- Его светлость, здесь, в замке? А мессер Лодовико? Как его найти?..
Звонкий голос Меркуцио отлетел от плит мощеного двора, эхом подался на галерею и дальше – юность, утро, солнце, гордость от выполненного поручения, завершение трудного пути, радость предстоящей встречи – волна энергии плеснула на порог цитадели пезарского герцога.

До города тосканец добрался вполне благополучно, в попутчиках то одной, то другой группе торговцев: учтивого юношу, способного слушать на стоянках чужие байки, разговор поддержать, да к «общему котлу» пару монет добавить, охотно принимали в компанию. Он больше слушал, чем спрашивал, поддакивал и улыбался, перебирая про себя каждое слово из спрошенного и отвеченного в Милане. И чем далее, тем вернее чувствовал, что все надо было сделать не так и сказать не то…
«Когда говоришь правду, думай, какими словами тебе ее сказать повыгоднее будет…» - хохотнул один из его случайных спутников, заканчивая повествование об удачной сделке, кожей, что ли торговал он - неважно, только слова его запомнились.

Проведя в городе ночь, юноша узнал, что герцогская чета прибыла со всем двором своим недавно. «Наш-то одет богато, гордо смотрит – видать кондотта папская выручает, оно конечно… А жену привез – как ангел красива, смеялась, деньгами осыпала!.. Теперь, что ни день – возами замок птицу битую… Куда столько гусей! Орава… Пиры по будням! Народу понаехало…» - Новости были обнадеживающие.

Не заезжая в Пезаро, Меркуцио сразу же направился в градарский замок, не ошибся, дай Бог, чтоб не опоздал… если его, конечно ждали… Ох, кабы ждали! Сапоги миланской стражи, накоротке объяснившись с его боками, научили, что не так уж и важно для мира его, пьетрово существование. Понять-то понималось, да только верить не хотелось.
Чуть свет вскочил, гнедого своего обиходил так, что хоть целуй его, куда захочешь, сам принарядился и к тому верному часу, когда на кухне посудой уже греметь перестают, готовясь завтрак подавать, въехал Меркуцио в замок и, ловко соскочив, оповестил о своем прибытии вопросами…

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

И вот стоит Меркуцио уже на лестнице, парой ступенек ниже Баланти, куда взлетел не медля ни мгновения, только поводья коня своего в услужливые руки сунул…
Стоит, сияя, как новенькая монета, не решаясь приветственно сдернуть новый, миланского бархата берет, вдруг излишняя почтительность да повредит. Каких новостей ожидает управляющий Его светлости? Чем поделиться, когда все три последние недели, вся жизнь теперешняя до жути нова.
– Я ответ привез.
Это самое главное.
– Доброго утра, ваша милость! Каких новостей желаете?
Спохватившись, он пошутил - развел руками, словно лотошник в ярмарочной толпе, улыбаясь - сам подумывал, что должно бы рассказать подробности о придворной жизни миланского герцога, но с чего начать, не с замковых же застенков… Воспоминание несколько отрезвило, погасило улыбку, и уже серьезно посмотрел Пьетро на спрашивающего, и, глаза не опуская, дернул-поправил зачем-то шнурок на джорно.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Меркуцио покраснел до корней волос, словно и вправду раздел кого-нибудь в кустах. Взглядом мог прожечь плечо мессера Лодовико, за которым безмолвно последовал в герцогские покои.
Некогда было по сторонам глядеть, галерею расписанную рассматривать, он шел, упрямо закусив губу, не давая вырваться ни одному оправдательному слову. В сторону шарахнулся кто-то из присутствующих, когда никому не известный спутник Баланти дернул из ножен стилет, но сразу отвел в опасении вскинутые руки, видя, что парень не в спину придворному нацелился, а взялся терзать свой же рукав. Меркуцио не видал, что делалось рядом, он яростно вспарывал ткань, извлекая письмо миланского герцога герцогу пезарскому.

