- Да что вы знаете о трудностях? - Рондине хрипло засмеялась.
Она помнила, как покидали один за другим покидали ее дом слуги, потому что она не имела возможности им заплатить, могла бы рассказать, что такое просыпаться на ветхих до дыр простынях, и не забыла, как похрустывает льдом застывшая за ночь вода. Потому и ценила Софию, которая не покинула ее в трудный час. Тогда госпоже и служанке не раз доводилось делить между собой кусок хлеба.
На самом деле она могла бы продать дом или начать сдавать его в наем своим бывшим подругам, но это было бы окончательным признанием того, что жизнь закончилась. Лишь случай помог ей вернуться к привычному образу жизни. Случай и Элиза. Ласточка умела помнить и плохое, и хорошее. Бывшая воспитанница Гаттины, девушка не просто отдала долг за предательство, она пришла тогда, когда в отчаянии Рондине была готова расписаться в собственной беспомощности.
Сейчас было страшно о том вспоминать.

Что знала эта Оттавия о настоящей нужде? Как смеет она, приживалкой проникшая в дом, читать ей морали?
- Вы глупы и невыдержанны, - холодно продолжила куртизанка. - Из вас получилась недурная сиделка, но вряд ли вы будете хорошей графиней. Я предпочитаю общество мессера Андре вашему только потому, что он ни разу не дал мне понять, кто я, а кто он. Можете не переживать, между нами не было ничего, даже того, что вполне могло бы случиться, сложись иначе обстоятельства. Так что мойте чаще руки. И дай вам бог забыть, кому эти дни вы были обязаны кровом, а, возможно, и жизнью.

Высказавшись, Рондине повернулась спиной, недвусмысленно демонстрируя, что на этом разговор окончен.

Подпись автора

Я - куртизанка
И в этом вся моя жизнь