Последние пять дней мало кому удавалось увидеть Рокко Риччи вообще, и совершенно точно никому во вменяемом состоянии.
Начальник замковой стражи находился в глубоком запое.
Он только пил и отсыпался в закутке караульного помещения, и подчиненным оставалось довольствоваться только его храпом, да недолгими вылазками на поиски живительной влаги.
Опять говорили, что теперь-то миланский герцог точно прознает, даром что у Риччи хорошие помощники, благодаря которым, когда сам начальник приходит в упадок, все остальное не следует за ним.
Но сегодня утром Рокко вышел из своего угла, и все увидели, что он смотрит на мир с заинтересованностью.
В глазах его застыл вопрос: что происходит в Милане вообще и в караульной в частности?
Рокко обвел взглядом присутствующих и, наконец, выбрал Дино.
- Что у нас тут?
Дино порядочно трухнул, ибо знал, что с перепою никто добрым не бывает.
И справедливым.
И благодарным.
Дино думал, чтобы предложить начальнику такого, чего бы не было жалко.
- А! - хлопнул он себя по лбу. - Этот-то, которого дней шесть как взяли, все еще ждет, чего с ним решат. Второго, который посланник, отпустили.
- А... - задумчиво протянул Рокко.
Некоторое время ушло на воспоминания. Сначала начальник стражи был хмур, но потом лицо его прояснилось.
- И что же? Никто за это время о нем не спрашивал? - настороженно спросил Рокко.
- Никто, - с готовностью ответил Дино и добавил. - Забыли, видать.
- Ну, - поняв, что если ему сообщают такое в первую очередь, то никаких в связи с его "отлучкой" оказий не случилось, Рокко повеселел. - Вот с него и начнем. Тащите.

- Ааа, наконец, привели. Похоже, местные хоромы тебе не понравились, приятель, да?
За время, которое понадобилось стражникам, чтобы привести Энцо, Рокко потратил с пользой для тела. Он был умыт и кое-как причесан.
Главное - хлебнул живительной влаги. Пара глотков, и шум в ушах поутих, в голое прояснилось.
Для полного счастья не хватало развлечения.
Памятуя что рассказывал об Энцо посланник герцога Пезаро, Рокко как раз развлечение и предвкушал.
В жизни многое остается неизвестным, тем приятно знать, что одно из них вот-вот станет понятным.
Если этот Энцо не такой дурак, чтобы вдруг стать молчуном и упорствовать в сокрытии своих простеньких тайн.
Для молчуна он выглядел слишком тертым калачом.
- Не далеко ли забрались от родного дома, да еще в неспокойное время, мессер неаполитанец?

- Ах с хорошим человеком? Конечно, чего бы не поехать.
В очередной раз услышав "хороший человек", на сей раз не из уст Меркуцио, но его приятеля по путешествию, Рокко выпрямился в кресле и даже приосанился. Взгляд его потерял остатки туманности.
Стал ясным и совсем осмысленным.
"Пароль это у них, что ли?" - пошутил он про себя.
- И что на твоем пути, Энцо, часто такие хорошие люди появляются, которые кормят, поят, да еще и приплачивают? Из Неаполя в Рим ты тоже провожатого хорошего нашел?
Смотрел Риччи на Энцо, и все больше понимал, что зря весь этот разговор. Ничего подозрительного на самом деле здесь быть не может.
Внешность часто обманчива, и за дураком в лохмотьях может сказаться умный, да еще с намерениями, да с умениями в этих намерениях преуспеть.
Да только какие здесь намерения? Посланника хотел перехватить да письмо забрать? Так сделал бы это по пути, и не один раз.
Письмо в рукаве было.
Хитрость-то не самая хитрая.
И не попался бы так глупо.
- Кстати этот Пьетро твой уже далеко отсюда. Ты хоть знаешь, к кому он ехал и зачем, а?

Правдивость Энцо сыграла ему на руку. Вздумай он делать круглые глаза и клясться, что понятия не имеет, кому служит Пьетро и с чего его вдруг понесло из Рима в Милан, то Риччи бы заподозрил существование подвоха.
Но тот честно отвечал, и картина вырисовывалась понятная.
Пьетро боялся ехать один.
А кто бы не боялся на его месте?
Лично Рокко Риччи хорошо бы подумал и сильно запросил.
Прежде чем соглашаться на пользу кому-то так кататься.
Энцо нужны были деньги.
На прихлебателя он похож.
Проходимец как есть.
Но не убил за деньги мальца-то.
Что странно.
Или не странно, если не убийца.
Не каждый мошенник, плут да жадный до денег любит за кинжал хвататься.
Это Рокко Риччи, начальник стражи Милана, тоже знал.
- Признайся-ка, - Рокко поманил Энцо пальцем, призывая подойти чуть ближе, - знал ты, что у мальца-то, с которым ты приехал, сотня дукатов за пазухой? И что ему еще столько же обещают за доставленное письмо? Или подозревал? Ты только правду скажи, и я тебя за нее вознагражу.

- Не знал, значит, - прищелкнул Рокко языком.
Последние остатки похмелья улетучились, вытесненные хорошим настроением. Этот Энцо повеселил его изрядно.
Вот уж точно каждому своя глупость.
И опытный нахлебник может опростоволоситься.
В этот исполненный неизбывной тоски взгляд начальник стражи поверил с готовностью и без малейшего сомнения.
- А вот я не шучу, так и было. Не так и прост оказался этот мальчишка, - Риччи еще раз прищелкнул языком и хлопнул себя по колену. - Кормить - кормил, оно и понятно. Кому провожатый голодный нужен? Верить - верил. А вот про главное молчал. Заметь, Энцо, я тебя не спрашиваю, что бы ты сделал, если бы узнал про честно спрятанную сотню монет.
В жизнь Рокко Риччи, несколько дней и ночей отравляемую винными парами, возвращались запахи и цвета, а звуки, наконец, не казались противным скрежетом. Энцо со своим изумлением немало добавил ему доброго расположения.
Риччи был в некотором смысле человеком благодарным.
Если был уверен, что это безопасно и обойдется без последствий.
Энцо Паломо в нем лишних опасений не вызывал.
К тому же он, Рокко Риччи, уже пообещал вознаграждение.
- Да-да, не спрашиваю. Нельзя требовать от людей большей искренности, чем это разумно.
Позволив себе пофилософствовать, Риччи решил, что пора уже закругляться.
- Так что вот тебе мое вознаграждение, Энцо. Ступай на все четыре стороны, но лучше тебе на глаза мне не попадаться, понял? Запомни, что Милан не твой город. Потому что я видел, как ты грустишь по деньгами, что были в чужом кармане и не достались. Кто его знает, когда ты свернешь с хитрости и возьмешься за нож. Ты меня понял?