Направляясь в покои дочери Его Святейшество улыбался, и, пожалуй эта была первая искренняя улыбка, без фальши и притворство за все это утро, богатое событиями. Родриго Борджиа питал нежную отцовскую любовь к Лукреции, это знали все, более того, приписывали этим чувствами иные мотивы, не такие чистые. Действительно, когда дочь так красива, так невероятно соблазнительна, будто создана на погибель мужскому полу – как тут не заподозрить в постыдной слабости даже самых близких родственников? Тем более (и Его Святейшество это отлично знал) его сыновья и впрямь питали к своей сестре горячую страсть.

Хотела этого Лукреция или нет, но она невольно стала тем светилом, которое притянуло к своей сверкающей орбите всех Борджиа, объединяя их, не смотря на жестокое соперничество за ее внимание и любовь, за это Родриго был ей признателен и готов прощать любые сумасбродства, оправдывать любые слабости и потворствовать самым безумным прихотям.

- Моя дочь уже встала? – осведомился он у дам Лукреции, присевших в низких поклонах при его появлении. – Я хочу ее видеть.
- Да, Ваше Святейшество, монна Лукреция изволила встать и уже ушла, - протараторила самая молодая из трех служанок, откровенно стремясь угодить.
- Ушла? И куда же?
Маленькая служаночка открыла было свой хорошенький ротик, но дама постарше дернула ее за рукав, заставив замолчать.
- Мы не знаем, Ваше Святейшество, но монна Лукреция не намеревалась покидать замок, - ответила она.
Родриго Борджиа недоверчиво изогнул бровь.
- Вот как… ну что ж, я дождусь ее здесь.
Служанки засуетились, наперебой стараясь услужить высокому гостю, почтительно подкладывая под его ступни вышитую подушечку, подавая вино и фрукты.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Улыбнувшись любимой дочери, Родриго ласково провел ладонью по нежной щеке Лукреции.
- Дочь моя, драгоценная моя дочь, я не мог начать день, не пожелав тебе доброго утра, - проговорил он, великодушно не замечая беспорядок в одежде девушки и следы волнения на ее лице.

Если сыновей Его Святейшество держал в кулаке ни на минуту не ослабляя вожжи, то дочери было позволено все, перед этой совершенной красотой, перед острым умом, под стать его собственному, перед любовью и доверием светившимся в чудных глазах всемогущий папа был бессилен. Именно Лукреция держала его сердце в своих маленьких нежных ручках. И, хотя как политик Родриго Борджиа нашел ей супруга, отвечающего его политическим интересам, но как отец он был уверен, что ни один мужчина в мире не достоин этого сокровища, и уж тем более не собирался отпускать от себя Лукрецию.

- Как ты спала, милая моя, как провела утро, - заботливо справился он, гладя чудные светлые волосы дочери. – Все ли хорошо? Я знаю, Джулия уже успела поговорить с тобой… Не слишком ли взволновало тебя ее появление, бесценная моя?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Взглянув в глаза Лукреции, Родриго Борджиа криво усмехнулся. Слова дочери напомнили ему об истиной цели визита.
- Отпусти своих дам, бесценная моя, мне нужно с тобой поговорить.
Когда комната опустела, Его Святейшество с ласковой улыбкой усадил дочь к себе на колени, уложив ее светловолосую головку к себе на плечо, прижавшись к ней щекой.
- Насчет Джулии я и хотел с тобой посоветоваться, - доверительно произнес он, чувствуя облегчение от того, что наконец-то рядом с ним близкое существо, с которым можно без утайки поговорить о том, что лежит на сердце. – Я говорил с ней этим утром, Лукреция… и не знаю, могу ли я по-прежнему доверять моей Джулии. А ты знаешь, дочь моя, друг, которому мы уже не можем верить – опаснее врага! Поэтому я пришел к тебе. У тебя верный глаз, маленькое мое сокровище, у тебя острый ум и ты любишь своего старого отца. Скажи, что ты думаешь? Стоит ли мне поверить всему, что рассказала Джулия и принять ее, либо же…
При этих словах, весьма многозначительных в своей недоговоренности, лицо Родриго Борджиа помрачнело.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Иногда и одного дня достаточно для того, чтобы предать, милая моя девочка, - тяжело вздохнул Родриго Борджиа, прижимая к себе дочь и находя сладостное успокоение от всех своих тревог в ее близости. Какие уж мрачные тени всколыхнулись в его душе при этих словах, кто знает? Сомнения Лукреции, пусть не высказанные вслух, нашли в его душе живой отклик. Тот кто сам готов ударить по протянутой руке всегда подозревает других в том же! – Я прошу тебя, дорогая моя, присмотрись к Джулии. Ты знаешь ее много лет, вы подруги, и если кто-то и заметит в ней фальшь, то только ты, ангел мой.

Говоря это Его Святейшество ничуть не сомневался в том, что любовь Лукреции к нему, к своему отцу, перевесит ту привязанность, которую она питала к его фаворитке. Нежно поцеловав прекрасные руки дочери, Родриго ободряюще ей улыбнулся.

- А теперь, бесценная моя, расскажи, что тебя тревожит. Неужели я такой плохо отец, что моя любимая дочь чувствует себя несчастной?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Отстранив от себя дочь, Его Святейшество несколько долгих минут пристально всматривался в ее лицо, словно надеясь таким образом найти ответы на все свои вопросы. Джулия, сыновья, подозрения - все было забыто. Имело значение только то, что Лукреция, любимая дочь Лукреция, сейчас ускользала от него, прячась, словно за невидимую стену, за свое замужество, которое, между прочим, он же и устроил!

- Жизнь замужней женщины, - медленно проговорил он, словно пробуя на вкус нечто крайне неприятное. – Жизнь замужней женщины… и чем же она так привлекательна для тебя, бесценная моя? Да и разве твой супруг не с тобой, не в Риме? Разве у тебя нет своего дома? И, в конце-концов разве мы, все мы, не одна семья?

Желчно усмехнувшись, Родриго Борджиа мысленно воскресил образ герцога Пезаро. Разве Джованни Сфорца сможет встать между ними? Разве кому-нибудь это под силу? Нет, пока он дышит!

- Послушай, родная, - с притворной мягкостью начал он, снова обняв дочь. – Если уж ты заговорила о замужестве… признаться, я и сам хотел с тобой о нем поговорить… мне кажется, Джованни Сфорца не тот мужчина, который тебе нужен, сокровище мое. И не он ли внушает тебе эти странные мысли, Лукреция? Твое место здесь, в Риме, рядом со мною… и с твоими братьями, которые так любят тебя, и нигде иначе!

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Джованни предъявляет на тебя права? И он осмеливается?!
Родриго Борджиа не верил своим ушам. Чтобы герцог Пезаро мог желать от его дочери еще чего-то, помимо чести называться ее мужем? Немыслимо! И его драгоценная девочка, разумеется, страдает именно из-за неделикатности этого Сфорца, из-за его грубости, о, бедное дитя!

- Ангел мой, мой чистый ангел, - нежно произнес Его Святейшество покрывая поцелуями нежное лицо Лукреции. – Если бы я знал, что твой муж будет суров с тобой, что он попытается встать между нами, разлучить нас, увезти тебя в Пезаро – я бы никогда не допустил этого брака! Ты дорога мне безмерно, и нет такого, чего я не сделаю ради твоего спокойствия, мое сокровище!

Быстрый ум Родриго Боржиа уже выискивал способы быстро и надежно освободить Лукрецию от этих, столь тяжких для нее, супружеских уз.

- А что касается сплетен, - прошептал он в надушенные волосы дочери, мысленно предавая Джованни Сфорца в руки наемных убийц, и нежно укачивая Лукрецию в своих объятиях. – То я лично вырву языки тех, кто хоть слово скажет против тебя, моя девочка, сердечко мое!

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Уехать? Ты хочешь уехать? - Родриго Борджиа внимательно взглянул на дочь, словно видя ее впервые. – Что за странные фантазии Лукреция! Ты бредишь! Никто не запрещает тебе быть вместе с мужем, если уж тебе этого так хочется, но зачем же ради этого уезжать из Рима и хоронить себя в Пезаро?!

Тяжело дыша, Его Святейшество пытался справится с волнением. Нет, право слово, это уже слишком за одно утро! Вы слышите, небеса? Слишком! Любовница, сыновья, дочь…Ну сыновья – ладно, на то они и сыновья. Джоффре слишком юн, Чезаре слишком честолюбив. Но его бесценная девочка, неужели и она решила пойти против отца?

- Послушай, ангел мой, ну к чему тебе все это? Твое место здесь! Не нравится твой дворец? Я подарю тебе другой! Два, десять дворцов, - продолжил он, не замечая, что говорит со своей повзрослевшей дочерью словно с малым ребенком, которого нужно задобрить игрушками и сладостями. – Любое твое желание я исполню! Тебе грустно? Я устрою праздники для тебя, ты будешь императрицей в Риме, драгоценная моя, а кем ты будешь в Пезаро? Да и к тому же, если ты так не дорожишь мной, подумай о братьях… они не вынесут разлуки с тобой.

Это был нечестный ход, и Его Святейшество это знал, но в любви и на войне все средства хороши, а Лукрецию он любил нежно, страстно, иногда доходя в этом чувстве до благоговейного восторга, забывая, что это существо из плоти и крови приходится ему родной дочерью. Отпустить ее от себе, не иметь возможности видеть ее каждый день, говорить с этим ангелом, чувствовать ее маленькую ручку на своей руке? О, нет, этого он не допустит! Среди всех сокровище Борджиа Лукреция была его главным, самым дорогим, самым охраняемым сокровищем, почти мистическим талисманом из плоти и крови и пока она с ним – Родриго верил – удача от него не оступится!

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Нет, если жена герцога Пезаро – Боджиа! – прогремел ответ Его Святейшества. – Нет, если у нее есть отец и братья! Нет, наконец, потому что я этого не хочу, Лукреция! С какой стати тебе ехать куда-то, когда тут в Риме, у тебя есть все! Джованни Сфорца соскучился по своей глуши? Прекрасно, никто его не задерживает, пусть уезжает! Но ты останешься здесь.

Переведя дух, Родриго постарался взять себя в руки. Нет, что за странная, немыслимая, навязчивая фантазия у дочери – уехать! Не может быть, чтобы Лукреция действительно этого хотела, это все ее муж забивает головку его девочки такими мыслями!

- Я вообще начинаю думать, что герцог Пезаро – неподходящий муж для тебя, Лукреция, - мрачно произнес любящий отец. – Было время, когда я считал этот брак выгодным со всех сторон, но теперь все изменилось. И, может быть, пришла пора и что-то изменить в твоей жизни.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Джованни, я всегда рад тебе, - тепло проговорил Его Святейшество, тонко улыбнувшись сыну, в котором, он знал, найдет самого деятельного соучастника в том, что касалось Лукреции. Старший сын был достойным продолжением своего отца в том, что касалось пороков и добродетелей. На пороки Джованни папа Римский предпочитал закрывать глаза, считая, что мужчина без пороков – что блюдо без специй, пресно и невыразительно. Добродетели же… пусть добродетели Джованни были сомнительны, но в глазах Родриго Борджиа он был превосходным сыном.

- Лукреция порадовала меня этим утром, Джованни, - посетовал он, обменявшись с сыном многозначительным взглядом. - Представь себе, твоя сестра хочет нас покинуть! Ей надоел Рим, ее манит глушь Пезаро! Вот я и спрашиваю себя, насколько Джованни Сфорца достоин такой чести? В чем, в сущности, он нам полезен, что мы должны пожертвовать нашей драгоценной девочкой, распрощавшись с ней без надежды снова увидеться?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия