- И вы только представьте себе, такая женщина, и была здесь! Ходила недалеко от нас! - прошептала Мария.
Собственно, в этой фразе было все настроение почти каждой дамы в замке и уж точно каждой из свиты герцогини Пезаро.
Лукреция не участвовала в общем разговоре, зато слушала каждое слово. Она сидела на стуле рядом с камином, а Глориучча расчесывала ей волосы и заплетала косы в прическу. Уже некоторое время это была обязанность и привилегия Адрианы делла Скала, но сегодня Лукреции пришлось отпустить жену Лодовико Баланти, потому что той нездоровилось.
Рассказ мужа о происшествии в Градаре, из-за которого поднялся настоящий переполох и в замке и в самом городе, необычайно взволновал герцогиню. Как любую бы хозяйку, ее разгневало, что на гостя ее мужа, к тому же родственника, да еще и от которого зависел во многом герцог Пезаро, было совершено столь дерзкое покушение. Возможно, гнев еще больший вызвала Челия Ланца - куртизанка, представившаяся матроной и под этой маской свободно проникнувшая и ставшая чуть ли не своей в замке. Дамы, не особо скрывая, шептались и негодовали: на наглость куртизанки, на доверчивость Лодовико Моро, позволившего окрутить себя "такой женщине", на мужчин вообще, которых так легко увлечь, стоит только появиться красивой женщине.
- Но я-то с самого начала поняла, что с ней что-то не то, - горделиво хвасталась Джиролама.
И тут же оказалось, что не одна она, и каждая стала припоминать, что именно такого сделала Челия, что было сразу понятно, что она не та, за кого себя выдает.
Лукреция слушала и кивала, про себя сочувствуя разговору, но не вступая в него, считая обсуждение куртизанки ниже своего достоинства.
Неожиданно в комнате появилась Адриана.
- Ты уже можешь вернуться к своим обязанностям? - кивнула ей Лукреция. - Тогда закончи, пожалуйста, прическу.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

- Вот как?
Лукреция удивилась. Ее придворная дама отлучилась к себе на несколько часов из-за нездоровья, и вдруг возвращается с какими-то новостями? И что же она может рассказать ей такого, чего сама герцогиня Пезаро не знает? Все это было странно, но Адриана ни разу не проявила склонности к пустым разговорам или напускной таинственности.
- Хорошо, - Лукреция кивнула Адриане и знаком указала служанке отойти в сторону. - Если это так срочно, то рассказывай.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

- Нет, Адриана, не беспокойся. Ты не сделала ничего плохого, - сдавленно ответила Лукреция.
Произошло это нескоро после рассказа Адрианы. Долго папская дочь, вцепившись в руку придворной дамы, сидела молча, не в силах поверить в услышанное. Значит, герцог Милана придумал такое устроить в Градаре? Дикая варварская экзекуция, совершенно бессмысленная, если только смыслом не считать желание отомстить наиболее изощренно за собственную слабость, вызовет в нем радость? И ему все равно, как это отразится на его племяннике, его жене, дворе Пезаро? Что все женщины замка и города окажутся не только в опасности, но и свидетельницами? Лукреция представила, как крики толпы и несчастной достигают ее окон, и содрогнулась.
- Это отвратительно. Я не могу такое допустить. Я должна поговорить с герцогом Пезаро. Он обещал зайти, чтобы мы вместе вышли к празднику. Адриана, не уходи никуда далеко и, пожалуйста, никому пока ничего не рассказывай.
Лукреция посмотрела на внезапно притихших дам, замерших вокруг камина, и спохватилась.
- Адриана, дай мне тот ларец, что с золотыми листьями. Я хочу выбрать драгоценности для сегодняшнего праздника.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

От Баланти Джованни выходил с тяжелым сердцем, пойманный в ловушку зверь, и тот покажется более свободным, чем поставленный перед нелегким выбором герцог Пезаро. Согласиться на кровавую расправу нельзя... и отказаться тоже.
Дойдя до спальни, он упал ничком на кровать. Черт бы побрал этих франков во главе со старой лисой де Брессом, будто не могли они выбрать для своих черных планов какое-нибудь другое место! Сфорца витиевато выругался и со всей дури шарахнул кулаком по подушке.
Если отдать эту Челию на потехе солдатам, многие месяцы пройдут, прежде чем стихнут все отголоски. Можно, конечно, поступить, как предложил Баланти, и просто удавить эту суку, но тогда конфликт с миланским герцогом будет обеспечен, а именно конфликта и хотелось бы избежать.
- Разве что подговорить кого-нибудь, чтобы ее прирезали в самом начале, пока толпа не распалилась? Только как тут узнаешь, кто будет первым? Да и кто согласится, зная, что в запале его же могут и растерзать?
Оставалось надеяться, что эта "вдовушка" кому-то очень дорога и за ней явятся, но это развитие событий казалось не менее сказочным, чем тот вариант, в котором Моро передумывает.
Оставалось только молиться и ждать, что Бог его услышит.

Наверное, он умудрился задремать, потому что был разбужен осторожным прикосновением принесшего праздничное платье слуги. Бессовестно лжет тот, кто уверяет, что во сне приходит решение - ничего путного так и не пришло Джованни в голову. В довершение ко всему, он понятия не имел, как обо всем рассказать Лукреции.
Войдя в покои герцогини с тем особо непроницаемым лицом, которое лучше всяких слов говорит о том, что не все так уж и гладко, Джани жестом остановил встрепенувшуюся служанку.
- Я прекрасно обойдусь без доклада.
Нужно было что-то придумать, но как и прежде ни одной мало-мальски подходящей мысли так и не появилось.

