Около дома Ваноццы деи Каттанеи и зеленые холмы Рима
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » И не данное обещание выполнишь, если хочешь. 05.08.1495. Рим
Около дома Ваноццы деи Каттанеи и зеленые холмы Рима
- Здравствуй, Джоффре, - без каких-либо модуляций в голосе ответила Ваноцца.
Она смотрела на сына и пыталась угадать, что будет, когда он узнает о случившемся, а, главное, как поведёт он себя, услышав о решении любовницы: исчезнет ли из его взгляда эта так ранящая сердце матери обреченность или же наоборот - он начнет возражать и тем горячее, чем сильнее будет его чувство вины перед Тиной.
- За те два дня, которые ты отсутствовал, тут много что произошло, - графиня говорила по-прежнему ровно, она вообще редко повышала голос. - Мне показалось, что будет правильным, если ты узнаешь все от меня, а не от Валентины. Да-да, я снова говорю о твоей любовнице и не смотри на меня за это волком. Ты сам привёл ее в мой дом и теперь я не могу оставаться в стороне, - задавив в себе все же возникшее чувство жалости - Джоффре сейчас до боли был похож на пойманного в ловушку зверька, она продолжила. - Карло сегодня снова ночует не дома, так что в моей комнате нам никто не помешает. Может быть наша беседа не будет слишком долгой, но мне бы не хотелось будить в прислуге грех любопытства, у них и без того достаточно тем для разговора.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (15-11-2018 20:32:20)
Джоффре послушно поплелся вслед за Ваноццей.
Он недоумевал, что тут могло произойти. По его убеждению, там, где жили женщины, вообще никогда ничего не менялось. Можно было уйти хоть на неделю, а по возвращению застать все то же и на тех же местах. Неужели Тина что-нибудь натворила? Джоффре даже представить себе не мог, что такое произошло, да и мать бы, наверное, негодовала сейчас гораздо больше. Или что-нибудь вдруг раскрылось такое, о чем не знал ни он, ни она? Тут и гадать было напрасно.
Одно он знал точно, что со всем этим надо как-то закончить. Наверное, следует решить про себя, что и как ему нужно, что будет правильным, и сказать всем. Все - это Валентина и Ваноцца. Так от него не будут ждать чего-нибудь непонятного, а главное, того, чего он выполнять не собирается. Да, это будет правильно. Вот только что ему нужно?
- Мама, я тебя только очень прошу, скажи все, что хочешь, поскорее, - начал Джоффре, как только они оказались в спальне Ваноццы. - Я терпеть не могу долгие подступы с намеками, которые нужны только для того, чтобы довести человека до ручки еще до того, как скажешь ему главное.
- Какие уж тут намеки, - хмыкнула Ваноцца.
Ее донельзя ранил обреченный вид сына и уже в который раз она подумала о том, что в чем-то Джоффре получился самым обычным, зато и самым правильным из ее детей от Родриго. Корона принца скорее сдавливала ему голову, чем придавала блеск. Может быть когда-нибудь он и научится в полной мере ценить то, что дала ему жизнь, только как бы ведущие к тому уроки не были чересчур болезненны.
- Валентина потеряла ребенка и теперь хочет уйти в монастырь, - как и просил Джоффре, графиня обошлась без предисловий, да так и легче было сообщить эту весть.
Если бы Ваноцца была уверена, что сын по-настоящему расстроится или что новость станет для него ударом, она бы проявила большую деликатность, а так у нее было чувство, что она всего лишь разрубает Гордиев узел. Ко всеобщему удовольствию разрубает.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (17-11-2018 09:13:55)
- Что? - Джоффре удивился.
Удивление было гораздо большим, чем расстройство.
Да и не расстроился он, а обрадовался. Испытал такую внезапную радость, как будто его убивали, а он проснулся и оказалось, что жив и спит в своей кровати. Такую радость, что наступает раньше, чем успеваешь подумать, и которая и есть самая настоящая.
Он это понял и даже смутился, но не сильно.
Расстроился он тоже, но из-за того, что Валентине, наверное, плохо. Весть о ее беременности, помнится, его взбудоражила и даже, может, обрадовала. Но это была неправильная радость, он это потом понял. Какая-то дурацкая это была гордость, что перед всей семьей он стал теперь в каком-то смысле настоящим, что всем доказал, что может быть взаправду мужем, а не просто женатым мальчишкой.
Потом глаза открылись. К возможности похвастаться прилагалась еще куча всего такого, с чем он не мог разобраться, потому что не хватало умений, и чем не мог пренебрегать, потому что ему не хватало презрительности Чезаре или пренебрежительности Хуана.
И вот теперь все это вдруг раз - и закончилось.
Не будет никакого ребенка, не будет расстроенной его невниманием Валентины, не будет лишних обязанностей, которые ему не нужны.
Да и вообще Тины не будет. То есть она будет жива, но он ей, опять же, вроде как ничего не будет должен.
- А из-за чего это случилось?
Ваноцца внимательно наблюдала за Джоффре и с облегчением поняла, что в своих предположениях она не ошиблась - все настолько легко читалось по его лицу, что не нуждалось в уточнении.
- Я не знаю, известно ли тебе, где любила гулять твоя любовница. Так вот - всем прочим местам мадонна Валентина предпочитала прогуливаться в сторону того холма, где стоит разрушенная часовня, и не просто прогуливалась, а еще и поднималась наверх. Разумеется, я ей выделила сопровождающих и обычно они не отходили от нее ни на шаг, но в тот день она оставила Чичо у подножия, а потом отправила и Паолу за оставшейся в узелке водой.
Что бы сама Ваноцца ни думала, своих, ни в чем ранее не запятнавших себя слуг она не собиралась давать в обиду.
- Так вот, когда Паола вернулась - а она уверяет, что это произошло очень быстро, она увидела лежавшую на земле мадонну Валентину... и больше никого, - последние слова Ваноцца произнесла с заметным нажимом, однако более никак не прокомментировала, а продолжила безо всяких эмоций и никак не показывая собственного отношения. - Я опущу не самые приятные подробности, мужчине они и не нужны. Важно то, что мадонна Валентина уверяет, что ее столкнул вылезший из-под земли мертвец, - она паузой дала Джоффре время на осмысление и добавила. - Она не производит впечатление потерявшей рассудок... Но, судя по всему, абсолютно уверена, что так оно и было.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (20-11-2018 17:37:36)
- Как-то непохоже на Валентину. Чтобы видеть мертвецов... - недоверчиво отозвался Джоффре. - И зачем она вообще туда ходила гулять? Ей патио мало?
Он спросил с искренним удивлением, без всяких попыток обвинить мать в недосмотре или Тину в глупости. Сам он не мог сидеть на одном месте долго, но почему-то стремление Валентины вырваться из дома графини деи Каттанеи хотя бы ненадолго его удивляло.
- И какие мертвецы днем? - пожал он плечами, как будто всерьез рассуждал о том, возможно ли встретить на холме среди бела дня привидение.
- Наверное, ее кто-нибудь напугал. Бродяга или сумасшедший. Место там пустое, да еще развалины. Там только такие и собираются. Или, может, бродяги ее и хотели специально напугать, потому что им надоело, что она там гуляет. Или воры, устроившие там тайник. Им лишние соглядатаи не нужны. А выглядят они часто так, что спутать с мертвецом не очень сложно.
Джоффре как будто совсем забыл о сути происшествия, с детским каким-то азартом пытаясь найти объяснение странному происшествию.
- Скорее всего, - согласилась Ваноцца. - Я тоже не верю в эту историю, не в том смысле, что Валентина все придумала, она-то как раз в это искренне верит, а просто потому. Ты и сам сказал, что день - неподходящее место для нечистой силы, да и не настолько уж грешна твоя Тина, чтобы нарушать традиции.
Можно было бы и дальше обсуждать, привиделось ли Валентине привидение или же это лишь результат игры ее воображения, но в некоторых вещах графиня деи Каттанеи была женщиной рассудительной, если не сказать - приземленной, поэтому она вновь вернулась к единственно по-настоящему интересующему ее вопросу:
- Джоффре, и все же придется решать, и кроме тебя это сделать некому. Под воздействием ли пережитого или по иным причинам, но твоя любовница хочет посвятить себя богу. Для женщины в ее положении это не самый худший выбор и я готова помочь, но только в том случае, если и ты сочтешь, что так будет лучше. Прислушайся к себе - готов ли ты расстаться с мадонной Валентиной навсегда или же... кгхм... небеременная она все еще представляет для тебя интерес.
Наверное, сказанное прозвучало несколько цинично, только, будучи столько лет признанной любовницей кардинала - и это несмотря на нескольких законных мужей, очень сложно сохранить кристальную чистоту души.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (25-11-2018 15:18:19)
Джоффре едва удержался от того, чтобы не втянуть голову в плечи. Наверное, у него не совсем вышло этого не сделать, и какое-то очевидное движение все-таки получилось. Ему не понравилось. Как и то, что все, что касается его и Тины, почему-то постоянно выносится на обсуждение и упоминается. Джоффре не злился за это на Ваноццу, он даже верил, что так почему-то надо, просто не хотел, чтобы так было и дальше.
Так он больше не хочет. И Валентина, видимо, тоже. Выбор был очевиден.
- Монастырь как-то уж слишком, конечно, - пожал он плечами.
Сам бы он такого не предложил. И даже не был доволен таким поворотом. Чувствовал себя так по-дурацки виноватым. Но чтобы отговаривать, надо было сделать слишком много: что-то предложить Валентине, убеждать ее, убеждать мать... Ради чего? Чтобы ушло чувство вины? Нет, наверное, пережить его будет проще.
- Но если она так хочет, то отговаривать я ее не буду.
Он понял, что от него что-то ожидается, и добавил:
- Мне, наверное, надо ее увидеть.
Запретив Паоле зажигать свечи, Тина лежала в кромешной темноте, и темнота эта была не в комнате - солнце еще только готовилось уйти за горизонт и его свет пробивался через полуоткрытые ставни, а в ее душе. Чужое, ноющее внизу живота тело, чужие чёрные мысли...
В своих воспоминаниях Валентина постоянно возвращалась к тому моменту, когда она позволилв Джоффре перейти черту. Что двигало тогда ею? Она не была влюблена и до тех пор не думала о мальчике, с которым играла пока тот был маленьким, как о мужчине. И все же не стала убирать от себя его вдруг осмелевшие руки, и все же ответила на его поцелуй.
- Любопытство сгубило кошку, - очень сильно упрощая то, что произошло на самом деле, Тина недобро усмехнулась.
Она не злилась на Джоффре, она винила себя и, возможно, больше чем следовало бы. Да, за то на Джоффре она действительно не злилась - он поступил, как и все мужчины, а вот на то, что, поселив ее здесь, он фактически забыл о ее существовании, Тина обижалась. Сейчас ей сложно было быть справедливой, так что даже понимание, что все же принц Сквиллаче хоть как-то старался, не уменьшало ее обиды.
Отредактировано Валентина Манчини (28-11-2018 08:53:54)
Джоффре всегда казалось, что самое ужасное - разговаривать с тем, кто обречен на смерть, потому что непонятно, что говорить. И теперь ему как будто именно с таким человеком и надо было разговаривать. В том смысле, что было совсем не понятно, как вести беседу.
Тина сегодня потеряла ребенка и решила идти в монастырь. Для Джоффре она была уже из другого мира, и даже коснуться его было чем-то странным, ненужным и даже, пожалуй, неприятным. А он думал, что ему раньше не хочется заходить к ней. Да ему никогда так не хотелось сбежать, как теперь.
"Хуже подвига", - подумал он про себя. - "Пожалуй, быть кондотьером гораздо проще и понятнее".
И все-таки он не сбежал.
И даже не сильно задержался возле закрытой двери. Просто подошел, толкнул ее и вошел.
- Здравствуй, я все знаю, - неожиданно для себя он начал сразу, без долгого молчания и предисловий. - Мама сказала, что ты думаешь о монастыре. Это правда или ты в сердцах?
Валентина повернула голову на голос; она смотрела на Джоффре как бы со стороны, словно их уже сейчас разделяла невидимая и при этом незыблемая грань. Принц Сквиллаче был ее прошлым, служение богу станет ее будущим. Надо же, а ведь когда-то она сочувствовала одной из своих сестер, ставшей по воле родителей монахиней, и, вопреки всеобщему мнению, совсем не считала везением, что аббатисса приняла к себе девушку за очень символическую плату, лишь потому, что приходилась кузиной матери Валентины.
- Не делай вид, что хочешь меня удержать, - ответила она, усмехаясь. - Давай не будем портить все ложью.
Сказав это, Тина будто сбросила со своей спины тяжелую котомку. Ей не следовало становиться любовницей Джоффре, из-за этого из их отношений и ушла та легкость, которую Валентина так ценила, сейчас же, пусть и на короткое время, она почувствовала, как все словно вернулось. По крайней мере для нее. И это ощущение окончательно утвердило Тину в ее решении.
- Так будет лучше всего, малыш Джоффре, хотя согласна - звучит немного грустно. Ты вспоминай иногда обо мне, а я буду о тебе молиться, - она негромко засмеялась. - Очень надеюсь, что никто и никогда не узнает о той шутке с кардиналом Орсини.
Отредактировано Валентина Манчини (28-11-2018 17:57:25)
Напоминание о кардинале Орсини было почти ностальгическим. Все-таки это было захватывающе... Вообще тогда было здорово, и не надо было ничего менять. Теперь Джоффре это совершенно точно понимал. Лучше бы они с Тиной остались друзьями, а он помог бы ей как-нибудь устроиться без Адрианы. Сожаление было резким, но не ранило. Он вдруг перестал чувствовать себя виноватым: слова Тины как будто вернули все на круги своя. С такой Валентиной общаться ему было просто. Ему даже захотелось попробовать уговорить ее не принимать резких решений, но Джоффре не поддался порыву. Где-то в глубине души он понял, что получится плохо. И что лучше смириться с тем, как все теперь идет.
- Все все время говорят, что все складывается так, как и должно быть. Может, так оно и есть...
Сам Джоффре не был уверен, что так и есть, зато расхожая фраза, оказывается, здорово подходила к случаю, и ей было вроде как не возразить. Может, для того ее и произносят.
- Мы устроим тебя в хорошем месте. И о деньгах не беспокойся.
- Я знаю.
То, как сейчас Джоффре все воспринял, лишь доказывало правильность выбранного Тиной пути. Ей было немного грустно, ровно так, как когда теряешь что-то хорошее, но надеешься, что это к лучшему.
- Не переживай за меня, малыш, - неосознанно Валентина вернулась к прежней манере дружеского подтрунивания и от такого оборота, казалось, стало легче не только душе, но и телу. - Ее светлость предложила мне на какое-то время остаться здесь, - как когда-то, она слегка порозовела, - на то время, пока все не устроится и я не поправлюсь. Наверное, так будет правильнее, там мне будет сложно обьяснить...
На мгновение у Тины перехватило в горле, но она справилась с собой и продолжила почти весело, единственным признаком некоторой ее нервозности стало лишь то, что она говорила почти без пауз, не давая Джоффре вставить и слова.
- Но ты не чувствуй больше себя связанным. Мне будет приятно, если ты будешь ко мне иногда заходить, но только в том случае, если ты сам этого захочешь... Я не думаю, что здесь надолго задержусь.
Отредактировано Валентина Манчини (29-11-2018 09:36:09)
- Я буду заходить обязательно, - пообещал Джоффре.
И понял, что сказал настоящую правду. Теперь между ними стало совершенно все так, как прежде. Он боялся, что увидит женщину, не помнящую себя от горя, и что ее слова о монастыре не больше, чем истерика. Но Тина была такой спокойной и умиротворенной, как будто ее посетил ангел, чтобы утвердить в ее намерении.
Никакого подвоха Джоффре не видел.
Все-таки зря он тогда поцеловал ее.
А может, и не зря.
- Если тебе будет что-нибудь надо, ты только скажи. Мне или маме.
Теперь так легко было быть великодушным.
- Ну... тебе теперь надо спать, наверное. Да и я устал.
Джоффре делано зевнул. Легко или нелегко ему было, но затягивать разговор все равно не хотелось.
- Но ты все-таки подумай, - счел нужным все-таки еще раз сказать он. - А вдруг эта идея... с монастырем... примерно такая же, как моя тогда с домом Орсини.
- Иди уже, - невольно поморщившись от боли, но скрыв это за улыбкой, Тина приподнялась и легонько подтолкнула Джоффре к выходу.
Сейчас она вела себя так, словно это было очередной их игрой, и только когда за бывшим любовником закрылась дверь, упала лицом в подушку. На время разговора Паола деликатно вышла и пока не возвращалась, так что у Тины наконец появилась возможность хорошенько выплакаться в одиночестве.
Джоффре зря предполагал, что она передумает. Больше всего на свете Валентине хотелось спокойствия, и лучшей защиты от всех невзгод, чем монастырские стены, ей было не придумать.
Эпмзод завершен
Отредактировано Валентина Манчини (30-11-2018 08:51:08)
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » И не данное обещание выполнишь, если хочешь. 05.08.1495. Рим