Около дома Ваноццы деи Каттанеи и зеленые холмы Рима
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » И не данное обещание выполнишь, если хочешь. 05.08.1495. Рим
Около дома Ваноццы деи Каттанеи и зеленые холмы Рима
- Упала...
На мгновение Тине показалось, что за спиной у служанки маячит призрак и это было даже страшнее, чем расплывающееся по юбке кровавое пятно.
"Все решат, что я сумасшедшая, - Валентина подслеповато смотрела в обеспокоенное лицо Паолы. - Никто мне не поверят, решат, что что мне просто пригрезилось".
Призрак, видимо, долго ждал, чтобы застать ее одну, он не выл, не издавал звуков, если рядом с нею были слуги.
"Ему была нужна именно я, он знал, что Чичо и Паоле даром не сдалась его часовня".
- Мне что-то показалось и я... я не знаю, как очутилась здесь.
"Он хотел убить меня и моего ребенка, - осознание пришло не сразу. - Он хотел уничтожить сосуд греха".
- Ох, - Валентина буквально сложило пополам, такой сильной была боль; казалось, из нее щипцами тащили жизнь... и так оно и было.
- Паола, я что, потеряла ребенка?..
Отредактировано Валентина Манчини (26-10-2018 15:02:03)
- Вы... вы... - у Паолы задрожали губы.
Господи, ну за что ей это? Ей никогда никому не приходилось сообщать такие ужасные новости! Однажды только надо было сказать матери, что умер ее троюродный брат. Ну так ему и лет сколько было? Уже даже не вспомнить, сколько. Да и под конец жизни он настолько сам ничего уже не помнил, что, наверное, и удивиться не смог, когда смерть за ним пришла.
А теперь перед глазами это ужасное красное пятно и страшное лицо несчастной мадонны Валентины... и она так прижимает руки к животу, как будто и сама сейчас умрет...
Паола была находчивой девушкой, но тут, как будто не была служанкой, почувствовала себя дурно и осела прямо рядом с госпожой. Правда, ненадолго. Строгий голос матери зазвенел в голове, и она очнулась.
- Мадонна... вы, пожалуйста, тут сидите... не ходите никуда и не вставайте. Я очень скоро вернусь... надо помощи попросить.
Ой, мамочки! А ноги-то мягкие... или это она уже по облаку идет? Паола, пошатываясь, пошла вниз, но далеко не ушла. Навстречу уже бежал Чичо, почуявший неладное.
- Чичо... да не смотри ты так...
Видимо, у нее совсем дикое лицо, раз он так испугался.
- Беги домой, приведи слуг... Мадонну Тину надо домой отнести... она сама не сможет. Она... ох, Чичо, скажи это Симоне, пусть она передаст ее светлости... Потеряла она ребенка... Только сам не вздумай говорить, Симоне скажи, не забудь и не перепутай.
Чичо припустил вниз с холма, а Паола повернула обратно. Возвращаться было страшно. Как же смотреть в глаза теперь мадонне Валентине? Но и не идти было страшно: вдруг она куда-нибудь пропадет. Пришлось брести...
- Вы... вы лягте как-нибудь, - стараясь не смотреть на платье, шептала Паола и гладила Валентину, как маленького ребенка.
Фиолетовые круги побагровели от боли и, казалось, давили на глаза. Валентина лежала, скрючившись и уткнувшись лицом в землю.
«Это из-за того, что я сказала сегодня утром. Это все из-за меня. Это не бог, это дьявол услышал мои слова. Но я же не хотела, чтобы так, я не хотела! Мне всего-то было нужно, чтобы меня перестало тошнить!».
Она была глуха к увещеваниям Павлы, не чувствовала чьих-то поднимающих ее рук, не слышала шуршания мелких камней под ногами...
Под мерное покачивание носилок в висках билась только одна мысль: «Я сама виновата!».
Ее внесли в дом, но это Валентина восприняла почти равнодушно. Теперь ей было все равно, что скажет Джоффре и что подумает графиня деи Каттанеи. Кто-то под сдержанное оханье тянул с нее платье и Тина сквозь муть и как-то отстранённо удивилась, что одежду не снимают, а срезают. И это было ее последней мыслью перед тем, как она погрузилась в мягкую и ласковую темноту.
Отредактировано Валентина Манчини (28-10-2018 12:10:37)
Паолу всю трясло. Ей было ужасно жаль Валентину и очень страшно за себя. По дороге она чуть не ударила одного из слуг, который оступился так, что носилки сильно тряхнуло. Но уже мгновением позже ругала про себя Тину за то, что не уберегла себя, и вот теперь гнев графини может вылиться на нее, Паолу.
А вдруг графиня не расстроится? Может, ей все это - переезд любовницы, чужая беременная женщина в доме - только кость в горле? Это было бы неплохо, хотя и не означало возможность для служанки избегнуть наказания. Одно дело, что там господа думают, другое - что показывают и как себя ведут.
Паола не отходила от Валентины ни на шаг. Помогала сдирать с нее платья, вымыла ее, одела в чистое. Как будто предчувствовала, что недолго ей быть ее служанкой, и все-таки не могла отделаться от чувства вины. Она не могла понять, спит Тина или нет. Вдруг все гораздо хуже?
Потом пришел врач, и Паолу просто выставили. Она ушла на кухню, где ее ждали слуги, чтобы разузнать подробности. Только Паола ничего им не сказала: сидела за столом, положив голову на руки и тихо плакала, пока не пришли и не сказали, что графиня требует ее к себе.
Симона служила графине уже много лет, ей ли не знать свою хозяйку. Выслушав сумбурный рассказ Чичо, она только кивнула и поспешила наверх. О том, что случилось, она доложила без эмоций, совсем не так, как только что услышала от запыхавшегося слуги. Могло бы показаться, что Симона осталась равнодушной к несчастью с любовницей принца Сквиллаче, только это было совсем не так, просто старая служанка больше волновалась за то, как к тому отнесётся Ее светлость, а уже потом за все остальное. Зато сделанные графиней распоряжения поспешила исполнить сразу же. Трое слуг рысцой отправились вслед за Чичо, за ними ещё не успели запереть дверь, как в доме началась настоящая суматоха - кто-то побежал за лекарем, на кухне спешно грели котлы с водой, дом наполнил аромат завариваемых трав, и за всем этим сверху наблюдала сама графиня.
Правда, когда Валентину внесли вовнутрь, она не только не спустилась вниз, а наоборот - развернулась и ушла в свою комнату.
- Хорошо, что сегодня Карло ночует в казначействе, - обратилась она к пришедшей спустя некоторое время Симоне и спокойно, словно речь шла о чем-то незначительном, поинтересовалась. - Нет никаких сомнений? У мадонны Валентины действительно выкидыш?
Графиня редко когда говорила экивоками, а со старой служанкой могла не бояться быть откровенной.
- Джоффре в лучшем случае появится к ночи. Не думаю, что нам следует его искать, плохие новости он узнать всегда успеет... Ты знаешь, как все это произошло? - энергичное мотание головой стало Ваноцце ответом. - Действительно, у тебя для этого не было времени. Вот что, позови мне сюда Паолу, уж она-то не сможет сослаться на незнание.
Немногим позже Ваноцца смотрела в заплаканные глаза молодой служанки, она не торопилась начать расспросы и от того тишина в комнате была особенно гнетущей.
- Так что? Что все-таки произошло? - наконец, негромко спросила она. - Рассказывай во всех подробностях.
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (31-10-2018 18:02:52)
Это в комнате Валентины Паола могла, хоть и молча, но рыдать, а у графини пришлось собраться с силами и духом. Благодарность ей не выразят и не похвалят, но лишить себя способности рассуждать и отвечать на вопросы - верх неблагоразумия, если только не хотеть вызвать крайнее раздражение графини. Паола приготовилась отвечать.
- Если бы я только знала подробности, - вздохнула она на вопрос Ваноццы деи Каттанеи и заломила руки.
Но не так и мало она могла рассказать. Поведала о прогулке и особенно том, что она была обычной, как и подъем на холм.
- Мадонна Валентина каждый день взбирались на самую вершину и там потом долго оставались. И я, конечно, с ней.
Потом о том, как Тина решила оставить внизу слугу.
- Мне кажется, Чичо мешал чем-то мадонне Валентине, вот она и захотела, чтобы он у подножия остался. А я с ней пошла. Мы совсем немного наверху побыли, и мадонна Валентина меня вниз послала за водой. Сказала, что очень пить хочет. Я и сходила только туда и обратно, - Паола не удержалась и всхлипнула. - А когда вернулась...
Вот тут пришлось очень хорошо собраться с духом, чтобы рассказать все, как было. С подробностями. Иначе ведь придется отвечать еще на сотню вопросов.
- ... Так и сказала. Что-то показалось, оступилась и упала.
Паола повторила это несколько раз, потому что эти слова Валентины снимали с нее всякую ответственность. Ведь если ей было нехорошо, то она, Паола, должна была заметить признаки приближающейся дурноты. А вот за то, что кому-то кажется, и лучшая служанка отвечать не может.
Брови графини сошлись в одну линию; если бы ее спросили, что ей показалось странным, она бы не смогла объяснить - история, рассказанная Паолой, выглядела вполне правдоподобной, и Ванноца была уверена, что служанка не лжет, и все же ее что-то смущало.
- Конечно, мадонна Валентина не сказала, что ей показалось, - вроде бы вопрос, а прозвучало утвердительно.
В какой-то момент Ваноцце даже подумалосьь, уж не захотели ли любовница Джоффре свести счеты с жизнью - ей были известны случаи, когда беременная женщина теряла разум, но пока отбросила эту мысль.
- Ты уверена, что вы были одни? - спросила она настойчиво и на несколько раз повторенное подтверждение вздохнула. - Может быть и вправду что привиделось. Если бы кто-то ее случайно напугал, вряд ли бы бросил и сбежал. Хотя... люди разные бывают.
Руки заледенели, как бывало в моменты волнения, и прохлада пальцев охладила огонь в висках.
- Сегодня ты будешь спать в комнате мадонны Валентины, еще неизвестно, чем все это для нее закончится. Когда же она придет в себя достаточно, чтобы разговаривать, дай мне знать - мне нужно задать ей несколько вопросов.
"Я предложу ей денег, достаточно, чтобы она могла устроить свою жизнь... может быть найду ей мужа. В ее положении глупо рассчитывать на выгодный брак, так что этот вопрос решить будет несложно. Не за слугу, конечно, нет, все же она - благородного происхождения, к тому же была любовницей Джоффре, но и высоко не занестись... Жаль, что Джерардо нашел себе невесту, это могло бы решить проблему.
Если не будет ребенка, то и Тина нам не нужна... Не думаю, что Джоффре будет по-настоящему возражать... Может быть сначала нужно побеседовать с ним? Не знаю, не знаю. Положусь на волю бога - если Джоффре придет до того, как Тина очнется, первым поговорю с ним, если нет - то с ней. Может быть оно и к лучшему, Джоффре еще молод, у него еще будут дети, и какая разница, кем будет их мать".
Отредактировано Ваноцца деи Каттанеи (02-11-2018 13:36:57)
Паола не была глупой, и собственный рассказ казался ей очень неубедительным, поэтому ей и не хватало уверенности в разговоре с графиней. Хорошо еще, что мадонна Ваноцца, видимо, не увидела в служанке злого умысла, поэтому мучить не стала.
Но Паола видела: что-то не сходится. И лепет Валентины о том, что ей что-то там показалось, выглядел какой-то слабой придумкой. Сама служанка никого не заметила. Объяснение у нее было, и очень неприятное. Уж не сделала ли мадонна Валентина с собой что-нибудь намеренно? С беременными разное случается, говорят, и помешательство тоже. А тут еще принц Сквиллаче не то чтобы внимательный любовник. Валентина могла бы стать кем-то вроде конкубины, может, даже на это и рассчитывала, а получилась всего лишь наложницей, пожалуй. Вот и упала не случайно...
Только говорить это вслух Паола не стала. Никому лучше не станет, а хуже - может, и прежде всего самой Паоле.
- Я все сделаю, ваша светлость, - твердо пообещала графине служанка.
Идти к Валентине ей не хотелось, спать в ее комнате и того меньше. Но кто ее спрашивает? Работа и есть работа.
Тело было чужим, пустым.
Это мое наказание.
Валентина ни о чем не думала, ничего не ждала. Как ни ужасно это звучало, но только благодаря случившемуся с ней несчастью она поняла, что должна сделать. Как странно, что раньше она о том не догадалась. Она не готова оставаться любовницей, ей не суждено быть чьей-то женой, ей никогда не стать матерью. Ее чрево снова отторгнет ребенка... или ей вновь в этом «помогут». Она вспомнила мертвенно-бледное лицо призрака, прикосновения его холодных рук... Неспроста ее манили развалины часовни, там ее ждал ее палач.
- Я знаю, что я сделаю, - голос был слабым, но при этом в нем звучала убежденность.
Тина повернула голову на звук открываемой двери.
- Паола, это ты? - едва улыбнулась и взмахом руки остановила объяснения служанки. - У меня к тебе просьба. Как только узнаешь, что принц Сквиллаче вернулся, попроси его сразу придти ко мне. Пожалуйста, сделай это... Я хочу сама ему сказать.
Отредактировано Валентина Манчини (05-11-2018 14:07:52)
- Как скажете, мадонна.
У Паолы как будто камень с души упал. Мадонна Валентина, когда ее несли, была как мертвая, а теперь разговаривала, и при этом ясно и понятно, не в бреду.
- Я постараюсь очень, но от вас отойти не смогу. Мне ее светлость сказали не оставлять вас. И правильно, вам теперь точно помощь нужна.
У Валентины был такой растерянный вид, что она стала совсем как маленькая девочка. "Прямо птенец неоперившийся", - с жалостью подумала про себя Паола. С неосторожными служанками такое часто случается, да только они обычно радуются. И греха нет, и забот с хлопотами не прибавится. А мадонна Валентина несчастная, как будто ребенок уже родившимся был.
- Но вы не бойтесь, я буду тихо-тихо около двери сидеть, не засну ни за что и услышу, как его светлость придет. Но только знаете что...
Вообще не дело было служанке указывать, но Паола Валентину так и не стала воспринимать по-настоящему хозяйкой, а особенно теперь, когда она была такой.
- Вам надо обязательно рассказать, что с вами случилось. Без причины ведь никто не падает, правда? Странно это звучит. Вот и ее светлость недоумевают.
Валентина сначала покачала головой, затем вздохнула. Может быть если она расскажет обо всем служанке, ей станет легче, уйдёт этот страх? Чтобы говорить о таком с графиней деи Каттанеи, она и подумать боялась, но уже поняв характер матери Джоффре, знала - решив что-то, мадонна Ваноцца не отступится. Так не проще ли будет, если ей о том расскажет Паола? Может быть тогда и Тину оставят в покое.
- Я расскажу тебе, - кивнула она, решившись, - а ты можешь передать все своей хозяйке.
На это Валентина и надеялась. При мысли о том, как она будет себя чувствовать под изучающим взглядом графини, ей становилось дурно. А если та вздумает винить Тину или вообще не поверит? Нет, этого просто не перенести.
- Не думай, что я - сумасшедшая, я точно знаю, что видела.
Тина обняла себя руками за плечи, она смотрела внутрь себя и будто снова чувствовала мертвенный холод. Даже если бы сейчас Диего Кавалларо явился к ней собственной персоной, она бы не узнала его - она видела призрак, а воображение дорисовало ей все остальное, и теперь она могла бы поклясться, что все было именно так.
- Внезапно прямо из-под земли появился человек... мужчина... старик... и у него было голубое лицо и будто изъеденное червями лицо... Он сказал, что это его часовня и вроде бы еще о том, что я что-то нарушила. Я так испугалась, что не запомнила точно. А потом он коснулся меня... Боже мой, Паола, у него были руки как лёд. И тогда я поняла, что он не живой, а мертвый! - Тина нервно засмеялась. - Будто нельзя было о том догадаться, когда он вырос прямо из-под моих ног. У меня до сих пор в ушах звучит его дребезжащий смех. А потом... я не очень поняла, что было потом. Меня вдруг оторвало от земли, швырнуло вниз... и все. Остальное ты знаешь.
В комнате стало тихо. Валентина взглянула в лицо служанки и умоляюще спросила:
- Вот как я такое могу рассказать Ее светлости, если сама едва верю, что это случилось со мной?
Отредактировано Валентина Манчини (07-11-2018 07:14:29)
- Аааа... кхм... - только и смогла ответить растерявшаяся Паола.
Подобно многим другим, она безоговорочно верила во все чудеса, описанные в Библии, а также во всю нечисть, о проделках которой рассказывают с особенным рвением темными зимними вечерами. Подобно многим же, в первую очередь думала о безумии, когда кто-нибудь заявлял о встрече с чем-нибудь странным.
- Из-под земли? - осторожно переспросила она, потому что надо же было сказать что-нибудь осмысленное. - И он... он толкнул вас?
Паола была уверена, что никого не видела на холме. Что никого там не было, кроме нее и Валентины, когда она побежала вниз за водой, и кроме них же, когда она вернулась. Только если этот кто-то и впрямь провалился сквозь землю, а это было все-таки очень сомнительно... Возможно, Паола бы и не была так скептически настроена, если бы ей хотя бы пришло в голову, что кто-то специально поджидал Тину, обдумывал план бегства. Если бы вспомнила, что не так и мало времени болтала со слугой, а вернувшись, искала мадонну Валентину, а не рассматривала, не видно ли кого-нибудь, спешно удаляющегося от холма. Но ни о чем таком Паола не думала.
- Сколько тут живу, а никогда не слышала, чтобы там призраки водились. Да и разве ходят они днем?
- Вот видишь, и ты мне не веришь, - с горечью заметила Валентина.
Очередной спазм исказил ее лицо и она продолжила немного позже
- Ее светлость и вовсе сочтет меня сумасшедшей. Мне и самой сейчас кажется, что я лишилась разума... - Тина снова замолчала, но уже спустя несколько мгновение приподнялась на локте и горячо зашептала. - Только я точно знаю, что все так и случилось. И знаю почему. Не только потому что я зачала этого ребенка в грехе, а из-за того, что я все время думала об этом. Вот там и решили избавить меня от этих мыслей.
Где это там, Тина не уточнила, она и сама не знала, что имела в виду - то ли это небеса обрушили на неё свой гнев, то ли... ох, нет, пусть лучше будет разгневанный бог, чем проявивший сочувствие дьявол.
- У меня теперь только один путь, только один... - это она уже говорила не Паоле, Тина смотрела куда-то вдаль, она словно забыла, что не одна в комнате. - Другого просто нет.
Отредактировано Валентина Манчини (07-11-2018 20:16:13)
- Нет-нет, что вы, мадонна Валентина, я вам верю, - поспешила успокоить молодую женщину Паола.
Рассуждения ее показались служанке очень странными. Сколько она видела женщин, беременевших и от того впадавших в невеселые мысли! Большинство считало такой поворот дела сущим наказанием за недолгое удовольствие и предпочитало от него освободиться. Никогда Паола не слышала, чтобы где-нибудь там помогали избавиться от плохих мыслей. Впрочем, для господ, конечно, все устроено по-другому и, как не в первый раз казалось Паоле, гораздо мудренее и хитрее.
А вот последнее рассуждение ей совсем не понравилось. Еще недавно она думала, что Валентина сделала с собой что-нибудь специально, а теперь боялась, что все будет наоборот.
- Что это вы решили с собой сделать? - Паола настороженно огляделась, как будто в поисках каких-нибудь ужасных приготовлений.
Валентина непонимающе посмотрела на служанку, Паола была явно испугана и не сумела этого скрыть. Как Тине казалось, прислуге в доме графини деи Каттанеи такая искренность была несвойственна.
Она не думала, что в ее словах можно увидеть иной смысл, ведь самоубийство - смертный грех, ее намерения были совсем другими, хотя для кого-то и это тоже в некотором роде смерть.
- С собой? - с недоумением переспросила она и только тогда осознала, как поняла ее слова Паола.
Валентина грустно улыбнулась - какой жалкой она, должно быть, казалась даже служанке.
- Нет, Паола, я думала совсем о другом. Просто я поняла, что не смогу принять такую жизнь... Я решила принять постриг и надеюсь, что Ее светлость не откажет мне в помощи.
- В монастырь? - в голосе Паолы слышалось уважение.
Нет, оно относилось не к решимости мадонны Валентины, с которой та собиралась отказаться от мира. Но уход в монастырь был еще одной привилегией тех, у кого есть деньги. Такие люди могли позволить себе уйти, чтобы отмолить грехи, или послать кого-нибудь из семьи, кто будет отмаливать грехи всего рода. Для Паолы это было так же невозможно, как купить черепаховый гребень или заказать нитку жемчуга, и думать о том, хорошо это или нет, она никак не могла. Валентина сразу же оказалась для Паолы на гораздо более высокой ступеньке, чем стояла еще только что. Ведь если она так говорит, то уверена, что ей такую почесть обеспечат. Неужели правда?
- Вы думаете, что вам лучше всего оказаться в монастыре? - с любопытством спросила служанка.
Звучало, как будто она спрашивала, сколько платьев Валентина хочет в приданое или золотом или серебром будет вышита купленная ею парча.
- Да, я уверена в этом.
Почему-то Тина не сомневалась, что в этом найдет понимание - во всех смыслах - у графини деи Каттанеи.
"И Джоффре будет рад", - думать об этом было неприятно, только пусть лучше будет так, чем если принц Сквиллаче вдруг воспротивится.
"И родные будут довольны", - мысль об этом не была такой горькой - разве не отказались они от нее еще тогда, когда отправляли к мадонне Адриане?
- Я буду молиться за всех... И о тебе, милая Паола, буду молиться тоже. Ты была добра ко мне...
Разница между служанкой и бедной родственницей оказалась по сути не так велика, хотя положение Тины без сомнения было более высоким, но в чем-то Валентина завидовала Паоле. Может быть в том, что ее место в жизни строго определено, в то время как сама Тина словно зависла между небом и землей.
- Монастырь - место успокоения, - грустно улыбнулась она. - А я больше всего на свете мечтаю о спокойствии.
Отредактировано Валентина Манчини (09-11-2018 14:49:17)
- Ох! Мадонна Валентина, вы... вы замолвите за меня словечко?
От мысли, что о ней теперь тоже есть кому заступиться, Паола так обрадовалась, что чуть не позволила себе слишком проявить восторг. Надо обязательно рассказать об этом всем! Кто из слуг может похвастаться тем, что о нем молится монахиня? Никто. Для них один закон: каждый сам за себя, что сулит после смерти, если все так, как говорят, долгое пребывание в Чистилище. А вот у нее, Паолы, путь через это ужасное место будет, наверное, гораздо меньше. А может, и вообще удастся его избежать. У нее ведь и грехов так мало, что почти нечем порадовать исповедника.
- Вы такая добрая, мадонна Валентина! - Паоле теперь было стыдно, что она так мало времени уделяла этой прекрасной женщине и никак не старалась ей по-особенному услужить. - Но вы уже проснулись, а я обещала мадонне Ваноцце сразу сказать, как только вы глаза откроете. Так что я, пожалуй, пойду все-таки... А вы пока подготовьтесь как-нибудь. Она вас спрашивать будет.
Паола ушла и Валентина повернулась спиной к двери. Полежать спокойно ей не удалось, спустя короткое время в комнату пришла графиня деи Каттанеи и пришлось в подробностях повторить то же самое уже ей. Поняв, что мадонна Ваноцца восприняла все почти спокойно, во всяком случае так показалось по ее внешнему виду, Тина поделилась с ней своими мыслями и только когда та, хоть и после паузы и с оговоркой, что все равно должен решать Джоффре, согласилась помочь, осознала, что в глубине души все же боялась отказа.
- Джоффре не будет против, - заверила тогда она графиню и по лицу собеседницы не без горечи поняла, что не ошибается.
Конечно, если бы принц Сквиллаче воспротивился, это бы усложнило ситуацию, но осознание, что и мать Джоффре предполагает, что тот будет только счастлив красивому и безболезненному разрешению ситуации, радости не доставило.
День и вечер Тина провела в постели, ей не хотелось есть, но она поддалась уговорам Паолы, все же остальное время просто лежала с закрытыми глазами и мечтала только о том, чтобы все поскорее закончилось.
Отредактировано Валентина Манчини (12-11-2018 13:12:21)
Джоффре возвращался домой после почти двухдневного отсутствия. Полгода назад он сделал все, чтобы поселиться в доме матери, и - такая вот ирония - все время с трудом заставлял себя возвращаться. Сначала из-за Санчии, которая переселилась за ним самовольно и с поддержки Ваноццы, теперь вот из-за Тины, которую он сам совсем недавно сюда поселил.
"Прежде чем что-то сделать, надо очень хорошо подумать о последствиях", - думал по этому поводу теперь Джоффре. Нехитрая мудрость, которую любому говорят по сто раз на дню, начиная с младенчества. Истинный смысл ее понимаешь, однажды сильно пострадав от собственного дурацкого решения. Вот именно такой момент и наступил в жизни принца Сквиллаче. Как и рождение, смерть или болезнь, он настигает, несмотря на богатство и положение. Джоффре был преисполнен обещания впредь поступать разумнее, но это прекраснодушное решение никак не влияло на настоящее.
И все-таки он не сбегал и как мог выполнял взятые на себя обязательства. Все время говорил себе, что может хоть неделю не появляться у Ваноццы, но все-таки не пользовался возможностью слишком широко. Вот и теперь вернулся.
Войдя в дом, он сразу заметил странную тишину. В прихожей всегда было в это время шумно - звуки сверху, из комнат, хохот из кухни и возня их помещений для слуг. Теперь было безмолвно, и это было неприятно. Джоффре поднялся наверх и даже не удивился, сразу же увидев Ваноццу.
- Здравствуй, мама, - с обреченностью на лице и в голосе начал Джоффре.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » И не данное обещание выполнишь, если хочешь. 05.08.1495. Рим