Не говори даже другу того, о чем не должен знать твой враг.
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Si vis pacem, para bellum » Не говори даже другу того, о чем не должен знать... 20-21.01.1495. Рим
Не говори даже другу того, о чем не должен знать твой враг.
В ответ на слова д'Аллегра Рондине негромко засмеялась и, как бы ненароком проведя ладонью по своей груди, медленно подняла руку. Заколка с глухим стуком упала на пол, словно не драгоценный рубин, а обычная обманка была платой за сегодняшний вечер. Ласточка соскользнула с подлокотника на пол.
- Мессер предпочитает естественность? - скрываясь от посторонних взглядов за рассыпавшимися по плечам волосами, она довершила начатое мужчиной. Туника, удерживаемая лишь золоченым шнуром, облаком прикрыла бедра.
Румянец не стыда, а возбуждения - сейчас куртизанка была искренна в своем порыве. Ее тело давно уже не знало мужчины. Короткие связи, когда ей приходилось стискивать зубы и призывать на помощь с годами отточенное мастерство, чтобы стон боли был похож на стон удовольствия, не приносили облегчения.
- Я не хочу, чтобы вы быстро захмелели, - провела по губам медовой коврижкой той фривольной формы, которая позволяет любовникам домыслить несказанное, потупившись, отломила от нее кусочек и протянула капитану. - Мне кажется, здесь слишком людно.
Это было вопросом, но ласкающая рука была настойчивой. Рондине чуть склонилась, но помедлила, оставляя за мужчиной решение - где им продолжить "трапезу".
Маркиз с удовольствием принял из рук белокурой красотки кубок с вином, подмигнул ей и отхлебнул внушительный глоток. Сегодня он намерен был забыть обо всем, и только развлекаться. Уж что-то, а отдыхать французские солдаты умели.
- За тебя, моя красавица! - прошептал он, с удовольствием наблюдая за перемещением легкой туники Виолы с плеча и обратно. Смотреть на куртизанку, расположившуюся на подушках у его ног, сверху вниз, было сплошным удовольствием. Он мягко остановил ее руку, когда она поправила одеяние. - Не надо. Оставь. Так тебе лучше. Пусть твое платье само лежит, как ему захочется. Ты же не боишься замерзнуть? - поинтересовался он, склоняясь к самому ушку Виолы и отводя ее роскошные волосы.
Маркиз быстро осмотрел помещение. Все его друзья уже были в обществе красоток - каждый нашел то, что предназначалось именно ему в этот вечер, и каждый выглядел вполне довольным. Значит, он не ошибся, предложив друзьям этот вечер в приятной компании. А ему еще пытались возражать! Как будто он, маркиз д'Обиньи, не знает толк в женщинах!
- Я голоден, - быстро взглянул он на накрытый рядом с оттоманкой столик. - Что тут у тебя приготовлено, моя хорошая?
Страстность Гийома - знакомая, но ничуть не приевшаяся - обдала куртизанку жаром. Невинная девушка пришла бы в смущение от такого прямо высказанного желания, но Лисичке оно даже польстило. Тем более что в нем не было и тени жестокости.
- Здесь будет не хуже, чем в спальне, -пообещала она, хрипло рассмеявшись и, выполняя пожелание виконта, развязала шнурки, удерживающие тунику.
Выставлять себя обнаженной на глазах других, для жрицы любви не было чем-то из ряда вон выходящим, тем более что телом своим она привыкла гордиться. Ведь это было ее единственное богатство. Да и прочих франков она сейчас не замечала.
Стянув с себя тонкую ткань – тем более что Вильфор уже помог этому начинанию, - на бедра, Алессина прижалась к лейтенанту и сказала, посмотрев на него потемневшими глазами:
- Если хочешь, мы можем поиграть в кое-что другое вместо пряток…
От пола тянуло холодом, но куртизанка этого не чувствовала. Близость приятного ей мужчины распаляла, заставляя не замечать некоторых неудобств.
Отредактировано Алессина (06-05-2015 12:59:16)
Де Бомон покосился на лейтенанта с его рыжеволосой спутницей, не ведающими стыда и присел в кресло. Сам он не любил излишней откровенности, поэтому просто посадил Перлу к себе на колени, не распуская особенно рук.
- Не сомневаюсь, что приятное, - заметил он, проведя пальцами по щеке девушки, и спросил, - надеюсь, что-то особенное?
Капитан не был прихотлив, но сегодня ему хотелось чего-нибудь могущего отвлечь его от грустных дум.
- Я слышал, что многие римские женщины талантливы, - пояснил Андре свою мысль, - поют, танцуют, сочиняют стихи.… Не знаю, так ли это. Ты что-нибудь умеешь?
Вероятно, по примеру других франков, де Бомону тоже следовало бы начать развлечение с самого приятного, но он был не в таком настроении.
- Тогда пойдем, туда, где темно, - Вильфор усмехнулся. - И ты меня научишь тем играм, в которые играют итальянские девушки. Хотя сам-то я ничего не имею против пряток. Если прятаться вот здесь, - ласкающая куртизанку рука на миг замерла, пощекотала пушок на животе и вновь отправилась в свое путешествие. - Или здесь, - ладонь скользнула меж бедер и там уже осталась.
- Но это моя игра, а какой будет твоя? - он чуть приподнялся, поймал губами рыжий завиток и, устроившись поудобнее на так и норовящей выскочить из-под спины подушке, усадил Алессину на себя.
Глаза лейтенанта смеялись, но сам он был торжественно серьезен:
- Что ж, прекрасная амазонка, теперь я в твоей власти. Но только не предлагай мне гляделки, это не та игра, в которую я хотел бы поиграть с тобой.
Отредактировано Ги де Вильфор (06-05-2015 13:06:54)
- У римских женщин много талантов, - согласилась Перла, устраиваясь на коленях де Бомона.
Она смотрела на него ласкающим взглядом, в котором лишь на мгновение мелькнула внимательность, для куртизанки несколько излишняя. Перла поняла, что по каким-то причинам франк в этот вечер не в настроении, и приятели, спокойно относящиеся к ласкам и заигрыванием на глазах друг у друга, примером для него не являются. Она положила руки на плечи Андре, не позволяя пока ничего большего. Назойливость и бесстыдство вызовут сейчас только если раздражение и злость. Он даже не притронулся к вину.
- Я готова все их раскрыть перед вами, мессер, но мне кажется, что наш разговор будет не для других глаз и ушей, - она наклонилась к уху де Бомона и зашептала. - Чуть дальше есть комната, где тоже пылает камин. Там тихо. А здесь уже стало слишком шумно.
- Я не опьянею и от кувшина вина, - усмехнувшись, пообещал Ласточке барон, - но захмелеть все-таки рассчитываю. Ты мне поможешь.
В комнату вошли слуги и служанки. Они, казалось, не замечали хозяек вечера и их гостей, двигались с невозмутимостью, словно в пустой комнате, заставляя стол разными кушаньями. Но пряный запах, исходящий от мяса, щедро приправленного перцем, хоть и щекотал ноздри, способствовал совсем другому аппетиту.
- Мне нравятся женщины, которым нечего скрывать, - Д'Аллегр поднял Ласточку и, дернув за подол платья, обнажил ее полностью, - такие с легкостью разоблачаются, - он провел рукой по нежной груди, по талии вниз, вслед за изгибом бедра, жадно рассматривая потяжелевшим взглядом стоящую перед ним женщину.
- С едой успеется, с застольными речами - тем более. А вот что не терпит, ты сейчас узнаешь, - Д'Аллегр рывком поднялся с места.
Служанка, невозмутимостью лица напоминающая каменное изваяние, склонилась и, подняв с пола заколку, подала ее Рондине. Ни мускула не дрогнуло на лице пожилой женщины, прислуживая куртизанкам, быстро учишься ничему не удивляться, а уж обнаженному телу и подавно. Ласточка переступила через упавшую к ногам тунику, золотой шнурок зацепился за ремешки сандалии. Прислужница, захрустев, как несмазанная телега, опустилась на колени и вот "силки" уже у нее в руках.
Все это время Рондине стояла не шелохнувшись, она чувствовала нетерпение капитана, но как опытная кухарка томит на маленьком огне блюдо, так и она распаляла желание у франка.
- Не торопитесь, друг мой, я не хочу идти совсем раздетой, - она обвязала вокруг талии тот самый шнурок, не туго, позволяя кистям свободно касаться ее бедер, заколола скрученные в небрежный пучок волосы.
Промедление и саму ее заставляло плавиться, тело требовало мужчину здесь и сейчас, но Ласточка не торопилась. Не только для ублажения франков отобрал их сер Джерардо, и обещанная им сумма была более чем щедрой. Нельзя допустить, чтобы утолив телесный голод, ее спутник просто заснул.
Под потемневшим взглядом капитана она выпрямилась, прогнулась, отдаваясь на его волю, и когда почувствовала, что ее саму уже начинает сжигать изнутри, вложив в ладонь д'Аллегра шелковую кисть шнура, потянула следом за собой.
- Я буду вашей Ариадной. Вам же выбирать, кем будете вы - Тезеем или Минотавром.
Она отодвинула тяжелую занавесь, отделяющую общую комнату от одной из спален - сегодня тесная комната будет для них их личным лабиринтом.
- Смотрите, все уже расходятся, - прошептала на ухо Д'Обиньи Виола. - Есть вдвоем в такой большой комнате может быть скучно. А я знаю, где находится уютное гнездышко как раз для двоих.
Как и Рондине, Виола твердо усвоила, что все должно быть устроено так, чтобы после любовных утех франки вернулись сюда. А для этого нельзя было задерживаться здесь сейчас. Никакого принуждения, только слегка направлять, чтобы они были уверены, что вокруг делается то, что хочется им.
- И здесь столько укромных уголков, что мы могли бы потеряться, а я хочу, чтобы вы меня быстро нашли.
Она вскочила с подушек и схватила со стола блюдо с мелком дичью:
- Я приглашаю вас на охоту. Только захватите с собою вино, в нашем лесу без этого никакую дичь не поймаешь, - и игриво отступила в сторону еще не занятой спальни.
Андре де Бомон тоже не был склонен задерживаться в общей комнате. Тем более что девушка показалась ему весьма приятной. Не стала вести себя распущенно, как это зачастую бывает у не самых умных девиц, не видевших разницы, с кем они сейчас, и не стала тратить время на лишнюю болтовню, которая только утомила бы сейчас капитана.
Обхватив шею прильнувшей к нему женщины ладонью – негрубым, ласкающим жестом, она ведь ничем не заслужила недовольства франка – Андре сказал ей на ушко:
- Я – ярый поклонник самых разнообразных женских талантов. Познакомь меня со своими.
Более не теряя времени на разговоры – о чём там было разговаривать? – капитан взял Перлу на руки и спросил ее:
- Куда идти?
Он ни разу не был в этом доме, чтобы точно знать расположение комнат, поэтому слегка помедлил перед тем как выбрать направление. Можно было особенно не церемониться с куртизанкой, но Андре решил проявить галантность. Утонченные женщины требуют к себе более бережного отношения. Это же не чумазые солдатские шлюхи.
Алессина, меж тем, едва ли замечала, что происходило вокруг. Она не была глупой, но легко увлекалась и потому малость позабыла о том, о чём их просил Дамиани. А если бы вспомнила – пожала бы плечами, сер Джерардо хотел, чтобы франки были довольны, она прилагает все усилия.
- Нет, гляделок я вам не предложу, мессер, - едва не промурлыкала куртизанка, с удобством располагаясь на мужчине и расстегивая ему одежду, чтобы удобнее было ласкать его тело. – Немного другое.
Посетителям веселых домов не очень свойственно задумываться об удовольствиях женщин, чью чувственность они щедро оплачивают, так что не совсем ожидаемые, но приятные ласки франка, заставили ее вздрогнуть и невольно обхватить мужчину за плечи. Но ненадолго – несмотря на вспыхнувшее желание, Алессина еще помнила, зачем она тут.
Вытащив из-за пояса широкий платок – который она чудом не выронила во время своих последних перемещений – куртизанка вздохнула, выравнивая дыхание и спросила:
- Что ты скажешь об этом?
Решать должен мужчина – эту истину ей намертво вбила в голову ее наставница, подруга матери, так что Алессина не стала сама что-то предлагать и в ожидании ответа медленно провела тонкой тканью по губам. Раньше она ничего подобного не предлагала, но почему бы не внести небольшое разнообразие?
Отредактировано Алессина (06-05-2015 13:11:30)
- Ты забираешь самое вкусное прямо у меня из-под носа? - притворно нахмурился д'Обиньи.
Кажется, Виола решила затеять игру? Прекрасно! Как раз этого маркизу не хватало. Слишком все было серьезно в последнее время. Можно немножко и отдохнуть!
Он немного замешкался, рассматривая оставшиеся сладости на столике, а потом обернулся:
- Ну нет, так просто сбежать от меня у тебя не получится!
Маркиз поднялся, прихватив бутылку вина, и быстро нагнал красавицу:
- Охота закончена, моя милая Виола! Мне как победителю полагается награда, - он потряс бутылкой вина в воздухе. - Идем, мне не терпится ее получить!
И он обнял куртизанку за талию, позволяя увести себя туда, куда та посчитает необходимым.
Вильфор загадочно улыбнулся и сам завязал себе глаза. До него долетали обрывки игривых разговоров, и слова какой-то из куртизанок натолкнули на мысль.
- Раз ты сегодня гречанка, значит, я буду Гомером, - Ги оставил ласки и сложил свою ладонь в ладонь Алессины. – Только слепцу нужен поводырь.
