палаццо Санта-Мария
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » И служанка может пожалеть принцессу. 01.08.1495. Рим
палаццо Санта-Мария
Приятно быть нужной настолько, что тебя всегда посылают туда, где теперь важнее всего. Паола расценила как комплимент и то, что ее приставили к принцессе Сквиллаче, пока та жила у свекрови. И то, что ее отправили в Санта-Мария, когда Санчия туда переселилась. И даже то, что вскоре ее вернули обратно, хотя и было жаль: у герцогини Пезаро в доме было более шумно и весело.
Вернувшись в дом Ваноццы деи Каттанеи, Паола с удивлением узнала, что ее приставят к беременной мадонне Валентине, любовнице принца Сквиллаче. Мамочки, неужели любовница этого малыша признана самой графиней?
"Значит, меня опять приставили туда, где важнее всего", - подумала про себя Паола, склонная к оптимизму.
К приятному удивлению, Валентина оказалась приятной, а все сложности для служанки вытекали из того, что она была в положении и плохо себя чувствовала. Паола была уверена, что поладит с ней, и только одно ее огорчало: она не могла забыть плачущую принцессу Сквиллаче.
"И я ведь обещала ей помогать!" - терзалась несвойственными обычно угрызениями совести Паола. Она была очень доброй девушкой.
Впрочем, она как-то справлялась с душевными тяготами, постоянно напоминая себе, что, во-первых, не ее дело, а во-вторых, принцесса Сквиллаче теперь живет в другом месте, а ей, Паоле, отлучаться никуда нельзя.
Не успела она в этом себя убедить, как графиня дала ей поручение: сходить в Санта-Мария, чтобы забрать подарок одного из послов, переданных для Ваноццы ее дочери. Хрупкая посуда, которую следовало принести, требовала бережного обращения, и графиня справедливо решила, что, кроме слуги, который и будет нести, следует отправить и служанку, которая за слугой будет следить.
В Санта-Мария слуга остался у дверей, а перед дверью покоев герцогини Пезаро Паоле велели подождать. Было понятно, что ожидание не будет коротким.
Несмотря на почти бессонную ночь Санчия проснулась рано. Она еще понежилась в постели, затем позвала Франческу, чтобы та помогла ей одеться. Тут же, заменяя огарки на новые свечи, деловито сновала Глориучча.
Все утро принцесса была задумчива, она согласно кивнула на осторожное напоминание придворной дамы о ее визите к палаццо Сфорца, дала распоряжение служанке о платье на вечер, но все это она это делала будто через силу.
Стремительность, с которой они с Диего преодолели путь от открытой вражды до сначала библейской, а затем и иной близости, не давала неаполитанке покоя. Единственный объясняющий собственное умопомрачение ответ ей совсем не нравился и она отказывалась в это верить так же яростно и с тем же, если не с большим, упрямством, с которым до этого она отрицала, что ее влечет к миланцу.
Думать о других было спокойнее; внимание, которое кардинал Сфорца оказывал Франческе, навело принцессу на определенные мысли, а известие о том, что Его преосвященство пришлет за ней паланкин, только утвердило Санчию в ее подозрениях. Похоже, фривольный воздух Санта-Мария действует и на тех, кому по статусу грешить не положено. Усмехнувшись этому, она не стала вредничать и разрешила придворной даме потратить оставшееся время на себя, сама же, чтобы не заскучать, направилась в покои герцогини Пезаро.
Там-то она и увидела скучающую Паолу.
- Паола, а ты что здесь делаешь? - спросила она присевшую перед ней в реверансе девушку. - Ты пришла к мадонне Лукреции?
Отредактировано Санчия Арагонская (08-10-2018 11:22:03)
Ой, ну бывает же! Паоле показалось, что она увидела привидение, и она даже не сразу сообразила правильно поприветствовать принцессу Сквиллаче.
