- Ладно-ладно, - примирительно согласился Таддео.
Фабьючча точно была не из тех, кто смущается. Он ей вопрос - а она ему развернутый ответ, да такой, что и слова не вставить. А что он будет делать, если, как Феличино, застанет ее с кем-то? Неожиданно пришло в голову Таддео. И ответ явился тоже мгновенный. "Убью!" Неизвестно было, смог бы он сделать это так же легко, как сейчас подумал, но ответ его приободрил и утешил. Если решение есть - ввязываться проще.
- Права ты, Фабьючча, в том, что лучше там, где ты сам хозяин. Уж не тайна для тебя, что я знаю это как никто. Как и не тайна, зачем я к тебе пришел. У тебя есть свой дом, да только с условием, что должна ты мужа найти. Вот я и предлагаю тебе стать моей женой. Ты меня знаешь - я работящий. Не злой. Плохого в жизни никому не сделал. Буду с тобой жить, как хороший муж с хорошей женой живет. Вниманием тебя не обделю. Да и не сложно это будет. Ты ведь та ягодка, которую каждый, считай, попробовать был бы не прочь. Что фермером я был, ты тоже знаешь. Выйдешь за меня - будешь под моей защитой, а у меня отец, которого побаиваются, да два брата.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Таддео помрачнел. Он расстроился. Вот спроси его кто-нибудь, ждал ли он, что Фабьючча сразу с радостью ему на шею бросится, он бы сказал, что нет. А на деле выходило, что вроде как и ждал. И ответ ее теперь ему казался почти отказом. И что она пыталась объяснить все честностью и прочим, ничего не меняло, даже наоборот. У Таддео уже была одна неприятная история, о которой он до сих пор вспоминал, болезненно морщась, а новая наклевывалась в некотором смысле даже хуже. Уж для самолюбия так точно.
- Приходил сюда уже кто-то, да? - Таддео шмыгнул носом.
Дурацкий был вопрос, вот точно. Надо было сделать вид, что ни капельки не задет, встать и пойти, словно так и ждал. Но Таддео сидел, как к табурету прирос. И про себя подумал: "Вот точно завтра уйду отсюда. Видно, удачи надо подальше от родных мест искать".

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Никому? Так это что же, здесь уже целая компания побывала? Таддео аж оторопел. Он-то думал, что Фабьючча тут вся в смущении, а может, и опасениях, а она вон какая уверенная в себе! Было в этом что-то даже неправильное, как показалось Таддео.
Хотя чему тут удивляться? Не просто ведь жена, оставшаяся вдруг без мужа, а фермерша! С землей, которой она сейчас хозяйка. Да еще и такая... одно слово - Ягодка. Пусть и темно было, а все видно и рыжие локоны, и блеск в глазах, и как ладно она двигается. У Таддео даже мысль непрошеная мелькнула, что хорошо бы сейчас прижать эту ягодку... да вот куда придется, а потом и впрямь сбежать из деревни. Удержала не алчность, надо сказать, а воспоминание, что граф о фермерше не забыл еще, завтра ведь спросит. А с нее станется еще раз пожаловаться. Вот мысль о возмездии оказалась отрезвляющей больше, чем опасение потерять надежду на землю.
- Дуться-то чего тут, - с неожиданной скабрезным хамством ответил Таддео, - только если в штанах набухнет, пока на тебя смотришь. Ну думай, думай. Только не слишком много, а то сломается еще что-нибудь.
Поднявшись, Таддео потянулся. Постоял какое-то время, будто размышлял, а стоит ли и впрямь уходить, или здесь уж остаться. Грозный облик графа и не очень-то хорошее завершение дня для Феличино оказались весомыми аргументами, и Таддео направился к двери.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Алессио был низкорослым здоровяком средних лет, последнюю четверть века женатым на высокой худой Мариетте, которой подчинялся беспрекословно. Впрочем, все эти качества не могли в этот вечер сыграть никакой роли, зато другое, более хитрое и замысловатое, оказалось настолько ведущим, что привело Алессио прямиком к дому Ягодки.
Дело в том, что Алессио (или Сиси, как его называли за нелепую манеру говорить "да" всегда дважды), стоило ему выпить пару бокалов неразбавленного вина, превращался в фантазера и прожектера, причем говорил так складно и логично, что стороннему наблюдателю, не сталкивавшемуся с Сиси раньше, казалось, что фонтанирует он идеями, которые вынашивал по меньшей мере пять лет. Соседи давно знали, что громкое выступление Сиси - главная составляющая любого праздника, уж самая веселая точно, потому что живот можно надорвать знатно, если, конечно, Сиси не понесет куда-то в ненужную сторону. Как было на Пасху в позапрошлом году, когда Сиси вдруг решил, что соседка его, веселая рыжая Литта, на самом деле птица, но чтобы в этом убедиться, надо ее столкнуть с крыши ее дома, чтобы той пришлось полететь. Едва спасли несчастную. Алессио на следующий день извинялся и смущался и утверждал (как обычно), что бес попутал и ничего он не помнит
Помнил ли он когда что или нет, на самом деле знал только сам Алессио. Может, и не так уж отшибало у него память, но если так, то был Сиси кремень и ни разу не проговорился.

Впрочем, сегодня Сиси был тих и молчалив. Потому что едва он выпил положенные пару кружек графского вина и почувствовал, как в голове забурлили мысли, каких прежде он не слыхивал, так сразу же смекнул, что не для всех они ушей. У кого-то от выпитого из памяти все улетучивается, а вот Алессио вдруг вспомнил, что Феличино говорил про свою женушку, и смекнул, что - если Феличино не врал - живет под боком у всех тут настоящая ведьма, отбивающая у мужчин их силу, узнать которую можно только по запаху тины. И, значит, должен же кто-то проявить геройство и все точно выяснить. И отчего-то из всего этого следовало, что этим кем-то может быть только он, Алессио.
Выпив еще полкружки для храбрости, Алессио встал и решительно потек в сторону дома Ягодки.

По всему должен был он появиться еще до Дуччо Толстое Брюхо, но отчего-то пришел позже Таддео. Где уж он шел и отчего так долго, неизвестно. Не иначе, нечистая сила сбивала с пути. Особенно сложно дались последние полсотни шагов: Алессио даже постоял, вцепившись в дерево возле соседнего дома, и увидел, как выходит Таддео, которого, как не вперял свой взор во тьму, так и не признал. Не вино шатало, разумеется, а ужас перед предстоящим. Шутка ли - завалиться к ведьме?
Наконец, совладав с собой, Сиси героически преодолел последнее расстояние и почти добрался до двери, но споткнулся у окна и завалился лицом в пыль. Долго возился, поднимаясь, кое-как справился и громко рыгнул.
- Слышь, Ягодка... открывай, а то... а то... а то я дверь сломаю!

- Я-то кто? - сипло взревел Сиси и изумленно обвел взглядом окрест себя, словно призывая в свидетели толпу невидимок. - Я... Алессио я. Можно сказать, твой спаситель.
Он смачно рыгнул и поморщился, почувствовав в носу запах обжигающей кислятины. Неожиданное обстоятельство это немного сбило Сиси с торжественного настроя, который его вдруг охватил, поразив низменностью бытовой мелочи. Впрочем, пьяный Алессио, решивший в эту ночь взвалить на себя тяжкое бремя благородного жертвователя собой, после внушительной паузы все-таки вернулся в правильное настроение.
- Там-то вот говорят, что ведьма ты. Вот я и пришел предложить тебе честную проверку.
Вообще Сиси никак не знал, как определить грядущее действо, и название пришло к нему вдруг, чему он был страшно горд. Ух ты! Как сказал-то! Видимо, не так он и пьян все-таки.
- Если пройдешь ее, я так и скажу всем! Никакой тиной наша Фабьючча не пахнет! И силы ни у кого не забирает! И сможешь ты жить дальше без всякого страха и опасения. Я, Алессио, свидетель тому, что ты хорошая женщина.
Все это Алессио сказал внятно, хоть и медленно, и даже не упал. Сосредоточился. Увы, контролировать что-то большее, чем устойчивость ног и поворотливость языка, у него уже не получалось, иначе бы он точно обратил внимание, что от опьянения у него легкое онемение в теле, что от некоторых частей тела нет никаких сигналов, и что не только "спасителя", но и даже годного похабника из него в этот вечер не выйдет.

- Мариетта? - Алессио открыл рот в изумлении и оттого снова смачно рыгнул.
Кажется, он вообще забыл, кто такая Мариетта. И что у него вообще есть жена.
- А что Мариетта? Она же не дура у меня какая-нибудь. Она сразу поймет! И с благосклонностью... - Алессио аж сам обалдел от хитрого слова, оказывается, жившего в его голове, и потому повторил его еще раза два или даже три... - слышишь! с благосклонностью примет! Она даже рада будет! И гордиться мною будет! Другой ведь - никто! А я вот решился!
Алессио горделиво подбоченился, и правильно сделал, потому что упертые в бока руки помогали ему сохранять равновесие.
- А что граф поверил, так это еще что! Он ведь завтра забудет о тебе, Ягодка! Вот увидишь, что забудет! А про тину и твое ведьмовство в замке и окрест будут помнить, это уж точно! И если не завтра, так через неделю тебе припомнят. Или через месяц. А может, и через год!