Он поднялся следом за куртизанкой, наткнулся на столик, но ухитрился все-таки его не опрокинуть.
- Если бы ты даже отпустила руку, я бы тебя нашел, - произнес в темноту, - от тебя пахнет жасмином… У нас в саду был жасминовый куст, я до сих пор помню его запах.
Шелест отодвигаемой занавеси, прохладные руки на его груди – от предвкушения у лейтенанта перехватило дух. Он хрипло засмеялся и, увлекаемый проводником, упал на мягкую перину.
Отредактировано Ги де Вильфор (06-05-2015 13:13:34)
Комната, в которой только что было шумно и многолюдно, стремительно опустела. Главные действующие лица предпочли альковное уединение общему веселью. Из-за тяжелых занавесей послышались шепот, смех и стоны, а комната, где был накрыт стол, наполнилась совсем другими звуками.
Сюда пришли слуги и служанки для того, чтобы поставить полные кувшины взамен опустевших, закрыть блюда, которые могли остыть слишком стремительно, поправить подушки, да подбросить в очаг несколько крупных поленьев. Они двигались быстро, движения их были отточены явно давней практикой, лица сохраняли бесстрастность и безразличие - явные свидетельства тому, что ничто их не удивляет.
Среди них выделялся один - вроде, невысокий и неприметный, но державшийся чуть особняком и, несмотря на свое присутствие, в общей суете участия не принимающий. Увидев, что комната пуста, он чуть улыбнулся и довольно присвистнул. Пока все шло так, как и предполагалось ранее.
- Жаркий дом, - с удовольствием сказал сам себе барон, входя в комнату, с которой вечер начинался, и разваливаясь в кресле; чья-то рука услужливо протянула кубок и зазвенела кувшином, Ив лениво покосился в ее сторону и кивнул.
В комнате жарко пылал камин. И еще горячими и умелыми были руки женщины, смывшие недавно с него в купальне всю грязь и усталость. Горячей была и сама она, сначала бесстыдно разоблачавшаяся для него, потом опускающая полог, скрывающий ее комнату от других, а потом забирающая у него все желания, оставляя взамен них удовольствие. Кажется, он не сможет сейчас сказать, половина ли ночи позади или три четверти. Ив отпил вина, скорее по привычке, и уставился на огонь. Взгляд у него был ленивым и пресыщенным. Чего он, кстати, сюда пришел? Рондине, вытерев его насухо так, что он сгреб ее охапку с намерением повторить все с начала или в крайнем случае с середины, остановила его и чего-то наболтала и почему-то он ее послушался.
Теперь Ив смотрел на огонь в настроении почти философском, что означало потребность в разговоре. Перерыв то есть. Согласен.
- Пришел бы еще кто, что ли...
В ответ на его слова из темноты выплыл Вильфор, на лице которого было написано настроение, созвучное тому, что посетило барона.
- А вот и вы, лейтенант, - кивнул Ив. - Неплохое местечко, - он хохотнул и развел руками. - Я вообще, а не только про эту комнату.
Темнота скрывает не хуже монашеского одеяния. Рондине, оставаясь невидимой для сидящих в ярко освещенной комнате франков, наблюдала за капитаном. Сладко ныло насытившееся тело. Не было и вздоха покоя, отдаваясь Иву, Ласточка и сама растворялась в нем. Потом, когда сама же его шутливо выставила его из комнаты, она вздохнула и, завернулась в простыню, почувствовала, как ставшую до боли чувствительной грудь царапает грубоватая холстина. Как бы ей сейчас хотелось нежиться подле кресла любовника, позволяя огню камина высушивать любовную испарину на коже. Но Дамиани был предельно четок - после того, как франки разомлеют от утех, оставить их одних.
Что ж, плата была достойной, и куртизанкам оставалось лишь ждать. Они не могли даже покинуть свое тесное убежище, иначе могли вновь привлечь к себе внимание.
Рондине уселась на самый краешек кровати, мягкая перина еще хранила отпечаток тела д`Аллегра, и Ласточка провела рукой по уже теряющими четкость очертаниям.
- Какая жалость, что вы - не римлянин, мессер, - прошептала. - Какая жалость.
Вильфора буквально вытолкнули. Мягко, но настойчиво, с обещаниями райских кущ, но... немного позже. Он шутливо возмутился, но чувствуя, что отдых и в самом деле не помешал бы, не слишком сопротивлялся. К тому же тут уже был и Бо, а что еще солдату после трудов нужно? Сговорчивая милашка под боком, бокал с вином в руке и добрый собеседник.
