Переписка Лукреции Борджиа и Ваноццы деи Каттанеи.
Для письма, как и для ссоры, нужны двое. Весна 1495. Градара - Рим
Страница: 1
Тема закрыта
Сообщений 1 страница 12 из 12
Поделиться211-01-2015 13:56:08
Утром в письме Хуану она обещала написать матери и теперь решила приступить, надолго не откладывая. Выполнить желание оказалось очень сложно.
С Ваноццей Лукреция в последний раз виделась больше двух месяцев назад, в тот день, когда та рассказала о них с Хуаном Родриго Борджиа. Злая на мать, Лукреция даже не попрощалась с ней, затаив обиду и виня за свое отчаяние. Стоит ли удивляться тому, что начать письмо было сложно?
Сейчас, когда прошло столько времени, злость и желание обвинить утихли и, скрепя сердце, Лукреция вынуждена была признать, что от Ваноццы было странно ожидать спокойной покорности и молчания.
Они с Хуаном были безумны и беспечны, если могли рассчитывать на ее молчание.
22 марта 1495 года
Прости мне такое долгое молчание. Не скрою, что причиной его были не те чувства, которыми я могла бы гордиться. Я была несправедлива к тебе и даже была настолько самонадеянна, что пребывала в уверенности, что никогда не напишу тебе. Заботы, связанные с делами в герцогстве, помогли мне забыться и отрешиться от всего, что было мне дорого. Теперь я могу посмотреть на все издалека и ужаснуться тому, как была слепа.
Отношения Лукреции с Ваноццей никогда не были простыми. Воспитанная Адрианой де Мила, почти не видевшая мать в детстве, она не могла любить ее той безусловной любовью, которая обычна между детьми и матерями. Чувство было гораздо более замысловатым и осторожным, и сила его была величиной изменчивой, а проявления зависели от мысли гораздо больше, чем принято у чувств. Но мать всегда остается матерью, и Лукреции было тяжело чувство ссоры и затянувшееся молчание, и сейчас она разрывалась между желанием примирения и пониманием, что ей придется лукавить.
Теперь я хочу спросить у тебя только об одном: может ли твоя дочь рассчитывать на прощение? И что нужно сделать, чтобы заслужить его?
После всего случившегося раскаяние могло бы быть и более многословным и образным, но Лукреция решила, что слишком бурные заверения и стремление посыпать голову пеплом и унизиться могут выглядеть слишком неестественно и походить на ложь. Робких первых вопросов будет достаточно. Теперь следовало дождаться ответа матери или... ее молчания.
В завершении письма Лукреция перешла на более спокойный тон, в котором подробно рассказала о делах, праздниках и прочих заботах, наполняющих обычный день герцогини.
Поделиться312-01-2015 13:30:05
26 марта 1495 года
Письмо лежало на самом краю стола, но графиня деи Каттанеи не торопилась его открывать. Наконец, она протянула руку, но резко отдернула ее, будто бумага могла обжечь. Уже несколько раз заглядывала Симона и с каждым разом взгляд пожилой служанки становился все более недоуменным.
- Нет, чтобы там ни было, я должна это знать!
Ваноцца немного нервно рассмеялась. На самом деле, чего она боится? Тех слов, которые они наговорили друг другу, с лихвой хватит на многие месяцы, Лукреции совсем необязательно повторять их письменно. Похолодевшими от волнения руками графиня сломала печать. По мере прочтения тревожная морщинка меж бровями разглаживалась.
- Доченька, милая.
Сейчас, когда ее никто не видел, бывшая папская любовница могла не скрывать чувств. Каждая строчка в письме Лукреции кричала о раскаянии и, не мешкая, чтобы не передумать и не дать той обиде взять верх, графиня придвинула к себе чернильницу.
Мы не будем с тобой касаться того, что произошло недавно. Это ни к чему хорошему не приведет и только продлит плохое. Важно, что происходит сейчас. Никто в нашей жизни не сумел бы избежать ошибок, пусть эта будет самой страшной в твоей жизни.
Слова давались Ваноцце с трудом, но, приняв оливковую ветвь, нельзя растоптать ее ногами. Их с Родриго дочь согрешила, но раскаялась; понтифик снимет этот грех и все будет, как прежде. Если бы Хуан... Но о сыне думать нельзя, и без того колет в груди.
Нет судьи более строгого, чем мать, но нет и сердца более мягкого, чем материнское. Мне важно, что ты раскаялась и поняла, что нельзя получить все, что желаешь.
Графиня отложили перо и грустно усмехнулась, кому, как ни ей знать, что такое - мечтать о недостижимом.
Иногда мы находим счастье там, где и не ждем. У тебя есть муж, есть свой дом, ты - герцогиня. Не каждая молодая женщина могла бы похвастаться подобным.
Но довольно об этом, мы навсегда закрыли эту дверь. Расскажи лучше, правду ли говорят о красоте Катерины Гонзага?
Расспрашивая о жизни в Градаре, Ваноцца лишь вскользь упоминала события в Риме, но кое-о-чем решила рассказать.
Ты помнишь Агостину Пикколомини? Ту, которая затмила Прекрасную Джулию? Весь Рим гудит - она исчезла, словно растворилась, и никто не знает, где она и что с ней. Я даже хотела написать твоему отцу (представляю, какой для него это удар), но потом передумала, не хотелось, чтобы он неправильно это воспринял.
Теперь ничего не напоминало о ссоре. И только в самом конце письма убористым почерком графиня приписала.
Я счастлива тем, что у меня снова есть дочь.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (12-01-2015 13:35:41)
Поделиться429-06-2015 17:29:23
6 апреля 1495 года
К письму матери Лукреция приступила, когда послание к Хуану было уже запечатано, а слезы, вызванные им, высохли. Ей понадобилось время, чтобы вывести первые слова, потому что после откровенности, бывшей неотъемлемой частью их с братом писем друг другу, надо было настроиться на лукавство, которым обязательно будет проникнуто письмо к графине деи Каттанеи.
Как и в письме к герцогу Гандии, начала Лукреция с новостей в Градаре, правда здесь ее послание было далеко не таким подробным, как то, что она писала до него. Она гораздо более сжато сообщала о том, как Градара оказалась чуть ли не центром мира, о покушении на Лодовико Моро и о праздниках в честь объявления Священной Лиги.
Новость о Тине Пикколомини Лукрецию скорее обрадовала.
Я не буду делать вид, что беспокоюсь об этой женщине. Она была слишком глупа, чтобы надолго задержаться рядом с его святейшеством. Уверена, ей просто было приказано удалиться, и семья, боясь, как бы об этой опале не стало известно, предпочла услать ее с глаз долой. Пропавшая по непонятной причине неудачница лучше той, о чьей неудаче судачат на каждом углу.
Теперь, когда речь зашла о личном, Лукреция стала более осторожной. Конечно, мать ждет от нее новостей и все-таки помнит о том, что было зимой. Это значит, что каждая новость из Градары должна ей говорить, что опасаться нечего.
После всех праздников я даже рада, что здесь опустело, а ведь сначала Градара показалась мне слишком тихой. Но вот достаточно череды бурных дней, чтобы убедиться в том, что нравится на самом деле. Впрочем, дело и в том, что мне удается обустроить здесь все по-своему вкусу. Джани меня в этом полностью поддерживает. Я сама выбрала себе придворных дам. В Градаре даже появился придворный поэт и художник. Джани заказал мой портрет. Катерина Гонзага - единственная, кто не уехал, я попросила ее остаться. Она действительно очень красива и настолько же мила и добра. Иногда она похожа на ребенка, и даже я рядом с ней чувствую себя гораздо старше.
Дальше Ваноцце предстояло узнать еще тысячу мелочей о том, как все обустроено в Градаре. Лукреция увлеклась, к тому же все-таки она была герцогиней Пезаро, а Градара была местом, где она жила, поэтому чувство гордости и любви к городу не были наигранными и сквозили в каждой строчке ее письма.
Я надеюсь, что когда-нибудь ты решишься на путешествие и приедешь ко мне. Я знаю, что и кто будет против этой поездки, но ведь всегда можно что-нибудь придумать.
Поделиться502-07-2015 12:12:12
10 апреля 1495 года
Ваноцца разгладила рукой прочитанное несколько раз письмо и почувствовала гордость за дочь - из Лукреции получилась хорошая герцогини, а некоторая восторженность, с которой та воспринимала свою взрослость, пройдет с возрастом. Сердце графини екнуло, когда она узнала об интриге против Моро. Не за миланца переживала она, а за то, что ее малышка была слишком близко к заговору и могла пострадать.
Она достала чистый лист бумаги и села отвечать.
Я рада, что в Градаре наступило затишье, любой хозяйке нужен отдых, после праздников особенно.
Осторожно затронув тему покушения и посетовав на то, что заговорщики не смогли найти себе другого места, графиня продолжила.
Разговоры, касающиеся исчезновения Тины Пикколомини, почти затихли, но мне кажется, что ты ошибаешься в своем предположении. Не знаю, что случилось с девушкой и, признаюсь тебе, не очень хочу знать.
Ваноцца лукавила, ей было любопытно, но не до такой степени, чтобы осмелиться задать вопросы понтифику. К тому же она подозревала, что ей может очень не понравиться ответ.
Я бы очень хотела приехать к тебе, посмотреть, как все устроено, но, доченька, ты должна понимать - твоя мать не так уж молода, чтобы уезжать далеко от дома. Возможно, когда-нибудь...
И убористым почерком приписала в самом низу письма.
Но это не значит, что мы теперь с тобой долго не увидимся. Я была бы рада, если бы ты смогла приехать погостить. Понимаю, что твоему мужу не понравится, если ты слишком часто будешь отлучаться в Рим, но я готова сама ему написать, чтобы он тебя отпустил хотя бы ненадолго. Рим без франков - совсем другой Рим.
Запечатав письмо, Ваноцца улыбнулась - Лукреция повзрослела и без влияния своего брата вновь стала похожа на саму себя. Графиня скучала по дочери, но даже эта тоска не заставила бы ее пригласить герцогиню Пезаро в Рим в то время, когда бы здесь был герцог Гандии.
Хорошо, что Хуан в Испании.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (02-07-2015 12:16:13)
Поделиться607-07-2015 00:17:44
17 апреля 1495 года
Лукреция получила письмо от матери еще четыре дня назад. Строчки о том, что графиня мечтает увидеть свою дочь в Риме, показались ей такими до дрожи желанными, что первым ее порывом было броситься писать ответ и просить Ваноццу немедленно уговорить его святейшество требовать возвращения дочери. Она даже начала ответ, но, несколько успокоившись... сочла за благо не отвечать сразу и подождать хотя бы пару дней. Радость и поспешность могли показаться слишком подозрительными, а герцогиня Пезаро не имела права на ошибку.
Извини, что не ответила тебе сразу, но последние дни были заняты очередными гостями. Да-да, в Градаре снова стало шумно, на этот раз благодаря графине Катерине Сфорца. Она прибыла не одна, с нею молодой человек, который защищал ее в Риме и спас от смерти.
Лукреция знала, что ни одна женщина не устоит против подробностей устройства чьего-нибудь брака, и поэтому с тщательностью рассказала своей материи о том, как и почему Градара готовится к очередным празднованиям, на этот раз - свадебным. Увлекшись, она поведала целиком всю историю, а перечитав, поняла, что, как это ни забавно, но тон, принятый ею в отношении "молодых" такой покровительственный, как будто она старше их.
Как видишь, я всего неполных два года замужем, а уже предаюсь излюбленному занятию матрон - устраивать браки тех, кто имеет несчастье в них не состоять, и находить в этом особенно удовольствие. Джани не устает потешаться по этому поводу.
В своих словах о муже теперь Лукреции приходилось лукавить меньше. С Джованни они помирились уже давно, но установившееся положение вещей нравилось ей все меньше и даже пугало. Казалось, что вот-вот придет гроза, о которой пока не говорит ничего, кроме тяжелого предчувствия. Но в этом Лукреция была откровеннее с братом. Графине деи Каттанеи не надо было знать, что мучило ее дочь.
Заканчивалось письмо коротко и как будто без лишних эмоций.
Я скучаю по Риму и хотела бы увидеть тебя и его святейшество, но не уверена, что в ближайшее время это будет возможно. Герцогству Пезаро сейчас нужен его правитель, а я бы не хотела оказаться в стороне от него. Надеюсь, позже моя поездка будет не так неуместна.
