Дону Мигелу не было жалко Джордано Паризи. Он был уверен, что тот сам виноват в собственных бедах.
Их первая настоящая беседа состоялась в первый же день, последовавший за первой ночью, которую несчастный торговец провел в подвале замка Святого Ангела.
Паризи не пытался геройствовать и был откровенен. Настолько, что любимую уловку с удавкой дон Мигел применил совсем чуть-чуть, почти только демонстративно и всего один раз. А еще не проникся к заключенному личной неприязнью или ненавистью. Если бы тот угрожал, выкрикивал оскорбления в адрес Борджиа, пытался отнекиваться или использовал еще что-нибудь из обычного арсенала схваченного, то Микелотто мог и разозлиться.
А так дон Мигел скорее развлекся, выслушивая поток откровений Паризи.
История и впрямь была презабавной. Микелотто после нескольких дней расследования что-то уже представлял себе, тем интереснее было увидеть всю картину без темных пятен. Джордано выходил в ней круглым дураком, потерявшим всякую осторожность. Нельзя обворовывать герцога Гандии, забирать важные письма от испанских королей, убивать и похищать, если ты не знаешь по-настоящему, как это делается. Этот Паризи был создан для подвигов попроще.
Выложив все, что знал, Джордано был предоставлен самому себе почти на неделю. Вряд ли это была хорошая неделя - покои в самом низу замка существенно отличались от комнат наверху. Никто им не интересовался, да и помнил о нем, возможно только один дон Мигел. Помнил и, как ни странно, даже думал.
Грехов за этим Джордано за несколько бурных дней накопилось, но большая их часть мало кого волновала. Некому было требовать отмщения за кухарку или за натерпевшуюся страха Элизу, у самого дона Мигела, который выслушал о них достаточно, они не вызывали никакого интереса. С Гаттиной было сложнее. Сам Микелотто за несчастную жертву ее не считал, да и вообще в смерти проститутки не видел ничего страшного. Но герцог Гандии мог из каких-то своих соображений хотеть ответа за ее убийства. Да хотя бы даже за то, что оно свершилось прямо рядом с ним, а это уже оскорбление. С письмом было еще сложнее. Его похищение было серьезным проступком, которое оскорбительно тем более и даже непростительно.
И все-таки у дона Мигела на счет Паризи были свои соображения, правда он не был уверен, что их разделит хотя бы Чезаре. Отчасти поэтому целую неделю Джордано и провел в подвалах: дон Мигел рассчитывал, что его преступления сотрутся и потеряют добрую часть своего интереса.

- Чезаре, я тут хотел еще напомнить... Паризи...
Микелотто начал разговор после обильного обеда. За пределами замка было тихо, в самом замке спокойно. Все были, как сонные мухи. Чезаре как раз лениво допивал остатки вина.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Ну... ты вообще-то не говорил, что ему не стоит жить, - от неожиданности дон Мигел аж поперхнулся.
Он сам не вполне понимал, какую репутацию уже заработал у Чезаре и всех Борджиа, и тем более что она уже просачивается за стены Ватикана.
У его жестокости всегда были определенные причины, и такие понятные и очевидные для самого дона Мигела, что он совершенно не понимал, насколько туманны они для прочих. Джордано Паризи, как ни странно, умудрился не допустить ни одной ошибки, фатальной в разговоре с кузеном Борджиа, и теперь Микелотто подумывал о том, что он может ему быть полезен. Если тебе приходится постоянно искать людей-иголок в Римском стоге сена, то благодарные люди очень полезны, и дон Мигел старался ими обзаводиться. Ему это даже удавалось, несмотря на впечатление, которое он производил на окружающий, зловещий ореол и - что уж тут скрывать - плохие способности к дипломатии любого сорта.
Джордано Паризи - торговец из средних слоев и римлянин до мозга костей был бы неплохим приобретением.
Будет жаль, если его уже приговорили, но приказы дон Мигел не обсуждал.
- Он довольно безобидный. Решился на глупое геройство в первый раз и сильно пожалел. Ты считаешь, что его надо препроводить?
"Препроводить" в языке дона Мигела имело одно значение - препровождал испанец только на тот свет.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Я не видел его несколько дней и не говорил с ним. Допускаю, что сейчас он готов отдать последнее, чтобы выйти живым. А потом за то же самое еще рассказывать, что его принимали, как короля, и славить имя Борджиа. Все они на одно лицо, на одну мысль и на одно желание.
Последнее было произнесено с легким презрением уверенного в истинности того, о чем он говорит, человека.
Для Микелотто люди разделялись не по тому, как себя вели, а по тому, где оказались. Чтобы не вести себя, как презренный человек, выход был один - не быть там, где только так у всех и получается. И горе тому, кто не умеет оказаться в другом месте. Род Борха смог, и сам он, Микелотто, тоже сумел. Джордано Паризи был из другого места, поэтому и находился теперь в подвале.
Дону Мигелу не было его жалко, но коль уж он не видел причин убивать Паризи, то его стоило использовать.
- Его можно отпустить. Он из тех кругов Рима, где вечно что-то случается и о которых хорошо бы что-нибудь знать. Думаю, за свободу он не только даст денег, но и будет преданно рассказывать все, что нужно.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Хорошо, тогда я приступлю к делу, не откладывая.
Согласия Чезаре было достаточно, с прочими разбираться будет уже он. Если Хуан вдруг будет очень сильно возражать, Паризи все равно уже будет на свободе.
Беспричинная жестокость Микелотто как раз не смущала. Точнее по-другому - для него она вообще никогда не была беспричинной. Какая-нибудь причина да найдется, а любая - достаточная. Но вот именно Паризи ему казался полезным на будущее. А если тебе приходится постоянно искать человеческие иголки в стогу римского сена, любой человек с большими знакомствами оказывается нужным.

Во все оставшееся время дон Мигел уже о заключенном не заговаривал. А как только смог, покинул кардинала Валенсийского и направился в нижние этажи замка Святого Ангела.
Что и говорить, тут всегда было неприятно, а теперь, посреди зимы, особенно. Холодно, мерзко, сыро. От выхода к Тибру тянуло сточной водой. Воздух был как будто насыщен ледяной крошкой, но от этого не становился более свежим.
Кивнув стражнику, сразу понявшему, по чью душу пришел Микелотто, кузен Борджиа с кажущимся терпением подождал, пока тот откроет дверь, и шагнул в узкую комнату. Пахло тут еще отвратительней, чем снаружи, но дон Мигел даже не поморщился. В определенные моменты он становился полностью равнодушен к тому, что в другое время и в другом месте вызвало бы в нем сильное отвращение.
- Мессер Джордано? - с легкой насмешкой спросил он в темноту. - Вы еще живы или уже отмучились?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- А есть какая-нибудь разница? - беззлобно спросил дон Мигел.
Вошедший сзади стражник поставил масляную лампу и топтался в ожидании приказов.
- Иди, - бросил ему дон Мигел.
Его глаза, наконец, совсем привыкли, и он увидел примерно то, что и ожидал. Сжавшегося в комок человека, близкого к тому, чтобы потерять человеческое обличье. Это и произойдет неминуемо, останься Паризи тут еще на несколько дней.
- Да ты не вставай, не вставай. Это совсем не нужно, - посоветовал мессеру Джордано испанец. - Какие тут теперь церемонии. Обойдемся без них.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Вот черт, этот Паризи всерьез решил сдаться? Дон Мигел предпочел бы, чтобы тот вдруг очень захотел жить. Надо было, наверное, сначала послать ему хороший обед и доброго вина, так бы он стал надеяться. Надежда - очень хорошая вещь, разбудив ее в должной мере, можно многое получить в обмен на жизнь.
- Да я сильно медлить не буду, - хладнокровно пообещал дон Мигел.
Он достал шнурок, с которым Джордано Паризи уже успел познакомиться, хотя и не так близко, как некоторые. Старая и верная удавка - особым манером сплетенные тонкие кожаные полоски - всегда готовая к услугам. Собственно, достаточно ее было просто накинуть на шею несчастного, но дон Микел мял ее в руках, пропуская между пальцами, как будто предстоящее дело требовало определенной подготовки.
- Зря вы взяли письмо, мессер Джордано, очень зря.
Микелотто говорил спокойно и медленно, чтобы было видно - никакой личной неприязни к заключенному он не испытывает.
- Вы же были просто торговцем. Вот и оставались бы им... Жили бы с женой, спали на чистых простынях, ели вкусную еду. Дети бы вас радовали. Завели бы любовницу... недорогую, но ладную. И ваш нос щекотали бы только ароматы мяса и сладкого вина. Солнце бы каждый день видели... оно и сегодня яркое. Низкое, конечно, да холодноватое, но приятнее тьмы, это уж я точно говорю. Никогда не знаешь, когда в последний раз его увидишь, правда, мессер?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

"Уже лучше", - подумал про себя Микелотто.
Грубоватая хитрость принесла свои плоды. Джордано Паризи и впрямь не был героем. Дон Мигел от этого хуже к нему не стал относиться, большим презрением про себя не полил и даже не поморщился. Торговцу и не надо быть героем, он не для того создан.
- Простите, мессер Джордано, - с какой-то прямо-таки почтительной вежливостью и даже мягкостью обратился Микелотто, - не могу обеспечить вам покаяние и отпущение грехов. Вспомните про себя молитву, и если вы и впрямь не делали много зла, то быстро пройдете чистилище. Я сообщу вашей жене, что ей стоит помолиться за вашу душу. Надеюсь, она не жадная женщина, распорядится хотя бы частью ваших богатств так, чтобы облегчить вашу участь в лучшем мире. И ваша душа быстрее достигнет райских кущ.
В темноте могло показаться, что Мигел стоит недвижно, как вкопанный, но все его мышцы собрались, как перед прыжком. И одного быстрого движения хватило, чтобы оказаться над Паризи, ударить в лицо, схватить за шею и, повернув на живот, чтобы он лег на собственные руки, придавить коленом спину, распластать и накинуть на шею удавку.
- Лежите спокойно, и быстрее и легче уйдете.
Ха! Дон Мигел прекрасно знал, что никто никогда не последует такому совету. Сейчас этот всю жизнь миролюбивый торговец соберет последние силы. Он слишком слаб, чтобы сопротивляться по-настоящему, но уже достаточно взвинчен, чтобы попытаться бороться. Сейчас он пообещает половину богатств и жену в придачу.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Мигел замер, как будто удивленный. На самом деле, конечно, дать передышку, чтобы Паризи поверил, что счастье возможно и близко. Шаг вперед и шажок назад, дал надежду - немного забрал.
- Мессер Джордано, - все с той же вежливостью, будто под ним не будущий труп, а добрый приятель, с которым следует поддерживать хорошие отношения. - Мне правда жаль вас. Вы всего лишь убили шлюху, которая вас расстроила. Но лучше бы вы это сделали на следующий день, а не рядом со спящим... Это же оскорбление, вы понимаете.
Маленькая пауза закончилась. Как будто убийца заколебался, но все-таки не решился отступить. Мигел еще сильнее придавил Джордано коленом и сжал ему запястье руки, пальцы которой удерживали удавку.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

"Готов!" - с удовлетворением подумал про себя дон Мигел.
Вот теперь он ослабил хватку. Сначала чуть-чуть, лишь настолько, чтобы Паризи стало немного легче дышать.
- А вы правы, мессер Джордано.
Микелотто был по-прежнему убийственно вежлив, как будто разговаривал с торговцем в приемной, и только едва заметная спертость дыхания указывала, что ему не так уж легко, и мышцам приходится изрядно напрягаться.
- Говорите, золото? Пожертвование? Это как предложить тело. Оно, конечно, хорошо, но готовы ли вы предложить еще и душу? Вы нанесли тяжелое оскорбление семье Борджиа. Чтобы его смыть, придется потрудиться.
Удавка опять стянулась сильнее.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия