В первую ночь Элиза все-таки немного поплакала. Ей было жаль мессера Ладзаро, но оплакивала она его не как любовница, которая не знает, как жить без любовника, а как добрая душа, которой жаль другую добрую душу, ушедшую в загробный мир раньше, чем могла бы. Да, в Элизе не было пылкости влюбленной, зато и не было корысти содержанки.
Себя Элизе жалко не было. Наоборот, со всей наглостью юности и неопытности она была уверена, что будущее перед ней неопределенное, зато прекрасное, и наивную уверенность принимала за посланное свыше предчувствие.
Поплакав, Элиза уснула совершенно успокоенной и проспала едва ли не до полудня, а проснулась грустной, но бодрой. Весь день она провела у себя, осматривая свои вещи и обустраивая новую комнату. Мессер Ромео, гость Латтарии, ее совершенно не заинтересовал.
Зато вечером Элиза поступила так, как когда-то давно, еще в бытность жизни у Гаттины - не отказала себе в удовольствии подглядеть за подругой и ее гостями. К счастью, никто в доме не нашел в том ничего предосудительного. Впрочем, наблюдала Элиза совсем не так, как раньше. Тогда она была невинной и следила с любопытством и волнением пробуждающегося желания, теперь же была гораздо более спокойна. И хотя легкое беспокойство проявило себя, смотрела Элиза с твердым намерением подмечать детали и увидеть все, с чем никогда не встречалась раньше. Застукавшая ее Флориче только ухмыльнулась и кивнула головой.
Мужчины, пришедшие к Латтарии, были чем-то похожи внешне по лицу, и, как со смешком про себя заметила Элиза, в темноте комнаты поэтому она отличала их скорее по тому, что было у них внизу. Один возбуждался быстрее и первым приступал к Латтарии, второй распалялся, наблюдая за парой, и присоединялся позже. В последний раз он смотрел очень долго, пока первый не кончил, и сразу же вошел, как только тот отъединился. Латтария застонала, как будто ею овладела бешеная страсть, но Элизе показалось, что ей почти больно. Раньше бы она никогда ничего такого не подумала, но теперь Элизе захотелось войти, опуститься перед стоящей на коленях подругой и целовать ей лицо, пока ее не оставят в покое.
Ничего такого Элиза не сделала, конечно, а просто ушла. Зрелище ее не отвратило, но заставило задуматься. Ей так много надо еще спросить у подруги.
Потом она еще немного поплакала и помолилась за мессера Ладзаро. А потом заснула, и всю ночь видела яркие сны. Ладзаро в них не было, а была Латтария. Они лежали вместе на какой-то бесконечно огромной и мягкой постели, катаясь на ней, как облаках из пуха, и смеялись.

Узнав, что Латтария зовет ее, Элиза подумала, что в этот вечер обязательно все случится. Подумала без всякого страха, как ни странно. Она сразу же поспешила на зов.
- Ты, наконец, выспалась? - спросила Элиза, входя в спальню куртизанки. - Ты выглядишь так свежо, а вот гости твои, говорят, уходили помятыми.

Отредактировано Элиза (15-09-2022 18:11:15)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

"Значит, не сегодня", - расстроилась Элиза, когда Латтария сказала, что никого принимать не будет.
А потом услышала продолжение, подумала: "Значит, сегодня" и... испугалась. Неудивительно, когда ждешь чего-то пока незнакомого, что должно произойти и что как будто понятно, но в то же время еще совсем чужое.
Да еще оказывалось, что второй для Латтарии кто-то совсем незнакомый. А значит, Элиза поймет, кто это, только когда он войдет в комнату.
Ой... у Элизы подвело живот, да так сильно, что она чуть не бросилась вон из комнаты. Пришлось закрыть глаза и как следует вздохнуть, чтобы успокоиться.
- Когда я жила у Гаттины, к ней приходил герцог Гандии. А с ним, когда устраивали большие вечера, другие каталаны... Они совсем не такие страшные, как о них иногда рассказывают...
Намек Латтарии Элиза хорошо поняла, и он как-то ее приободрил.
- Я понимаю, о чем ты говоришь, - кивнула она, прижимаясь к боку Латтарии, и честно добавила. - Я же ночью видела.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Да, мне не были видны детали, - согласилась Элиза. - Но я знаю, какими они могли быть.
С Латтарией она очень легко вошла в роль ученицы, которая доверяет своему учителю и безоговорочно признает его авторитет. И что больше - от которого хочет взять все, что возможно. Никакого соперничества возникнуть поэтому тут просто не могло, и Элиза не пыталась представить из себя что-то большее, чем есть на самом деле.
- Он никогда ни о чем таком не просил, - призналась она, и в ее голосе зазвучала что-то странное, как будто Элиза была немного обижена на бывшего покровителя.
Она подумала, что Латтария отличается от Рондине. Та все-таки могла бы отказать мужчине, и не только из-за денег. Как и кого это характеризует, Элиза сказать точно бы не смогла. В Рондине было больше определенного достоинства, а в Латтарии - вольности. У Рондине были преданные поклонники, и ей удалось выйти замуж. Латтария продолжала вести жизнь куртизанки, доступной многим, но ее это, кажется, вообще не тяготило.

Отредактировано Элиза (23-09-2022 17:23:59)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Вообще-то Элиза не была готова к уроку, хотя и в дикий ужас не пришла. Она пришла поболтать с подругой, узнать что-то пикантное и посплетничать. И еще того, в чем она не отдавала себе отчета - немного почти семейного тепла. Деловой тон Латтарии ее немного обескуражил, но Элиза смогла не выдать растерянности. Она поверила, что может отказаться, но... решила этого не делать. В глубине души она понимала, что Латтария вправе распоряжаться ее временем, желаниями и планами. Старшая подруга была благодетельницей, и ее доброжелательность не следовало подвергать испытанию.
- Конечно, готова, - кивнула Элиза после небольшой паузы.
Щенячьего восторга с энтузиазмом в ее голосе не было, но и затаенного недовольства тоже.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Нет, я готова, готова, - хотела упрямо сказать Элиза, чтобы не разочаровывать Латтарию, но поняла, что обмануть старшую подругу все равно не удастся.
Она все еще пока не могла привыкнуть к тому, что та деловито, как о покупках или перешиве платья, может говорить о чем угодно. В этом не было ничего неприятного, только непривычно. К тому же Латтария была очень деликатна. Элиза уже поняла, что может доверять ей и доверяться полностью.
Ей была приятна похвала Латтарии, приятна тем более после поцелуя. И захотелось обнять ее, вернуть поцелуй, только не такой осторожный, но Элиза знала, что сейчас время не для того, что хочется сделать вдруг, а для урока.
Она послушно легла, положила лоб на руки, чтобы не видеть ничего вокруг, а только слушать себя и запоминать, и несколько раз вздохнула, чтобы расслабиться.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Элизе все это показалось ужасно смешным. Она вдавила лицо в подушку, чтобы не рассмеяться и не сбить своим хохотом Латтарию. Ужасно злясь на себя за детскую и неуместную реакцию, Элиза ничего не могла с собой поделать. Память бестактно подкинула из воспоминаний лица мужчин, которые были у Гаттины и за которыми Элиза наблюдала в щель между портьерами, и поводов расхохотаться стало еще больше. Неприятное ощущение, кольнувшее внизу и отдавшееся в животе, заставило все-таки собраться и сосредоточиться на том, что говорила Латтария. Следить за ее словами помогло. Глупый смех отступил, приятное расслабление, чье наступление сбивалось новизной, все-таки стало завладевать Элизой. Кивнув, как будто Латтария могла это увидеть, Элиза положила ладони на свои ягодицы и раздвинула их, полностью доверяясь.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Элиза положила подбородок  на сложенные руки. Лицо ее было сосредоточенным и внимательным, как будто она находилась на уроке латыни и внимательно слушала учителя. Правда, поглощена она была не тем, что происходило снаружи, а тем, что было внутри нее. Ее ничто не пугало - она совершенно доверяла Латтарии. И ничто не смущало - приход служанки Элиза восприняла не с большим интересом, чем полет мухи.
- Нет, мне точно не понравится, - сказала она со смешком, но без всякого расстройства.
Элиза вспоминала безмятежную уверенность Гаттины, которую, кажется, вообще ничто не настораживало, но без особой зависти. С большим бы удовольствием Элиза обзавелась респектабельностью Ласточки, умеющей провести черту, которую не смогли бы перейти и те любовники, в которых та была сильно заинтересована. Стоило, конечно, быть такой, и Элиза намеревалась попробовать дойти до такого уровня. Но пока следовало учиться и быть готовой к тому, что есть. Лишнее умение никому не помешает, это Элиза уже давно и прочно усвоила.
Некоторое время она лежала, прислушиваясь к себе и пробуя разные движения, чтобы понять, как и что может происходить, приноравливаясь к разному тему, задаваемому Латтарией.
- Нет, мне так точно не понравится, - после долгого упражнения подтвердила Элиза свой вердикт. - Но думаю, я это как-нибудь переживу.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Элиза почувствовала себя польщенной и смущенно потерлась носом о плечо Латтарии.
Именно так говорила и Гаттина, но ведь это было давно, да и знала ее Кошечка хорошо и возлагала большие надежды. Латтарии же незачем было самообманываться, поэтому ее похвале Элиза поверила сразу же, без всяких оговорок.
Вот что только значит "будет толк"? Ладзаро Франкини выбрал ее сам, но Элиза хоть и почувствовала после этого себя увереннее, все-таки понимала, что ее неопытность и невинность были тому помощниками. Теперь у нее не было ни того, ни другого, и все гораздо больше зависело от ее правильной манеры себя вести.
Вести себя так, чтобы кто-то однажды выбрал ее. Не на часть вечера, не на целый вечер и даже не на несколько дней, а по-настоящему. Надолго. Что значит долго? Вот тут Элиза знала ответ очень хорошо - на то время, чтобы можно было обзавестись накоплениями и подняться еще на несколько ступенек в прихотливой иерархии куртизанок.
Боялась Элиза не неизвестного посетителя, а того, что из череды их не будет никакого толка.
И ради того, чтобы ее страх не сбылся, она была готова потерпеть неудобства не одного только урока.
- А тебе когда-нибудь нравился кто-то по-настоящему сильно?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Только в-третьих Манфредо находил Рим Святым городом.
Во-вторых, Рим был городом отдыха, утонченного развлечения, изящного времяпровождения и сладкого греха.
Во-первых же, местом, где сбываются честолюбивые мечты, потому что именно здесь устраняются преграды, возведенные на пути к ним.
Именно так по степени важности.
Ровно так же получалось и по порядку.
По приезде сначала следовало заняться делом, потом - дать отдохнуть телу, а уже потом, накопив порядочное количество грехов в связи с тем и другим, облегчить душу.
Первое и второе можно было смешивать одно с другим, но никогда - с третьим.
Манфредо Каприоло был настоящим католиком.

В прошлый раз он появился в Риме весной и убедился, что понтифик Александр VI не просто удержался на норовистом скакуне, называемом властью, но и сидит на нем уверенно, даже развалившись. Принеся ему поздравления, восхищение и нужные подарки, а также осыпав порцией новостей, которые не приходят со сплетнями и даже с опытными шпионами, а только от людей знающих, Манфредо устремился в Калабрию и даже рискнул появиться в Неаполе. Путешествие, в котором он то вспоминал своих предков-испанцев, то французов, то о родственных отношениях с римлянами, умбрийцами и тосканцами - в зависимости от того, с кем общался и от кого хотел чего-то добиться, Манфредо совершенно утвердился в главном - потомки короля Ферранте в Неаполе не задержатся, но и французам там, пожалуй, не утвердиться. А вот испанцы в конце концов там окажутся и будут сидеть прочно. И если у тебя есть интересы дополнить свои владения на Сицилии каким-нибудь приличным кусочком в Калабрии или возле Неаполя, дружить надо не только с местными землевладельцами, но и с испанцами, которых там пока нет, но которые очень скоро будут, то есть королями и всеми, кто от их лица может в Неаполе оказаться. С кем именно? Ну а кто же может указать точно на то, что пока не сбылось?
В любом случае Манфредо чуял, что решаться все будет не только в Толедо или Барселоне, но и в Риме, поэтому и вернулся в Вечный город, где намеревался подзадержаться.
Объявился с неделю назад, но еще не появился ни в Апостольском дворце, ни в Санта-Мария-ин-Портико, предпочитая заниматься пока делами помельче.

С Доном Хайме Манфредо познакомился и коротко сошелся еще весной. Казалось бы, что между ними могло быть такого общего - богатый землевладелец с Сицилии и представитель знатного, но обедневшего рода, служащий в страже? Но бывают, прямо скажем, и более удивительные дружбы. Манфредо решил, что чем-то дон Хайме похож на него самого, а еще больше - на того человека, который ему нужен. Увести кого-то от дома Борджиа было, возможно, навлечь на себя последствия, но дон Хайме, как показалось Манфредо, совсем в члена семьи не превратился, своего потолка на службе, хоть и не маленького, но достиг, положение более доверенного лица ему не светило. Да и не шла речь о том, что будет вот прямо теперь. Зато если намекнуть, возможно, дон Хайме постарается проявить себя полезным уже теперь.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия