Полдень, палаццо Санта-Мария-ин-Портико, комнаты Лукреции Борджиа.
Честного не жди слова, я тебя предам снова... 14.02.1495. Рим.
Страница: 1
Тема закрыта
Сообщений 1 страница 18 из 18
Поделиться218-12-2014 15:48:26
Отчаяние от того, что отец требует ее отъезда из Рима сначала сменилось апатией, а после - упрямой мыслью о том, что больше она не будет просить прощения и молить о снисхождении. Если ее отсылают - Лукреция вспомнит о том, что когда-то уехать в Пезаро было ее самой большой мечтой. Градара - город, который полюбил ее и где ей удалось устроить двор по своему вкусу. С Джованни они там стали ближе друг другу, им было хорошо, и они даже почти подошли к той черте, которую можно назвать счастьем. Он помнит об этом, иначе не желал бы так уехать.
Рим был ее любовью и одновременно наваждением. Он тревожил и волновал. Здесь сладко было падать в объятья греха, символом которого было родовое имя, которое носила и она. Пезаро будет тихой заводью, очищающей и дающей покой.
Теперь Лукреция уже хотела поскорее уехать. Она была уверена, что чем дальше будет Рим, тем меньше будет его власть над нею. И непонятно откуда взявшаяся медлительность мужа ее удивляла, озадачивала и даже раздражала. Вопросы она задавать пока не хотела. Возможно, в глубине души она боялась ответных...
Комнаты папской дочери были заполнены распахнутыми кессоне, хранящими ее богатый гардероб и драгоценности. Заканчивать сборы не было смысла, потому что Джованни так и не назначил окончательную дату отъезда. От неопределенности все во дворце, до последнего слуги, бродили как неприкаянные и не утруждали себя работой. И постоянные знаки этого тоже раздражали. В добавление любимая придворная дама Лукреции - Франческа - неожиданно как будто заболела. Бледность, усталость и даже обмороки ее, впрочем, довольно быстро объяснились причинами, далекими от болезней. Франческа оказалась беременной, и первое время беременности переносила так тяжело, что не могла ни выполнять своих обязанностей, ни сопровождать свою госпожу в Пезаро. Лукреция негодовала, но ничего сделать не могла. Против этих законов были бессильны возможности дочери всесильного Родриго Борджиа. Франческа была отправлена домой к матери, и теперь Лукреции приходилось довольствоваться обществом других дам, среди которых она никого не выделяла.
Сейчас она сидела в спальной около камина. Джиролама, не найдя ничего лучше, читала "скорбные элегии" Овидия, в которых тот, тоскующий на берегах Понта изгнанник, жаловался на судьбу и молил императора о помиловании.
- Мне кажется, для зимнего вечера лучше бы подошло что-нибудь более веселое, - наконец прервала придворную даму Лукреция. - А лучше гораздо более веселое. И так перед отъездом всегда тревожно.
Послышались шум, шаги, затем дверь распахнулась и в комнату вошел герцог Пезаро. Взглянув на него, Лукреция сделала знак рукой, чтобы дамы покинули комнату и оставили их вдвоем.
Поделиться318-12-2014 15:49:16
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
Сказать - легко, куда сложнее сделать. Не менее получаса после ухода Баланти герцог Пезаро сидел, уставившись в догоравшее пламя. От серебряного кубка осталась лишь бесформенная закопченная масса, да и сам Джованни чувствовал себя не многим лучше. Он не обманывался ни в своих чувствах, ни в чувствах Лукреции - их брак был политическим, но до сегодняшнего утра все-таки думал, что доброго отношения друг к другу вполне достаточно для того, чтобы холодный расчет стал не таким холодным. И даже когда жена предала их обоих, доверившись своему старшему брату, Сфорца нашел ей оправдание. Не сразу, но нашел.
Теперь же в его душе было черным-черно, и не было в ней ни жалости, ни любви.
Он вошел в комнату и остановился на пороге. Придворным дамам пришлось проявить изрядную сноровку, чтобы, выходя, не толкнуть Его светлость. Напряжение в семье герцогов Пезаро чувствовали все и никто не хотел дать повод сорвать на себе господскую злость.
Джованни смотрел на Лукрецию, смотрел чужими глазами, ища в ее чертах порочные признаки, но видел лишь грусть и беспокойство. На мгновение ему показалось, что он заметил вину во взгляде, но это могла быть лишь игра пламени.
- Развлекаешься? - прислонившись к стене возле двери, спросил он.
Вот сейчас самое время спросить в лоб - эффект неожиданности частенько помогал горстке храбрецов одержать победу над более сильным противником, но заранее заготовленные слова так и остались непроизнесенными. В этой битве не могло быть победителей, при любом исходе в этой комнате остались бы только проигравшие.
- Подпись автора
Поделиться418-12-2014 15:49:26
- Я пытаюсь, - отозвалась Лукреция. - Но то, что получается, я бы этим словом не назвала.
Она встретилась взглядом с мужем и вздрогнула. Что-то в его глазах было особенное: ни то вопрос, ни то, что хуже, ответ. Как будто он вошел в комнату и увидел в ней совсем другую женщину.
Провинившийся, знающий свой грех, всегда боится, что его тайна неожиданно оказалась раскрыта. И последние недели ей не раз и не два казалось, что каким-то непонятным образом Джованни все узнал, а во многих его словах видела намек на это знание. Потом это проходило. Она убеждала себя, что это невозможно. Знающие заинтересованы в молчании. От самого понтифика до последнего слуги, если вдруг таковые излишне осведомленные существовали. И все равно, опасение разоблачения было сильнее этого разумного рассуждения.
Вот и теперь она растерялась под пытливым взглядом герцога, но нашла в себе силы взять себя в руки и сделать вид, если не равнодушный, то хотя бы не испуганный. Впрочем, у нее же были другие причины для беспокойства, за которые она с радостью теперь и схватилась.
- Сложно развлекаться в ожидании отъезда, который все никак почему-то не может состояться, - вот теперь она, наконец, решилась задать этот вопрос. - Почему мы еще здесь? Отец разрешил нам уехать еще две недели назад, уже все готово. Я хочу уехать как можно быстрее. Что тебя вдруг стало держать в Риме?
Поделиться518-12-2014 15:49:41
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
В ответ Джованни прошел вглубь комнаты; все здесь говорило о начатых и прерванных сборах. Стопка нижних рубашек, небрежно брошенная на столе жемчужная нить, выглядывающий из-под шитого золотом отреза мыс парадных туфель.
За спиной он чувствовал дыхание жены. Без сомнения - она была взволнована, возможно, даже испугана, хотя и пыталась это скрыть.
- В самом деле, почему же мы не едем? - он повернулся к Лукреции и тяжелым взглядом окинул ее напряженную фигуру. - Меня здесь ничего не держит, тебя - тоже.
Он взял лежащую сверху сорочку и, вдыхая еле заметный знакомый запах любимой воды жены, прижал к лицу и вполголоса добавил:
- Теперь.
Получилось глухо и еле слышно. Если Лукреция невиновна - она не поймет, если виновата - он прочтет это на ее лице.
- Подпись автора
Поделиться618-12-2014 15:49:51
- Почему теперь?
Спросила Лукреция и... осеклась, осеклась слишком явно. По лицу разлилась мертвенная бледность, заметная даже здесь, в затемненной комнате. От понимания, что, возможно, выдала себя, теперь бросило в жар, которым запылали щеки. Виновна...
В комнате стало так тихо, что было слышно дыхание: тяжелое - его и прерывистое, принадлежащее ей. Она сделала шаг, становясь между мужем и дверью, чтобы оказаться на его пути, если он вдруг передумает удостаивать ее разговором. Знает? Да! Или все-таки нет? Только не лгать! Ничто так не способно привести в бешенство, как ложь при очевидной правде. Но и не выдать себя, если вдруг ошиблась и он ничего не знает. Не говорить слишком сухо. Не говорить слишком нежно. Не оправдываться. Не пытаться сейчас коснуться его. В общем, не делать ничего, что может превратить в зверя обманутого и боящегося обмануться опять мужчину. Да, и - главное - не молчать слишком долго.
- Я хочу уехать в Пезаро, - сказала почти спокойно, четко и уверенно.
И теперь, на грани возможности потерять все, уверилась окончательно в том, в чем убеждала себя ночами, рыдая в подушку от того, что отец прогоняет ее от себя и что разлука с братом может оказаться вечной - что и впрямь хочет сбежать из Рима, забирающего себе ее душу так, как уволакивают в ад.
- Чтобы быть только твоей женой, а не дочерью своего отца или сестрой своих братьев.
Поделиться718-12-2014 15:50:02
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
Грешна или нечаянно оболгана?
Если бы Лукреция попыталась оправдаться или свести разговор к ничего не значащей беседе, приговор был бы однозначен - виновна.
Словно на чашах весов Сфорца взвешивал каждое сказанное женой слово, подрагивание ее ресниц, прерывистое, будто она боится набрать больше воздуха, дыхание.
Побледнела - испугалась, значит, прав был Баланти. Смотрит прямо, взгляд не отводит - или он ошибся? Краска, залившая лицо, стыд или обычное волнение?
Да хочет ли он знать, что было на самом деле? Почему не боящийся смерти на войне, сейчас он хочет быть обманутым?
Герцог Пезаро скрипнул зубами и отшвырнул сорочку в сторону. Разве он трус? Нет. И он хочет знать, правда ли то, о чем, оказывается, давно уже шепчутся в Риме. Сейчас он спросит, спросит прямо. Сейчас... Только как им потом жить после этой правды?
- Жаль, что ты так же не хотела этого раньше, - Сфорца сделал шаг в сторону двери и только после этого понял, что Лукреция собой загораживала проход.
Его жена стояла и прямо смотрела ему в лицо, без вызова, свойственного виновным, просто не отводила взгляда. Сейчас она была искренна и ее вера в собственные слова и стала той песчинкой, которая склонила чашу весов.
Джованни поверил, но все-таки остался червячок сомнения.
- Ты всегда скучала без своей семьи и так боялась ненароком всех обидеть, что отказалась бежать со мной в Пезаро. Сейчас же говоришь, что нет для тебя лучшей доли. Я должен был бы радоваться и я рад, но хочу знать, что явилось тому причиной.
- Подпись автора
Поделиться818-12-2014 15:50:11
- Я и сейчас люблю их и буду скучать без них. В этом ничего не изменилось. Это глупо отрицать.
Лукреция глубоко вздохнула, как человек, которого только что погрузило в водоворот, но который чудом смог опять выплыть на поверхность. Она чувствовала сомнение и подозрительность мужа, но чутье подсказывало, что каким-то непостижимым образом ей удалось устоять. Если не убедить в своей невиновности, то сделать ее неважной. В этом мире есть вещи поважнее любой вины, и сделанный выбор - одна из них.
- Я сделала ошибку, из-за которой мы с тобой чуть не оказались по разные стороны глухой стены. Я виновата, но тем лучше вижу, как ошибалась, - казалось, воздух в комнате наполнился треском разрушающегося льда; и она решилась на первый сближающий шаг - позвать его по имени, которое позволяла себе только в минуты близости, когда никто не видел и не слышал их. - Джани, ты же говорил, что из меня получилась герцогиня, о которой только можно мечтать. И что без меня Градара осталась бы всего лишь хорошо отремонтированными стенами. Я хочу вернуться туда, где... где все получалось.
Поделиться918-12-2014 15:50:23
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
Сфорца никогда не понимал этой свойственной Борджиа взаимной тяги, нерушимой, словно Лукреция и ее братья были связаны одной пуповиной. Он злился на ее близость к отцу, считая, что тот нарочно разрушает их жизнь, не давая забыть герцогине Пезаро, что она - урожденная Борджиа. Дочерняя покорность хороша у девицы, замужняя же женщина должна слушаться только мужа.
- Наш путь будет в один конец, Лукреция.
Он испытывающе смотрел на жену, ища в ее лице признаки паники. Понимая, что никогда Его святейшество не даст свершиться тому, чтобы его лишили любимой дочери, он по манере карточных шулеров блефовал. И сейчас, когда на карту поставлено так много, Сфорца знал, что он не сфальшивил.
- Мы уедем послезавтра на рассвете и, возможно, ты никогда больше не увидишь ни отца, ни матери, ни Чезаре, ни Джоффре... ни Хуана. Тогда ты станешь истинной герцогиней Пезаро и хозяйкой Градары.
- Подпись автора
Поделиться1018-12-2014 15:50:38
- Зачем ты так? - прошептала Лукреция, и в глазах ее выступили слезы. - Это жестоко.
Теперь сомнений, что он знает, у папской дочери уже не осталось. Ловушка захлопнулась. Джованни предлагал ей выбор, хотя сомнений не было - меньше всего она сейчас могла выбирать. Выставляя ее из родного города, семья предоставила ей решать все вопросы с герцогом Пезаро один-на-один. А она теперь не просто жена, едущая вслед за мужем, а грешница, чья вина требует долгого искупления. Дьявольская разница...
Лукреция упрямо поджала губы. Она еще станет хозяйкой всего. Она не привыкла к тому, чтобы с нею обращались как-нибудь иначе, чем как с женщиной, которую любят и балуют.
- Любое расставание может стать расставанием навсегда. И разлука с любым, кого ты назвал... мне мучительно так думать. Никогда больше не говори так.
В другой раз она бы разозлилась за подобное, но сейчас Лукреция видела, что намеренно причиняя ей боль, Джованни пытается скрыть собственную. Значит, ему не безразлично, и не одна только злость руководит им. Тогда не все еще потеряно. Она, наконец, сдвинулась с места и решилась подойти к нему. Это было опасно - все равно что подойти вплотную к раненому зверю и попытаться до него дотронуться. Но Лукреция не колебалась, обвивая руками шею Джованни и прижимаясь горячей щекой к его груди.
- Я не сделаю ничего, в чем ты бы мог упрекнуть меня.
Поделиться1118-12-2014 15:51:13
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
- Жестоко? - от неожиданности ее обвинения Сфорца расхохотался, только смех быстро захлебнулся в злых словах. - Хорошо, тогда мы с тобой договоримся. Я - никогда не возвращаюсь к этому разговору, ты - никогда не делаешь так, чтобы мне пришлось к нему возвратиться.
Он все еще не был уверен, но вел себя так, будто знал. Если слухи лживы, хуже не станет, если же правдивы, это послужит предупреждением.
И все-таки он не мог представить, как его жена могла лечь в постель с собственным братом. Хуан - избалован донельзя и попустительство отца только взрастило присущую Борджиа порочность, но должен же и у него быть предел.
По всем божеским законам такого быть не могло, но чего же тогда так испугался Его святейшество, что своими руками отсылает дочь подальше от Рима?
Джованни молча смотрел на жену, уже не пытаясь прочитать по ее лицу правду. Лицо может лгать, будет ли лгать ее тело?
Он подошел вплотную и потянул за шнуровку домашнего платья.
- Конечно, не сделаешь. В Градаре у нас будет одна спальня.
Он ее желал, но все-таки при мысли, что Лукрецией мог обладать ее брат, ему становилось тошно. В первый и последний раз в своей жизни герцог Пезаро пожалел и понял понтифика.
- Подпись автора
Поделиться1218-12-2014 15:51:24
- Договорились.
Им удалось договориться. Не сказав друг другу больше самого необходимого, после которого невозможно сделать вид, что чего-то не знаешь, и жить так, будто ничего не было. После такого разговора прошлое можно было аккуратно поместить за стену и жить настоящим, таким, каким хочешь. За это Лукреция была мужу благодарна. Возьми ее герцог Пезаро за горло и вытряси всю правду без утайки, все могло пойти по-другому.
- Ты так говоришь, будто общая спальня меня должна напугать, - голос Лукреции дрогнул, и она прерывисто вздохнула, вновь позвала, - Джани...
Теперь она чувствовала себя совсем уверенно, а тревога, страх и волнение быстро вытеснялись волнением совсем другого рода. Еще две недели назад мысли Лукреции занимал другой мужчина, и только он. Она почти забыла тогда о муже, ночами упиваясь восторгом от встреч с братом, а днем живя ожиданием их. Теперь же все изменилось. Две недели одиночества... нельзя жить несбыточным...желание все исправить... чувство вины... И ее с Джованни Сфорца что-то все-таки связывало.
- Джани... - она потянула его к себе, заставляя наклониться и поцеловать себя; сквозь тонкую шерстяную ткань домашнего платья чувствуя нарастающее в нем желание; в его глазах - "хочу", сплетенное с неуверенностью и так и оставшимися без ответов вопросами. - Я не перестала быть твоей женой, - кольцо рук стало еще крепче, и она выдохнула, - возьми меня.
Поделиться1318-12-2014 15:52:13
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
Придворные дамы, стайкой столпившиеся подле покоев, многозначительно переглядывались - прошло не менее двух часов, с тех пор, как их госпожа приказала им удалиться. Почти каждая из них тайком поглядывала в сторону плотно закрытой двери, гадая, что заставило уединиться супругов и не означает ли это, что холодно-вежливая враждебность, которую чувствовал каждый в Санта-Мария-ин-Портико, наконец, рассеялась.
...
Герцог и герцогиня одевались каждый со своей стороны кровати; Джованни спиной чувствовал присутствие Лукреции, только что были настолько близки, как только могут быть муж и жена, мужчина и женщина, но стоило подняться пологу, как дневной свет вновь высветил то, о чем они умолчали.
- Вещи нужно собрать сегодня же, слуги, как сонные мухи, - устав ждать, когда первой скажет что-нибудь Лукреция, Сфорца нарушил тишину. - Завтра на рассвете я отправлю вперед гонцов, чтобы к нашему приезду все было готово, - спокойно, даже буднично продолжил и быстро повернулся, надеясь поймать ее врасплох.
Нагая, бесстыжая и... умиротворенная. Лукреция, его награда и его наказание. В свое время семья настояла на этом браке, да и жить вдовцом надоело. И кто он сейчас? Сфорца знал, что у нее были любовники - недавно он нашел одного из них с перерезанным горлом и нельзя сказать, что это зрелище не доставило ему удовольствия. Джованни и сам не чурался других женщин, получая от куртизанок то, что, как он считал, могло бы оскорбить юную папскую дочь.
И все-таки они были супругами, их связывала нерушимая клятва, и разъединить их может только смерть.
Она так безоглядно отзывалась на каждое движение, что он почти уверился, что Баланти ошибся, и с облегчением понял, что уходит черная злость. Их разделяла только кровать, но разве это препятствие?
...И тогда, когда он был уже готов признать, что он был неправ, герцог увидел как напряжена спина Лукреции.
- Подпись автора
Поделиться1418-12-2014 15:52:29
Она ждала его первых слов после того, как любой намек на продолжение страсти уйдет. То, что Джованни говорил во время их пылких объятий, было не так важно, как то, что он скажет теперь. Холодное отчуждение или обычная жизнь обычных супругов?
Услышанное вызвало у Лукреции улыбку одобрения. Все-таки второе. Она с удовольствием потянулась, отбрасывая назад волосы.
- Да, а мы поедем после завтра, - мечтательно, как будто напевая, ответила Лукреция. - Отец приготовил для меня какой-то очень удобный паланкин, но я лучше поеду верхом, чтобы было быстрее. Сундуки доедут, когда доедут. Пусть и позже нас.
Лукреция и не думала скрывать удовольствия, разливающегося теперь по ее телу и делающего ее немного сонной, ленивой и добродушной. В это приятное состояние ворвалось вдруг воспоминание... Та же лень и приятная истома, кубок вина и смеющийся Хуан, рассказывающий ей что-то веселое и непристойное одновременно. Кому и с кем она изменяла или изменяет? Она вздрогнула, как струна, и замотала головой, отгоняя наваждение.
Не думать и не вспоминать. Она уже все решила... Лукреция вздохнула: чувство вины, как змея свернувшееся клубком, неприятно холодило сердце. Чтобы прогнать его, она повернулась к Джованни и, перегнувшись к нему, обняла за пояс, прижавшись к спине лицом.
- Ты обещал мне общую спальную, - напомнила она, - для этого не надо ждать до Градары?
Поделиться1518-12-2014 15:52:43
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
- Поедем рядом.
Пусть все вокруг видят, что клубящиеся вокруг их семьи сплетни - обычная рожденная завистью ложь. Герцогов Пезаро ждало их маленькое королевство. Милан может забрасывать советами, Рим угрожающе скалиться, но какое им до этого дело.
Сфорца прикрыл глаза, чувствуя меж лопаток дыхание Лукреции. Пожалуй, они еще никогда не были так близки. Вновь осой ужалила непрошеная мысль, что неспроста такая перемена, но Джованни ее отогнал.
И чтобы точно ни о чем не думать, он развернулся к жене и в первый раз за годы их брака слегка надавил руками на плечи. Никогда он не принуждал ее к этой ласке, но сейчас, желая обладать ею целиком, был настойчив.
- С сегодняшнего дня, Лукреция, с сегодняшнего дня.
- Подпись автора
Поделиться1618-12-2014 15:52:55
Молчаливая и настоятельная просьба удивила, но ненадолго. Сегодня был воистину первый день новой жизни, когда она сама удивляла себя. Она опасалась еще недавно, что к близости с мужем ее может подтолкнуть только принуждение, его или собственное. Но последние часы были наполнены отнюдь не принуждением. Как быстро они сблизились, как никогда раньше - немым уколом: это все потому, что ты чувствуешь себя виноватой. Взгляд Лукреции, еще только что сонный и безразличный ко всему, опять заволокло. В потемневших глазах отражался Джованни, смотрящий одновременно жадно, требовательно, но и как будто просительно.
- Джани, когда ты так смотришь на меня, - губы Лукреции целовали его шею, грудь, напрягшийся живот, - я могу сделать для тебя все...
Стук кубка с вином о деревянный настил, и Лукреция поднялась с пола, потянулась - тело отозвалось приятной гибкостью. Ступая босыми ногами по холодному полу, подошла к другой стороне кровати и подхватила свою брошенную рубашку. Он хотел обладать ею полностью, и поэтому теперь принадлежал ей. Это было сладко и приятно. И дарило надежду. Градара и Пезаро - прекрасные города, в которых хорошо жить, если двое смотрят в одну сторону.
- Теперь ты чувствуешь себя опустошенным? - усмехнулась Лукреция, накидывая шелковую рубашку на голову.
Поделиться1718-12-2014 15:53:21
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
- Так же, как этот кубок.
Сфорца навзничь упал на кровать. Раньше он никогда не замечал, что балдахин может давить, сейчас же ему не хватало воздуха.
Лукреция так легко согласилась и была настолько искусна, что, закрыв глаза, он не отличил бы ее от опытной куртизанки. Джованни еле сдержался, чтобы не зажать себе уши - ехидный голос, спрашивающий, где же она могла тому научиться, не унимался, а с каждым мигом только крепчал.
Герцог понимал, если они хотят быть семьей, если он этого действительно хочет, то единственный способ заглушить это противное подхихикивание - просто его не слушать. Пошатываясь, он поднялся с измятых простыней. Рубашка уже скрыла лицо Лукреции, оставляя обнаженным тело.
- Теперь ты в моей власти, - он прижал ее к себе, не давая прикрыться. Рука уверенно скользнула вниз, напоминая.
Шелк сорочки надежно защищал от взгляда жены, поэтому Сфорца не следил за выражением своего лица. Рука ласкала, а взгляд был полон тоски и злобы.
Чаша весов качнулась и тяжело опустилась под насмешливый смех герцога Гандии.
Он и Лукреция были, есть и будут муж и жена. И Джованни понимал, что он должен забыть. Вот только сможет ли он забыть то, что сейчас понял?
- Подпись автора
Поделиться1825-12-2014 01:51:24
- Homo ludens
:
герцог Пезаро
зять понтифика
Жизнь в игре
Возраст: 29 лет
Эпизод завершен
- Подпись автора
Тема закрыта
Страница: 1