- Зааамуж? - переспросил Сиси и, видимо, не в силах поверить услышанному повторил свой вопрос еще раза три, каждый раз на новый лад.
Он как-то и забыл, чем все на поле закончилось. О требовании графа к Фабьючче выйти замуж. Да и странно ли это, если Сиси, как и многие, решил, что задачка почти не выполнимая? Что она нечто вроде реплики в представлении бродячих актеров, не по-настоящему, а потому что надо что-то такое сказать, что всех повеселит. Суд графа всегда был причудливой смесью правды и представления, в которой порой многие путались, а не разбирался до конца, пожалуй, вообще никто, включая и графа.
В общем, про условие графа у Сиси из головы напрочь вылетело. И вот теперь он стоял оглушенный, как только может быть тот, кто узнал, что сказка оказалась правдой, при том в самом буквальном смысле.
Ну и тогда Сиси задал совершенно очевидный вопрос.
- Это за кого это ты замуж выходишь?

Отредактировано Один за всех (09-04-2023 10:49:51)

- Ккккто? Врешь! - вновь рыгнул Сиси и даже немного протрезвел от удивления.
Справедливости ради, удивил бы его любой ответ, потому что он вообще не ожидал такого поворота.
- За этого молокососа? - презрительно вопросил он.
Надо же было как-то оскорбить удачливого соперника, а ничего хитрее, чем помянуть возраст, Сиси просто не придумал.
- Ну и дура же ты! - с почти отцовской участливостью сообщил Сиси Фабьючче. - Да зачем тебе этот щенок?
Как известно, возможность поучить другого таит в себе массу удовольствий. И хотя Сиси пришел за совсем другим наслаждением, но с готовностью предался словоизлиянию, тем более что где-то на самых задворках души знал, что на любовный подвиг, даже крохотный, после всего выпитого не способен, а вот способность плести словеса ему при возлияниях не отказывала.
- Да он же без папы его никуда! Да он же неудачник, каких мало! Не помнишь разве, как его прошлая невеста померла? А если это от его дурости? Да нет, точно из-за него! И куда тебе этот черный вдовец вообще? Да еще и юнец! Слюни тебе подбирать некому?
Сиси вошел в раж и разорялся не меньше четверти часа, и способности его мог бы позавидовать сам священник, чья проповедь по воскресеньям, конечно, по красочности, убедительности и доходчивости уступала пьяным поучениям Алессио.

- Ах вот оно что! - Алессио, конечно, был пьян, но от мыслительной деятельности оказался не вовсе избавлен, и сейчас она совершала в его голове многочисленные кульбиты, предлагая интересные варианты объяснений.
Некоторое время Сиси молчал, следя за проносящимися перед мысленным взорам картинками и заодно мучительно пытаясь рыгнуть в очередной раз, что почему-то не получалось. Наконец, организм сжалился над своим хозяином и освободился от лишнего, вышедшего через рот и нос, отчего у Сиси на глазах выступили пьяные слезы.
- Так это Таддео был твоим любовником! - внезапно осенило его. - Значит, теперь, как муж вам не мешает, вы уже и за брак принялись. А ведь хитер! - Сиси восхищенно прищелкнул языком. - Я-то думал, что он дурень, каких мало, а он вот оно как! Ждал, значит, своего часа! А может, он и не одну тебя... того, а? Ждал, какая первая созреет! А вот ты, Ягодка, к нему в рот, значит, и упала. Феличино - вот кто правда дурень!

Фабьючче повезло, что у Алессио вдруг от излияний, последовавших вслед за возлияниями, стало ощутимо кисло во рту, носу, глазах и даже в ушах. Он был, конечно, безвредным, и по характеру, и по наличествующим у него теперь физическим силам, но стоять за дверью и мучить разговорами мог бы долго. И попробуй не ответь! Орущий в ночи младенец в сравнении с ним представился бы гораздо более разумным. Но теперь Сиси очень захотелось вдруг тишины, покоя и неподвижности, а еще принять положение, в котором невозможно упасть и не надо держаться.
В общем, он сразу решил, что и впрямь лучше пойти.
- Значит, твое и Таддео дело. Значит, я прав, - пробормотал Сиси, впрочем уже без всякого желания спорить. - Разберемся мы еще с вами, - добавил он без всякого энтузиазма и, махнув рукой закончил уже совсем без всякого энтузиазма. - Я этого так не оставлю.
Ни к какой Мариэтте, рядом с которой покоя пьяному человеку было точно не дождаться, Сиси не пошел. Петляя и спотыкаясь, впрочем, не падая, двинулся он к роще, откуда доносились голоса бродячих актеров. Там, конечно, пили и похабно орали, но под такие звуки засыпать будет спокойнее и приятнее, чем под тихое шипение жены.

Отредактировано Один за всех (21-04-2023 16:58:10)