Постоянно сплевывая, чтобы сбить оскомину, Николя де Виланше тихо костерил и кислые италийские вина, и солнце, которое светит, но не греет, и собственную неудачу. Досталось даже Его величеству, но самую малость, ровно столько, чтобы язык бранные слова не забыл. Вечером подошла очередь заступать на караул, хотя, что греха таить, не так уж лейтенант и спешил, больше подгоняемый морозцем, нежели рвением. Да и сама служба послужила лишь поводом. Изрядно проигравшись в кости, Николя нашел повод, не потеряв лицо, покинуть теплый трактир. Так и ушел, высокомерно бросив, что с долгами потом рассчитается.

"Теперь бы отыграться" - хмуро думал он, так как денег у франкского дворянина просто не было.
Оставалось только и надежды, что занять у приятелей. К примеру, у того же Бомона. От размышлений о несправедливости мира, Николя плавно перешел к мыслям о несговорчивости итальянских дам. Попытался он тут позаигрывать с "находкой" Андре, так та такую гримасу скорчила, словно не ее нашли полураздетую на берегу Тибра. А еще непонятно, действительно ли она служила у Лукреции Борджиа или только цену себе набивает.

- Приближенная дама ее светлости герцогини Пезаро для тебя не причина, чтобы стоять в сторонке?
Лейтенант даже вздрогнул, услышав этот густой бас, настолько созвучен он был его мыслям. Картина, представшая взору, могла бы вызвать улыбку, если бы Николя был хоть немного в лучшем расположении духа. Но ни нахальный мальчишка, ни грозный стражник не вызвали никакого интереса. Зато вот вот дама, выглянувшая из носилок, заслуживала самого пристального внимания. И не ее красота, а громкий титул той, кому она служит, были тому виной.
- Вот оно значит как, - пробормотал он себе под нос и с видом праздного гуляки стал рассматривать кладку соседнего дома. Неизвестно, сколько бы он мог изучать эти выщерблены, но благо разговор столь неподходящих друг другу собеседников был короток.
И, наконец, и ему улыбнулась удача - явно не в сторону Сант-Анджело направлялась дама. Сам еще не понимая, как сейчас следовало бы поступить, Николя неторопливо, чтобы не привлекать лишнего внимания, отправился следом.

Пока трое стражников в ожидании тихо переговаривались, четвертый, тот самый, басовитый, устав от бестолкового стояния, прошелся по улице. Мимоходом мазнул взглядом по какому-то гуляке, скривился, не столько узнав, сколько угадав в том француза.
Николя нарочито широко зевнул, но, заслышав звук отворяемой двери, подобрался, разом растеряв свой беззаботный вид. Молодая женщина была уже не так весела, как по дороге сюда. На щеке еще не высох след от слезы, да и глаза - как говаривала кормилица - на мокром месте.
- Мадонна, - он, не теряя времени, приблизился к молодой женщине, - мадонна, пожалуйста, не пугайтесь.

"Еще бы ей бояться, с ней четверо, а я один", - успел подумать и, разведя руки ладонями вверх, широко улыбнулся.
- Мне нужно с вами поговорить. Я не задержу вас. Монна Оттавия...
Сказал и резко оборвал, пытаясь понять, произвело ли произнесенное имя хоть какое-то впечатление.

Звоном золотых прозвучал для Николя этот вопрос. Не далее, как вчера он бился о заклад, что дама все-таки не из простых. Не потому, что верил, а потому что та слишком уж задрала нос, а думать, что тебя оскорбила обычная служанка, для дворянина было хуже острого кинжала. Виланше быстро про себя подсчитал выгоду и умиротворенно улыбнулся - так, пожалуй, он с сегодняшним долгом быстро рассчитается.

- Так я с монной Оттавией в больших друзьях, мадонна, - не моргнув глазом, солгал. - Вот она и просила весточку передать, очень хорошо мне вас описала.
Знать бы еще, как зовут собеседницу, но тут же, как говорится, чем богаты.
- Вы, мадонна, успокойте людей. Меня просто просили передать, что жива она, здорова. Просили - я передал.
Воображаемые деньги уже оттягивали не менее воображаемый кошель - тот, что был, пришлось в счет оплаты в трактире оставить - но лейтенант не торопился. Умеет все-таки папская дочь подбирать себе свиту - вот эта вроде и не такая уж чтобы молоденькая, лет двадцать пять, но есть в ней что-то притягивающее. Он помедлил, раздумывая, но, поймав сквозь прищур недобрый блеск глаз стражника, отошел на шаг и чуть поклонился. И тут его словно огнем обожгло - а что, если они о разных женщинах говорят?
- Если хотите, могу что передать, - предложил. - Она скучает по...
И тут на франка почему-то напал жуткий кашель, ни одного имени произнести так и не смог. Бывает же такое.

По всему выходила, что Оттавия говорила правду. Виланше уже мог со спокойной совестью развернуться и уйти, к тому же басовитый стражник подходил все ближе, и взгляд его франку совсем не нравился. Но заноза под языком колола нещадно, и лейтенант, предусмотрительно встав так, чтобы ему были видны все четверо, с усмешкой заметил:
- Конечно же она не в замке. Она гостит у... - тут Николя осекся и неопределенно закончил, - у одного человека. И я надеюсь ее увидеть не позднее, чем сегодня вечером.
Сразу зачесалась щека, вспомнив далеко не ласковое прикосновение ладони разъяренной Оттавии. Подумаешь... Всего-то придержал немного, когда по лестнице поднималась. В лицо бросилась краска гнева.
- Если вам нечего ей передать, тогда я пойду, а то и люди ваши волнуются.
Он потоптался на месте, крякнул в кулак.
Один из охраняющих Франческу недвусмысленно сделал шаг вперед, второй начал обходить франка сзади. Даме герцогини Пезаро достаточно было только кивнуть, и Николя это понимал ничуть не хуже, чем сама Франческа Кавалли.