфорца - 27 лет


Дворец Санта-Мария-ин-Портико

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

2

"Сегодня ровно три месяца со дня нашей свадьбы", - прошептала Лукреция, склонившись над фонтаном, чтобы зачерпнуть из него воды и охладить отчего-то пылающие лоб и щеки.
Она стояла в небольшом квадратном дворике своего дворца. Вечер был теплым и солнечным. Сегодня должен был придти ее муж. Он мог появится уже в любой момент, и Лукреция теперь радовалась, что все слуги заняты в других частях дома, от Адрианы ей удалось улизнуть, а значит, она сможет хотя бы перекинуться несколькими фразами с ним наедине.

Впервые она увидела его всего за день до свадьбы. Она стояла на верхней ступеньке лестницы своего дворца и сама не заметила, что, как маленькая девочка, крепко держится за руку Адрианы. Ей было очень любопытно, но Джованни остановился, не доезжая пары сотен шагов до дворца, и почтительно поклонился ей издали. Она с трудом разглядела его: заметить можно было только что он красиво держится в седле и что у него темные волосы.
Потом она увидела его уже на свадьбе. Сначала он просто стоял по левую руку от нее, и из-за фаты, закрывающей ей лицо, Луреция не могла повернуться и рассмотреть его как следует.
По-настоящему увидеть получилось уже после того, как отец благословил их, а ткани больше не надо было закрывать ей лицо. Хуан, державший над ними меч, наконец, вложил его в ножны, и звук этот сообщил ей, что обряд закончен.
Джованни показался ей очень красивым, но и совершенно чужим.
Впрочем, Лукреция веселилась на собственной свадьбе, как могла, и не думала со страхом ни о будущей жизни, ни о грядущей ночи, потому что отец еще раньше сказал ей, что настоящей женой своему мужу она станет позже. Консумация была отложена на неопределенное время.
Лукреция удивилась, но решила, что так и надо, и вот теперь мысли о будущей ночи совершенно не омрачали ей праздник ни страхами, ни волнением ожидания.
Потом Джованни уехал в Пезаро.
Он уезжал постоянно и, когда ненадолго возвращался в Рим, приходил к ней в ее палаццо, где им удавалось немного поговорить под бдительным оком Адрианы де Мила. Он рассказывал ей о своей жизни, она расспрашивала, порой они говорили о чем-нибудь отвлеченном.
Лукреция привыкала к Джованни. Теперь ей не казалось странным, что этот чужой человек - ее муж. Она приняла это, знала, что однажды по-настоящему станет его женой и, сама пока не ведая, уже этого ждала. Она уже радовалась его появлению, а однажды поняла, что ей жаль отпускать его. Когда он повернулся, чтобы уйти и уехать на следующее утро, у Лукреции впервые внутри вдруг что-то дрогнуло протестом, а в висках прозвенело: "он же мой муж".
В тот вечер оброненная мимоходом Джулией, рассказывающей что-то пикантное, фраза "когда-нибудь и ты узнаешь...", вызвала в Лукреции неожиданное раздражение. В ответ на удивленные расспросы она только расплакалась и выбежала из комнаты.
Неделю назад он вернулся.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

3

К неудовольствию остальных Сфорца в том, что касалось семьи, жизнь герцога Пезаро существенно не изменилась. Свою жену он видел лишь во время кратких визитов в Рим и самое большее, что ему позволялось, это при встрече целовать ее в щеку. На осторожные попытки Джованни изменить ситуацию ему напоминали, что в сущности Лукреция еще дитя и ему следует запастись терпением. Сфорце оставалось за понимающей улыбкой скрывать гримасу гнева.
В конце концов, это просто унизительно - каждый раз выступать в роли просителя и получать отказ. Подстегиваемый с одной стороны чувством собственника, а с другой - настойчивым желанием Лодовико Моро видеть прекрасную заложницу поближе к Милану, он стал наведываться чаще, но Адриана де Мила, их неподкупный страж, бдила, не оставляя супругов ни на миг. Им оставалось только переглядываться и вести разговоры на отвлеченные темы, словно они - почти незнакомые люди, случаем сведенные в одной гостиной.

Хотя прошло всего три месяца, Джованни не мог не замечать, как Лукреция меняется. Теперь назвать ее ребенком мог только слепец... или интриган. Она была еще юна, но многие девушки ее возраста уже рожали. Сейчас она и смотрела иначе, в ее глазах больше не было детского любопытства, это был взгляд женщины, пока еще не понимающей своих желаний, но уже женщины.
Глина в его руках - произнося клятвы у алтаря, Сфорца был уверен, что так и будет, только Его святейшество по-прежнему прятал от него гончарный круг. Из Милана каждую неделю приходили письма, в которых между строк читался один и тот же вопрос - когда же?

- Доложите моей жене, что приехал герцог Пезаро, - высокомерно бросил он вместе с поводьями выскочившему во внутренний двор слуге.
При этом Джованни очень хотелось добавить: "А мадонну Адриану можете не беспокоить", - но он сдержался. Во-первых, это было невежливо, а во-вторых, бесполезно. Дракон денно и нощно охраняет невинную деву, его нельзя уговорить, его нельзя подкупить. О непорочном зачатии известно всем, а вот много ли на свете непорочных браков?

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

4

Так вот после того вечера, когда Джованни уехал в прошлый раз, все изменилось. Или, скорее, все осталось прежним, но изменилась сама Лукреция. Безмятежность ушла, и теперь она с каждым днем все больше считала себя обделенной. Она уже не невеста, но еще не жена. Отпраздновавшая свою свадьбу девица, огражденная от жизни, которую ведут все вокруг. Теперь совсем по другому слушала она рассказы Джулии или какой-нибудь другой матроны, пришедшей навестить Адриану. Она даже иногда подслушивала под дверью своей приемной матери...
И еще ее волновал вопрос: как же относится ко всему этому ее муж? Ему все равно? Неужели все равно?
Лукреции хватило сообразительности ничего не рассказать Адриане и Джулии. Адриана де Мила, гордившаяся тем, как устроила связь своей невестки с Родриго Борджиа и потому считавшая, что знает все о желаниях мужчины, строго следила за каждым вздохом наведывающегося в палаццо Джованни Сфорца и не догадывалась о том, что творится у нее под носом с юной девицей.
Единственной поверенной оказалась служанка. Сорокалетняя Ческа, давно прислуживавшая в комнатах Лукреции и видевшая, как она растет, быстро сообразила, какие перемены творятся и что за демоны бередят душу и тело папской дочери, и дала это понять. Лукреция, как никогда нуждавшаяся в том, кому можно все рассказать, благодарно откликнулась на слабый намек.

Приезд Джованни теперь был встречен совсем по-другому. Лукреция ждала его и, пока он находился в доме, была сама не своя. И почти ненавидела Адриану де Мила, не спускавшую с них глаз. "Я оставлю вас вдвоем" называла та момент, когда пересаживалась в кресло у окна, в то время, как они оставались сидеть возле стола или стены.
И тогда Лукреция поняла, что сделать что-нибудь может только она.

- Герцог Пезаро? - Лукреция не повернулась к появившемуся за ее спиной слуге. - Скажи ему, чтобы он прошел сюда.
Она снова опустила пальцы в прохладу фонтанной воды и коснулась ими пылающих щек. Сердце стучало, как бешеное.
Сзади послышались шаги. Она обернулась.
- Я должен сообщить мадонне Адриане? - вежливо поклонился слуга, и Лукреция нахмурилась: в этом доме решительно все знали, как ее ограждать от собственного мужа.
- Нет, не надо. Я провожу герцога Пезаро в комнату, где она нас ждет.
Тот осторожно удалился.
- Вы же не спешите увидеть мадонну Адриану? - лукаво улыбнулась Лукреция. - Кажется, мы впервые остались одни?
Оно опустила глаза и увидела, что сжимает цветы.
- Я нашла на шиповнике цветы. Так странно, сентябрь, и два цветка. Совсем бледные. Белый, переходящий в красный...
Она подняла руку, чтобы приколоть цветок к платью. Вырез рубашки задрожал и раскрылся, на мгновение обнажая чуть больше, чем было позволено. Цветок теперь алел на желтой тесьме, украшающей вырез бордового платья. Второй цветок Лукреция протянула Джованни.
- Только не показывайте мадонне Адриане. Ей... не понравится.
Она с вниманием, как будто чего-то ждала, смотрела на Джованни.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

5

Лукреция стояла, не поворачиваясь, но по напряженной, как струна, спине Джованни понял - жена его ждала и знала, что он уже здесь. Родриго Борджиа, сам отдавший ему руку дочери, не слишком-то спешил вверить ее ему полностью, но брак, будь он трижды по расчету, все-таки остается браком. Даже вопреки воле понтифика.
- Я совсем не спешу увидеть мадонну Адриану, - серьезно подтвердил Сфорца.
Не улыбаясь, он проводил взглядом цветок, задержался на обнажившейся на мгновение молочно-белой коже.
- Еще немного и я буду завидовать простому шиповнику, - через любезную улыбку пробилась горечь. Уколовшись о шип второго цветка, Джованни слизнул выступившую каплю крови, усмехнулся:
- Это добавит ему красок, - и тут же спрятал виновника под камизу. - Здесь его никто не увидит, зато я буду знать, что у меня есть что-то... от тебя. Мой цветок будет завидовать своему близнецу.
Бережно, чтобы не повредить лепестки, он дотронулся до живого украшения и будто невзначай задел целомудренно приоткрытую грудь жены.
- О чем не знаешь, о том не беспокоишься. Мы не будем расстраивать мадонну Адриану, - теперь он уже не делал вид, что прикосновения случайны. - А у нас с тобой будет своя тайна.

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

6

- Завидовать, - прошептала Лукреция, эхом отзываясь на слова Джованни.
Смутившись, она опустила голову, пряча вспыхнувший в глазах блеск. Легкое волнение сменилось сильным. Она почувствовала, как у нее дрожат руки.
Она позволила себе только намек, с тревогой ожидая, что из него получится. Что, в сущности, она знала о своем муже? Что она вообще знала о том, как мужчина может относиться к женщине, если только она не его сестра или дочь? Ей казалось, что она ловила взгляды мужа, в которых было большее, чем обычное внимание собеседника. Какой-то знак. И Ческа, прислуживавшая за столом, твердила, что герцог Пезаро смотрит на свою жену так, как и должно. Должно у Чески было очень многозначительным.
Но Лукреция все-таки боялась ошибиться. Вдруг не только отец считает ее слишком юной? Может быть, это и решение Джованни, о котором ей просто решили не говорить? И смелая вольность с цветком было как знаком, на который ждешь верного ответа. И Джованни откликнулся так, что даже у девушки, неуверенной, что все понимает правильно, отпали все сомнения.
Ей захотелось тоже поправить цветок, спрятанный у него на груди, и она подняла руку, но пальцы дрожали и она, смутившись, отдернула их.
- Пусть это будет тайной моей и твоей, - с легкостью переходя к более близкому "ты", она приложила руку к груди в том месте, где ее только что касались рука мужа. - Мадонна Адриана ведь привыкла расстраивать, а не расстраиваться? - она грустно улыбнулась. - Ты всегда приезжаешь и стараешься не задерживаться. Пожалуйста, не делай так сегодня.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

7

Лукреция была невинна, но Сфорца таковым не был. То, что, как до этого он считал, ему только казалось, стало ясным, как белый день.
"Значит, Ваше Святейшество, вы думаете, что ваша дочь слишком мала? Что ж, будем считать, что вы просто ошибаетесь. И вам придется признать свою ошибку, потому что я не намерен больше ждать!" - быстро закончив мысленный диалог с понтификом, Джованни тихо попросил:
- Убери руку. Пожалуйста. Я хотел бы видеть тебя всю, так пусть хотя бы тебя прячет только твое платье.

Отпущенное самим Проведением время стремительно таяло. Сфорца не сомневался, слуга все равно доложит мадонне Адриане, и было бы лучше, если бы в ее голове не зародилось ни малейшего подозрения.
- Мне слишком сложно быть с тобой... и еще кем-то, потому я и ухожу, - ответил. - Когда мы с тобой стояли у алтаря, я и не думал, что ожидание затянется так надолго.

Он торопился, но знал, что в голосе не было фальши. Да, он рассчитывал каждое произнесенное им слово, да, он помнил, чья перед ним дочь, да, он не забывал, что его вынудили к этому браку, но сейчас был искренен.
- Неужели ты сама этого не видишь? Мы женаты уже три месяца, а я еще тебя ни разу не поцеловал.
Его юная жена смотрела на него, в ее взгляде были огорчение и ожидание. Сфорца наклонился, взял лицо Лукреции в ладони и губы в губы выдохнул:
- По-настоящему.
Если она и хотела возразить, он просто ей этого не дал этого сделать.

... У него было слишком мало времени.

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

8

Она почти потеряла голову, что совсем не было странно. Впервые мужчина был так близко и так прямолинейно заявлял о своих желаниях. К тому же она сама дала ему такую возможность. Хотела этого.
"Я не ошиблась", - подумала про себя Лукреция.
Больше всего ей хотелось сейчас отдаться на волю новых чувств и желаний и доверить себя мужчине, но она не забыла, что сейчас это совсем невозможно.
- Подожди, - Лукреция вывернулась из объятий и отшатнулась. - Сейчас так нельзя.
Голова слегка кружилась. Тяжело дыша, она провела пальцем по припухшим губам и не удержалась от возгласа удивления.
- Кто-то обязательно сказал уже о твоем приезде. Адриана начнет волноваться. Нельзя, чтобы нас искали. Мы поднимемся сейчас к ней и войдем, как будто ничего этого не было.
Легко сказать. Лукреция чувствовала, как горят ее щеки, не слушаются губы, а сердце бухало так сильно, что становилось страшно за платье. Как совладать с собой, если она совершенно не знает, что для этого надо сделать? Лукреция повернулась к фонтану и сбрызнула себе лицо водой. Стало легче.
Она призвала к себе все свое благоразумие. Еще не время. Если не совладать с собой сейчас, то ничего потом просто не будет.
- Пойдем.
Она отказалась опираться на предложенную мужем руку. Так было безопаснее. И Адриана, увидев, что они идут отдельно, вернее ничего не заподозрит.
- Только помни, не уезжай, пока... ты сам поймешь, когда. И пожалуйста, - голос Лукреции стал умоляющим, - будь с ней таким, чтобы ей было весело и чтобы она не искала повода прекратить эту встречу. Сделай так, доверься мне.
Они вошли в дом, поднялись по лестнице и прошли в комнату, где Адриана обычно принимала гостей.
- Я встретила его внизу, - Лукреция посмотрела на стол и всплеснула руками. - Ческа еще не подала вино? Не беспокойтесь, мадонна, я принесу сама.
Она кокетливо улыбнулась и покинула комнату, оставив Джованни с Адрианой.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

9

Адриана де Мила уже знала, что прибыл герцог Пезаро, и немного волновалась, что он еще не предстал пред ее очи. Волнение ее было понятно, ведь Лукреция тоже была не рядом с ней. Хранительница дочери Родриго Борджиа делала все, чтобы не могло случиться и самой крохотной двусмысленной ситуации.
Но вот они, наконец, вошли.
- Здравствуйте, ваша светлость, - Адриана кивнула на кресло, расположенное по ее правую руку; второе пустое находилось слева от нее. - Лукреция уже упорхнула, - она улыбнулась, как это делают обычно взрослые, говоря о детях. - Как прелестны девочки, пока еще малы и безмятежны.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

10

"Удивительные способности к лицедейству в столь юном существе, - наблюдая за Лукрецией, подумал про себя Джованни. - Истинная дочь своего отца".
Но сейчас ему это было только на руку. Он поклонился Адриане:
- День добрый, мадонна, - и, опустившись в предложенное кресло, с легкостью поддержал заданный собеседницей тон. - Прелестны, обворожительны, как и многие в таком возрасте.
Ничего не осталось от обычной для герцога угрюмой любезности, сегодня он был в ударе.

Пусть он притворялся не в пример хуже своей жены, но старался создать впечатление, что на этот раз он получает истинное удовольствие от общения. Наверное, это ему удалось, во всяком случае, ему показалось, что и Адриана настроена весьма благосклонно. Во всяком случае, она отнеслась к довольно пикантному недоразумению из жизни одного из придворных, поведанному ей вроде как по секрету, с живейшим вниманием и явно поощрила на дальнейшее. Джованни не заставил себя ждать; следующая история и вовсе была на грани неприличия и, закончив ее словами:
- Каково же было удивление ее мужа, когда он ранним утром неожиданно вернулся из поездки, - он с шутливой серьезностью добавил. - Хорошо, что Лукреция где-то бегает. В ее присутствии рассказывать подобные вещи мне было бы весьма затруднительно.

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

11

Адриана не очень любила, когда приходил Джованни Сфорца. Дело было не в плохом отношении к нему, неприязни или других подобных причинах, а потому что эти посещения заставляли ее чувствовать себя ненужно, глупо и неловко. В самом деле, что за нелепость, когда молодой и здоровый мужчина приходит к законной жене, до которой ему не позволено дотронуться? Адриана де Мила, снисходительно относившаяся даже к сомнительным связям, в роли стража, охраняющего женскую невинность от мужа, чувствовала себя весьма сомнительно. Правда, того требовал от нее Родриго Борджиа, а его указания она привыкла выполнять в точности.
И все-таки была бы весьма благодарна герцогу Пезаро, если бы он освободил ее от подобного проведения времени. Впрочем, тот и впрямь обычно не задерживался и сильно беседу не затягивал. Тем удивительнее было его сегодняшнее поведение, когда он был оживлен, весел и разговорчив гораздо больше обычного. Зоркий глаз мадонны Адрианы верно разглядел в нем определенного рода заинтересованность, и она решила, что он принял вполне заурядное решение дотянуться до собственной жены, произведя впечатление на нее, Адриану. Про себя она усмехнулась, загодя сочтя его попытки бесплодными, но почему бы было не воспользоваться их наличием для приятного времяпровождения? Однако последнее заявление Джованни заставило ее поколебаться в своей уверенности.
- Да, не стоит посвящать Лукрецию в секреты обмана, ваша светлость, - согласно кивнула Адриана.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

12

И тут вошла Лукреция. На серебряном подносе она несла три кубка, от которых поднимался едва заметный пар и ощутимый аромат корицы и муската. Ческа сзади шла с кувшином. Герцогиня поставила поднос на стол и сама поднесла бокалы Адриане и мужу.
- Подогретое вино? - удивленно спросила старшая дама. - Разве уже пришло его время?
- К вечеру похолодало, - улыбнулась в ответ Лукреция и бросила быстрый взгляд на Джованни. - Становится сыро. Я подумала, что в самый раз.
- У тебя чудесно получилось, Лукреция, - Адриана отпила вина и, явно с удовольствием, сделала еще один, довольно большой глоток, потом обернулась, как будто искала, кому отдать или поставить кубок.
Стол был на отдалении, Ческа вышла из комнаты, а Лукреция сделала вид, что не заметила.
- Его светлость прекрасный рассказчик. Все это время я смеялась, не переставая.
- В самом деле? - Лукреция как будто вскользь посмотрела на мужа. - И о чем же вы говорили?

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

13

- О! - Адриана послала папскому зятю многозначительный взгляд и снова отпила вина. - Это очень сложный вопрос, дорогая. Боюсь, нам придется переменить тему.
Лукреция вспыхнула от неудовольствия, но постаралась ничем другим его не выдать.
Роль рассказчицы Адриана теперь взяла на себя. Она болтала о своих детях, о праздниках своей молодости, при этом постоянно обращаясь к Джованни и как бы вычеркивая Лукрецию из круга разговора. Та чувствовала себя маленькой девочкой, но уже не обижалась, потому что с напряжением следила за бокалом своей опекунши. Та постоянно сжимала его в руках и, по мере движения разговора, он все больше пустел. Адриана же становилась все более рассеянной и странной. В ее обращении к Джованни скользило все больше фамильярности и даже, пожалуй, заигрывания.
Лукреция все это время чувствовала себя, как на раскаленной сковородке, но Адриана, увлеченная разговором, этого не замечала.
- Я бы хотела сама увидеть, как все устроено у вас в вашем замке. Разумеется, - она почти полностью развернулась к герцогу, - когда для герцогини возможно будет совершить это путешествие.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

14

Лукреция пришла вовремя - пикантные истории, к которым, как выяснилось, имела склонность Адриана де Мила, у Джованни закончились, во всяком случае, на память ему больше ничего не приходило.
- У меня заботливая жена, - рассмеялся он, принимая предложенный кубок, при этом смотрел не на Лукрецию, а на старшую из дам, взглядом выражая сожаление, что их милый тет-а-тет оказался нарушен.
Собеседница оказалась понятливой; дракон притушил пламя и кокетливо помахивал крылышками.
- Я буду счастлив видеть вас в моем замке, - он удивленно заметил, как Адриана подавила зевок, и вспомнив предостережение жены, что их страж не должен заскучать, с намеком добавил, - и хотел бы как можно скорее приблизить это событие.
Если бы не сговор с Лукрецией, Джованни никогда не повел себя так едва ли не по-хамски, со всей, насколько только возможной двусмысленностью обсуждая визит одной женщины в присутствии другой, которая к тому же являлась его женой.
- Уверен, герцогиня не будет против, - великодушно кивнул он в сторону папской дочери.
Чуть слышный, но очень довольный смешок Адрианы не мог не порадовать. Значит, он на верном пути. Оставалось только надеяться, что и Лукреция догадается, для кого и для чего весь этот спектакль. Не для того он ублажал сейчас дракона, чтобы позже столкнуться с разъяренной фурией.

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

15

Джованни казался Адриане уже таким замечательным, что она удивлялась про себя, почему думала раньше о нем хуже. Приятная вялость завладевала ею. Такая всегда бывает, когда тебе тепло, уютно и ты в приятном обществе. Может быть, она была несколько слишком благосклонна к герцогу? Ничего, Лукреции пока полезно чувствовать некоторую от него отчужденность.
Она вдруг поняла, что ей совершенно не хочется разговаривать. Точнее, что она совершенно не может говорить. Что за странное ощущение... Неужели от бокала вина?
- Я оставлю вас вдвоем, - неожиданно почти посередине фразы сказала Адриана, поднимаясь и пересаживаясь в кресло, стоявшее возле окна. - Побудьте пока без меня, - она сделала знак рукой, которая вместо обычного изящного жеста некрасиво упала вниз.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

16

Лукреция, уже почти не скрываясь, с возрастающим напряжением смотрела за Адрианой. Еще совсем чуть-чуть, и та уснула, откинувшись на спинку кресла.
- Ческа, - позвала Лукреция.
Приоткрылась дверь и показалась голова служанки.
- Она уснула, - многозначительно возвестила герцогиня.
Ческа кивнула и, войдя, плотно прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
Лукреция повернулась к Джованни.
- Она спит. И будет спать до завтрашнего утра. Так, Ческа?
Служанка утвердительно кивнула.
- Через какое-то время ее сон станет не таким крепким, и Ческа поможет ей перебраться в спальную. И скажет мадонне Адриане, что ты уже ушел, - Лукреция подняла на мужа глаза, в которых застыл только вопрос. - Теперь мы можем разговаривать только вдвоем. Здесь или где-нибудь еще. Чтобы не мешать.
Большего она сказать не могла.
По той же причине, по которой выбрала такой длинный, опасный и в любой момент могущий сорваться план, вместо того, чтобы вручить через Ческу Джованни ключ от двери, ведущей в ее комнату с лестницы для слуг.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