Поделиться709-07-2015 14:04:03
28 апреля 1495 года
Хотя Ваноцца себе в том не признавалась и всячески избегала подобные мысли, все же она испытала облегчение от того, что Лукреция не ухватилась с радостью за возможность отправиться в Рим. Эфемерная, казалось бы, надежда на то, что дочь хоть когда-нибудь поймет, какую чудовищную ошибку совершили они с Хуаном, приобрела четкие очертания; теперь можно было вздохнуть свободнее. Жаль, что нельзя порадовать тем Родриго - письмо, пусть и очень туманное, могут перехватить, а являться в Сант-Анджело без приглашения и особой на то нужды графиня не хотела. Ни к чему лишние разговоры.
Ответ Ваноцца писала с улыбкой и надеялась, что ее доброе расположение передастся и Лукреции.
Градара стала центром мира? В Риме сейчас тихо, все ждут новостей с Неаполя.
Хотя мы с твоим отцом последнее время не встречались, я знаю, что Его святейшество молится о нашем благополучии, и верю, что все будет хорошо.
Рассказ о свадьбе Катерины Сфорца удивил и особенно - выбором. Если верить слухам о Тигрице Романьи, менее всего можно было бы заподозрить ее в опрометчивости, а как иначе назвать брак с юношей, возрастом не многим старше сына, как не опрометчивостью?
Ты пишешь, как настоящая матрона. И как тебе в роли устроительницы браков? Смотри, если тебе слишком это понравится, за тобой будут бегать все незамужние женщины и прятаться от тебя все неженатые мужчины.
Кстати, не помню, писала ли я тебе об этом? Принц и принцесса Сквиллаче по-прежнему живут у меня. Чаще всего Санчия проводит дни и ночи дома, чего я не могу сказать о твоем младшем брате. Иногда мне кажется, что они поменялись местами, хотя мне, как матери, такая расстановка нравится больше.
Я думаю, что они останутся в Риме до тех пор, пока все не образуется, так что если ты успеешь приехать до осени, обязательно их застанешь.
Теперь, когда Лукреция не выразила слишком уж горячего желания посетить Рим, Ваноцца еще сильнее захотела, чтобы дочь приехала. Они никогда не были близки, но она скучала по ней и, еще немного, и была уже готова уговаривать герцога Пезаро, чтобы тот отпустил свою жену.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (09-07-2015 14:06:02)
Поделиться813-07-2015 19:09:02
2 мая 1495 года
Убаюкивающий, спокойный тон матери подействовал на Лукрецию плодотворно. Она несколько раз прочитала письмо, стараясь найти в нем малейшую неровность, которая могла бы сказать, что у слов Ваноццы есть подтекст или что она неискренна, но не смогла. Мать по-настоящему простила, поверила и готова принять свою дочь, наговорившую ей немало злых слов.
К ответу Лукреция приступила почти сразу, и начало ее письма было обычным - она рассказывала матери новости Градары и некоторые подробности придворной жизни, которые, ей казалось, заинтересуют ее. Центром рассказа, конечно, было описание свадьбы Катерины Сфорца и Фео, правда, герцогиня не упомянула о том, какой ей и Тигрице достался сюрприз от Оттавиано Риарио и его единокровного брата.
Послание могло бы остановиться на почти бытовых подробностях, и Лукреция была готова запечатать его таким, но все-таки не стала этого делать.
Незапечатанным письмо оставалось два дня, пока герцогиня Пезаро обдумывала решение.
Она очень хотела попасть в Рим и видела, что мать по-настоящему хочет ее видеть, но Лукреция не сомневалась в осторожности Ваноццы деи Каттанеи. Если она узнает, что в Рим едет Хуан, то наверняка сделает все, чтобы ее дети в Вечном городе не встретились, то есть чтобы Лукрецию туда не пустил отец. Хуану проще устроить поездку в связи с поручением короля Фердинанда, как зимой. Такому не сможет противиться ни ее отец, ни тем более ее мать. Значит... значит, она должна попасть в Рим раньше Хуана.
Я долго сомневалась, имею ли я право рассказывать тебе...
Перо замерло над бумагой. Своей откровенностью она обманет Ваноццу и даже совершит предательство по отношению к Джани. Игры герцогов Пезаро, в которых ей чувствовалось нечто опасное, затевались каждый раз не только по его воле: сама она не противилась им и даже поддерживала. Может быть, это ее пугало даже больше. К тому же ей нужно, чтобы Ваноцца испугалась за нее.
Мне больше не с кем поделиться. Ни одна придворная дама не должна узнать этой тайны. Я напишу тебе в следующем письме, но сначала должна взять с тебя слово, что никто не узнает того, что я сообщу тебе. Пожалуйста, обещай мне.
Поделиться915-07-2015 15:41:36
8 мая 1495 года
Кап-кап-кап... Воск от свечи капал на бумагу, но Ваноцца словно того не замечала. Всю жизнь она мечтала о близости с дочерью и дождалась доверия тогда, когда меньше всего того ожидала.
Какую еще страшную тайну скрывала Лукреция? Узнать об этом можно было лишь одним способом.
Графиня отряхнула гусиное перо от лишних чернил.
Лукреция, мы обе виноваты в том, что между нами возникли сложности, но когда ты родишь ребенка, то поймешь, что все разногласия - это ничто в сравнении с материнской любовью. Я еще не знаю, что у тебя случилось, но в каждой букве твоего письма вижу призыв о помощи.
Ты можешь рассказать мне все. Без утайки. Все, что я узнаю, останется между нами и я прошу тебя лишь об одном - не тяни с ответом, потому что теперь я не смогу спокойно спать.
Больше похожее на короткую записку, письмо было отдано гонцу с наказом - доставить послание герцогине Пезаро как можно быстрее, пусть даже для этого потребуется загнать всех лошадей.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (15-07-2015 15:43:12)
Поделиться1028-11-2015 21:49:50
15 мая 1495 года
Письмо от графини Лукреция получила еще неделю назад, но не спешила с ответом. Каждая строчка, написанная рукой Ваноццы, была наполнена волнением и желанием узнать, а ее жестокая дочь хотела продлить ожидание и состояние неизвестности у своей матери, к тому же как следует обдумать свой ответ. Намереваясь пооткровенничать, Лукреция думала в описаниях любовных игр, которые с недавних пор так полюбит ее муж, несколько сгустить краски, к тому же умолчать о том, кто именно подтолкнул его к ним. Это была ложь и даже предательство по отношению к Джани, но желание попасть в Рим (особенно теперь, когда Хуан прислал письмо и рассказал о забрезжившей для него поездке в Вечный город) было сильнее чувства справедливости.
Судьба, однако, избавила Лукрецию от необходимости прибегать к полуправде, то есть худшей форме лжи. После сегодняшней ночи, превзошедшей ее самые смелые фантазии, придуманные для матери, правды было уже достаточно.
Я должна признаться тебе в том, что меня пугает Джани…
Дальше в несколько сухой манере Лукреция рассказала о ночи, когда ее муж впервые раскрылся с новой стороны, о том, как он входил во вкус, и о том, что произошло сегодня. Ваноцца была не той женщиной, которую можно бы было сильно удивить какими-то проявлениями мужской страсти, и ее дочь знала об этом, но ей нужно было не удивление, а страх Ваноццы за дочь и желание помочь. Если не Ваноцца, то кто поможет ей? Если даже она скажет: «сама виновата», то чего ждать от всего остального мира?
И он оставил меня одну и уехал утром, даже не узнав о том, что со мной. Он так и не поверил, что я не испытываю и тени его восторга и обещал не только повторение, но кое-что еще более ужасное. Мне не передать тебе, как я боюсь за себя и свою жизнь, потому что когда Джани в таком состоянии, то, кажется, сам уже не понимает, кто он и где. Если в следующий раз он убьет меня, то может, и будет сожалеть, но только уже после того, как ничего не поправишь.
Завершение письма говорило о панике той, что его писала, но даже и здесь Лукреция не изменила себе. Она и словом не обмолвилась о том, что просит мать молить его святейшество о возвращении дочери.
Поделиться1130-11-2015 13:11:55
22 мая 1495 года
Графиня деи Каттанеи не была женщиной глупой, но любая мать потеряет разум, когда ее ребенку грозит опасность.
- Боже мой, девочка моя, да что же у вас там творится? И что же такое ты еще наделала, что настолько разозлила своего мужа, если он с тобой так обращается?
Ваноцца сцепила пальцы - она не забыла свой разговор с Лодовико Баланти и теперь вполне допускала, что до герцога Пезаро могла дойти порочащая ее дочь информация. И если это действительно так, то, судя по всему, Джованни Сфорца предпочел решать вопрос внутри семьи. На самом деле, графиня могла его в этом понять и даже где-то была благодарна за его молчание, вот только это совсем не означало, что, считая Лукрецию достойной самого серьезного наказания, она позволит превращать свою дочь в девочку для битья. Пусть герцог удовлетворяет свои потребности в другом, более для того подходящем месте.
Графине было что сказать Лукреции, но ответ получился довольно коротким.
Мы обе знаем, что могло бы послужить поводом для такой перемены, но мы с тобой договорились больше не затрагивать эту тему, поэтому я промолчу.
То, что я могу догадываться о причине, совсем не означает, что я считаю твой муж прав, он мог бы получать все, что ему требуется, иначе.
Ваноцца отложила перо, Лукреция, конечно, не ангел, но в разговорах с дочерью лучше бы обойтись без упоминания о продажных женщинах.
Только я боюсь, что он вошел во вкус, и отныне иные способы его не смогут его удовлетворить. Да и с чего бы? Ведь, если я правильно тебя поняла, с самого начала ты ему не отказывала в его пристрастиях. Жаль, что ты с самого начала не посоветовалась со мной, только что теперь об этом говорить.
Я попробую убедить Его святейшество, чтобы он позволил тебе приехать в Рим. Я не буду объяснять ему причину - мы не должны забывать, что он не только твой отец, но и политик, а это знание может помешать ему в расчетах, поэтому будь готова к тому, что разрешение придет нескоро.
Изящное гусиное перо превратилась в обкусанный огрызок.
В ожидании этого тебе потребуется вся твоя хитрость. Ты можешь сослаться на обычное женское недомогание, но это слишком короткий срок, как и болезнь, оно не удержит твоего мужа от твоей постели надолго. А вот если ты скажешь герцогу Пезаро, что, возможно, к осени у него появится наследник, это смогло бы его удержать. Вот только не помешает ли это твоему отъезду?
В общем, милая моя, тебе нужно проявить смекалку, мне издалека сложно тебе советовать, придется тебе решать самой.
Чтобы тебе стало хоть немного легче, знай, я сегодня же попрошу аудиенции у Его святейшества, и буду приходить к нему до тех пор, пока он не сменит гнев на милость.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (30-11-2015 13:20:51)
Поделиться1231-01-2016 12:26:54
1 июня 1495 года
Итак, все было решено, и Джани дал ей поручение, требующее ее присутствия в Риме. Она выедет не позже, чем через три недели. Всего три недели! Правда, все это время ей придется быть очень осторожной, внимательной и не допустить ни одной ошибки, но теперь игра будет вестись не ради призрачной надежды, а ради уже решенного! Лукреция, после бурной ночи всегда чувствовавшая себя расслабленной, рассеянной и мечтательной, сегодня была сдержанна, а ум ее работал с холодной точностью. Едва умывшись и одевшись, даже не взглянув на завтрак, она села за стол, чтобы написать письма.
Первое письмо было адресовано матери. После кратких слов приветствия, заверений в полном своем здоровье и надежд на то, что у Ваноццы все благополучно, Лукреция приступила к главному.
Сегодня все решилось. Муж отправляет меня в Рим. Не стоит обольщаться, он не обеспокоен тем, что я соскучилась по родным, того требуют интересы герцога Милана. Я сделала все, чтобы его светлость дал мне поручение. Для этого мне пришлось, графиня, пренебречь всеми вашими советами и следовать собственным, прямо противоположным. Если бы я сказалась больной или беременной, боюсь, у меня бы ничего не вышло. Я не буду говорить, на что мне пришлось пойти, что выдержать и принять с видимым удовольствием и восторгом, чтобы мой муж окончательно уверился в полной моей покорности и стремлении выполнять все его прихоти. И никто еще не знает, на что придется пойти в те недели, что остались до моего уезда. Но это не страшно, потому что более всего я боюсь его разочарования и решения оставить меня в Градаре.
Лукреция нарочно сгустила краски, хотя и понимала, что испугает этим мать. Ей хотелось, чтобы письмо прозвучало трагично, как откровение отправленной на заклание девственницы, а не как исповедь интриганки. Тем больше будет ждать ее Ваноцца, тем больше волноваться и, даст Бог, тем меньше подозревать потом.
Эпизод завершен
Тема закрыта
Страница: 1