- Не знаю как вы, а я чертовски притомился, - облюбовав себе кресло напротив, лейтенант c блаженной улыбкой вытянул ноги к огню. - Д`Обиньи - никогда бы не подумал, что он...
Ги не успел закончить мысль, что скорее ожидал бы знакомства с куртизанками от д`Аллегра, чем от грубоватого маркиза. Не столько услышав, сколько почувствовав, что их полку прибывало, он замолчал и только про себя усмехнулся, гадая, кто сейчас стоит за его спиной - Роберт или Андре.
- Бомон, это вы? - лениво повернул голову. - Как же это вы бросили свою девицу?
Капитан усмехнулся.
- По-вашему, я такой уж любитель девиц? - заметил он, принимая из рук какого-то усердного малого бокал с вином. – Вовсе нет.
Пусть Андре и не считал себя гоняющимся за каждой юбкой, уходить из этого рано он не спешил. Да и вообще с постели бы не стал этой ночью подниматься. Всё-таки если отдыхать, то отдыхать, а слуги куда угодно всё необходимое принесут – им за это тут платят. Но Перла пообещала блеснуть талантами позже и ненавязчиво спровадила гостя.
Граф де Бомон не стал спорить – вести себя придирчиво и вздорно причин не было. Напротив, его мрачное настроение понемногу выровнялось, а мысли о заботах отступили.
- Хотя итальянские женщины мне нравятся, - продолжил капитан без всякой задней мысли, с удобством располагаясь в кресле. – Милы, покладисты, изящны.
Разумеется, Андре имел в виду куртизанок – пусть он был и не избалован в походах женским вниманием, но всё же не мог не отметить достоинств местных жриц любви.
- Вы так не считаете? – спросил он собеседников, заводя обычный в мужской компании разговор о женщинах.
- А вы еще много чего не можете подумать про д'Обиньи! - с усмешкой произнес капитан, появляясь из темноты и присоединяясь к своим товарищам.
Он вошел в комнату почти одновременно с Андре, и до него долетели слова Ги де Вильфора.
- Эх, хорошо! - крякнул он, разваливаясь в свободном кресле и с наслаждением потягиваясь. Прелести Виолы до сих пор стояли у него перед глазами. Эх, жаль, что девчонка так быстро исчезла! И что такое она припасла ему еще, как она выразилась, "на особый десерт"? Ему хватило бы и без особого десерта, только бы удовольствие длилось подольше. Но куртизанка, загадочно улыбаясь, оставила капитана одного, впрочем, на все тому предшествовавшее он пожаловаться уж никак не мог.
- Вы, капитан, слишком высоко цените этих римлянок, - пока он наслаждался своим "охотничьим призом" - именно так назвал он Виолу, и настоял на своем праве распоряжаться этим призом по своему усмотрению, - в комнате волшебным образом пустые кувшины вновь превратились в полные, а яства пуще прежнего манили своим ароматом. - Не иначе как сам Бахус сегодня распоряжается в этом доме, - довольно заметил маркиз, подхватывая кубок с вином. - Так вот, Андре, я соглашусь, что итальянки довольно милы, но сравниться с француженками... - он помахал рукой в воздухе. - Вон, спросите Вильфора!
- Милы, изящны и покладисты... - пробормотал Ив, - вы забыли еще одно их достоинство, Андре. Они рядом, - он сладко потянулся в кресле, чувствуя, что сон может вот-вот забрать над ним верх; ну уж нет, засыпать здесь ему совсем не пристало: с приятелями, конечно, повезло, но заснул бы он лучше под боком у кого-нибудь другого.
- А вы скромник, де Бомон, - Д'Аллегр с трудом разлепил глаза и усмехнулся. - Говорят, вы в Риме лучше всех устроились. В то время как все довольствуются куртизанками или лазают в окна, скрываясь от мужей сговорчивых горожанок, вы привели благородную девицу прямо к себе в дом. Вот она, говорят, и впрямь мила, изящна... не знаю уж, насколько покладиста, но живет-то по доброй воле. И вообще выплыла к вам чуть ли не из волн Тибра. Нет, вы представляете, - Ив приподнялся в кресле и с деланным удивлением посмотрел на Вильфора и Д'Обиньи, - сколько ездил ночами по Риму вдоль Тибра, и одни нищие, морось, ветер и гниль. А как Бомону пришлось в разъезд, так сразу замерзшая и жаждущая быть обогретой девица. Расскажите нам, Андре, какое же продолжение у этой чудной сказки?
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Si vis pacem, para bellum » Не говори даже другу того, о чем не должен знать... 20-21.01.1495. Рим