Дом доньи Химены, кузины Базили Руиса
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Отец - не мать, им можно назвать любого. 07.08.1495. Рим
Дом доньи Химены, кузины Базили Руиса
Попросив жену оставить его одного, Базили погрузился в размышления.
В отличие от шурина, он как раз был человеком действия и собирался направиться к донье Химене сейчас же, не откладывая до завтра, но сначала ему нужно было очень хорошо подумать.
Он еще раз вспомнил все мелочи произошедшего разговора, и остался при первом впечатлении: резкая перемена в доне Хавьере не результат действий Вадора. Да даже если забыть удивление шурина, напряжение перед разговором и растерянность, достаточно одного того, что все последние дни он просидел дома. Салвадор был настоящим домоседом, а переменить все в свою пользу и удачливому человеку не удастся, оставаясь на своем месте.
И все-таки что-то произошло, что убедило поверенного.
Оставалась одна Рамона. Невестка-злючка, в которой Базили всегда чудилась способность к интригам. Он отдавал должное ее красоте, но все-таки не думал, что она убедила дона Хавьера, предложив себя. В предположении Фабии Базили видел женскую наивность, преувеличивающую силу воздействия женской красоты. Если бы дон Хавьер менял поведение при таких аргументах, он бы уже давно прогорел.
Неужели Рамона все-таки обрела покровительство герцогини Пезаро? Базили всегда про себя посмеивался над тем, что его невестка воспитывалась в одном монастыре с Лукрецией Борджиа, но, кажется, ничего потом с этого не получила. Наблюдая за ее постоянными отлучками в Санта-Мария-ин-Портико, Базили тешил себя тем, что и они, кажется, бесплодны. Неужели это теперь не так?
Или? Вот от нового соображения он едва не задохнулся. Возможно, дело не в герцогине, а в ком-то другом... Достаточно влиятельном. Да, вот тогда все сходится! И желание этого кого-то покровительствовать, и поведение дона Хавьера, и анонимность покровителя.
Вот последнее как раз внушало надежду. Базили не был героем, и, приди к нему, например, Чезаре Борджиа, сдался бы сразу. Но к нему никто не приходил, неизвестный предпочитал сохранить тайну, а значит, он не готов полностью раскрываться и жертвовать всем. Значит, и у него, Базили, есть еще шансы.
- Я к Химене, - коротко бросил он Фабии.
По дороге он мало думал о несчастной родственнице, в послушности которой не сомневался, зато много - о третьем или третьей неизвестной. Если это женщина, Лукреция, то все оказывалось не так интересно. Но если все-таки мужчина... О! Базили был полон намерения докопаться до истины.
Химена как раз спускалась вниз по лестнице, когда служанка лениво и не пытаясь выглядеть если не угодливой, так хотя бы почтительной, доложила ей о приходе кузена. Бесстыдство девицы можно было бы и понять - жалованье ей не платили уже второй месяц, зато исправно кормили обещаниями.
"Будь жив отец..." - не раз мечтательно думала Химена и тут же себя обрывала - ничего бы все равно не изменилось. Вдосталь денег в их доме отродясь не водилось, крошечный доход чуть ли не подчистую съедала аренда скромного домишки, в расходах же постоянно приходилось ужиматься. А теперь еще появится ребенок...
Старая донья Доротея - мать Химены, и раньше не очень-то рассчитывала на удачное замужество дочери - перенесенная в раннем детстве оспа оставила глубокие впадины на щеках, и тем самым поставила крест на надеждах хотя бы на миловидность. Зато фигурой донья Химена вышла хоть куда - крутобедрая, пышногрудая, с тонкой - пальцами охватить - талией...
Для подслеповатого мужчины - самое то, не глаз, так хоть руки порадуются. Вот и зачастила донья Химена к одному из соседей, вроде как по делу, а на самом деле с затаенной надеждой на замужество потешить плоть. Кто знает, может быть и сработал бы нехитрый план, если бы не вмешались обстоятельства. После очередного и весьма прозрачного намека потенциальный муж вдруг как-то поскучнел, а затем и прямо сказал, что брак в его планы не входит, да и вообще - ничего он любовнице не обещал и обещать не собирается. Пока же еще не подозревающая о своем интересном положении Химена хлопала глазами, несостоявшийся женишок быстро собрал свои вещички и был таков. Как потом выяснилось, он и дом арендовал краткосрочно, иными словами, оставаться надолго в Риме явно не собирался.
О том, что она беременна, Химена догадалась не сразу, зато когда осознала, притворилась удивленной едва ли не больше собственной матери. На все вопросы и упреки она клялась и не божилась, что понятия не имеет, как такое могло случиться, и с упорством, достойным лучшего применения, стояла на своем: "Знать не знаю и ведать не ведаю". Лучше уж прослыть блаженной, чьей невинностью подло воспользовались, нежели брошенной дурой.
Переваливаясь как утка, донья Химена вошла в комнату, где ее ждал кузен.
- Базили? - спросила она удивленно, ведь обычно кузен не часто жаловал вдовую тетку своим вниманием. - А почему ты один? Неужели что-то с Фабией?
- Здравствуй, Химена. Пришел поговорить, дело есть важное.
Базили посмотрел на кузину с интересом. Возможно, впервые в жизни. Кем она была до сегодняшнего дня? Дальней родственницей без денег и связей, а значит, интересная только для тех, кто ищет, кого облагодетельствовать. Дон Базили к таким не относился. У него было слишком мало средств и еще меньше возможностей, чтобы проявлять доброту. Он как раз сам искал тех, с кого есть что взять. А потому донью Химену он на улице, конечно, узнал бы, хотя... вздумай она слегка что-то изменить в своей внешности, то мог бы и пройти мимо.
Неожиданно Химена стала не каким-то ненужным человеком, а пробудила в нем интерес. Не так, конечно. Это он сам придумал ей кое-что такое, чем можно бы было заинтересоваться. И вот теперь оказалось, что подступиться к Химене уже не так просто.
- Ты сядь, Химена, разговор серьезный. Об этом вот поговорим, - Базили кивнул без стеснения на живот родственницы. - Тот, кто тебе это подарок сделал, я так понимаю, знать плод любви не хочет?
Химена машинально обхватила живот руками; в этом жесте не было ничего от стремления будущей матери защитить своего ребенка, скорее, это была безуспешная попытка скрыть свой позор от чужих глаз.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, Базили, - Химена поджала губы. - Я же уже сто раз всем повторяла, что вообще не понимаю, как такое вышло.
Конечно, было глупо держаться первоначальной версии и Химена не слишком-то надеялась, что ей кто-нибудь поверит - не Дева же она Мария, - но упрямо повторяла одно и то же.
- Может быть это бог, спасая меня от будущего одиночества, и послал мне ребеночка.
Готовясь к обороне, она вскинула подбородок, но кузен почему-то молчал, разве что смотрел на нее как-то по-особому, с интересом что ли. Химена мигом растеряла всю свою горячность и закончила почти жалобно.
- Мать-то не вечная, а, сам знаешь, замуж меня никто и не зовет.
Базили не удержался, поморщился.
Он слышал весь этот бред с "непорочным зачатием", хотя и не от Химены, а от дядюшки. Сам он не верил в "невинность" кузины вообще, то есть ни мгновения не сомневался, что все это ее дурная выдумка. Для матери еще может сойти, а всем прочим правда вообще не очень интересна. Обе женщины живут как будто не в семье, а на ее периферии. Из виду их стараются не терять, но и не сильно заботятся, считая их репутацию - незначительным вкладом в дело процветания семьи.
Но теперь все будет по-другому, и такая болтовня вовсе не к чему.
- Ты вот что, Химена... Про то, что тебе ребенка кто-то там послал, лучше больше не говори. Если услышит кто-нибудь, кто... хочет навредить нашей семье, донесет. Тебя обвинят в ереси, да и нас вместе с тобой.
Раньше Базили о таком не волновался. И правильно, кому до него было какое дело? У кого мало что есть, у того мало врагов. Теперь же он намеревался побороться с шурином, а кто там у Вадора за спиной, было пока не понятно.
- Ты мне вот что лучше скажи. Это очень важно. Твоя жизнь может в один день измениться, да так, как тебе и не мечталось никогда. Отец... - Базили мотнул головой в сторону живота. - Он точно не объявится больше?
Химена настороженно посмотрела на кузена - умной женщиной ее назвать было бы сложно, но беременность обострила все прочие чувства, и не услышать в словах Базили намека даже ей было бы сложно. Понять бы только, на что же он все-таки намекает. Про себя решив, что сейчас признается, а в случае чего от всего отречется, Химена вперилась взглядом в пол и коротко выдохнула:
- Нет.
В конце концов, она себе и не противоречит - если зачатие непорочное, то откуда и отцу-то взяться?
Однако Базипи не слишком торопился переходить к делу, или это так казалось замершей от нетерпения Химене? Чего она ждала, молодая женщина и сама не знала, только какими бы не были перемены, они все равно будут к лучшему, хуже-то уж вряд ли будет. Может быть в последнем замечании и виделась некоторая наивность, только во многом Химена была и права. Что ее жизнь? Болото. Была одна радость, а та вон чем закончилась.
Женщина покосилась на свой объемистый живот и снова тяжело вздохнула.
- Хорошо, - кивнул Базили, довольный ответом.
Учитывая, что он задумал, нежданно проявившийся отец был бы лишним. Раз уж речь шла о Химене, он не боялся, что им вдруг окажется влиятельный и богатый человек, вознамерившийся облагодетельствовать любовницу вниманием, деньгами и покровительством. А вот какой-нибудь скользкий тип, который попробует заработать на своем молчании, - вполне. Откупаться Базили было нечем.
- Тогда вот что... отцом твоего ребенка будет Шандри Алмейда. Ты ведь понимаешь, о ком я говорю?
- Это как?
Химена смотрела на Базили с непониманием, граничащим с тупостью, с тем же выражением телка смотрит на перекидывающего из руки в руку топор мясника.
Кто такой Шандри Алмейда она, разумеется, знала, также известно ей было и о его болезни. Да и вообще, при чем здесь он?
- Я не поняла, это какая-то шутка? - переспросила она, теребя пальцы, и воскликнула. - Он же немощный!
Хотя в виду она имела совсем другое, по словам Химены выходило, что только это и помешало бы Александре Алмейда стать отцом ее ребенка.
- Да я ни разу его и не видела!
- Это все не важно.
Теперь надо было сказать главное, и Базили вдруг понял, что это очень сложно. Кузина была не сильно умна и вообще мало что видела в жизни, и он надеялся, что это хорошо. Будет меньше говорить, больше слушать и - что главное - слушаться.
- Шандри никого не узнает и вообще стал совершенным идиотом. Не сегодня завтра отдаст богу душу, и тогда все, чем он владеет, - последнее слово Базили произнес с сарказмом, - перейдет к Вадору. Шандри, пока был еще в себе, хотел все оставить мне. И завещание написал. Знал, что его брат - пустое место, а мне доверял. Да в последние годы только я всем и занимался!
Дальше Базили пустился в подробности, которые наверняка мало что говорили Химене, но из них было не сложно сделать заключение, что Базили был настоящим добрым ангелом для семьи Алмейда, и в последние годы она процветала только благодаря его стараниям.
- Но чертова приписка к завещанию старого Алмейды делает завещание Шандри недействительным. Оказывается, он настоял, что получить все может только ребенок Шандри или - если его нет - Вадор. Так что теперь нам нужен ребенок. Твой ребенок, Химена.
Химена мало что поняла из пространной речи Базили, но главное для себя услышала - если ребенка, которого она носит, признают ребенком Александре Алмейда, все ее неприятности закончатся. Может быть они даже успеют обвенчаться... А что, чем она хуже других, тем более, что этому Шандри уже все равно.
Унесшись в мечтах в безбрежные дали, Химена слушала кузена уже невнимательно, но тут ее словно кто-то в бок подтолкнул:
- В каком это смысле - нам? - переспросила подозрительно.
Совсем уж дурой Химена не была и понимала, что не для нее кузен старается, однако ей хотелось бы услышать от него нечто более конкретное, нежели размытые слова. Может быть Базили хочет выступить опекуном ребенка? Или он решил, что Химена удовольствуется мелочью, а весь капитал желает прибрать к своим рукам?
Еще дон Александре был жив, еще ее ребенка никто не признал, а Химена в мыслях уже ругалась с кузеном из-за будущего наследства.
- А в каком еще может быть? - неожиданно разозлился на непонятливость кузины дон Базили, но спохватился и смягчился. - Если все получится, не один я получу прибыль, поделюсь уж как-нибудь с тобой.
О внезапных фантазиях Химены, в которых та уже распоряжалась чуть ли не единолично барышами, он не догадался. В его мыслях кузина была всего лишь затюканной старой девой, даром что беременной, а о чудесных превращениях, которые случаются с людьми, чье положение внезапно изменилось, он просто то ли не знал, то ли не подумал.
- Твой ребенок получится наследником. Я буду его опекуном. О тебе позабочусь, не волнуйся. Будешь хорошо жить и вкусно кушать. А может, и замуж выйдешь даже. Выделим тебе приданое.
Вот в последнем дон Базили не был далеко так уж уверен, не слишком-то он хотел делиться. Но не исключал полностью. Если дела пойдут очень хорошо, конечно.
- А если узнает кто?
То, что предложенное кузеном - больше чем просто обман, Химено не смущало, но отсутствие мук совести не избавило ее от боязни разоблачения. Хотя как заманчиво было бы стать богатой. Всего лишь одна маленькая ложь и вся ее жизнь изменится.
- Я могла бы сказать, что потому и молчала об отце ребёнка, что не хотела бросать тень на дона Александре, - принялась она размышлять уже вслух. - Но, Базили, неужели ив думаешь, что твой шурин так спокойно воспримет потерю наследства? Деньжищи-то какие! Хотя что он сможет сделать? Тут его слово против моего.
Только что поникшая, словно на ее плечи давил тяжестью небесный свод, Химена выпрямилась. Конечно же за такое короткое время она не смогла бы внешне измениться, однако внезапная перспектива стать богатой будто разгладила лицо и придала глазам блеска. Иными словами, будь за старой девой неплохое приданое, и слова кузена о возможном браке уже не показались бы настолько нереальными.
Охотник видит охотника, а Базили хорошо почувствовал, что кузину одолевает то же чувство, что и его, и название ему было - жадность. Химена еще сомневалась, но Руис-то хорошо знал, что это временно. Она была всего лишь старой девой, живущей с матерью. Денег у них было мало, появления их ждать было неоткуда, с каждым годом она становилась бы только беднее.
- Ты, главное, просто вообще поменьше говори. Скажешь только, что я тебе велел раньше молчать, а уж я придумаю, как объяснить. Скажем, что ты приходила к Фабии, что Шандри тебя у нее увидел. Что началось все еще года полтора назад... В общем, что все было. В этом нет как раз ничего удивительного...
По иронии судьбы и впрямь не было бы ничего удивительного. Шандри стал мало выходить из дому где-то как раз в то время. Но кто же знает, каким он стал? Вынужденное заточение, если бы у него еще остались какие-то силы, могло бы заставить его посмотреть и на женщину, которая гораздо хуже. Химена не так и плоха, просто не сильно повезло.
- Твое слово, мое слово, слово Фабии... еще кого-нибудь найдем... Вадор может из кожи вылезти, а только что толку? На ребенке не написано, чей он. В худшем случае нам не поверят и ничего не выйдет. Но попытаться стоит, ты так не думаешь?
Химена так энергично кивнула, что едва не потеряла равновесие. Теперь она уже не таясь обнимала живот, ведь, сложись все удачно, младенец, которого она носит, станет источником безбедной жизни. Конечно же и Базили себя не обидит, но если он рассчитывает забрать все-все или почти все, то ему придется разочароваться - сейчас Химена, само собой, будет молчать и заглядывать кузену в рот, но когда ребенок подрастет, окрепнет, тогда она и заявит свои полные права. Может быть она и в самом деле выйдет замуж, тогда к чему ее сыну (или дочери) какой-то там опекун?
Химена так далеко унеслась в своих фантазиях, что вздрогнула, вспомнив, что она не одна.
- Я буду делать все, как ты скажешь, Базили, - подтвердила она с готовностью, не без труда слезая с нарисованного в воображении трона. - Хочешь, вообще буду молчать, а ты сам все за меня говори. А еще лучше - пусть все считают, что я сглаза боюсь, так мне и вовсе не нужно будет выходить из дома.
Она была готова на все, и даже сначала делиться. Что уж говорить, строить грандиозные планы донья Химена умела как никто. Что ж, не вышло с замужеством, глядишь, с богатством все сложится.
- Вот это правильное решение, Химена. Молодец, - похвалил Базили.
На кузину, всегда ему безразличную, он впервые посмотрел с искренним интересом. Теперь они были не просто родственники, не слишком-то счастливые этим фактом, а сообщники, что связывало по-настоящему и делало родственную связь ощутимой и даже почти видимой.
- Я бы тоже хотел, чтобы к тебе никто не пришел. Боюсь, так это просто не оставят, но говорить тебе нужно будет только при мне. Никто, ни один судья, не посмеет расспрашивать тебя без присутствия родственника, а им буду только я. А пока просто запомни так, как я сказал. Где-то год назад ты была в гостях у Фабии. Там тебя увидел Шандри. Ты приходила к нему и забеременела. Поняла это, когда ему стало совсем плохо, так что сказать ему уже ничего не могла. Это очень просто.
Базили и сам поверил, что все просто.
Уходил от Химены он более уверенным, чем пришел к ней, и гораздо более уверенным, чем сразу после разговора с Вадором и поверенным.
Эпизод завершен
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » Отец - не мать, им можно назвать любого. 07.08.1495. Рим