17

Только когда Адриана скрыла ладонью совсем уж неприличный зевок, Джованни понял, что дело отнюдь не в том, что он скучен, но пока дама, пришаркивая, не отошла к окну, продолжал начатую игру. Все сложнее было не бросить на Лукрецию смеющийся взгляд. Воистину, можно по-разному относиться к семейству Борджиа, но в чем-чем, а вот в смелости и неожиданности решений им точно не откажешь.
Его брак не будет скучным - стало ясно, как день. Явившаяся по тихому зову старая служанка явно была в сговоре, она ничему не удивилась, только кивнула на распоряжение хозяйки. Кошель герцога Пезаро не был битком набит дукатами, но один из золотых сменил своего хозяина. Преданность, пусть даже направленную не лично на него, следует поощрять, а если это поможет заслужить благодарность этой самой Чески, то можно считать, что деньги потрачены не зря.
- В твоей спальне, - Сфорца встал. - Лучше всего будет поговорить в твоей спальне. Это можно как-то устроить? - он взял руки Лукреции в свои. - Мне кажется, что мы хотим одного и того же, - от волнения голос сел. - Я устал от долгого ожидания и хочу быть с тобой как можно скорее, но мне кажется, что эта комната не слишком для этого подходит.
Что такое? При мысли, что он скоро будет обладать собственной женой, он и на самом деле завелся, как юнец.
- Я так давно об этом мечтал, Лукреция...
Все расчеты - на потом, пусть же пока помолчит политика, этой ночью - не ее время.

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

18

- Моя спальная совсем недалеко отсюда. Мадонна Адриана считала, что она должна быть рядом с ее комнатами.
Лукреция быстро взглянула на опекуншу и едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Осторожность этой достойной дамы теперь играла против нее. Они с Джованни избавлены от необходимости идти в другую часть палаццо, рискуя натолкнуться на лицо заинтересованное.
- Пойдем...
Страх, что ничего не получится устроить, сменился восторгом, что все получилось. Теперь же Лукрецией стал овладевать страх другой. Что ждет ее дальше? Ей понравилось, как Джованни прямо и без обиняков дал понять, почему останется и чего ждет от нее. В его словах было то, чего ей так не хватало раньше, хотя она и не понимала этого. Чего не было при первой встрече, при обряде венчания, на свадебном празднике и даже когда он приезжал потом к ней, чтобы провести недолгое время в присутствии Адрианы де Мила. Что почувствовалось только в этот вечер, когда она дала ему цветок шиповника. Что-то неуловимое, что существовало только между ними и в чем не ощущалось, как раньше, больше ничьего интереса, желания или присутствия.
Никто, кроме них, не знает, что скоро произойдет. И от этого все было особенно хорошо.
Всего две комнаты, поворот и еще две, и они оказались в ее спальной. Лукреция подошла к другой двери, ведущей из нее, и закрыла ее на засов. Дверь вела в маленькую комнату, где они с Адрианой и Джулией проводили вечера, если не было гостей. За ней была спальная Адрианы.
- Все оказалось так просто устроить... Я боялась, что ты рассердишься за такое самоуправство, - Лукреция смущенно улыбнулась; теперь о том опасении было даже странно вспоминать. - Но то, как было раньше, было нехорошо... Джованни, - она подошла к застывшему в проеме мужу и подняла на него взгляд, полный ожидания и потайного, понятного, страха. - Ты ведь будешь нежным?

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

19

Путь оказался короток. Джованни ни разу не пускали в святая святых, в спальню жены. Он хмуро усмехнулся этой мысли и... отбросил все, что могло бы хоть как-то помешать, куда подальше. Пусть Его святейшество остается в безмятежности в своих покоях, пусть Лодовико Моро считает дни до того момента, когда брак консумируют, пусть весь мир летит в тартарары, сегодня герцог Пезаро не позволит вмешаться ни Борджиа, ни Сфорца.
- Я не думаю, что это было так просто, - с понимающей улыбкой возразил. - Не сделать, а решиться.
Его напуганная смелая жена, его малышка Лукреция. Она изо всех сил храбрилась, но в глазах плескалась паника. В чем-то прав ее отец, в сущности, она пока ребенок. Ребенок во взрослом теле.
- Не бойся ничего, - прошептал он на просьбу. - Я буду очень осторожен. Если бы я мог забрать твою боль... но это непосильно никому... даже наместнику Бога, даже твоему отцу, - добавил он уже про себя, не желая ничьих призраков в этой спальне.
Слово за словом, шаг за шагом; паузы между словами становились все больше, а расстояние между супругами все короче.
- Доверься мне.
Он забыл, что значит иметь дело с девственницей и, пожалуй, боялся сейчас больше, чем сама Лукреция. От того, как пройдет эта ночь, зависело слишком многое. Но сейчас герцог думал не о политической выгоде. Ему было не до того. Он думал только о них самих.
- В том, что мы делаем, нет ничего постыдного, - шептал он, помогая жене раздеться.
Она дрожала от страха и возбуждения.
- Мне нравится, когда я касаюсь тебя здесь, - он вобрал в ладонь напрягшуюся грудь, - или здесь, - ладонь моментально увлажнилась, - и мечтаю об ответной ласке. Но эта ночь принадлежит только тебе.
Джованни подвел Лукрецию к постели.
- Если ты смущаешься, не смотри, - разоблачаясь сам, сделал еще одну уступку девичьей стыдливости, и про себя взмолился всем богам:
- Я не ангел, так дайте же мне силы сдержаться! Я так не хочу ее напугать!

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

20

Лукреция чувствовала себя неловкой, как никогда. Все, что ей довелось до сегодняшнего дня услышать от Джулии, обрывки чужих, не предназначенных для ее ушей разговоров, были сейчас бесполезны. Она ничего не знала и еще меньше понимала в том, что происходит с нею. Джованни раздевал ее, и его руки сначала касались ее платья, потом рубашки, наконец, обнаженного тела. Каждый следующий шаг был еще более желанным, чем предыдущий. Она волновалась, но не тем страхом, который заставляет отступить. У нее перехватывало дыхание и кожа загоралась огнем там, где он дотрагивался до нее. Ей хотелось попросить его, чтобы он не отстранялся ни на миг.
Она видела, что у него тоже дрожат руки.
Джованни сел на постель. Он раздевался и что-то говорил ей. Лукреция с трудом разбирала слова, и они были совсем не так важны, как его голос. Его и не его одновременно.
Ей не хотелось быть сейчас отдельно от него.
- Я помогу, - прошептала Лукреция, подходя совсем близко; вниз она старалась не смотреть, - помогу тебе снять рубашку.
Светлая ткань легко соскользнула, обнажая его плечи. Лукреция застыла. Он смотрел на нее, и взгляд тоже был и его и не его одновременно. Она порывисто обняла его, крепко прижимая к себе. Джованни ласкал ее, и чувствовать это было все слаще.
- Джани, - Лукреция впервые назвала так Джованни; волнение как связало ее тело тугим узлом, и уже болью отозвалось внизу живота. - Джани, - снова простонала она, - мне хочется, чтобы это не прекращалась, но мне и сладко и больно.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех


Вы здесь » Яд и кинжал » Via Appia » Искушающие права и соблазнительные обязанности. 12.09.1493. Рим