Покои герцога Пезаро

"Сегодня ночью, сегодня ночью..."
Внутри Джованни все пело. С недавних пор их близость с Лукрецией стала особенной, и раз за разом срывая новые покровы, он восхищался своей женой, ее пьянящей готовностью покориться. Когда-то он говорил, что юная девочка будет глиной в его руках, но он и не предполагал, насколько близок он окажется к истине. Иногда герцог со смехом думал, что никогда и никому не признается, что хочет только свою жену, что теперь ему не нужны продажные ласки куртизанок.
- И все, что мне нужно, есть у меня дома, - произнес он вслух, чувствуя возбуждение при одной лишь мысли о том, что какое изысканное угощение он приготовил дочери понтифика. Нет, можно забыть старого греховодника, отныне он невластен над ними. Интересно, что сказал бы Борджиа, если бы каким-то образом вдруг узнал, как стонет под тяжестью руки мужа его дочь, с какой готовностью она отдает свое тело.

Джованни Сфорца предстояла поездка в Милан и, оставляя жену, он хотел, чтобы, глядя ли на себя в зеркало, совершая ли омовение, она каждый раз вспоминала о муже.
- Это будет сладкая боль, - прошептал он, обращаясь к портрету Лукреции, и, коснувшись изображения, с мечтательной улыбкой пообещал. - Тебе понравится, дорогая моя, тебе очень понравится.
...
С глухим стуком захлопнулась дверь в спальню герцогини, их супружескую спальню.
Джованни держал руку за спиной, не давая Лукреции раньше времени увидеть, что он ей приготовил. Она ждала его, она его ждала и, выдохнув, он улыбнулся:
- Вставайте, Ваша светлость, и надлежащим образом поприветствуйте своего мужа и господина.

Отредактировано Джованни Сфорца (20-11-2015 15:13:43)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Свободной рукой притянув к себе жену, а вторую руку по-прежнему пряча за спиной, Сфорца усмехнулся:
- Обещаю тебе, оно будет совсем другим.
Сегодня он приготовил кое-что новенькое. Мнимое смущение Лукреции его порадовало, ему бы не хотелось, чтобы со временем она стала похожей на готовую на все куртизанку; нет, ему возбуждала как раз эта смесь невинности и греха, он не просто брал жену, он подчинял ее себе, и им обоим это нравилось.
Раздался стук от упавшего на пол предмета и, отодвинув папскую дочь от себя, он негромко приказал:
- Подними.
Под ногами лежали свернутая в кольцо веревка и хлыст... В потемневших глазах Лукреции Джани увидел нечто новое. Конечно, она не могла не испугаться, но он не позволит ей отступить. Пройдет совсем немного времени и она поймёт, какой сладкой может быть боль. Кто знает, может, после его возвращения она сама встретит его с хлыстом в руках. И подцепив указательным пальцем ее подбородок, Джованни свистящим шепотом повторил:
- Поднимай же, не заставляй меня ждать.

Отредактировано Джованни Сфорца (24-11-2015 13:09:25)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Наверное, не будь он до этого так уверен в успехе, то отступил бы, сейчас же разозлился. Именно сегодня Лукреция решила показать свой норов, что же, тем приятнее будет ее вновь укротить. Джованни внимательно посмотрел на освещаемое свечами лицо жены и где-то в самых уголках ее губ увидел сдерживаемую улыбку; она играла, играла виртуозно, так, что он едва не поверил, что ей наскучили их маленькие развлечения. Но он-то понял, что она задумала - ей тоже захотелось по-настоящему; в конце концов, она же сделала, как он велел, и хлыст с веревкой теперь в его руках.
Он в ответ улыбнулся и отбросил хлыст в сторону - до него еще дойдет время, веревка же, будто забытая, полуразмотанной осталась петлей висеть на руке.
- Если тебе надоели эти игры, игр больше не будет, - пообещал, привлекая Лукрецию к себе, положил ее ладони себе на грудь и когда почувствовал, как она расслабилась, резким движением сцепил запястья.

"Если бы она того сама не хотела, успела бы вырваться" - окончательно уверившись, он нахлестом перетянул ей руки, накинул веревку на шею, а другой же конец намотал себе на кулак. Теперь любое неловкое Лукреции превращало простую веревку в подобие удавки.
- Никаких больше игр, малышка, - ловя отблеск ее улыбки, еще раз пообещал и, наклонившись сам, резко потянул веревку вниз, вынуждая обнаженную жену встать перед ним на колени. - Никаких больше игр.

Отредактировано Джованни Сфорца (24-11-2015 17:13:00)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Джованни только улыбнулся.
- Кричи, - легко согласился он, ни на миг не сомневаясь, что Лукреция не издаст не звука, в том, что она всего лишь последовательна выбранной ею роли. - И что увидят слуги? Обнаженную герцогиню у ног своего мужа. Как ты думаешь, сколько им понадобится времени, чтобы отсюда убраться?
Не выпуская из рук веревку, он нежно погладил жену по щеке. Тело жаждало особой ласки, но у герцога были другие планы. К тому же, вдруг Лукреция заиграется и в самом деле поранит его? В страсти его герцогиня была неукротима, а становиться евнухом, пусть и по неосторожности жены, Джованни совсем не хотелось.
- Будь же хорошей девочкой и не упрямься, мне завтра рано вставать, а у нас еще столько всего впереди.
Подхватив Лукрецию подмышки, он поставил ее на ноги.
- Ты сама пойдешь к постели или хочешь, чтобы я тебя туда отнес? - спросил, едва не задыхаясь от нетерпения.
Ни одна куртизанка не вызывала в нем таких чувств, ни одна женщина не могла бы ему дать то, чего, оказывается, ему хотелось. И он был благодарен папской дочери за то, что она помогла ему познать себя, за то, что так чутко отвечала, он был благодарен ей даже за эту строптивость, вечное послушание было бы слишком скучным.

Отредактировано Джованни Сфорца (25-11-2015 14:57:38)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

И тут Джованни вспылил. Если Лукреция играла, то ее игра явно затянулась и пора с капризами заканчивать, если же в ней взыграла порченная кровь Борджиа и она в самом деле отказывает ему в его праве, тем более ее следует проучить; в любом случае исход будет одинаков.
- Я не намерен тебя больше слушать, - лицо герцога исказилось и стало похоже на застывшую маску.
Он не подхватил Лукрецию на руки, он не предоставил ей возможности идти самой, а просто подтащил к постели и швырнул прямо на откинутое покрывало. От резкого движения стягивающая шею папской дочери веревка натянулась, и до Джованни донёсся услышал не то всхлип, не то хрип.
Он замер:
- Я не хотел... - но то новое, что поселилось в нем с той ночи, не позволило отступить. - Не сопротивляйся мне, и тебе не будет так больно, - нависнув над Лукрецией, прошептал он.
Изловчившись, он перекинул веревку через пухлую ногу охраняющего покой супругов Амура и закрепил ее крепким узлом. Такая, почти распятая,  Лукреция ему нравилась еще больше. Теперь пришло время напомнить ей, что отныне он не приемлет слова "нет" ни от одного из Борджиа.

Отредактировано Джованни Сфорца (26-11-2015 12:36:07)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды

Возвращаясь с хлыстом к постели, Джованни улыбался. Сегодня он будет нежен и осторожен, важно, чтобы Лукреция не усомнилась в своем предназначении, она должна полюбить боль и мечтать о ней, как другая женщина мечтала бы о поцелуях. Один раз он ей уже показал сладость наказания, тогда у него хватило силы воли остановиться, сможет и сегодня. Но не ранее чем...
Пока же Сфорца оттягивал самый важный момент, он смотрел вжавшуюся в матрац Лукрецию:
- Если ты боишься, лучше открой глаза, - заботливо произнес он. - Боль не страшна, ожидание страшнее.
Но Лукреция не послушалась, и тогда он со свистом рассек хлыстом воздух. Первый удар приняла на себя кровать. Нет, Джованни не промахнулся, он всего лишь доказывал правоту своих слов.
- Видишь? Я был прав. Но ты вольна выбирать, как тебе больше понравится.
Он провёл кончиком хлыста по телу Лукреции, задержался у ее сомкнутых ног... Они пройдут все круги Ада для того, чтобы вместе испытать райское наслаждение. Есть вещи, которые он и сам еще не пробовал и в этом Лукреция будет его первой женщиной. Она та, кто сможет это оценить.
И, представив это, герцог занес вверх руку.

...Он смог себя удержать, и свидетельством тому лишь несколько красных полос, оставшихся на теле Лукреции. Потом он долго целовал каждую из них, лаская языком вспухающую плоть, и улыбался в ответ на приглушенные стоны его герцогини. Сегодня они были так близки, как только можно себе представить. Связанная и заплаканная, она принимала его, а он, двигаясь внутри нее, осушал поцелуями её слезы.
- Я так не хочу оставлять тебя, малышка, - прошептал он, вставая с кровати и развязывая, наконец, веревку. - Но мне завтра рано вставать, а я не хочу тебя будить.
Рука скользнула меж бёдер Лукреции, но не задержалась там, где пульсировала кровь, а продолжила путь чуть дальше, и теперь уже герцогу пришлось сдерживать стон. Когда-нибудь они попробуют и эту запретную ласку.
- Спи спокойно, моя герцогиня, я постараюсь вернуться как можно скорее.

Отредактировано Джованни Сфорца (27-11-2015 11:53:38)

Подпись автора

Герцог Пезаро
Когда очевидцы молчат, рождаются легенды