Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Via Appia » История старая, как мир. Недалеко от Неаполя. Июнь 1475 года
Вилла "Белая лилия", принадлежащая Филомене Ваккара.
Для Лауры и Антонио - после эпизода Он, Она и Дракон. Глава 1. Недалеко от Неаполя. Июнь 1475 года
Антонио появляется сразу после того, как мелькнул в конце эпизода Он, Она и Дракон. Глава 2. Недалеко от Неаполя. Июнь 1475 года
Отредактировано Лаура (05-10-2025 20:52:45)
Лаура была бесхитростной и не привыкла что-то держать в секрете. Она и не пыталась скрыть, что известие о внезапном уезде Антонио де Гевара повергло ее в недоумение и заставило чувствовать себя несчастной. Владелице виллы "Белая лилия" не составило бы труда понять чувства молодой девушки, да и выпытать их при желании. Юному сердцу хочется быть услышанным, так что Лаура не долго бы держалась при расспросах.
К счастью (хотя, принимая во внимание, что было потом, непонятно, к чьему же счастью), мадонне Филомене не было никакого дела до Лауры. Она и так все понимала, к тому же была слишком занята своими заботами и плохим самочувствием. Разговоры по душам с юными девицами или возможность помочь им преодолеть жизненное испытание и справиться с первой трагедией ее явно не влекли.
Лаура осталась один на один со своими мыслями. Обедала она с Джованнино и Беттиной (мадонна Филомена не покинула своей спальни, сославшись на нездоровье), за столом была грустна и задумчива, что вызвало неудовольствие обоих детей. Они шумели, кидались друг в друга хлебом, а Беттина даже вздумала капризничать и отказываться от еды, но Лаура едва это заметила. Кротко улыбнувшись (и, кажется, вовсе не заметив кутерьмы), она невпопад посоветовала им пойти к матери и ускользнула из столовой, почти не притронувшись к еде.
"Это я виновата", - повторяла Лаура себе сотню раз, перебирая каждое мгновение встречи с Антонио и пытаясь найти оплошность, заставившую его сбежать. Так и не придумав ничего, она вновь и вновь приходила к выводу, что она просто глупа, все делает неправильно и даже не понимает, где ошибается, и что от такой возлюбленной, конечно, кто угодно сбежит. Антонио де Гевара слишком хорош и образован для нее, и для него существует целая сотня более подходящих девушек, воспитанных должным образом.
Приближение ночи пугало ее. Если уж днем донимают мысли, то что будет ночью? Единственная ее компаньонка, бывшая кормилица детей Филомены, прозванная Монеттой за невысокий рост и круглое лицо, была не лучшей собеседницей. На просьбы рассказать что-нибудь отнекивалась, а потом вообще уснула прямо в кресле на лоджии. Лаура ушла в спальню за лампой и бумагой с карандашом, а когда вернулась, увидела, что компаньонки и след простыл. Та часто исчезала, и Лаура по наивности была уверена, что почтенная вдова уходит за более интересными разговорами к другим женщинам, служащим на вилле, даже не подозревая, что "другие женщины" были садовником Симоном. Монетта была не так стара и уж тем более не так почтенна, как казалось Лауре. Вскормив двоих детей мадонны Филомены, она осталась на вилле для разных поручений, не имея желания потратить скопленные средства на скромное жилище, сулящее не только более простую, но и более уединенную жизнь.
Что ж, бегство Монетты было хоть и последней каплей, но все-таки не такой болезненной, как бегство возлюбленного.
Вздохнув, Лаура уселась в кресло, забравшись в него с ногами (кого было стесняться и для кого благообразно себя держать?) и занялась рисованием. Профиль Антонио выходил у нее очень похожим, и доведение его до совершенства не только успокаивало, как любое дело, требующее сосредоточенности, но и создавало иллюзию, что возлюбленный рядом.
Отредактировано Лаура (07-10-2025 17:31:05)
Проникнуть на территорию виллы - лишь половина дела, нужно было еще как-то дать знать о себе Лауре. Антонио понимал, что столкнется с трудностями и потому далеко вперед не заглядывал, ведь все препятствия не предугадаешь. Прозвище приставленной к Лауре компаньонки он посчитал хорошим для себя знаком и готов был раскошелиться за молчание. Что для графа ди Потенца сущая безделица, то для бывшей няни целое состояние. Главное, успеть ей пообещать золотые горы до того, как она бы закричала. Впрочем, Антонио надеялся и на то, что о "договоренности" с мадонной Филоменой, вернее, о ее ультиматуме, известно только им двоим, для всех же остальных владелица виллы придумала менее драматичное объяснение. Если вообще сочла нужным это сделать.
По пути ему пришлось ненадолго задержаться, потому что свора, узнавшая постоянного гостя, устроила веселую потасовку за право быть первым, кому почешут загривок. Благо еще, что псы с щенячьего возраста были приучены лаять только на незнакомых людей, а потому, если и потявкивали, то вразнобой, без надрыва.
- Вот были бы вы посообразительнее, то позвали бы Лауру сюда, тогда бы и времени было больше. А так, дорогие мои, уж простите, но я тороплюсь, - усмехнулся Антонио и решительно убрал за спину руку, тем самым показывая, что пойти по второму кругу у собак не получится.
Несколько факелов у самой калитки не могли осветить сад должным образом и все же Антонио старался держаться в самой тени деревьев. Путь, короткий днем, сейчас показался ему невозможно долгим, лишь впереди путеводной звездой мелькал между стволов неяркий свет. Торопясь, Антонио несколько раз наступил в грязь и оставалось только догадываться, в каком виде он предстанет перед кузиной.
Но все эти неприятности искупила представшая его глазам картина.
Уютно расположившись в кресле на лоджии, Лаура водила карандашом по листу бумаги и, если Антонио не обманывало зрение, находилась здесь в полном одиночестве. Однако это ничего не значило, ведь возможно, ее компаньонка просто вышла в комнату, потому, не желая терять удобный случай, Антонио не стал мешкать:
- Лаура, только не пугайся и не кричи... - произнес он негромко, так, чтобы нельзя было услышать в доме. - Это я, Антонио.
Отредактировано Антонио (09-10-2025 11:55:55)
Лаура вздрогнула и вцепилась в карандаш с такой силой, что он впечатался ей в ладонь. Она подумала, что голос ей чудится, потому что она слишком долго думает о его хозяине. Ну откуда здесь Антонио? Он же уехал... и если бы вернулся, то не раньше следующего дня.
Но вот она увидела и его, как будто силуэт Антонио оказался сотканным из теней и полос света, отбрасываемых лампой.
- Это правда ты? - осторожно, как будто боялась испугать видение, Лаура положила карандаш и лист бумаги на стол рядом и распрямилась в кресле. - Ну откуда ты здесь?
Она говорила шепотом, и все-таки, испугавшись собственного голоса, обернулась на дверь в комнату. Вздох облегчения - она вспомнила, что Монетты нет и не будет до раннего утра. Кормилица Джованнино и Беттины утром всегда оказывалась в их спальне уже в ранних сумерках.
- Откуда ты здесь? - вновь спросила Лаура уже громче.
- Разве я мог уйти, не попрощавшись с тобой?
Антонио говорил так тихо, что слова можно было едва разобрать, но все же и в шепоте была слышна улыбка.
- Вот я и вернулся.
Если бы Лаура была опытной женщиной, он обязательно бы добавил: "Или мне уйти?", - но кузина в своей наивности была непредсказуема. Что, если ее скромность и обязательства перед хозяйкой виллы заставят ее поступить правильно? Вот Антонио и не стал рисковать. Вместо этого он подошел совсем близко и тихо произнес:
- Я вернулся потому, что хотел быть рядом с тобой.
Он пристально вгляделся в темноту за спиной Лауры. Так и не появилось никаких признаков, что компаньонка где-то здесь. Но вдруг?
- Ты же сможешь выйти ко мне, не потревожив Монетту?
Отредактировано Антонио (16-10-2025 14:44:03)
- Монетты нет, - Лаура чему-то тихонько рассмеялась. - Она почти никогда не спит здесь. Уходит к другим женщинам. Ей со мной не очень интересно. Мне так и лучше, я совсем не боюсь темноты.
Лаура и впрямь была очень невинна. Не только причины, заставлявшие отсутствовать бывшую кормилицу, оставались для нее тайной, но и причины, по которым та должна была быть здесь каждую ночь. Это маленькие дети спят с прислугой, чтобы те берегли их тревожный, часто неверный и пугливый сон. Девиц не оставляли на ночь в одиночестве совсем по другим причинам. Но Лаура так и не заметила, когда один ее возраст перетек в другой, потому что просто об этом не думала.
- Ты здесь... как это хорошо... Забирайся сюда.
В голове у Лауры не было ни одной крамольной мысли. Она думала об одних только поцелуях, плохо понимая, что же происходит после них, если ничто не мешает продолжению. Женщины же, занимавшиеся ее воспитанием, были скупы на подробности. Девице следует блюсти себя, но что стоит за этими словами? Правила приличия соблюдались Лаурой всегда потому, что было кому о них позаботиться. Здесь это должна была быть Филомена. Доверяя ей девицу, никто не подумал, что благообразная вдова занята другими делами и свалит все на одну кормилицу. А Филомена не уследила за бывшей кормилицей, оказавшейся падкой на ночные удовольствия, к которым пристрастилась, как только выпала такая возможность. И это бы была не беда, если бы Антонио де Гевара не влюбился до того, как Лауру решили спасать от поклонников.
Отредактировано Лаура (16-10-2025 15:02:21)
Какая хорошая женщина! Мысленно послав Монетте с десяток самых лучших пожеланий (как и беззвучных просьб не нарушать традиции), Антлнио подтянулся на руках и перемахнул через балюстраду. Мгновение и он уже сжимал Лауру в своих объятьях. Все препоны, которые возвела между ними мадонна Филомена, его только подстегнули, а внезапное открытие, что вдовушка, оказывается, не такая уж и святоша, какую она из себя изображала, еще больше окрыляло. То, что совсем недавно казалось безрассудством - и кто бы в том упрекнул влюбленного? - незаметно обращалось в стратегию. Теперь Антонио уже не боялся разоблачения со стороны хозяйки виллы, ему тоже было, что ей предъявить, и еще неизвестно, кто из них двоих больше был бы заинтересован в молчании.
- А я хочу, хочу, чтобы ты боялась темноты. Тогда бы ты еще крепче прижималась ко мне.
Знала ли Лаура, как опасно приглашать мужчину ночью в комнату, где находишься одна? Наверное, знала. Но в том, как она себе представляла опасность, все выглядело совсем иначе. И женщина была другой, и уж тем более мужчина. Он должен был быть злее, очевидно неблагородным и неприятным в своей настойчивости. Такой мужчина не имел ничего общего с Антонио, который обнимал крепко, но нежно, и чувство которого было настоящим и искренним, уж в этом Лаура была уверенна.
- Но крепче ведь уже невозможно, - выдохнула Лаура и повторила. - Ты здесь... как же это хорошо.
Она вдруг поняла, что у них впереди много-много времени, а не как обычно.
Замечал ли Антонио то, что он потихоньку теснил Лауру в сторону спальни? Может быть в самом начале и нет, но каждый следующий шаг становился все осознаннее. И дело было вовсе не в том, чтобы уйти с лоджии, где, несмотря на темноту, они были открыты взглядам.
У влюбленного свое понимания допустимого и очень размытые границы невозможного. Он хотел Лауру, она, Тонио знал, тоже хотела его, и именно все и определяло. Размышлял ли он о том, что будет потом? Признаться, нет. "Потом" будет потом, а сейчас он сжимал в объятьях желанную девушку и думать мог лишь об одном.
Лампа так и осталась на лоджии, потому спальне было темно, хоть глаза выколи, но Антонио уже привык к ночному сумраку. Он выпустил Лауру и, положив ладони ей на плечи, сделал шаг назад.
- Твой дракон вздумал нас разлучить... Мадонна Филомена попросила меня больше сюда не приезжать.
Он замолчал и тишина в комнате стала звенящей. Антонио физически почувствовал напряжение Лауры и глухо произнес:
- Она ошиблась. Единственная женщина, которая смогла бы мне в этом помешать, это ты. Только твое слово для меня будет важным.
Ничто из того, что сейчас происходило, никогда не случалось даже в воображении Лауры. И она находилась в том состоянии человека, который оказался там, где не понимает ничего, и естественно следует за тем, кому верит. Это нельзя было назвать настоящим желанием, но вряд ли Антонио, который был всего лишь немногим старше ее и обладал опытом, позволяющим ему достигать желаемого, но не таким, чтобы предугадывать последствия, понимал это.
Известие о роли мадонны Филомены потрясло Лауру и окончательно расправилось с ее способностью задумываться и останавливаться.
- Она... она сказала мне, что какие-то важные дела не позволят тебе больше бывать у нас... я целый день думала, как так могло случиться и почему ты мне сам ничего не сказал.
Возможно, на мгновение тень сомнения все-таки коснулась крылом сознания Лауры, и она все-таки задумалась, чего же так опасалась мадонна Филомена. Но сомнение было недолгим.
- Я никогда не попрошу тебя уехать и не бывать здесь. Никогда.
- Я был вынужден тогда уйти... иначе я бы не смог сейчас вернуться.
Поцелуи Антонио становились все горячее, а руки настойчивее. Боясь испугать Лауру, он пока не переходил грань, но следовать голосу разума становилось все сложнее.
"Все случится сегодня!"...
Было бы лукавством уверять, что молодой граф ди Потенца не думал об этом и раньше. Он хотел Лауру, он хотел сделать ее своей, но больше в мечтах, решил же - именно решил! - только сейчас.
- Милая моя... Лауретта...
Он был по-прежнему нежен, однако теперь в его движениях угадывался напор. Он шептал и целовал, целовал и шептал, но руки... Руки уже ласкали грудь, пока поверх ткани, но уже заявляли свою право.
- Тогда попроси меня остаться...
- Пожалуйста, останься... - послушно прошептала Лаура.
Она бы повторила сейчас за Антонио что угодно, потому что находилась как в забытьи. Пожалуй, только совсем ужасные слова или действия могли бы привести ее сейчас в чувство. Никто никогда не говорил ей таких слов, никогда так не касался ее... слова, запахи, голос и ощущения - все это нахлынуло целым водоворотом, оглушив и заставив оцепенеть. Возможно, окажись на месте Антонио проникший на виллу разбойник, состояние Лауры немногим бы отличалось от теперешнего. Вот только губы ее отвечали на поцелуи Антонио вполне осознанно, потому что этому искусству возлюбленный уже давно научил ее.
- Пожалуйста, останься... - повторяла она снова и снова, не понимая, что слова ее являются согласием.
Спроси ее кто-нибудь сейчас, готова ли она стать прямо теперь любовницей Антонио де Гевара и расстаться с невинностью, Лаура бы отпрянула, испугавшись. Но никто ведь не задавал таких вопросов, а что значили слова, которые шептал ей Антонио, она не могла понять по-настоящему.
- Милая моя, милая...
Опыта у Антонио было намного больше - любое число будет больше нуля, но от жарких поцелуев и он терял голову. Если бы он относился к Лауре иначе, если бы она не была его кузиной, Антонио давно бы уже повалил ее на кровать, чтобы быстрее провести бы дорогой страсти, дорогой, на которую у ступившей на нее девушки уже не будет возврата. Но даже понимая, что правильнее будет сейчас на том остановиться, чтобы вместе потом истомиться от неосознанной страсти, Антонио не прекращал. Пусть проторенной тропой путь оказался бы намного короче, стратегия - это не для влюбленного мужчины. Он хотел Лауру и хотел именно сейчас.
Он подхватил Лауру под ягодицы и приподнял над полом. До кровати осталось всего лишь шагов.
- Я остаюсь, - прошептал.
Вряд ли его драгоценная ноша понимала, что сейчас происходит - Антонио не оставил ей в этом ни единого шанса. Осторожно уложив Лауру поверх покрывала, он опустился сверху, но не прижал телом к тюфяку, а "завис" на согнутых в локтях руках.
- Я остаюсь с тобой...
Отредактировано Антонио (21-10-2025 14:41:23)
Когда Лаура поняла, что происходит на самом деле? Стоит сказать, что так поздно, что много позже сама себе не верила. Впрочем, она находилась в таком оцепенении, что потом вообще не помнила, как и что было. Да и что помнить, если в таком деле помнят ощущения, а их-то и не было? Ни хороших, ни, к счастью, плохих. Она помнила, как Антонио целовал ее, помнила его руки и движение вверх, когда он подхватывал ее. Как будто она сейчас взлетит, а потом... пустота.
Оказывается, бывает беспамятство без обморока.
Очнулась Лаура от звенящей тишины. Она села на постели и обхватила себя руками. Крошащей все вокруг волной пришло понимание, что только что произошло. Да как же это она? Лаура поднесла руки к шее, а потом закрыла ими лицо. Ей хотелось закричать: нет, пусть все опять будет не сейчас, а полчаса назад... я знаю, что надо делать.
Или что не надо.
Ничего такого она не закричала, но сжалась в комок. Ей было стыдно и хотелось сжаться и стать невидимкой.
Да как вообще все это могло случиться?
Они так и остались практически одетыми - Антонио не рискнул на большее. Наверное даже в случае опасности Антонио успел бы спрятаться на лоджии, а у Лауры была бы возможность быстро привести себя в порядок... Но слаженность действий была бы возможна только если бы они они были давними любовниками. Антонио бы не растерялся, однако Лаура познала мужчину впервые и можно ли ожидать такого самообладания от вчерашней девственницы? Впрочем, молодому графу ди Потенца неоткуда было узнать, как ведут себя те, кто только что расстался с девичеством, обычно от отдавал предпочтение тем, кто знает правила игры. В некотором роде и для него это тоже был первый опыт.
Откатившись в сторону и тем самым освободив Лауру, он лег на спину и заложил руки за голову. Полностью расслабленный, он бездумно смотрел в потолок и лишь когда краем глаза заметил, что Лаура втянула голову в плечи и будто сжалась в комок, от досады едва не треснул самого себя по лбу. Да. он не привык к тому, чтобы делать что-то и потом, но Лаура... Ради нее он мог отринуть свои прежние привычки.
Он присел рядом и обнял Лауру за плечи.
- Ты моя. Теперь ты только моя, - произнес убежденно и, подняв безвольную руку Лауры к своему лицу, нежно коснулся губами ладони. - Ты не бойся, у нас с тобою все будет хорошо.
Отредактировано Антонио (23-10-2025 15:20:41)
Она больше никогда не станет такой, как прежде... Это Лаура знала точно и, как любая девица ее времени, была уверена, что с девственностью распрощалась с чем-то вроде собственной магической силы.
Лаура не была готова к такому. Она даже не думала, когда и почему так случится. Ее единокровные братья, Антонио и Пьетро, обсуждали, за кого выдать ее замуж, а Лаура и не подозревала о существовании претендентов на свою руку. О мужчине же, в которого была влюблена, никогда не думала как о любовнике, не заходя в мечтах дальше поцелуев.
Она была виновна лишь в неосторожности, из-за которой поменялось все.
- У нас с тобой? - переспросила Лаура.
Она не представляла себе, о чем говорит Антонио. Ей было только страшно и стыдно за себя. Стыдно перед всем миром (при том, что весь мир и не догадывался о ее великой вине) и... перед соблазнившим ее Антонио.
- Ты... ты теперь плохо думаешь обо мне?
Она спрашивала, как дети спрашивают, чтобы удостовериться, правильно ли они понимают устройство мира.
- Ну что ты... - Антонио в самый последний момент проглотил "глупенькая". - Как я могу о тебе плохо думать? И неужели ты такого дурного обо мне мнения, если считаешь, что я на это способен?
Это был нечестный прием и Антонио это знал. Как догадался, пусть не сразу, и о том, что творится в душе Лауры.
- В том, что сейчас произошло, нет ничего постыдного. Любовь объединяет не только души, но и тела.
И откуда у него взялся такой высокопарный слог, граф ди Потенца и сам не знал, но чувствовал, что в данном случае лучше передать, чем недодать.
- Труден только первый раз... Потом ты сама увидишь, какой прекрасной может быть близость мужчины и женщины, - Антонио сделал паузу и тихо-тихо добавил. - Ведь ты теперь моя женщина.
Отредактировано Антонио (25-10-2025 10:32:48)
- Конечно, я не думаю о тебе дурно, - испуганно прошептала Лаура, - но ведь я теперь... я теперь... я не...
Она не могла подобрать слов, вместо них в голове были одни образы, до конца непонятные, запутанные и пугающие.
"Ведь ты теперь моя женщина..." Слова Антонио как будто устанавливали новый порядок в мире, который тоже пугал, хотя Лаура не боялась своего возлюбленного, и чувства ее к нему не исчезли вдруг, уступив чему-то другому. Но ей по-прежнему казалось, что она как будто потеряла какую-то свою силу или власть. И что теперь чего-то никогда не может быть. Что-то исчезло, оставив после себя пустоту, которую следовало, но пока невозможно было заполнить. Наверное, заполнить тем прекрасным, что сулил в будущем Антонио.
Очень хотелось в это верить, ведь больше было верить некому и нечему.
- Первый раз... ты... ты придешь ко мне снова? Пожалуйста, только не уходи прямо теперь.
И все-таки она многое бы отдала, чтобы время вернулось на полчаса назад.
- Сейчас я никуда не уйду, - произнес Антонио твердо.
Он и в самом деле никуда не собирался. В позднее время застать их здесь могла только Монетта, а с нею все равно рано или поздно придется договариваться. Отсрочка в том желательна, но не обязательна. Тем более, что и Антонио было что предъявить этой особе. Что же это за компаньонка такая, которая так легко оставляет свою подопечную, считай, среди ночи, предоставляя тем самым той возможность найти себе занятие по вкусу?
- Мне придется это сделать, ты же понимаешь, но покину я тебя только перед самым рассветом, и то лишь для того, чтобы при первой же возможности появиться здесь вновь.
Опять этот высокопарный слог! Видимо, и в нем самом таилось нечто такое, о чем он до сих пор не подозревал. Обычно Антонио предпочитал легкие отношения, те, при которых слова в общем-то не требовались, а, если слова и ждали, то их легко можно было заменить монетами или подарками. Вот только кузина - совсем другое, ради нее Антонио мог и постараться.
- Я знаю, тебе сейчас страшно, иначе и быть не могло, - прошептал он, переплетая пальцы Лауры со своими. - Но, подумай сама, ты ведь теперь со мной, а потому тебе нечего бояться.
Отредактировано Антонио (05-11-2025 12:36:22)
Обещание остаться до утра оказалось именно тем, чего ждала и на что надеялась, сама о том не подозревая, Лаура. Сотканный из обрывков чужих рассказов, новелл и страшилок для неискушенных девиц, образ соблазнителя, исчезающего мгновенно и навсегда после получения желаемого, сейчас и здесь не сложился. Антонио остался таким же, каким был утром, и Лаура мгновенно успокоилась.
- Мне совсем не страшно, - честно, но неправдиво ответила она.
Присутствие мужчины в комнате, где она всегда была одна или в компании одной Монетты (даже Филомена почти никогда не заходила к своей гостье) было все еще непривычным, но уже не пугало. Хорошо, что она не раздевалась, и теперь можно было только как следует одернуть рубашку и простое домашнее платье, чтобы почувствовать себя совсем уверенно. Прочие следы беспорядка в одежде терялись в сумраке комнаты.
- Мне совсем не страшно, - повторила Лаура, как будто не Антонио, а чтобы убедить себя.
Что-то внутри не отпускало. Возможно, останься она одна, снова бы ужаснулась происшедшему, заплакала бы и даже (очень может быть) побежала бы с покаянием к мадонне Филомене. Но Антонио был рядом, и обратиться за поддержкой можно было только к нему. И, ищя ее, Лауре не оставалось ничего другого как только прильнуть к возлюбленному и найти в темноте губами его губы.
Вы здесь » Яд и кинжал » Via Appia » История старая, как мир. Недалеко от Неаполя. Июнь 1475 года