Паола была девушкой не только ответственной, но и суеверной. Верила она не только в призраков и дурные сны, что сейчас никакого отношения к делу не имело, но и во всевозможные знаки, подталкивающие к правильным действиям. И сегодня обстоятельства как нельзя лучше складывались в узор, в котором можно было увидеть указывающий перст Провидения. Сначала графиня посылает ее в Санта-Мария, потом провожатый слуга задерживается у входа позубоскалить с другими слугами, потом она оказывается в приемной герцогини совсем одна, а теперь тут же появляется принцесса Сквиллаче и прямо обращается к ней! Теперь ни за что не сказать, что у нее не было никакой возможности поговорить с ее светлостью! Разве сама судьба не говорит ей, что она должна быть честной с принцессой?
- Добрый день, ваша светлость, - Паола с надеждой посмотрела на обе двери, не идет ли кто-нибудь, но проемы были пусты. - Я жду, когда мне отдадут подарок для ее светлости графини деи Каттанеи.
Она замолчала и вдруг неловко выпалила.
- Там такие изменения, ваша светлость. Мадонна Валентина... та женщина... она теперь живет у ее светлости. И она беременна... Мадонна Валентина, конечно, а не ее светлость.
Санчия покачнулась. К чести принцессы, она не бросилась на Паолу с расспросами, но перед тем, как хоть что-то произнести, ей пришлось несколько раз глубоко вдохнуть.
Так же, как только что и служанка, принцесса огляделась по сторонам. Гордость не позволила ей увести Паолу в сторону, но по счастью рядом никого не было.
- То есть она живет в доме Ее светлости, - повторила она медленно, будто пробуя каждое слово на вкус.
Теперь становилось понятной до того удивлявшая ее покладистость графини деи Каттанеи - мадонне Ваноцце просто требовалось удались невестку подальше от своего дома, иначе и не объяснить, почему она так быстро согласилась на переезд Санчии в Санта-Марии, при этом даже не настаивая, чтобы и принц Сквиллаче переехал вместе с ней.
"Просто она уже знала, что у Джоффре будет ребенок, и во мне отпала нужда", - словно речь шла не о ней, а о ком-то другом, очень спокойно подумала Санчия.
- И когда... как ты думаешь, когда она должна родить? У нее уже... большой живот?
При родах нередко умирают, но в данном случае любовница - меньшее из зол. Санчия не стала спрашивать, живет ли Валентина в комнате Джоффре, в сравнении со всем остальным это казалось незначительным, а вот то, что у принца Сквиллаче появится ребенок и не ее ребенок, не просто волновало, а пугало. То, что еще недавно было таким волнующим, разом оказалось забыто.
Все утро Санчия молилась о том, чтобы поменьше думать о Диего Кавалларо, и небеса с нередкой для них иронией откликнулись на ее молитвы.
Отредактировано Санчия Арагонская (08-10-2018 16:02:05)
- Нет, у нее нет никакого живота.
Тут Паола могла проявить уверенность, ведь она каждый день раздевала и одевала Валентину.
- И плохо ей очень каждое утро. Матушка говорит, что так только в начале бывает.
Судя по виду принцессы, она ни о чем таком даже не догадывалась. А новость и впрямь была важной. Или не надо было говорить? Паолу запоздало начало терзать сомнение. А если принцесса сейчас поедет к Ваноцце и устроит там что-нибудь?
- Только умоляю вас, ваша светлость, не говорите, что от меня узнали! Меня сразу выгонят!
- Не волнуйся, не скажу, - заверила Паолу Санчия. - Никто ни о чем не узнает.
Служанка могла не волноваться, принцесса ее не обманывала, но отнюдь не из-за заботы о Паоле, а потому, что некоторые вещи полезно не знать. Вернее, полезно делать вид, что не знаешь. Что она могла сделать? Наброситься на Джоффре с упреками? Да, могла. Но он бы только рассмеялся ей в лицо. Выразить свое негодование графине деи Каттанеи? От нее можно лишь дождаться холодного:" А чего, собственно, вы ждали, милая? Вы же прекрасно понимаете, что Сквиллаче нужен наследник. И кто говорил, что будет обязательно законнорожденным?". Нет, выказывать свою осведомленность было нельзя... и от этого "нельзя" Санчии хотелось взвыть волчицей.
Если этот ребенок родится, и без того зыбкое положение дочери короля Альфонсо станет совсем шатким. Брак между неаполитанской принцессой и сыном понтифика был выгоден Риму, но если невестка доказано окажется бесплодной, неминуемо расторжение. Не то, чтобы беременность любовницы что-то сильно меняла, но она наводила на мысли... и совсем плохо то, что мадонна Ваноцца явно показала, какую она выбрала сторону.
Мысли у Санчии путались, но она не могла позволить себе распуститься при прислуге.
- Дождись меня здесь. - обратилась она к Паоле и тут же ушла.
Вернулась принцесса очень быстро и сжимая в кулаке пару серебряных монет. Щедрая плата за несколько фраз, вот только покупала она и возможное будущее. Кто знает, может быть эта Паола ей еще понадобится.
- О нашем разговоре никто не узнает, - вкладывая монеты в ладонь служанки, повторила она. - Только пообещай мне - если ты еще узнаешь что-нибудь важное, сразу придешь ко мне. Я тебя не обижу.
И чувствуя, что находится уже на грани, и лучше бы в таком виде ни на чьи глаза не показываться, Санчия поспешила обратно в свои покои.
Отредактировано Санчия Арагонская (09-10-2018 15:45:42)
На правах гостя, которого не слишком сковывают правилами, Диего проспал почти до полудня. Теперь приличия требовали попрощаться с хозяйками палаццо. Он навестил Адриану де Мила, выслушал милое прощание Джулии Фарнезе и теперь шел к принцессе Сквиллаче с надеждой, что она у себя, а не у герцогини Пезаро.
Воспоминания о прошедшей ночи были такими согревающими, что Диего очень хотел иметь возможность хотя бы намекнуть на то, что их связывает, и коснуться губами хотя бы пальцев принцессы. Увидеть ее у Лукреции было бы лучше, чем ничего, но гораздо хуже, чем его мечты. На половине Санчии он, к собственному большому удивлению и досаде, не нашел вообще никого. Придворная дама и служанки отсутствовали. Набравшись храбрости, он осторожно заглянул в приоткрытую спальню принцессы, но обнаружил там ожидаемую пустоту.
Вздохнув с видом глубоко скорбящего, Диего поспешно ретировался в гостиную и уже собрался направиться к герцогине Пезаро, чтобы попрощаться и с нею, и с ее невесткой в высшей степени почтительно и отстранено, как вдруг раздались шаги, и вошла сама принцесса.
- Ваша светлость, - Диего, не скрывая радости встречи, церемонно поклонился.
Но никто больше не вошел, и он разогнулся, надеясь на короткую, но личную, а не официальную встречу, но лицо принцессы было таким, что он невольно вскрикнул:
- Что с вами, ваша светлость?
Санчия полубезумным взглядом посмотрела на Диего, сначала словно не осознавая, кто это и откуда здесь взялся, но уже спустя несколько мгновений ее губы дрогнули, а глаза, получив, наконец, волю, наполнились слезами.
Вероятнее всего, не встреть принцесса Диего прямо сейчас, она вряд ли бы призналась ему в своих страхах - ей бы просто не позволила гордость, а если бы и решилась, то скорее с насмешкой над тем, что теперь они с Джоффре квиты. Только полученное от Паолы известие сделало ее не просто уязвимой, оно лишило ее самообладания, и не было, казалось, ничего более правильного, чем возможность поделиться своим несчастьем с тем, что смотрит с таким сочувствием и беспокойством. Диего был так нежен этой ночью... Наверное поэтому ее слова были безыскусно просты:
- У Джоффре есть любовница. И она беременна.
Отредактировано Санчия Арагонская (09-10-2018 19:26:50)
Диего даже не знал, чему больше удивился. Тому, что младший Борджиа, которому, кажется, и пятнадцати лет нет еще, оказался так похож на своего отца? Или все-таки тому, что принцесса так быстро ответила на вопрос? В любом случае соображать придворному надлежало быстро: есть слова, произнесение или непроизнесение которых не прощают ни женщины, ни любовницы, а в его случае было и то и другое.