К тому времени, как придворный с насмешкой задал ему вопрос, тосканец был уже готов: и поостыл немного за работой, и напомнил себе, что люди вправе иногда проявлять недоверие.
Он занял предложенное место. Многозначительно пошелестел бумагой:
- Его светлость, владетель Милана, здоров, чего и всем желает. Он изволил сам расспрашивать меня…
Письмо, извлеченное, перешло из рук в руки - неоспоримое доказательство тех немногих слов, которыми Меркуцио поделился с доверенным лицом хозяина, новости пока приберегая.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Меркуцио кивнул, и, видя, что письмо занимает Баланти куда больше любого его ответа, тихо добавил:
- Да, мессер…
Он послушно сидел на низкой скамеечке возле придворного и следил за выражением его лица. То, что мессер позволил себе сломать печать и читать не ему адресованное, говорило о высокой степени доверия к нему – Меркуцио стал более внимателен, надеясь по движению или слову догадаться о содержании письма. Смущенное покашливание выдавало новости, чтецом не ожидаемые, но не опасные. Юноша расслабил ноги, без шума поменяв неудобную позу, когда последовал вопрос. Если к приветливости чужих ему людей, юный тосканец относился без напряжения, не ожидая, впрочем, ничего хорошего, то вкрадчивое внимание близких и знакомых, по невеликому опыту семейной жизни, настораживало. Мессер Лодовико, конечно, не цеховой мастер, назначенный дедом Винченцо ему в покровители, но облечен он властью куда более значимой. Деньги. Все спрашивают о них. Должно быть, Меркуцио не вправе был распоряжаться полученной суммой без отчета?
- Деньги со мной, мессер. – Ответил он сдержанно и осторожно добавил, на всякий случай. – Я немного потратил…

Как и достопамятном Милане Меркуцио не совсем понимал, о чем, расспрашивая его о разных пустяках и вещах незначительных, хотят спросить на самом деле. Выручала юношу лишь искренность ответов. К придворному своего герцога Пьетро все же был он немного ближе, чем к начальнику миланской стражи и надеялся, что ирония, источаемая им, все же более дружественна, чем допрос недоверчивого Рокко. Он приготовился к граду вопросов и длинной чреде ответов, но не знал с чего начать.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Даже самый простоватый юноша…
В общем, Меркуцио, наконец, сообразил, что мессер Лодовико, хоть и озадачен чем-то (мало ли забот у человека) и в чем-то сомневается (да Бог с ним, может, что другое его тревожит) но намерен расспросить его беззлобно, почти дружески. Денег не требует, подробного отчета – тоже, так, мол, расскажи. Ну, на это Пьетро мастер: дорога, описанная им с самых окраин Рима до ворот миланского замка была трудна и опасна, изобиловала встречами с людьми хитрыми и зловредными, лес же попутный был подобен сказочно-непроходимой чаще и разве что единорогов не плодил… Тосканец разошелся, описывая неудавшийся ночлег в хибаре трех бродяг, мужество своего спутника, мессера Энцо, тяжелый путь до города и неприветливую там встречу, а после и ужасный случай со свидетельством уличной драки, знакомство с миланскими застенками… Он яростно жестикулировал, коверкал слова «по-милански», изображая стражу, негодовал на недоверие к посланнику Пезаро… Припомнив, а на память жаловаться не приходилось, довольно близко к реальности передал весь разговор на аудиенции властителя Милана, начав с того, что ухитрился показать как кланялся герцогу, подобно поросенку грязный, в отрепье после допроса, с табурета при том не встав, лишь колено перед Баланти преклонив…

Рассказ был дивный. Хоть пиши его. Сам же тосканец, следя во время повествования за слушателем, в стратегически важных местах понижая голос до шепота, дабы убедиться в искреннем его внимании, все пытался найти верный момент, чтоб поставить «точку».
И вот, дойдя до вопроса Его миланской светлости о том же самом - «чего ты хочешь» - а все, ей-Богу сговорились, как будто так не ясно, с какой стати он чуть не угробился, спокойно ответствовал:
- Что ж делать-то, мессер, как не сказать правду? Так я ему и ответил: хочу вернуться и при герцоге нашем служить. - Он развел руками и, вернув их на место, чинно сложил поверх колена. – Его светлость велел, там же, в замке ждать его ответа, а через три дня я уже был в дороге.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Вот оно опять… Что такого в этом мессере Энцо, что только услышит о нем собеседник Пьетро, так сразу же настораживается? Что такого, Пьетро самому невиданное-недоступное? Случайных совпадений не бывает и только что прозвучавший рассказ содержал упоминание об Энцо Паломо уже не случайно. Меркуцио ждал реакции мессера Лодовико, дождался и теперь, объясняя, что попутчик его, наемник неаполитанский, учивший юношу владению мечом, всего лишь старший товарищ, защищающий его, Пьетро, на дороге, внимательно следил за мессером – какое слово становится ключевым, вызывает у слушателя подозрения? В Милане оба разговора, помнится, резко оживлялись при упоминании Неаполя, да и корыстью Паломо также интересовались. Неискушенный в политических делах тосканец решил выложить все, что с этим человеком прожил, надеясь выудить, наконец, ту рыбешку, которая внезапно оборачивается для мудрых собеседников Пьетро китом и возбуждает к его спутнику дальнейший интерес.

… Да, и деньгами поделился, и так платил, и службу у герцога дорогой обсуждали, да только учитель чего не услышал, того не переспрашивал, чаще про девок, простите, подробностями делился. Человек он прямой, незлобен, хоть и простоват в манерах, бывает и груб, и строг, но… Да, неаполитанец, в Риме повстречались… А когда случилось в той хибаре объясняться, так сразу же нашелся, что нужное сказать… Ну, как все началось, да попросту… и приютил я его в Сан-Анжело на пару дней… Так ведь нет его теперь со мной, в Милане задержался… задержали…
Ну, давай, мессер Лодовико, хоть взглядом, хоть, жестом сомнения, хоть словом жестким, только укажи на то, чего я, до сих пор не разглядел, не понял…

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Чего ж не понять? Он уже и сам корил себя за опрометчивости поступка и Богу благодарен был, за то, что видимо, учитель все же не за ради преступной корысти с ним связался. А что услышал порицание, так именно для выяснения «что-можно-чего-нельзя» Пьетро и впал в грех откровения по поводу устройства дел своих. Воображение немедленно наполнило замковый двор множеством одновременно бранящихся между собой копий Энцо Паломо: вот грязный, оборванный, после уличной стычки, вот сытый, довольный, каким был в гостинице, часа за три до того, а тот – усталый, злой, голодный, как пес, огрызающийся… Нет, негоже это, Пьетро впредь будет осмотрительней.

- Да, мессер. Того не будет, я ваших забот не приумножу. - Судьба мессера Энцо разошлась с его собственной, как ни жаль - вздох да кивок были ответом Баланти. - Но… - Как бы то ни было, юноше не терпелось узнать самое главное. - Мне-то теперь куда? Служба, она бывает разная. А ну как отправят опять по хозяйству помогать или в одежную…

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Умею писать красиво. И по-латыни говорю, читаю и пишу, если диктуют. - Последней прозвучала старательно произнесенная латинская фраза. Он перевел дух, решил умолчать, что и по-гречески понимает. Лучше что-нибудь практическое... - Мессеру Умберто, тогда, в Риме, помогал учет вести.
Сколько раз придумывал он ловкие фразы о своей исключительной пригодности, но сейчас все напрочь позабылось. И вертелось на языке только нечто глупое, черте с какого печатного листа считанное либо услышанное с площадного выступления:
- А еще, мессер, умею слушать да молчать.

Святой Петр! Призри сироту, яви милость! Ведь редко прошу тебя, так не дай мессеру Лодовико передумать, да рвение мое признать за бахвальство!

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Что вертеться приходится, как уж на сковороде, это Меркуцио лет с десяти узнал. Хоть и любил его дед без меры, но хвалил редко, и «прибыль» в его жизни выходила, если удавалось наказания за проделки избежать, и уснуть не наревевшись. Не голодал он по-настоящему, это верно. И смерти так редко опасался, что думать о том не привык. Удачливость? На то Господь милостив, и Св. Петр, заступник, а Пьетро - исправно молится…

Вернуться он вернулся, потому что и не мыслил по-другому: раз велели - сделал. Сгиб бы в дороге, значит – не судьба, а так, отчего ж не вернуться, если нужен, если ждали. Воспитан был Пьетро в послушании старшему, тому, кто будет велит и указывает, так молодой пес вьется у ног странника, выбранного им в хозяева: бери меня каков есть, искренним и верным. И пока не пнул первый-пятый-десятый, не прогнал, не озлобился пес, подобно беспутному волку, все в глаза глядит.

Особые поручения. Дождешься их, как же. Значит, придется вновь "на подхвате" стоять, ох грустно... Юноша подавил вздох и, как мог, ответил:
- Меня фра Валерио учил, он жил у нас в поместье. В поместье Макиавелли,- торопливо поправился и уточнил, - там мой дед управляющим по сей день. Он и письму, и счету, и латыни учил, пока не ослеп совсем. А когда я деду помогал с письмами да книгой хозяйственной, тот любил, чтоб все чисто было: тогда и согласия, говорил, в прошении, добиться проще.

Глаза больше не блестели в ожидании чуда. Меркуцио понял, что принят назад, в дворню герцога, но путь наверх, даже на ту низенькую ступеньку, что позволяла быть полезным хозяину в делах, а не при кухне, пока еще закрыт.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия