Вечер в замке. После ужина.
Логическое продолжение эпизода Намерения матери всегда безгрешны. 08.08.1495. Потенца
Отредактировано Антонио де Гевара (12-06-2018 16:31:44)
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Нелегко получать ненужное и терять несбыточное. 10.08.1495. Потенца
Вечер в замке. После ужина.
Логическое продолжение эпизода Намерения матери всегда безгрешны. 08.08.1495. Потенца
Отредактировано Антонио де Гевара (12-06-2018 16:31:44)
- Я была уверена, что ты оценишь, - приятно было убедиться, что сестра сделала именно то, что от нее и ждали.
С Чиэрой Марии было легко. Можно быть откровенной и называть вещи своими именами. Кое в чем они были похожи: одинаковые страхи и надежды перед будущим.
- Я только что разговаривала с Пьетро. Он очень разумный мужчина. Из тех, кто сначала стремится к дружбе, а не к любви. И не только к жене. У него нет большой семьи за плечами, так что я верю его обещаниям позаботиться о семье Томмазины. Я это оценила. Думаю, что и ты тоже оценишь. Да и Бартоломео такая возможность не помешает.
Мария вздохнула. В муже она все чаще видела изменения, напоминавшие о его возрасте. Он мог не только внезапно переместится в другой мир, но и одряхлеть и потерять способность управлять крепостью раньше, чем жизнь. Пока об этом ничто не говорило, но Мария видела в жизни достаточно, чтобы знать: старость наступает вдруг.
- Поговори как можно скорее, - Мария потрепала сестру по руке.
Доводов «за» у Чиэры было предостаточно, но ни один из них не подходил для юной девушки.
- Молодой женщины, - поправила саму себя Чиэра и тихо вздохнула, подозревая, что определенный опыт племянницы не поможет, а только помешает делу. - Было бы проще, если бы ей этот Пьетро понравился.
Особой надежды на это не было - как и за Донелли, так же внимательно Чиэра наблюдала и за Томмазиной, и не заметила ни малейшего признака заинтересованности. Лучшим вариантом было бы, если бы Мазина проявила благоразумие, пусть без воодушевления, но сказала бы «да».
- Мне придется быть очень убедительной.
Некогда богатая наследница, впоследствии - дочь разорившихся родителей, обманутая девушка, а ныне старая дева - Чиэра, пожалуй, лучше всех понимала, чем может грозить Томмазине строптивость.
Перед входом в их комнату она сделала глубокий вдох, задержала дыхание, чтобы успокоиться, и потянула на себя дверь.
Отредактировано Чиэра Кваттроки (14-07-2018 17:49:27)
Томмазина пребывала в том состоянии, в котором человек вообще не замечает ничего вокруг, и чтобы он почувствовал что-то, нужны потрясения весьма существенные. Ей было безразлично, что мать отослала ее, чтобы поговорить с Чиэрой, даже наоборот - Мазина была благодарна ей за то, что осталась в одиночестве своей с теткой комнаты.
Здесь она могла подумать о том, что волновало ее по-настоящему. Стоит ли говорить, что Пьетро вылетел у нее из головы сразу же, едва попрощался? Мазина думала только о лейтенанте Вильфоре, и с тем большим волнением, чем больше решалась на одно очень рискованное предприятие. Она уже несколько дней обдумывала его, и если случайно пришедшая ей в голову мысль сначала показалась безумной, то теперь была делом решенным. До сегодняшнего дня не хватала только мелочи, чтобы решиться на него окончательно, и именно сейчас, когда Мазина возвращалась к себе в комнату, кое-что произошло. Она встретила Гийома, который по-особенному посмотрел на нее, и теперь дочь коменданта была уверена, что на правильном пути.
"Сегодня, сегодня же..." - шептала она себе как в бреду. Она находилась в таком взвинченном, лихорадочном состоянии, что подпрыгнула на месте, заслышав шаги Чиэры.
- Ах, это ты... ты так напугала меня, - сказала Томмазина, пряча взгляд.
- А ты ждала кого-то другого? - удивилась Чиэра и внимательно посмотрела на племянницу. - Ты выглядишь взволнованной, - сделала вывод она и с надеждой подумала, что Томмазина наверняка догадалась, зачем приходили Антонио де Гевара и Пьетро Донелли.
"Может быть разговор не будет таким сложным? Наверное, Мазина ждала Марию, вот от неожиданности и испугалась".
Чиэра облегченно улыбнулась и, подойдя к Томмазине, встала рядом и обняла ее за плечи:
- Как тебе понравился наш гость? Мессер Пьетро приятный человек, не правда ли? И к нему очень благоволит граф ди Потенца. Завидная партия для любой девушки. Как ты считаешь?
Отредактировано Чиэра Кваттроки (16-07-2018 15:28:42)
- Мессер Пьетро? - казалось, что Томмазина очень удивилась.
Она как раз сейчас думала о другом - о том, как совершить задуманное, и представляла себе мужчину, который заслонил теперь собою все. Вне его тени оставалось только самое дорогое и самое близкое. А уж мужчина, которого Томмазина видела сегодня впервые в жизни, вообще убрался куда-то на самый край памяти.
- Какой Пьетро? - Мазина недоверчиво уставилась на тетку, как будто предвкушала неприятный розыгрыш, но наконец, вспомнила. - Ах... ну да... он очень хороший, кажется.
Ее внезапно осенило.
- А он тебе понравился? Он, кажется, не моложе тебя. И вдовец.
- Мне? Но при чем здесь я? - искренне удивилась Чиэра.
Она так давно свыклась со своим статусом старой девы, поэтому предположение о том, будто кто-то может решить, что она еще надеется выйти замуж, удививило ее до крайности. Именно это ее состояние и стало причиной того, что она не стала заходить издалека, как хотела буквально только что, а выпалила без пауз.
- Но, Мазина, дорогая моя девочка, неужели ты не поняла, что это были смотрины? Твои смотрины? И кажется ты очень понравилась мессеру Пьетро. Какая глупость с твоей стороны решить, что граф ди Потенца снизошел бы до того, чтобы выступать в роли посредника для твоей тетки. Он и без того принял в нашей семье самое горячее участие и подобрал для тебя хорошую партию. Милая моя, считай, что ты уже помолвлена. Если бы ты знала, как я за тебя рада!
Отредактировано Чиэра Кваттроки (17-07-2018 22:17:18)
Если бы сейчас Пьетро увидел Томмазину, то решил бы, что поспешил с выводами, потому что вид у нее был такой, словно она недалека и тупа. Она странно смотрела на Чиэру, как, наверное, смотрят люди, потерявшие память, на того, кто уверяет, что знает их. Прошло очень много времени, прежде чем на лице Мазины проступило понимание.
- Ах вот как... вот, значит, к чему это все было.
Известие только слегка удивило ее, в прочем же оставило совершенно равнодушной. Томмазину гораздо больше интересовало то, что происходило внутри нее, и как она воплотит в действие свой план. А потом, когда все случится, начнется какая-то совсем другая жизнь, в которой неважно, если ли Пьетро и кто он вообще такой. Весь остальной мир волновал Мазину гораздо меньше. И слова Чиэры с ее радостью важны были только тем, что теперь дочь коменданта знала, что тетушку посвящать в свою тайну нельзя.
- Оказывается, граф де Гевара так беспокоится о нашей семье. Подумать только! Не думала, что ему не все равно, за кого я выйду замуж.
Сначала участие графа удивляло и Чиэру, Антонио де Гевара не казался ей человеком, с готовностью берущим на себя чужие проблемы, однако после разговора с Марией все встало на свои места. Его светлости будет гораздо удобнее, если впоследствии должность коменданта займет проверенный им человек, и меньше всего вопросов новое назначение вызовет как раз тогда, когда ставленник станет близкий, пусть и не кровный родственник Бартоломео Грассо. Что уж говорить, мессера Антонио нельзя упрекнуть в недальновидности. В юности Чиэра любила наблюдать за просиживающим над шахматами отцом, и пусть сама она и не пробовала себя в этой игре (учить ее никому бы и в голову не пришло), зато научилась со стороны восхищаться красотой и изяществом некоторых комбинаций.
- Мы все должны быть благодарны графу, - нежно упрекнула она Томмазину, впрочем, очень довольная тем, что не услышала слов возражения.
Может быть с годами у Мазины появилось больше рассудительности, в ее восемнадцать лет это - не такая уж и редкость. Как бы там ни было, она отреагировала, хоть и без воодушевления, зато спокойно, а это уже полдела.
- Из мессера Пьетро выйдет неплохой муж. Он явно не глуп, может, не настолько красив, чтобы сразу вскружить голову, но так даже лучше, и при этом довольно привлекателен, - продолжила Чиэра.
Она почти успокоилась и расхваливала Донелли скорее для очистки совести, чем на самом деле пытаясь убедить племянницу в несомненных достоинствах жениха. Забыв себя саму в молодости она восприняла равнодушие за пассивное согласие, и тем и осталась довольна.
Отредактировано Чиэра Кваттроки (19-07-2018 16:14:19)
- Да, да, - соглашалась со всем Томмазина.
Она сидела на кровати, опустив глаза в пол, и делала вид, что прислушивается к словам тетушки. В первый раз в жизни разговор Чиэры был для нее тягостен, впервые она хотела, чтобы та ушла. Мазине тоже надо было уйти, но она не хотела этого делать при тетке, рассчитывала, что успеет сбежать до ее возвращения. Так бы и получилось, но кто же знал, что Чиэре надо будет с ней поговорить? Некоторое время она еще надеялась, что та уйдет к Марии, даже разыграла легкое воодушевление от новости, но тетушка явно никуда не собиралась.
- Я, пожалуй, пойду к маме, - наконец, нашла повод Мазина.
Она взяла свечу, засветила ее от масляной лампы и вышла.
Но шаги ее удалялись не в сторону родительских комнат. Закрыв дверь в женскую половину, Мазина отправилась не вниз по лестнице, а распахнула дверь напротив, в заброшенные комнаты, и скрылась в них. Здесь у нее была приготовлена ваза с цветами. Мазина ненадолго задержалась, чтобы забрать гвоздики, не потерявшие за день свежести.
Не только Даниэле и Вильфору был известен этот путь. Томмазина, родившаяся в замке и знавшая в нем каждый уголок, тоже знала, как можно пройти на половину франков, и что туда ведет занавешенный проход в спальню французского лейтенанта. Мало кто, наверное, проделывал этот путь в таком волнении.
Мазина шла, прижимая к груди гвоздики, и шепча молитвы. В висках стучало "он теперь все поймет, все...".
Ей сопутствовала удача, потому что удалось пройти все комнаты, спуститься по лестнице и войти в прихожую, никого не встретив. И войдя в дверь, оказаться в совершенно пустой спальне Вильфора. Поняла ли Мазина, как ей повезло, что не было здесь ни пажей, ни слуг, ни самого лейтенанта? Его смех доносился откуда-то издалека.
"Господи, помоги мне", - прошептала Мазина грешную молитву. Она огляделась в задумчивости, но потом твердым шагом подошла к постели и села на нее. Было очень страшно, но она напомнила себе обо всех взглядах лейтенанта, которые поймала в последние дни, и что точно нравится ему, и только нежелание подвергать ее опасности заставляет лейтенанта молчать о своих симпатиях.
Не то, чтобы Вильфор весь день пребывал в задумчивости, и все же слова барона да Ривелло о Даниэле нет-нет, но вспоминал. Почему-то уязвленный, он не искал для любовницы оправданий - к чему оправдывать то, что по большому счету не осуждаешь? - но все равно собирался при первой же возможности с ней переговорить, как он уверял самого себя - хотя бы в качестве предупреждения.
После такого решения Ги отложил все мысли о Даниэле в сторону и занялся своими делами: не зная, что солдаты уже получили свое, он устроил разгон на конюшне, лично проверил содержимое котла, в котором готовили ужин для младшего состава, с помощью подзатыльника заставил пажа заново почистить оружие и много чего еще подобного, что кажется вроде бы мелочами, на самом же деле определяет комфорт и удобство. Заодно и пар немного выпустил.
Неожиданно высвободившееся время он решил потратить с пользой и отдохнуть перед ночью, благо что по военной привычке умел засыпать в любое время и в любых обстоятельствах. Насвистывая легкомысленный мотив, он вошел в свою спальню.
Тому, что Ги не заметил Томмазину сразу, существовало простейшее объяснение - в спальне было довольно сумрачно, а он менее всего ожидал увидеть кого-то на собственной постели, тем более, что и не смотрел в ту сторону. Широко шагая Вильфор пересек комнату и только тогда краем глаза заметил какое-то движение.
- Мадемуазель? - от удивления он перешел на родной язык и, прочистив горло, исправился. - Мадонна Томмазина? Откуда вы здесь?
Отредактировано Ги де Вильфор (20-07-2018 13:27:07)
Все пошло не так, как она представляла себе.
Воображение, особенно разыгравшееся в недолгое время ожидания, рисовало совсем другие картины. Ей казалось, что он войдет и сразу увидит ее. Остолбенеет, потом просияет и... все станет понятно. В ее же руках гвоздики - символ безусловной, настоящей любви.
Но Вильфор заметил ее, только когда едва не наткнулся, а недоуменное "Откуда вы здесь?" было вообще не к месту. Понятно же, откуда! И лицо у него не засветилось, одно искреннее удивление, которое никого не красит.
- Я... я... - Томмазина поднялась с кровати, сделала неловкий шаг навстречу. - Я пришла к вам.
Она протянула к нему руки с цветами.
Ги со священным ужасом смотрел на протягивающую ему гвоздики Томмазину; единственное, о чем он сейчас был способен думать - закрыл ли он за собой на засов дверь. Вот уж чего точно не хватало, так это того, чтобы в его спальне обнаружили дочь коменданта замка. И ничего хорошего не будет даже если нечаянным свидетелем станет всего лишь его паж.
- Я польщен, мадонна, - Вильфор лихорадочно искал выход из дурацкой ситуации.
Цветами Томмазина лишила его возможности не понять цели визита, единственное, как он мог еще спасти положение, так это сделать вид, что он ничего не понял. Вряд ли девушка в это поверит, так хотя бы сохранит лицо. Нельзя сказать, что старался Гийом только для Мазины, ему было несколько неловко за нее и перед ней, он был безмерно удивлен, потому что до этого момента был уверен, что она его боится, и больше всего на свете ему хотелось вернуть все так, как и было.
- А, - он искусственно засмеялся. - Меня, наверное, потерял кто-нибудь из ваших родителей, а вас отправили на поиски? Да, действительно, я сегодня почти неуловим...
...И повисла тяжелая пауза.
Отредактировано Ги де Вильфор (20-07-2018 14:51:58)
- Родители? - Томмазина удивилась.
Теперь лейтенант Вильфор точно не был похож на тайного влюбленного, скорее уж на человека, которого загнали в угол самым отвратительным образом - то есть когда защищаться нет никакой возможности. Будь Томмазина поопытнее, она бы уловила это, расценила правильно и, хотя и почувствовала бы себя раненой, вовремя бы сделала шаг назад. Но она почему-то была по-прежнему уверена, что он боится сделать шаг навстречу из благородных чувств или просто боится поверить.
- Нет, вас не искал никто, кроме меня... - она тоже натужно рассмеялась. - Мессер, я ловлю ваши взгляды уже сколько дней и не знаю, как дать вам понять, что ваши чувства взаимны... Я не мастерица намеков при всех, поэтому и пришла к вам... Чтобы сказать, что ради вас... - она неловко замолчала, и только цветы, по-прежнему протянутые, были однозначным завершением фразы.
"Господи, где же ты была, когда бог раздавал разум?" - мысленно простонал Вильфор.
За то, в какое нелепое положение он был сейчас поставлен, Ги едва не возненавидел влюбленную в него девицу. Своим признанием она лишила его любой возможности для маневра.
- Мадонна, я тронут, - собрав всю свою способность к дипломатии в кулак - не слишком великую, скажем прямо, способность, начал он. - Но, боюсь, что произошло недоразумение.
Господи, да что бы такое придумать, чтобы своим ответом не оскорбить? Да и возможно ли вообще найти такие слова?
- Я отношусь к вас с бесконечной симпатией... - Ги скрипнул зубами, - и был бы счастлив... Но, мадонна, я не делал вам никаких намеков и, видит бог, не собирался этого делать.
Проклятые гвоздики так и притягивали взгляд. Выкинула бы она их, что ли!
"Он боится, что был слишком откровенным!" - рассудила опять по-своему Томмазина.
Она не была глупа, наоборот, Мазина была очень разумной, осторожной и рассудительной девицей. Но опыт ее был мал. Только жених, влюбленный и умеющий соблазнять. Даже чужие истории Мазина, живущая почти запертой в замке, слышала редко. И ей так хотелось поверить, что ее чувства не безответны, что легко было понимать слова франка по-своему.
- Конечно, вы ничего не говорили... вы ничего не сделали, - поспешила объясниться она, чтобы Гийом не думал, что она хочет выставить его виноватым. - Но ведь это и не важно, правда? Раз я здесь, а вы... вы говорите, что были бы счастливы...
"За косноязычием я стоял первым", - это самое мягкое, что выслушав Томмазину, сказал себе Вильфор.
У него не было оправдания, на которое мог бы сослаться к примеру тот же д`Аллегр, знание итальянского языка позволяло изъясняться на самом сложном уровне. И надо же выбрать из всех возможных оборотов тот, который можно было трактовать так двояко!
- Мадонна, боюсь, вы не поняли, - со сдержанным нетерпением ответил он. - Когда я говорил о счастье, я говорил гипотетически. Ни в моих мыслях, ни тем более в действиях не было ничего, что могло бы вызвать вашу уверенность. Вы очень красивая девушка, но я...
Вот как сказать это взбалмошной девице, что ты не просто ее не любишь, а даже и не хочешь? Может быть, не появись в замке Даниэла, Ги и не проявил бы такой твердости, только к чему ему лишние проблемы, если у него и без того все в порядке?
- Мадонна, давайте сделаем так. Я сейчас выйду, а когда вернусь, вас здесь не будет, и мы сделаем вид, что ничего и не было?
Отредактировано Ги де Вильфор (20-07-2018 15:27:57)
Стоит сказать, что теперь получилось очень доходчиво. Ответ Гийома, хоть и поразил ее, подобно грому небесному, но было понят правильно.
Этот мужчина не испытывал к ней ничего. Настолько ничего, что хотел только одного - чтобы она поскорее ушла.
- Ну что вы, мессер, - собрав в кучу остатки самообладания, ответила Мазина. - Вам вовсе не стоит убегать из собственной комнаты. Я вполне способна покинуть ее при вас.
Было темно, но привыкшие к темноте глаза Мазины хорошо различали очертания равнодушных вещей и не менее равнодушного к ней мужчины. Но когда она повернулась, на какой-то момент Мазине показалось, что вокруг сгустилась непроглядная тьма. "Сейчас я лишусь чувств", - подумала она. Но ничего такого не произошло. Медленно, но она добралась до двери, расположенной рядом с кроватью, и вышла. Она не помнила, что было дальше, не помнила, как поднималась по лестнице, как шла через заброшенные комнаты. Очнулась Мазина уже перед самой дверью последней комнаты. Просто вдруг поняла, что сидит прямо на полу возле пустой вазы, а в руках до сих пор держит несчастные гвоздики.
- Ну почему... почему? - спрятав лицо в ладонях, она беззвучно разрыдалась.
Сжатые в ладонях цветы смялись, источая запах горечи.
Отредактировано Томмазина Грассо (20-07-2018 17:11:55)
Вильфор несколько ошалело смотрел, как Мазина исчезает в дверном проеме. В том, как невинная девица буквально предложила себя, было что-то от тех так называемых постановок бродячих артистов, что так радуют неприхотливую публику на городской площади, но чертовски далеки от реальности. Если бы лейтенанту кто-нибудь рассказал такую вот историю, он бы вряд ли поверил, а если бы даже и поверил, то с большими допущениями. Самое малое, заменил бы девицу на вдову.
- Девицу на вдову, - произнес Ги уже вслух, вспоминая протянутые ему гвоздики.
Он скривил губы в усмешке, хотя ему было бы совсем не весело получи эта история огласку. По крайней мере отношения с семьей коменданты точно были бы испорчены. К тому же нельзя забывать и о том, что губернатору Базиликаты не нужна дурная слава ни о нем, ни о ком-либо другом из его окружения.
- Именно что девицу на вдову, - повторил Вильфор еще раз, на этот раз думая уже о Даниэле.
Хорошо еще, что обычно она приходит к нему ближе к полуночи, а так могла бы получиться еще более неловкая ситуация. Представив это, лейтенант почувствовал, что вновь закипает - если бы Томмазина проявила хотя бы каплю догадливости и согласилась с тем, что очутилась здесь по благовидному поводу, то еще можно было бы хоть как-то сделать вид, что ничего особенного произошло. Пусть бы оба они и знали правду, зато приличия были бы соблюдены. А так... Черт его знает, что теперь делать и чего ждать от взбалмошной девицы.
Ги какое-то время еще постоял посреди комнаты, затем подошел к двери, за которой скрылась Томмазина, и витиевато выругался - до тех пор, пока не появится запора с этой стороны, он не будет чувствовать себя в безопасности. Лейтенант не боялся покушений, замок хорошо охранялся, да и кому это нужно, но то, что в его спальне частой гостью бывала Даниэла Фальконе, существенно меняло дело. Что бы там ни говорил барон да Ривелло о своей мачехе, виконт де Вильфор должен беречь репутацию доверившейся ему дамы.
Отредактировано Ги де Вильфор (20-07-2018 22:02:32)
Прорыдав некоторое время, Томмазина убедилась в том, что слезы помогают облегчить душу, но больше ничего не меняют. Она чувствовала себя глупой, как никогда раньше. С чего она взяла, что нравится этому Вильфору? Он ведь даже не пытался с ней никогда переброситься и парой незначительных фраз. Думала, что он бережет ее репутацию, не хочет проявить себя. И как можно было так заблуждаться? "Ненавижу, ненавижу его", - шептала себе Мазина. Она не представляла себе, как теперь будет видеть его. "Хоть бы эти франки куда-нибудь исчезли", - думала она. Ничего ей не хотелось больше, чем проснуться и убедиться, что никакого Карла Валуа и его солдат никогда не было в Неаполитанском королевстве.
Наконец, слезы иссякли, а Мазина приняла решение.
Она подождала, пока спадет краснота, а глаза снова станут сухими. Тогда она встала, открыла ставни и выкинула цветы.
В комнату Мазина вернулась чуточку рассеянной, но одновременно очень решительной.
- Я не нашла маму, - сообщила она Чиэре.
Вообще это звучало, конечно, странно. Вечером комендантшу можно было не найти только если совсем не искать ее.
- На случай, если ты увидишь ее раньше меня... Скажи ей, что я очень благодарна отцу и ей за заботу. И его светлости тоже. И что я, конечно, с радостью выйду замуж за мессера Пьетро.
"А вам, лейтенант, я этого так не оставлю", - пообещала Мазина про себя Вильфору.
Эпизод завершен
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Нелегко получать ненужное и терять несбыточное. 10.08.1495. Потенца