"Вот как?" - подумал про себя Асканио, вслух же просто выразил уверенность, что на новом месте мадонна Франческа будет столь же незаменима, что и в свите герцогини Пезаро. Конечно, помня близость Франчески к Лукреции он был несколько удивлен переменами, шла ли здесь речь о добросердечии папской дочери к невестке или же просто о женском капризе.
Как бы там ни было, подобная перестановка заслуживала того, чтобы обратить на нее внимание. Даже если бы Лукреция просто "одолжила" бывшую свою придворную даму, и это могло бы стать причиной для обиды, если же она просто передала ее принцессе как, к примеру, отдают пришедшее в негодность платье... То не нужно быть знатоком женской натуры, чтобы понять, как неприятно должно быть это Франческе.
Правда, та выглядит вполне довольной, но на то и придворная дама, чтобы уметь скрывать свои чувства.
- Меняется многое, а ваша красота - неизменна.
Довольно неожиданное заявление от того, кто дал обет безбрачия, но Асканио знал, что он делает. Он пока еще окончательно не решил, зачем ему это нужно, но уже пришел у выводу, что можно сойтись с придворной дамой принцессы Сквиллаче несколько ближе, чем это было с дамой из свиты герцогини Пезаро.

Отредактировано Асканио Сфорца (09-08-2017 14:11:06)

Подпись автора

Мое Высокопреосвященство
Осторожным полезны ошибки других

Асканио удивился во второй раз, для него женская красота была безусловной и могла пройти лишь с годами, поэтому неподдельная радость Франчески оказалась для него неожиданной. Протянув руку над склоненной перед ним женщиной и чувствуя себя довольно странно от того, что делает это в светском платье, кардинал чуть нараспев произнес слова благословения и уже от себя прибавил:
- У вас все будет хорошо, мадонна.
Отметив про себя явно не новое, хотя по-прежнему очень красивое платье, а также пусть и изящную, но простоту украшений, кардинал дождался, чтобы Франческа подняла голову, и мягко произнес:
- Вы теперь в свите принцессы Сквиллаче. Вам больше ни о чем не стоит волноваться, если вы позволите, я буду молиться о вас.
При всей внешней невинности фразы, в ее словах был подтекст, и теперь Сфорца ждал не столько ответа, сколько отклика на глубоко спрятанный намек. Разумеется, он не надеялся на полное понимание, он играл достаточно грубо, чтобы Франческа сразу разгадала замысел - для того тот был слишком явен, а такие, как ни странно, чаще всего кажутся невозможными. Сфорца хотел лишь заставить новоявленную даму неаполитанской принцессы задуматься над своим будущим.

Отредактировано Асканио Сфорца (09-08-2017 16:45:38)

Подпись автора

Мое Высокопреосвященство
Осторожным полезны ошибки других

Джованни повернул голову на шум и тихо присвистнул: в том, что к ним присоединилась придворная дама принцессы Сквиллаче ничего необычного не было, а вот то, что новым гостем стал никто иной как кардинал Сфорца, да еще и в светском платье, казалось весьма удивительным. Еще более удивительным стало то, что Его преосвященство чувствовал себя вполне вольно и вел себя не как князь церкви, а обычный мирянин. Ему явно доставляла удовольствие начатая еще до прихода сюда беседа с Франческо Кавалли, во всяком случае, произнеся соответствующие случаю слова приветствия и выслушал представление Доминико Сантини, он вновь вовлек Франческу в разговор.

- Вижу, Ваше преосвященство, вы полностью загрузили работой кардинала Фарнезе, - иронично заметил Хуан и с легкой усмешкой добавил. - Что ж, пусть Сандро потрудится на всеобщее благо, зато мы имеем удовольствие видеть вас, - и, оставив кардинала его собеседнице, обратился уже к Лукреции. - А где же наш кардинал Валенсийский? Правда же, Лукреция, где потерялся Чезаре?

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

- Кажется донья Беренис заскучала.
Обращенные к Доминико Сантини слова не были даже намеком, больше они походили на приказ, и неважно, что об этом думал неаполитанец или сама донна Гарсиа. Убедившись, что большой круг оказался разбит на пары и воспользовавшись тем, что Доминико пересел ближе к Беренис, Джованни занял его кресло и теперь мог быть уверен, что предназначенные только для ее ушей слова она лишь и услышит. Конечно, он все равно продолжал говорить намеками, но теперь уже чуть более откровенно, чем тогда, когда их слышали все находящиеся в комнате люди.
- Твое письмо застало меня врасплох. Я и не думал, что Адриана настолько досужая, что не просто не ограничится тем, что увидела, но и начнет задавать вопросы. Как ты думаешь, отныне мне следует стать особенно осторожным или, раз уж все раскрылось, необязательно скрываться?

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

- Какая разница, что она думает, главное, что она сделала, - отмахнулся от переживаний сестры Хуан.
Он покосился на задумчивую Санчия, затем перевел взгляд на занятого разговором с Адрианой делла Скала Диего. Наверное, не будет ничего плохого, если он расскажет Лукреции об этих двоих. А может и не надо, она всегда была нежна к Джоффре, а то еще обидится за младшего брата. Пожалуй, лучше все-таки не стоит.
Кстати, если до миланца дойдут слухи, то как он к тому отнесется? Вдруг это заставит Санчию открыться любовнику? Этого допустить нельзя, а значит нужно сделать все, чтобы об этой "связи" действительно никто не узнал.

- Я буду по-прежнему осторожен и сознаюсь только понтифику, - заверил Джованни Лукрецию. - Все останется как есть, зато у меня будет чем перед ним отговориться. Ты лучше ответь мне, сладкая, будет сегодня в ризнице лента или нет?

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

- Разве я когда-нибудь давал тебе повод усомниться в моих силах? - с долей обиды ответил Хуан; признавая правоту Лукреции он все равно не мог спокойно думать о том, что они потеряют целых две ночи. - Неужели тебе не хватит сегодняшней, чтобы как следует выспаться? - сделал он попытку, но по огорченному и при этом твердому взгляду сестры понял, что она уже все решила, и он не сможет ее переубедить.
Если бы они сейчас были наедине, тогда бы, возможно, и получилось, но здесь на глазах у всех он не сможет воспользоваться главным своим аргументом - обычно он ей просто закрывал поцелуями рот, не давая возразить, а потом уже и ей самой ее доводы казались неважными.

- Ладно, я поговорю с отцом, вернее, если это он захочет обсудить Санчию со мной, - с неохотой согласился Джованни и прищурился. - Только ты имей в виду, сладкая, мой вынужденный пост тебе будет очень дорого стоить.

Подпись автора

В падении нравов не имел себе равных
Только десять заповедей, а какой репертуар грехов!

Как и положено служанке Пантисилея была незаметна ровно до того времени, пока она не понадобилась герцогине. Требовалось прослужить достаточно долго, чтобы правильно угадать момент, и до сих пор Кьяре это удавалось.
Она внимательно выслушала приказ, скромно ответила, что все выполнит, и улыбнулась, давая понять, что услышала не только то, что Лукреция произнесла вслух. Любопытство Адрианы де Мила было всем известно, а ее стремление всюду влезать и особенно в жизнь недавней воспитанницы, Пантисилея воспринимала почти как личное оскорбление.
Кьяра немного помедлила, пытаясь догадаться о настроении папской дочери - что-то неуловимое в поведении Лукреции ей показалось не таким очевидным, как можно было бы ожидать от хозяйки праздника, но вспомнила обещающие так много глаза Паоло и решилась.
- Ваша светлость, - готовая при первом же признаке недовольства замолчать, начала она, но видя поощрение во взгляде герцогини, продолжила уже гораздо бойче. - Ваша светлость, тут тот поэт, Паоло, помните? Вам еще понравилось его выступление... Так вот, не осмеливаясь обратиться к вам он попросил меня передать вам свое нижайшее почтение и надежду на то, что он придется ко двору.

Пантисилея хотела еще добавить и от себя, но потом подумала, что будет лучше, если она дождется ответа герцогини. Если отказ будет категоричным, лучше и не просить, а вот если Ее светлость будет сомневаться между "да" и "нет", можно уже и вступить с личной просьбой.

Отредактировано Пантисилея (10-08-2017 13:51:44)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия