- Да-да, всё добро там было.
- Они его на войну с турками везли.
- Не на войну, а на крестовый поход, балда.
- Да замолчи, будто разница какая есть.
- Ещё какая!..

Лавка возле церкви Сан-Томаззо привлекала не только покупателей парчи и атласа, бархата и шелка, по заверениям хозяина, мессера Джованьоли, поставляемого прямиком из китайских императорских мастерских. Рядом с ней уже несколько лет держал трактир его свояк, при помощи плотно сбитых подручных изгнав подозрительное отребье и привечая относительно приличного вида горожан неплохим вином и сочным свиным боком. Трое мастеровых только что оставили там несколько монет, и теперь, выйдя на ещё не слишком холодный октябрьский воздух, довольно похлопывали себя по набитым животам и пересказывали друг другу свежие новости.

- Это всё венецианцы, - уверенно утверждал первый, натягивая на уши старую засаленную шапку. - Они христиан продают туркам, так что им станется потопить и людей Божьих.
- Да какой он Божий, сам же помнишь, говаривали, что он чуть ли не всех подряд девок в Сиене огулял, - спутник его шмыгнул носом и утерся рукой, на которой виднелись следы въевшейся за долгие годы краски, - при Папе Пие это случилось.
- Да там не только он был.
- Но девки-то имелись!
- Да какая разница, - вмешался третий, до того глазевший на вывеску лавки Джованьоли, на которой красовалась отчего-то морская сирена, правда, недурно нарисованная мальчишкой-подмастерьем художника за сытный обед и пару мясных пирогов. - Он был папский легат, а тут раз - и буря. И всё. Ни галеры, ни легата, ни денежек, ни девок сиенских. А там несколько сундуков, набитых доверху серебром и мавританским золотом было.
- Да уж наверняка!
- Вот золото жалко, а каталонца... А что жалеть каталонца.

Отредактировано Родриго (11-03-2016 17:24:01)

Подпись автора

Pontifex Maximus
Gesta Pontificum Romanorum

Родриго Борджиа было за что благодарить Господа. Сперва Он ввел его, сына провинциального дворянина из Арагонского королевства, в Священную коллегию, затем уберег от гибели во время бесчинств, сотрясавших Рим в междуцарствие после кончины дона Алонсо, его дяди. Ему не пришлось слишком сильно стараться, чтобы очаровать и Пикколомини, и Барбо, и даже делла Ровере, поочередно занимавших престол святого Петра, которые сохраняли за ним должность вице-канцлера и осыпали всевозможными милостями, несмотря на наличие у них самих жадных до почестей родственников. Ему с рук сходила распутная жизнь под самым носом у понтификов, и даже выволочка, устроенная Пием II после сиенского скандала, походила больше на отеческую обеспокоенность.

Возможно, все это и вскружило голову каталонцу, триумфатором отплывавшему из Валенсии. Он упредил гражданскую войну между инфантой Изабеллой и ее царственным братом, сумев обещаниями успокоить и вселить надежды в одну и другую сторону, и теперь вез с собой средства, выделенные королями Хуаном и Энрике на борьбу с османами. Более того, за помощь в получении папского благословения на брак с мятежной сестрой кастильского Трастамара принц Фердинанд, чья степень родства с невестой вызывала множество обоснованных вопросов, клятвенно обещал передать кардиналу Борджиа владение Гандией, когда корона Арагона будет возложена на его не по годам хитроумную голову. Будущее Педро Луиса, любимого сына Родриго, было обеспечено.

Но на полпути из Испании две галеры, перевозившие свиту легата, попали в жестокий шторм, потопивший одну из них и утянувший в пучину немало гребцов и пассажиров второй, включая трех епископов. Гневом Своим Бог указывал неправедному слуге на гордыню, что тот лелеял в сердце, однако не забрал его жизнь. Более того, обломок мачты, рухнувший рядом с вице-канцлером, даже не задел его. Они с Гасетом наглотались воды, когда мощной волной их обоих смыло за борт, но сил хватило, чтобы продержаться на плаву до того момента, когда стихия пошла на убыль. Потрепанному венецианскому судну пришлось зайти в ближайшую гавань на Корсике, пока латались пробоины, а плотники круглосуточно чинили мачты и стругали новые весла. Отправившись в путь в сентябре, Родриго ступил на итальянский берег лишь в конце следующего месяца.

В устье Арно он задержался на два дня, рухнув от усталости в комнате, отведённой ему местным губернатором, и проспав всё это время, пока верный Гасет, сам едва державшийся на ногах, отправлял гонца в Апостольский дворец. Папа Сикст устроил легату торжественную встречу, превознося его ловкость в ходе полуторагодичного пребывания в Испании и мужество во время недавней бури. Даже Джулиано, племянник понтифика, казалось, ненадолго сменил гнев на милость и держался любезно с кардиналом Борджиа, которого, по не совсем ещё понятной для последнего причине, невзлюбил с самого начала.

Празднества завершились, не упокоившиеся на дне морском золотые и серебряные монеты были под охраной перенесены в папскую казну, а Родриго смог наконец отправиться к себе. Он с час проворочался в постели и, понимая, что забыться сном ему нынче не удастся, велел подать одежду и оседлать коня. К счастью, Пако Гасет мирно почивал и тем самым избавил товарища от разумных отговоров. Вместо него вице-канцлер взял с собой двух крепких молодцов, способных голыми руками удушить любого разбойника, попадись такой на ночных римских улицах. Когда троица достигла церкви Сан-Томаззо, один остался смотреть за лошадьми, пристроенными у знакомой уже коновязи, тогда как второй внимательно оглядывался по сторонам, пока хозяин стучал в кованую медью дверь.

Отредактировано Родриго (18-03-2016 15:10:08)

Подпись автора

Pontifex Maximus
Gesta Pontificum Romanorum

- Так меня ещё никто не называл, да и сомневаюсь, что когда-нибудь я замироточу, моя добрая Симонетта, - улыбка постепенно сползла с лица Родриго, когда в глазах служанки он увидел ужас, словно ночной гость вернулся не из Испании, а прямиком с того света. Когда женщина перекрестилась, ему стало немного не по себе. - Что случилось? Ваноцца?

Он заметил на лестнице ту, ради которой в этот час преодолел несколько кварталов. Но и она выглядела до крайности потрясённой.

- Мадонна вышла замуж, и сейчас сюда нагрянет разъярённый супруг? - несмотря на весёлый тон, кардинал Борджиа был не на шутку обеспокоен. Даже в отсвете толстой, в три пальца, свечи, потрескивавшей в руках Симоны, было видно, что Ваноцца бледна, а глаза её припухли от слёз. - Ты нездорова?

Женщины продолжали стоять как вкопанные. По-прежнему ничего не понимающий,  каталонец взобрался по ступенькам к небольшому пролёту, где, держась за перила, оставалась Ваноцца.

Отредактировано Родриго (12-03-2016 18:03:03)

Подпись автора

Pontifex Maximus
Gesta Pontificum Romanorum

Если до того Родриго был озадачен, теперь он встревожился не на шутку. Он успел подхватить женщину под руки, поворачивая её к слабому, подрагивающему на приступах лестницы свету.

- Да что же с тобой такое... - сперва каталонцу показалось, что Ваноцца в тягости. Такой же бледной и слабой выглядела мать Педро Луиса в первые месяцы ожидания. - Симона, что с хозяйкой? Вы звали лекаря? Да не молчи ты, Бога ради! Что произошло?

Отредактировано Родриго (14-03-2016 14:26:16)

Подпись автора

Pontifex Maximus
Gesta Pontificum Romanorum

Сперва вице-канцлер смотрел на Ваноццу недоверчиво, с трудом понимая причину её внезапной вспышки. Когда же смысл сказанного для него прояснился, он с облегчением выдохнул.

- Утонула другая галера. И на нашей погибло много людей, - Родриго на мгновение запнулся, вспоминая потоки воды, не щадившие никого, вне зависимости от их звания и состояния. Тогда он подумал, что Ад должен выглядеть не гиганским пламенем, но разбушевавшейся морской пучиной, перед которой были равны и сильные, и малые мира сего. - А я, как видишь, ещё не успел отойти в царство теней.

Несмотря на изначальное недоумение, вызванное поведением Ваноццы, Борджиа понял, что в этом доме его ждали даже сильнее, чем он предполагал. Как бы прежде ни старалась хозяйка держаться отстранённо, тело её не могло обмануть, отзываясь на его ласки с той чувственностью, которая была очень далека от равнодушия. Теперь же она не скрывала, что разлука была ей в тягость.

- Даю слово, ты ещё увидишь меня стариком и успеешь с отвращением подумать, как тебя могло угораздить связаться с таким чудовищем, - рассмеялся каталонец, крепко сжимая Ваноццу и надеясь, что его беззаботность успокоит её проросший из горя гнев. - Но всё-таки хоть иногда приходи меня проведать, надеюсь, этот пакостник Джулиано не скормит меня из вредности псам, а хотя бы позволит пристроить в какой-нибудь церквушке.

Отредактировано Родриго (24-03-2016 17:22:22)

Подпись автора

Pontifex Maximus
Gesta Pontificum Romanorum

Находясь в Испании, папский легат продолжал вести жизнь, далёкую от праведности. И среди уроженок Арагона и Кастилии он умудрялся находить красавиц, не смущавшихся из-за его сана и возможности скандалов, которых, тем не менее, удавалось избегать. Но раз за разом он ловил себя на мысли, что хотел поделиться тем, что происходило в Толедо, Сарагосе и Валенсии, не с ними, а с дочерью Джакомо Каттанеи. Он несколько раз порывался написать ей, но обилие дел и сомнение, захочет ли она получать известия от своего любовника, вынуждали его откладывать перо. Родриго даже решил, что их связь осталась позади, но, ступив на остийский берег, так не похожий на шаткую палубу, он внезапно испытал желание броситься к Ваноцце, и только усталость и необходимость как можно скорее явиться к понтифику не позволили ему сделать это несколькими днями ранее.

Теперь же, когда они лежали рядом на смятых простынях, каталонец испытывал ни с чем не сравнимое умиротворение. После долгой разлуки их страсть не угасла, но, помимо пылких объятий, к Борджиа пришло осознание, что с этой женщиной ему хочется не только время от времени делить постель.

- Как жаль, что мне не дадут спокойно жить, если я перевезу тебя к себе, - проговорил он, представляя, какую бурю поднимет Сикст, если его вице-канцлер открыто поселит в своём доме любовницу. Можно было сколько угодно нарушать обеты и заводить внебрачных детей, но видимость приличий должна была сохраняться.

Отредактировано Родриго (24-03-2016 17:24:51)

Подпись автора

Pontifex Maximus
Gesta Pontificum Romanorum