- У принца Сквиллаче есть любовница? - вопрос прозвучал так, словно Джоффре было от силы лет восемь. - Ваша светлость, я никогда не смогу его понять, но... - да-да, он помнил, что такие комплименты сейчас мало что значат. - Множество мужчин обзаводятся внебрачными детьми, и для их жен это... всего лишь возможность свалить на других женщин не самые для них приятные обязанности. Да и для самих мужчин не много значит.
- Вы думаете, что я из-за этого? - не переливчатый, как всегда, а хриплый смех Санчии выдавал, как она близка к истерике. - Да будь у него хоть сотня любовниц, я бы не огорчилась.
Получилось почти грубо и Санчия постаралась как-то объяснить, ей почему-то было очень важно, чтобы Диего ее понял.
- Мы не мешаем друг другу... нет, я не то хотела сказать. Я отношусь к Джоффре... Господи, это прозвучит ужасно, но скорее как к младшему брату. Нет, и это не так. Вообще какая-то дикость получается. Просто... ни его, ни меня не трогает, кто и где проводит свои ночи.
Принцесса говорила быстро-быстро, словно сама боялась, что передумает. При этом она не искала в лице Диего ответа, она вообще смотрела мимо него и разговаривала будто с собой.
- Но ребенок... я не знаю, что случится, но если он родится... Для меня это будет очень плохо.
Санчия резко замолчала, она прижала ладони к вискам и с каким-то удивлением посмотрела на Диего.
- Не знаю, зачем я вам все это рассказала, - произнесла растерянно, будто выходя изо сна, и слабо улыбнулась. - Забудь об этом.
Отредактировано Санчия Арагонская (09-10-2018 20:04:35)
- Если это для вас плохо, то другое дело, - серьезно ответил Диего.
Он сразу поверил, что Санчия говорит правду. Поверил в то, что ее не волнует любовница мужа, и даже поверил в то, что ее поведение не волнует его. Как и в то, что рождение этого ребенка будет для принцессы, возможно, чем-то очень плохим и нежелательным. Он не стал задавать никаких вопросов: Санчия была не только его любовницей, но и принцессой Сквиллаче, чью откровенность можно принимать с радостью и затаенной гордостью, но не требовать большего. Все особенности жизни семьи Борджиа остаются их тайной, куда лезть - самоубийство, даже если с тобой только что откровенничали.
- Забыть будет сложно, - честно признался Диего. - Я не был спокоен даже когда сам был причиной вашей злости, что уж говорить теперь. Но я очень постараюсь.
"Все равно не получится", - добавил он для себя.
Отредактировано Диего Кавалларо (09-10-2018 23:12:17)
Санчия улыбнулась сквозь слезы. Она понимала, что ей сейчас должно стать неловко и даже стыдно... примерно так, как после всего тогда на лестнице, но чувствовала только облегчение. Так бывает, когда разделишь тяжелую ношу, и не так важно, что это единственное, чем тот другой может помочь.
- Еще неделю назад я и не предполагала...
Еще неделю назад они с Диего Кавалларо вели скрытую войну, во всяком случае, неаполитанская принцесса - так точно, а сейчас получается, что единственный, с кем она может поделиться, это миланец. Даже Лукреции, хранительницей тайны которой была она сама, Санчия не смогла бы рассказать о Валентине. Герцогиня Пезаро стала ей подругой, но при этом она не перестала быть сестрой ее мужа.
Оглянувшись назад, Санчия встала так, чтобы проход не просматривался с лестничной площадки. Диего обращался к ней на "вы" и почти никак не показывал, что перед ним стоит женщина, с которой он провел эту ночь... он и не должен был этого делать. Но то, что не позволительно придворному, возможно для принцессы.
- Ты сможешь встать так, чтобы видеть дверь? - негромко спросила она и, снова оглянувшись, сделала шаг навстречу. - Я хочу, чтобы мне о тебе напоминала не только ночь.
- Могу, - коротко ответил Диего.
Он бы словил и более тонкий намек. Сейчас в нем не шумели страсти, он мог владеть собой и оставаться холодным настолько, чтобы ни у кого, вошедшего в гостиную принцессы, не возникло подозрения. Но это не значит, что он был равнодушен. И если ее светлость позволяет себе вольность, то только глупец отступит. Диего повернулся боком к дверному проему так, чтобы хорошо видеть его, но чтобы нельзя было увидеть, что происходит перед ним.
- Иди сюда, - он притянул к себе Санчию и сжал ее в объятьях.
Он хорошо видел пустоту двери и лестницы, хотя всеми прочими чувствами был далеко от хладнокровного наблюдателя. Санчия чуть дрожала от страха или негодования, на его шее теплел след от ее дыхания, и он вспоминал прошедшую ночь, когда она так же дрожала и, обнаженная, прижималась к нему и просила любить ее, а он обещал не оставлять ее одну.
- Кто она и как ее найти? - спросил Диего еще до того, как понял, о чем спрашивает, и несмотря на то, что только мгновение назад напомнил себе о невозможности вмешательства в дела Борджиа.
От идущего от Диего тепла стало немного легче. Санчия даже не удивилась, она отнеслась к вопросу так, словно у миланца было право ее расспрашивать.
- О том, что у Джоффре есть любовница, я знаю уже давно, - о Валентине принцесса говорила почти спокойно и это не было наигранно. - Она старше его на несколько лет и они знакомы с детства.
После того, как Санчия узнала о Валентине от Паолы, она при помощи осторожных расспросов выяснила о любовнице мужа все, что только было можно. Кое-что из недостающего она для себя интерпретировала, но если и ошиблась, то не так уж и сильно.
- Ее зовут Валентина, она какая-то родственница Адрианы де Мила и жила в ее доме... А теперь Джоффре перевез ее в дом своей матери, - добавила с сарказмом, в котором очень хорошо было слышно уязвленное самолюбие, негодование... а еще и страх. - Как видишь, у меня есть основания для беспокойства.
Отредактировано Санчия Арагонская (10-10-2018 09:39:58)
- Значит, эта Валентина живет в доме у графини деи Каттанеи? - как будто уточнил Диего. - Да, у тебя есть причины для беспокойства.
Беременная любовница в доме матери - это не знак чувства к ней, хотя и это тоже. Но кого в этом деле волнуют чувства? Это знак признания. Любовницы, что она нужна семье. Ее ребенка, который может стать и не таким уж незаконным. И признание бесплодия жены. Диего все понял, но озвучивать ничего не стал.
Джоффре был прав. И все равно, Диего уже ненавидел его. Не горячо и страстно, а холодно и с полным пониманием того, что у этого чувства нет ни одного реального основания и никаких настоящих причин, кроме одного - желания, чтобы у Санчии не было причин для беспокойства.
Вчера она боялась за него, и спасалась от страха в его объятьях. И он обещал не оставлять ее одну. Опрометчивое обещание, потому что оно значит гораздо больше, чем любить женщину в постели, утешая ласками.
И вчера он это тоже знал.
- Не беспокойся о ней, слышишь? Все уладится.
Его губы коснулись виска принцессы, потом щеки, потом отыскали ее губы. От щемящего чувства заныло в груди. Диего понял, что дал еще одно обещание, и что оно не тяготит его ничем, кроме желания оправдать доверие любовницы.
И это означало одно - он влип гораздо больше, чем думал. И дело было не в том, что он должен был что-то сделать.
Санчия рассказала обо всем Диего, не думая ни о чем, и в том, что она с ним поделилась, не было никого расчета, но было бы лукавством сказать, что она не услышала в его словах обещания. Что он мог со всем этим сделать, Санчия не знала, но уже одно то, что он не просто разделил с ней ее ношу, а как бы взял на себя ее большую часть, стало для нее еще одним откровением.
Зная, что он бдит, принцесса позволила себе раствориться в поцелуе, и вновь она искала в объятиях любовника забвения. Только Диего способен был ей его дать, и теперь уже Санчия не отрицала того, что поняла о себе гораздо раньше.
Эпизод завершен
Отредактировано Санчия Арагонская (10-10-2018 10:25:04)
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » И служанка может пожалеть принцессу. 01.08.1495. Рим