Отредактировано Джованни Сфорца (31-08-2015 17:01:40)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

- В нашем замке ничего нельзя скрыть? - скрывая за сарказмом смущение, Джованни отвел взгляд.
Не было никакого смысла лгать, хотя первым порывом и было желание успокоить Лукрецию. Только к чему эти увертки, если скоро она все узнаешь точно? В глубине души герцогу Пезаро даже стало легче от того, что жена уже все знает, и ему не придется самому обо всем рассказывать.
- От слуг не скрыться.
В голосе невольно прозвучал вопрос - до этого Сфорца мог поклясться, что их разговор с Моро никто не мог слышать, но похоже, что он ошибался. На самом деле он не ждал ответа, он предполагал, что Ее светлости рассказала какая-нибудь из ее дам, а той - еще одна, а той... Цепочка не могла быть бесконечной, но скорее всего в первом звене была какая-нибудь любопытная служанка. Для того, чтобы слухи распространились, много времени не надо.
Он помолчал и, взял руки папской дочери в свои, тяжело вздохнул.
- Увы, это правда, Лукреция. И не думай, пожалуйста, что меня это радует.

Отредактировано Джованни Сфорца (01-09-2015 15:05:42)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Сфорца невесело усмехнулся.
- Для герцога миланского имеет значение только то, чего хочет герцог миланский.
Смотреть в лицо Лукреции было мучительно стыдно, наверное, он бы меньше терзался, если бы оказался несостоятельным в постели. Тут хотя бы можно сослаться на нездоровье или усталость, а как объяснить женщине, что ее муж не волен принимать решения в собственном доме?
- Это бесполезно, я пытался и не хочу, чтобы ты услышала то же, что и я.
"Если бы моего дядю было бы возможно переубедить, мы бы с тобой вообще не были бы женаты", - подумал он с иронией, вслух же по понятным причинам ничего и близкого к тому не произнес.
- Здесь нужно решить проблемы иначе, - Джованни прижал Лукрецию к себе - так было проще, чем смотреть ей в лицо. - Если бы эта Челия умерла, исчезла... - мечтательно произнес он и сам же спустил себя с небес на землю. - Но это невозможно. Если с ней до экзекуции хоть что-то произойдет, герцог сразу поймет, чьих это рук дело.

Отредактировано Джованни Сфорца (02-09-2015 14:16:15)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

А в этом что-то было. Пожалуй, этот план не так уж плох, как показалось бы с первого раза. С одним "но" - Джованни не испытывал никакой жалости к этой куртизанке, как и Моро, он считал, что своим вероломством та заслужила смерть. Только вот в том, как Челия должна умереть, дядя и племянник в корне расходились во мнении.

Чувствуя, что вот-вот ухватит ускользающую идею за хвост, герцог Пезаро резко замолчал. Казалось, что любое слово, любой жест собьют его с мысли, когда же понял, как именно нужно поступить, немало удивился, что на самом деле все довольно просто решается. Предложение Лукреции послужило толчком и вся картинка получилась на загляденье. Конечно, были свои слабые места, но лучшего точно не изобрести. Оставались только детали, но об этом уже следовало переговорить с Баланти. Вместе они что-нибудь точно придумают.
- А в твоей идее что-то есть, - медленно повторил он уже вслух, - пожалуй, ты права, это можно будет устроить.

Словно камень упал с души. Джованни выдохнул и, улыбнувшись, прижал папскую дочь к себе.
- Теперь можешь чихать, сколько твоей душе угодно, - прошептал он, про себя же с легкой усмешкой подумал, что о куртизанке его жена позаботилась, а вот о том, что потом будет с выпустившим узницу стражником, совсем не подумала.

Отредактировано Джованни Сфорца (03-09-2015 12:56:31)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

- Маленькая моя интриганка, - улыбнулся Джованни, - ты не оставляешь мне выбора.
Он лукавил. Пусть Лукреция думает, что она его уговорила - а ведь она и в самом деле его уговорила - но о том, что будет потом, уговора не было. Челии, или как там ее на самом деле зовут, все равно не жить на этот свете, так или иначе, куртизанка приговорена, только приговор приведет в исполнение не одуревшая от безнаказанности толпа, а некто другой. Без шума, без громких слов.
Герцог Бари, возможно, и поворчит, только уж он-то точно должен понять потерявшего голову стражника. Кстати! Нужно поставить кого-нибудь из тех, кто не слишком хорошо себя проявил, того, кого не будет жалко.

- Только будь осторожна, помни, что чем меньше людей о том знает, тем меньше возможности раскрыть наш маленький заговор.
Джани почти по-отечески поцеловал Лукрецию в лоб, сейчас он ощущал себя неизмеримо старше своей  жены. Та, в сущности, так и осталась юной девочкой, в чем-то наивной, в чем-то сострадательной. Она не знала ни тревог, ни поражений...
- Но у меня одно условие, - добавил он уже без улыбки. - Я должен знать обо всем, что ты придумаешь, так я смогу быть уверенным, что ты ничего не забыла и все предусмотрела. Обещай мне это.
Сфорца со вздохом выпустил Лукрецию и отступил на шаг.
- Нехорошо будет, если хозяева опоздают на праздник. Пойдем, дорогая моя герцогиня, сегодня твой выход.

Отредактировано Джованни Сфорца (04-09-2015 11:39:54)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды