Любое дело может оказаться непростым, это дон Мануэль точно знал.
Вот и сейчас, собираясь навестить загадочную донью Химену, он по дороге размышлял, рассуждал и прикидывал не меньше чем если бы у него была встреча с послами.
Что он знал о ней?
Немного.
Донья Химена была образцовой старой девой, пока на удивление всей семьи не забеременела.
Виновника никто не знал, пока дон Базили не сообщил, что отцом является старший брат Вадора, Шандри.
Донья Рамона утверждала, что этого не может быть, да и сам Мануэль, за несколько дней сроднившийся с историей семьи Алмейда чуть ли не как с родственной ему, был уверен, что она права.
Казалось бы, что проще припугнуть одинокую женщину, чья жизнь протекала в стенах маленького дома, далеко от двора или вообще чего-нибудь существенного?
Припугнуть и впрямь не сложно, а вот как она поведет себя от страха - еще вопрос. Может и стоять упрямо на собственных глупых заявлениях, словно они и впрямь обещают золотые горы.
Дон Мануэль был сегодня одет неброско, в темное, но по шелковому платью, дорогой рукояти кинжала и массивному рубиновому перстню было понятно - человек он не простой.
Постучав в дверь дома, он был вынужден довольно долго ждать отклика. То ли его в это время тщательно разглядывали через ставни, пытаясь понять, кто он, то ли в доме не были готовы к гостям и спешно одевались.
- У меня срочное дело к донье Химене, - тихо сообщил он откликнувшемуся наконец голосу. - Из палаццо ее светлости.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

Донья Химена была именно такой, как он себе и представлял, только, пожалуй, более жалкой. Донья Рамона, говоря о ней, не слишком жалела ее, ставшую очередной преградой к наследству. Наверное, она даже не подозревала, какому испытанию подвергла дона Мануэля. Это для ее мужа самым сложным было подняться с места и решиться на действие. Гонсалеса такая перспектива не пугала. Но он знал, что ему придется использовать в разговоре с женщиной не самые честные и очень неодобряемые им самим методы - запугивать, обманывать, давить и, пожалуй, позволять себе неприличную откровенность, учитывая тему для разговора. Он вообще не помнил, чтобы когда-нибудь делал что-то подобное. Окончательно осознал, что придется, уже этим утром.
Для доньи Рамоны это было хорошо.
Пойми он это со всей очевидностью в их последний разговор, может, и не решился бы и ничего не предложил.
- Здравствуйте, донья Химена, - поклонился он даме, с почтением, аналогичным той подлости, которую - что уж от себя скрывать - был намерен с ней провернуть.
Вид у доньи Химены был решительный и строгий. Она быстро не уступит и не сдастся. По крайней мере на первое время дон Мануэль решил выбрать тактику стороннего наблюдателя, бесстрастного и вежливого.
Никакой личной заинтересованности.
- Я рад, что застал вас одну, донья Химена. Понимаю, вы удивлены, в таких случаях обычно появляется посланник из суда, лицо гораздо менее... более простое. Но это дело вызывает сильный интерес герцогини. Речь идет о благополучии ее близкой подруги, доньи Рамоны. Герцогиня Лукреция принимает в ней большое участие.
Несмотря на заявление, дон Мануэль казался воплощением скромности. Можно было подумать, что ему правда почти стыдно тревожить донью Химену и влезать в ее жизнь.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

"Действительно, вы же живете в разных домах", - подумал дон Мануэль, но ему пришлось подавить сарказм, проявившийся в одном сдавленном рыке, впрочем, очень тихом. Но своим вопросом донья Химена проявила свою простоватость, что могло быть добрым знаком.
А могло и не быть.
- Понимаю, это не сразу очевидно, донья Химена, - не слишком искренне выразил свое участие дон Мануэль. - Но тем не менее, связь есть. Положение доньи Рамоны при дворе герцогини Пезаро достаточно прочное, чтобы ее светлость принимала участие в ее благополучии. И, конечно, вся эта история с наследством дона Александре сразу же перестала быть делом чисто семейным. Судите сами. Дон Салвадор до недавнего времени был и оставался очевидным наследником. Вдруг вскрывается некое завещание, по которому все должно перейти дону Базили. Совсем небольшого расследования хватает, чтобы обвинить дона Базили в подлоге. И он тут же рассказывает о вас и том, что отцом вашего ребенка является дон Александре. Как вы думаете, поверили ли ему?
Дон Мануэль пока не прибегал к тактике обвинения и обличения. Он не сказал, что донья Химена лгунья, он объяснял, почему не верят дону Базили. У женщины была даже возможность ужаснуться тому, что отцом ее ребенка называют Шандри и сказать, что она никогда ничего подобного не говорила. Впрочем, дон Мануэль подозревал, что настолько хорошо она не поступит.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

"А ты не слишком-то умна", - не удивился дон Мануэль.
Некоторые думают, что для того, чтобы настоять на своем, достаточно твердить одно и то же постоянно, не сворачивая с пути.
Очень наивное убеждение.
- Значит, дон Базили говорит с ваших слов, - спокойно сказал вслух Мануэль.
У доньи Химены был шанс представить дело наоборот, но она им не воспользовалась. Что же, тем хуже для нее. Базили соблазнил ее якобы легкими деньгами, а теперь имеет все возможности в случае неудачи сделать ее виновной. Дону Мануэлю было жалко женщину, с которой жизнь имела еще один шанс обойтись несправедливо, но донья Химена, можно сказать, позволяла так с собой обойтись. Судя по ее животу, уже не впервые.
- Раз вы так уверенно это заявляете, значит, дон Базили говорит правду, утверждая, что вы его в том уверили. Я, признаться, думал, что он выдает желаемое за действительное и стал жертвой самообмана. Ну... если вы так настаиваете, то вам, конечно, не составит труда пройти через все судебные процедуры.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

Дон Мануэль остался невозмутимым, но про себя отметил, что его слова произвели должное впечатление. Для доньи Химены, всю жизнь прожившей наверняка в стенах этого дома и выходившей куда-нибудь только если на соседнюю улицу к родственнице или в ближайшую церковь, перспектива оказаться в суде должна быть едва ли лучше, чем для него оказаться одному в дырявой лодке посреди бушующего моря.
Можно было порадоваться произведенному эффекту, но требовалось кое-что серьезнее. Дон Мануэль знал, что ему нужна бумага, заверенная рукой доньи Химены. Нужна до того, как сюда нагрянет дон Базили. Нужна, чтобы закончить, наконец, с этим делом, одновременно простым и каким-то уж очень тянущимся.
- Не волнуйтесь, - мягко улыбнулся дон Мануэль, как будто не собирался довести женщину до крайней степени беспокойства. - Ничего сложного вас не ждет. Вам нужно будет ответить на ряд вопросов, доказывающих, что вы... достаточно близко знаете человека, на отцовстве которого настаиваете.  Их, конечно, будет достаточно много. Дело в том, что... есть женщина... про которую точно известно, что когда-то... она навещала дона Александре. Она утверждает, что вот уже год у него не может быть любовницы. Полагаю, она просто выдает желаемое за действительное. Такое бывает... Мне жаль, что мне приходится так смущать вас, но есть подозрение, что дон Базили, который обещал все объяснить вам, не смог объяснить всего.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Только не это, вот проклятье, - выругался себе под нос дон Мануэль.
Он не выносил детских и женских слез, тем более что утешение доньи Химены не представлялось ему занятием привлекательным.
Но разве не надо было ему быть готовым к тому?
- Значит, дон Базили все-таки лгал? Это он заставил вас рассказать, будто отец вашего ребенка дон Александре?
Гонсалес не очень-то умело изобразил удивление.
Но он не сильно и старался.
Теперь главным было, чтобы не появилась вдруг матушка доньи Химены. Дон Мануэль представлял ее себе ушлой дамой, которая, конечно, в сговоре с Базили, немолодой и жадной, как все старухи. И, возможно, глупее собственной дочери, что не добавит успешности разговору.
- Ну будет, будет, - Мануэль постарался изобразить утешительный жест, сжимая локоть доньи Химены. - Вы ни в чем не виноваты. Какое счастье, что вы разумны и очень храбры... Да, смелы, конечно. Не сомневаюсь, что дон Базили запугал вас. Но вы правильно поступили, потому что каким бы страшным он вам не казался, в суде бы все оказалось гораздо хуже.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Дон Базили вам солгал, мадонна, - совершенно искренне поведал Мануэль несчастной Химене. - Был совсем крошечный шанс, что у вас получится с этой ложью. Ничтожный тем более, что семье Алмейда покровительствует ее светлость. Но отвечать пришлось бы вам. Вашему кузену вас совсем не жалко. Он был готов отправить вас на дыбу за то, что все равно бы ему не помогло, то есть за пару лишних дней иллюзий.
"Он негодяй", - добавил про себя дон Мануэль, знающий, что если и приукрасил злодеяние Базили, то совсем каплю.
- Боюсь, он везде рассказывает сейчас о вас и вашей связи с доном Александре. Вам лучше откреститься от его утверждений. Это очень просто, если вы напишете бумагу о том, что никогда не говорили, что отцом вашего ребенка является Шандри и что отвергаете эти слухи и возмущены ими. Что любой, кто говорит так, лжет. Если вы выполните это, то я постараюсь как-то помочь вам.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

Дон Мануэль подумал, что не так уж он и лукавил. Не очень понятно, до какой степени помощи думала дойти герцогиня Лукреция, но если достаточно далеко, то судебное разбирательство было бы очень жестким. Пожалуй, донья Химена правда может благодарить его, да и дон Базили, не очень хорошо представляющий себе покровителей невестки, тоже. Хотя сам он это поймет очень не скоро.
- Очень правильное решение, донья Химена. Вы же сами никому не сообщали эту возмутительную ложь? Вы говорили только с ним. Все прочие слышали ее только от него. Получается, что как только от вас потребовали подтверждения, вы все опровергли. Не бойтесь, я понимаю вашу растерянность и не буду никому говорить, что поначалу вы вели себя несколько иначе. Но только если сразу же получу от вас расписку. Прямо сейчас.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Ну что вы, мадонна, - снисходительно усмехнулся Мануэль. - Никому не нужны ваши тайны. Суду важно, что то, что болтает дон Базили, всего лишь плод его воспаленного воображения.
Похоже, донья Химена была готова назвать даже имя отца своего ребенка, и это было хорошим знаком. Возможно, с ним все получилось бы еще достовернее, но дон Мануэль решил быть снисходительным к не очень счастливой женщине и пощадить хоть в чем-то ее стыдливость.
- Позвольте, я продиктую, что вам следует написать.
К счастью, дальше все прошло быстро, как по маслу. Донья Химена оказалась дамой послушной, не придиралась к формулировкам, и через какую-то четверть часа в руках Гонсалеса оказалось письмо, в котором дама заверяла, призвав в свидетели всех святых и саму Пречистую Деву, что никогда не видела дона Александре Алмейда, и что все рассказы, будто он отец ее ребенка - всего лишь выдумки. Она отказывалась от любых притязания и также позволяла дону Мануэлю свидетельствовать от ее имени.
- Благодарю вас, донья, - Гонсалес склонился к руке дамы.
Несмотря на то, что ему было не в чем упрекнуть себя по закону - дама пыталась обмануть всех, чтобы завладеть деньгами, не принадлежащими ей - он испытывал угрызения совести.
Он ведь тоже обманул ее, грозя мифическим судом, который, возможно, никто бы никогда не инициировал.
В общем, и напугал ее тоже, что вообще не делает чести.
И пусть он был тысячу раз прав, не мог не желать сделать что-нибудь, искупающее вину.
- Я понимаю, что вам было трудно. Позвольте поблагодарить вас маленьким подарком.
Он вытащил собственный кошелек и отсчитал десять золотых, которые выложил перед доньей Хименой.
- Это вам.
Про себя он подумал, что попробует убедить донью Рамону сделать что-нибудь подобное для бедной женщины.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят