Будни женщины, вступившей на определенный путь.
Продолжение начатого в эпизоде Нехитрые радости деловой поездки. Начало декабря 1494. Рим
Отредактировано Антоньетта Сарто (27-09-2021 14:53:27)
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Si vis pacem, para bellum » Череда событий, лиц, тел. 27.02.1495. Рим
Будни женщины, вступившей на определенный путь.
Продолжение начатого в эпизоде Нехитрые радости деловой поездки. Начало декабря 1494. Рим
Отредактировано Антоньетта Сарто (27-09-2021 14:53:27)
Франки покинули Рим меньше месяца назад и жизнь в Риме медленно, но верно, возвращалась в привычную колею. Неожиданно стала большим спросом пользоваться посуда - не иначе потому, что слишком много ее было разбито, так что мальчишка-ученик, что еще с декабря столовался в их доме, пришелся как нельзя кстати. Заказов от лавочников стало столько, что Ньетта уже подумывала поговорить с Главой о втором ученике, и затягивала с просьбой только потому, что вдруг и сама стала востребована гораздо чаще, чем могла себе позволить. Первый-то подмастерье утром приходил, а вечером уходил - исключительно потому, что дом его родителей был на соседней улице, а что, если с другим не будет такого везения? В семье-то все знали, куда и зачем уходит Антоньетта, но эту тайну и Бруно, и Тарквиния хранили свято, а вот для нового человека такие отлучки могут вызвать немало вопросов.
Видимо, понял это и Бруно, потому что стал куда умереннее в питье. Теперь ему некогда было провожать жену до того дома, и все чаще с Ньеттой уходила ее Виния. Вот и сегодня старшая сестра по-матерински поцеловала Ньетту в лоб и еще раз переспросила:
- То есть тебя раньше завтра не ждать?
Антоньетта в ответ усмехнулась - ее повеселила наивная хитрость Тарквинии:
- Раньше послезавтра не жди. Ты присматривай за Бруно, некогда ему будет бездельничать. Я тут с Костой договорилась, он выставит наши горшки у себя в лавке. Понятно, что мы меньше за них выручим, зато он обещал половину денег отдать сразу, а остальные, как продадутся. Ладно, побежала я, нехорошо опазывать.
Ньетта говорила так, словно торопилась на деловую встречу. Хотя, если подумать, для нее все эти свидания работой и были. А ведь нужно еще успеть освежиться и хоть немного согреться, чтобы не отпугнуть очередного "друга" гусиной кожей.
Не успела она подойти к порогу, как дверь отворилась - ее ждали. Всегда молчаливая сухопарая женщина провела Ньетту в комнату, так же без единого слова принесла кувшин с подогретой водой и таз. Антоньетта уже давно оставила все попытки разговорить то ли служанку, а скорее смотрительницу.
В спальне было прохладно, однако не так, как бывает в помещении, где давно никого не было, а, главное, запах... Пожалуй, ее предшественница покинула комнату совсем недавно. С нехорошим предчувствием Ньетта откинула покрывало и с облегчением выдохнула - постель была перестелена. Уже легче. Поправив грелки с горячей водой, Антоньетта вернула покрывало на место и, не снимая пока плаща, приготовилась к ожиданию.
Отредактировано Антоньетта Сарто (27-09-2021 15:18:05)
Зачем Стефано приходил к Ньетте? Все из-за чистой случайности. А может, как раз благодаря ей. Вообще он не слишком всегда был падок на удовольствия, не из тех, кто часто заходит в веселые дома. По юности и молодости еще да, конечно, но потом, как женился, почти вовсе перестал. Он был из тех, чьей главной страстью была работа, кому нравится дело, спорящееся в руках. Проценты прибыли были для Стефано как приз для рыцаря, полученный на турнире, а приходные книги - как почетные знаки.
А вот в последнее время что-то вдруг стал наведываться чаще. Что-то такое начало стремительно исчезать из жизни, неуловимое, радость что ли. Стефано и раньше был не образцом веселья и жизнерадостности, но тут стало ему казаться, что он превращается во что-то вроде потухшего светильника. И он прибегнул к простенькому средству, которое в первую очередь посоветует любой приятель. Средство сначала ожидаемо не подействовало. Послевкусие было странное: вместо радости - что-то жалостное, будто не к женщинам сходил, а у церкви постоял, где одни болезные и блаженные. Пожаловался советчику и получил совет новый - сходить не к проституткам. К куртизанкам? Такая мысль Стефано показалась еще смешнее. Нет, к совсем другим. Вроде, проститутке, но не такой, а какая больше похожа на жену или подругу. Стефано решил попробовать. Первая женщина ему не слишком понравилась, но он понял, что сама по себе идея не дурна. С третьего раза нашел Ньетту, и ее совершенно одобрил.
Никакими способностями, каких у других нет, она не обладала, просто была похожа на Ильду, родную сестру жены, в которую он влюбился через пару лет после своей женитьбы. Ильда умерла в родах, и никто так и не узнал, кто отец ее ребенка...
Ньетта не так уж прямо была с ней одно лицо. Может, кто другой и сходства бы не заметил, потому что было оно неуловимым и трудно понимаемым. Было в Ньетте что-то, похожее на его воспоминания. Никакой нежности он от этого не испытывал, просто как будто сбрасывал с себя годы и чувствовал что-то, похожее на радость после... Последнее и было уже почти роскошью.
Давно он не был у Ньетты. Считай, что с того дня, как франки в Рим вошли. Мог бы и раньше, но заболел. Несколько дней сердце трепыхалось, как бешеное, боялся с постели подняться. К счастью, прошло.
Настроение с утра было отвратительным, прямо хоть вешайся. Но подходя к двери, Стефано понял, что чего-то в нем шевельнулось такое, ну вроде приятного предчувствия. Не ярко, конечно, но лучше, чем ничего.
- Здравствуй, Ньетта, - поприветствовал он "хозяйку". - Бледная ты что-то... надеюсь, с этим нашествием ничего с тобой не стряслось плохого?
Бледность Ньетты объяснялась просто - до банкира в ее комнате побывало уже двое, а ведь день только устремился к полудню. Самого первого "друга" Антоньетта знала, его привычки ей были известны, к тому же он спешил и надолго не задержался, а вот второй пришел к ней в первый раз и оказался не самым приятным человеком. Желчный и на весь свет озлобленный, он утомил Ньетту хотя бы тем, что не умолкал даже во время соития. В какой-то момент она даже пожалела, что согласилась остаться в доме на двое суток, правда, тоже ненадолго, ведь ее заработок был существенно выше, чем если она приходила "по приглашению". Правда, в последнем случае уверенность в том, что гость окажется приятным, была неизмеримо больше, но тут ведь все, как в жизни - невозможно получить все сразу. Единственное, что Антоньетту удивляло, так это то, что подобные услуги, так сказать, без изысков, у проституток стоили бы гораздо меньше, но кто платит, тот и заказывает музыку.
Мессеру Стефано она обрадовалась, пожилой банкир уже давно ее не навещал и Антоньетта про себя уже решила, что он больше и не придет.
- Нет-нет, что вы, тут наверное свет такой! - воскликнула она и, на мгновение отвернувшись, вернула себя румянец несколько раз ущипнув себя за щеки.
Она приняла у гостя плащ и, не дожидаясь, налила ему неполный бокал вина. Банкир был очень умерен в питье, но обычно не отказывался немного промочить горло.
- Свет? Ну тогда ладно, - совершенно удовлетворился объяснением Стефано.
О том, что в этот день он далеко не первый, он бы не подумал даже если бы вообще позволил себе труд задуматься. Не он один был на вынужденной голодовке, пока французы стояли в городе и, прежде чем пойти куда-нибудь, надо было подумать как следует трижды, а потом все-таки отказаться. Уже которую неделю Рим, счастливый вернувшейся свободой, наверстывал недополученное. И очереди к таким, как Ньетта, как и к ее более простым или более изысканным товаркам, были длинными. Но Стефано, по долгу деятельности умевший предсказывать, предугадывать и просчитывать, тут ни о чем не задумывался. Впрочем, может, он и упускал многое, да зачем оно ему было нужно на самом деле?
Взяв вино, Стефано одобрительно крякнул и отпил глоток. Оно было теплым, что было приятно.
- На удивление неплохое, - сообщил он Ньетте, как будто она и впрямь была его любовницей, нуждающейся в одобрении всему. - Ну-ка, - он сел в кресло и развалился, - сядь на кровать и распусти шнуровку.
Отредактировано Стефано Кампана (30-09-2021 11:12:48)
Антоньетта с облегчением распустила шнуровку, она об этом и сама мечтала. Желчный господин в сердцах так хорошо намял ей груди, что теперь они ныли и просились на свободу. Ньетта давно не смущалась своей наготы, она привыкла быть раздетой рядом с одетым мужчиной, и единственное, чего бы ей хотелось, так это чтобы в комнате было теплее. Она налила и себе вина - совсем чуть-чуть, чтобы не туманить голову, и присела на самый краешек кровати. Так, чтобы при первом же знаке наклониться вперед и дать возможность мессеру Стефано себя пощупать. Все-таки хорошо, когда есть постоянные гости, всегда знаешь, чего можно ожидать.
- А как ваши дела, мессер?
Вообще-то это было против неписанных правил - задавать вопросы клиентам, но Ньетте были известны предпочтения банкира. Стефано Кампана любил между делом пофилософствовать, а то, что во время "светской" беседы его руки блудили по женскому телу, так ведь он не в гостиной находился, а в спальне.
Отредактировано Антоньетта Сарто (30-09-2021 11:10:51)
Стефано не отличался от прочих мужчин тем, как реагировал на оголение Ньетты. Он довольно крякнул и заерзал в кресле. Все-таки оставалось еще то, что он однозначно воспринимал, как приятное, от чего настроение улучшалось. И среди этого была и пышная грудь Ньетты. Глаз Стефано заблестел, и второй глоток он сделал с гораздо более залихватским видом.
Впрочем, он явно не торопился форсировать события. Не стал трогать Ньетту, а только смотрел с удовольствием и наслаждался созерцанием. По юности было все не так, конечно, но сейчас этот факт Стефано не огорчал.
- У меня по-старому. Сын вот меня расстраивает... Вырос уже, а только живет, как дитя малое. Любит все яркое и блестящее, а чтобы делом заняться - так его нет никогда.
Говорить с Ньеттой было хорошо, не то что с женой. Та сразу же начинала защищать Даниэле, сыпля примерами других сыновей, которые втянули свои семьи в такие истории, что не приведи Бог. Стефано тогда и слова было не вставить. Истории те были фантастическими совершенно, какие, как был уверен банкир, к делу не относятся. И вообще что за дело такое, сравнивать с ужасным? Но Ринуччу разве остановишь? К тому времени, как она иссякала, Стефано так одуревал, что уже не мог ничего сказать.
Говорить же о наболевшем с друзьями или родственниками ему было стыдно.
За эти недели ничего не изменилось. Подавшись вперед, Ньетта слушала внимательно, в нужные моменты сочувственно ахала или осуждающе качала головой, иного от нее и не ждали. Да она бы и не стала ругать неведомого ей мессера Даниэле, ведь известно, что одно дело - честить самому свое отпрыска, а второе - выслушивать подобное от кого-то другого. Впрочем, мессер Стефано не нуждался в собеседнике, ему был нужен слушатель. И судя по тому, как долго он говорил, ему не часто удавалось с кем-то поделиться.
Ньетта же была тому только рада - неважно, чем она развлекала гостя, главное, чтобы тот уходил довольным. Во время потока откровений она не отключалась полностью, иначе могла бы упустить что-то важное, но все равно отдыхала. К тому же, что скрывать, в душе она сочувствовала отцовской досаде. Ей ли не знать, что такое беспутный мужчина? И молод он или стар - не имеет значения, все равно головная боль в семье.
Отредактировано Антоньетта Сарто (30-09-2021 11:50:38)
Говорить с Ньеттой было легко. Она не знала, кто он, да и если бы узнала, что с того? Ни один из знакомых Стефано не мог с ней встретиться там, где разговоры для него имеют значение. Только если здесь же... так ведь все, что здесь, утекает, как в сточную яму.
В общем, Стефано выговорился. Ему стало не просто легче, но как-то и приятно.
Приятно, потому что он мог делать здесь, что хотел. Мог стихи читать, а мог ругаться или молчать... Мог даже заставить Ньетту рассказывать ему что-нибудь, чтобы повеселить. Правда, в последнем он не чувствовал никакой потребности.
Пока говорил, была даже иллюзия такая, что это не Ньетта, а женщина, ставшая его женой в какой-то другой жизни. Вот она сидит и, в отличие от Ринуччи, не брюзжит и не кидается на него, а слушает. И молодая... то есть и он вроде как еще в другой своей поре. Только вот одна незадача: в другой-то поре он был совсем другим. Пожалуй, с оголенной женщиной так долго говорить бы не стал.
Стефано почти пожирал прекрасную грудь Ньетты глазами, можно сказать, что и разговаривал с ней. От прохладного воздуха соски у нее стали крепкими, прямо даже если не щупать, понятно было. Он даже хотел ее, но как-то головой, почти без последствий для тела. Думал, пока выговаривается, возбудится, как раньше и бывало. Но вот уже и выговорился, а только был не готов, да и, чувствовалось, скоро все не изменится. Что-то изменилось, пока время прошло... Может, болезнь даром не прошла?
- Ну-ка, - Стефано поманил пальцами Ньетту, чтобы приласкать, но передумал.
Потянул себе шнурок, освобождая низ. Да чего он, стесняться что ли будет?
- Что-то не настроиться мне, - сказал без обиды, понятно было, что не обвиняет он в том Ньетту и даже не думает, хотя право имеет, но и понятно же было, что делать с этим придется что-то ей. - Сползи-ка вниз и приласкай его. В твоих ручках-то он обретет былую твердость.
Ньетта послушно скользнула вниз. Она никак этого не показала, но ей было бы куда проще, если бы мессер Стефано взял ее библейски - оно всегда и быстрее, да и трудозатрат намного меньше. Нельзя сказать, что у нее вообще не было подобного опыта, но, пожалуй, она смогла бы пересчитать на пальцах одной руки, сколько раз такое случалось. Но гость за тем сюда и приходил, чтобы воплощать свои капризы, и, подавив вздох, Антоньетта взяла вялый член в руки. В такие моменты она представляла, что в ее руках сырая глина, из которой ей и предстоит сотворить чудо. Конечно, здесь никакой печи для обжига и в помине не было - и быть не могло, так что оставалось только рассчитывать на тепло собственных рук.
Она начала с поглаживающих движений, если и растирала, то очень нежно, лаская.
"Опять я забыла подложить себе подушку!" - подумалось не без досады, ведь на полу было не прохладно, а просто холодно. Не хватало только застудиться. Виновато улыбнувшись, Антоньетта на мгновение отвлеклась и, протянув руку, кое-как стянула с кровати покрывало. Теперь хотя бы внизу не поддувало.
Над поникшим достоинством мессера Стефано ей пришлось изрядно потрудиться, но как она ни старалась, все ее усилия были тщетными. С легким чувством содрогания Антоньетта поглядывала на покрытые седыми волосами мешочки и очень старалась не задевать их рукой. Конечно, если бы гость приказал, она бы не стала артачиться, но - видит бог! - лучше бы просто раздвинуть ноги.
В какой-то момент Ньетте показалось, что она почувствовала слабое шевеление, и она удвоила усилия, только надежда оказалась тщетной - плоть под ее руками по-прежнему оставалась мягкой.
Ни для кого такое за комплимент от жизни не сойдет. И, главное, если бы можно было себя утешить, что бывает. У всех бывает... вот, помнится, когда влюбился в Ильду, так с женой вообще с трудом получалось. И когда Ильда умерла, тоже... И потом, когда двое детей от кори ушли с разницей в два дня...
Но плохо было то, что теперь было не тогда. Стефано предчувствовал, что это не временное, не потому что он думает не о том. Не при чем тут и проделки Даниэле и расстройство за него. Это все теперь его новая жизнь вот такая. Прикрыв глаза, он устало развалился в кресле. Прикосновения Ньетты были все-таки приятными, и ему было почти все равно, что из них ничего не выходит. В том смысле, что он так мог сидеть, наверное, еще час... а может, и два. Ему было удобно, а уж удобство Ньетты его не волновало.
Правда, в конце концов он испытал все-таки легкое раздражение.
Чего-то ему не хватало.
- Дура ты, - беззлобно сказал он Ньетте и неожиданно почувствовал, что в словах что-то такое есть. - Дура неумелая, хоть и шлюха. Убери руки. За спину заведи их.
Он ударил Ньетту по рукам. Вид стоящей на коленях женщины с заведенными за спину руками показался ему очень привлекательным. Стефано взял ее груди и притянул к своему паху. Ей было сложно стоять, но его это неожиданно раззадорило. Он ласкал себе промежность ее грудью так, словно это была тряпка, и, наконец, начал возбуждаться. В какой-то момент он думал ей сказать продолжить самой, но понял, что не хочет. Лучше вот так, мять ей грудь руками, погружая в их мягкость наконец-то окрепший член, вытирая ими его и то место, где начало закипать, наконец, уже сколько времени не выходящее семя.
- Ничего ты не знаешь, только ноги расставлять. Слишком много чести тебя охаживать, по-другому ублажишь.
Он ругал Нетту с неожиданной для себя даже старческой сварливостью, называя бранными словами, и вот теперь чувствовал себя сильным, а потому и здоровым. Даже не скрыл, что разок сдержался, чтобы продлить. Но когда подступило второй раз, дернул Ньетту одной рукой за волосы, вынуждая прогнуться назад, и залил ей всю грудь и шею. Подержал так, смотря, как стекает последняя капля, а потом оттолкнул и сам откинулся на спинку кресла.
Отредактировано Стефано Кампана (30-09-2021 13:30:49)
От неожиданной агрессии Антоньетта растерялась. Уж в чем она не чувствовала себя виноватой, так это в старческой немочи. Может быть она была бы готова к такому с кем-нибудь другим, но мессер Стефано всегда казался ей каким-то домашним, безобидным, а его брюзжание - почти милым.
Груди, умученные предыдущим гостем, протестующе ныли, и Ньетта едва удерживалась, чтобы не оттолкнуть лапающие ее руки. Едва ли не в первый раз за все время, сколько она этим занималась, она почувствовала себя вещью. Конечно, мужчины были разные и среди них встречались и те, кто вел себя грубо, но обидной была именно несправедливость.
"Ничего, на второй раз его точно не хватит", - стараясь казаться безмятежной, Антоньетта едва заметно кивала, будто покорно соглашаясь с каждым оскорблением, и единственное, что себе позволяла, так это отворачиваться, чтобы постепенно наливающееся оно самое не попадало ей по лицу.
"Старый хрен!" - растягивая непослушные губы в улыбке, думала она про себя, а догадавшись по самодовольной усмешке, что ее мучитель вместо того, чтобы облегчить собственные яйца, продлевает эту пытку, мысленно покрыла Стефано последними словами.
Густое, застоявшееся мужское семя выстрелило ей в шею, потекло по груди и Ньетта почувствовала, что ее подташнивает.
"Только бы не вырвало", - улыбаться было все сложнее, но вместо того, чтобы поскорее стереть с себя тягучую жидкость, она еще сильнее прогнулась назад - так, что голова почти коснулась пола, и развела руки в стороны. Пусть полюбуется, похотливая скотина.
Отредактировано Антоньетта Сарто (30-09-2021 15:14:00)
Любовался Стефано недолго. Удовольствие было трудным и каким-то... как ни смешно, без удовольствия. Одно облегчение, как в ранней юности, когда обходишься сам, от чего мечты становятся только более дразнящими и тяжелыми. Но у юности-то все впереди... "Вот оно как... начинается и заканчивается одинаково", - его настоящее и неубиваемое "я", принадлежащее зоркому банкиру, не склонному к самообману, не удержалось от припечатывающего замечания.
Но Стефано все-таки как-то был доволен, поэтому пока суфлирующий голос безжалостного двойника не произвел тягостного впечатления. И в этом повезло Ньетте, хотя она этого не знала. У Стефано не осталось сил на злость и агрессию, одна расслабленная безмятежность, потому и не возникло желания выместить разочарование на женщине.
Он вытерся о простыню, свисающую рядом с постели, и заправился. С какой-то особенной радостью подумал, что хорошо, что не стал здесь раздеваться. На некоторое время замер и даже, кажется задремал. Когда открыл глаза - Ньетта уже ходила по комнате, что-то убирая, и была одета.
Стефано ничего ей не сказал, просто поднялся и ушел.
Вообще-то следовало бы подумать, что он больше к Ньетте не сунется, но Стефано все-таки не был склонен к иллюзиям. Мало ли что ему тут сейчас кажется и какую неприязнь к женщине и происшедшему он испытывает. Понятно ведь, что придет. И скорее всего все и повторится.
Стараясь не разбудить спящего, Ньетта поднялась, кое-как оттерлась смоченной за неимением воды в вине тряпицей и туго зашнуровала корсаж. Если бы она могла позволить себе капризы, то убежала бы из этого дома и никогда сюда не возвращалась. Из уголка рта дремлющего банкира медленной каплей свисала слюна и у Антоньетты просто обчесались руки отвесить некогда любимому гостю хорошую оплеуху. Вот уж верно говорят, в своей слабости мужчины винят кого угодно, только не себя.
Готовясь к следующему визиту она как раз убирала со стола, когда услышала за спиной шум. Раньше она бы обязательно повернулась и проводила "друга" до двери, сейчас же сделала вид, что не заметила. Если мессер Стефано этим оскорбится, то и к лучшему - пусть поищет себе другую... шлюху.
В первый раз за все время Антоньетта подумала о себе именно так. Ну и что, пусть шлюха, но все же не из тех, от кого переходят на другую сторону улицы. И в церкви от нее тоже не отсаживаются, и соседи здороваются. В конце концов, она не делает ничего такого, чего бы не делала с мужем. Ну почти ничего, все-таки и сейчас Бруно был доволен и тем, что она под ним хотя бы шевелилась, а не лежала бревном, большего же не требовал никогда, даже сразу после свадьбы.
Дверь закрылась с характерным стуком.
- Ушел, - сообщила Ньетта недопитому кувшину и испугавшись, что ошиблась, обернулась.
Нет, она действительно осталась одна. Выждав еще немного времени, Ньетта выглянула наружу и молчаливая соглядатайша-прислужница уже спешила в ее сторону. В четыре руки был окончательно наведен порядок, постельное белье расправлено, кувшин с вином долит до краев, поставлены чистые бокалы. А еще, наконец, служанка принесла горячую воду, достала из под кровати таз, а на стол добавила пару простых тарелок. Ньетта знала, что если гость вдруг захочет, то найдется и что на зуб положить. Теперь оставалось только дождаться, кто же это будет.
Ну ничего, все не так и плохо. Груди болели - это да, зато нет потертостей на бедрах. Впрочем, теперь это перестало быть проблемой - жена пекаря Форнарина подсказала Антоньетте одну повитуху и знахарку, так та сделала хорошее притирание от опрелостей, а потом уже по собственному почину приготовила мешочек с травами, мол, для бодрости. В какой-то момент Ньетте даже показалось, что Анитра - так звали старуху - догадывается, зачем простой жене гончара такие снадобья, но она тут же себя успокоила. Да и откуда знахарке о таком знать?
Кстати, сейчас не помешает немного хорошего настроения. И Антоньетта кинула щепоть перемолотых травок в бокал с кипятком. Чуть позже жизнь уже не казалась такой сложной, теперь Ньетта могла и посмеяться над попытками стареющего банкира доказать себе, что он еще ого-го... Посмеяться могла, а вот жаль ей его так и не стало.
Отредактировано Антоньетта Сарто (30-09-2021 17:10:00)
Какие-нибудь знакомые господина Аурелио очень бы удивились, узнав, что он посещает такую женщину, как Ньетта. Не потому, конечно, что он вел спокойную и размеренную жизнь семьянина, что не было правдой, а потому что зачем ему такая? Аурелио был человеком требовательным, даже капризным, склонным к утонченности, любящим все замысловатое. Жена его была истинной матроной. Если ему надоела какая-нибудь из куртизанок, так кто мешает найти другую? Средства ему позволяли.
Ньетту бы они нашли простоватой и слишком уж незамысловатой. Она была похожа на матрону, просто не богатую. Ну так ведь известно, что матроны, если их раздеть, не так уж отличаются друг от друга.
Вот именно поэтому Аурелио никому не рассказывал о своей маленькой слабости, держал при себе. О куртизанке Клео, чьей благосклонностью он пользовался, рассказывал, о связи с вдовой баронессой - меньше кому, но тоже мог бы, а о Ньетте и ее предшественницах - нет.
Такие, как она, привлекали его своей грубоватостью, простотой и одновременно полной неосведомленностью в делах утонченности. Последнее исчезало быстрее, чем невинность монахини, на монастырь которой напали солдаты, ну так вот Аурелио и любил быть, если угодно, просветителем, то есть успевать первым.
Он посещал иногда "питомиц Джерардо", как он в шутку называл подрабатывающих женщин, сохраняющих видимость приличных, чтобы найти новенькую или недавно прибившуюся к делу.
Прошлый визит убедил его в том, что Ньетта - как раз такая. Она уже некоторое время занималась проституцией, но явно по-простому, без изысков. Пара вопросов убедили Аурелио, что он прав, и он решил навестить ее вскоре, то есть в ближайший же день ее работы. Получив известие от Дамиани, Аурелио подтвердил серьезность своих намерений.
Приходил сюда Аурелио, одевшись подчеркнуто просто. Угадать в нем богатого человека если и можно было, так только по каким-то неявным признакам. В темном дублете без всякой вышивки и бордовых шоссах, да черном плаще он ничем не отличался от какого-нибудь торговца средней руки или мелкого клерка в папской канцелярии. Вел он себя тоже просто, держался так, словно чуть ли не наравне с Ньеттой.
Сегодня был и вовсе само благодушие. Коротко постучавшись, он сразу же вошел, не дожидаясь отклика, и широко улыбнулся доброй улыбкой любящего дядюшки, приезжающего редко и всегда с подарками.
- Здравствуй, Ньетта. Ты прямо свежа, - отвесил он сходу совершенно необязательный комплимент, к тому же причудливо связанный с действительностью. - Сиди-сиди... я тоже присяду.
Травки сделали свое дело - Антоньетта обрела полное присутствие духа. Помогло еще и то, что после мессера Стефано у нее был небольшой перерыв и она даже успела немного вздремнуть. Спала она, конечно, одетой и очень чутко, так что на короткий стук предупреждающей прислужницы отреагировала сразу и встретила "друга" самой жизнерадостной улыбкой. Кажется, на этот раз ей повезло.
Ньетта во многом была простодушна, но все же и совсем простушкой ее сложно было бы назвать - жизнь быстро учила. Кто ее гость, она не знала, имени Аурелио Чибо не называл - Антоньетта вообще не помнила, чтобы он ей как-то представлялся, держался он, можно сказать, что на равных, и одежда его была довольно простой, вот только мягкие и не ведающие никакой работы руки, звучащая в каждом слове властность, да и прочие мелкие признаки показывали Ньетте, что перед ней человек, привыкший повелевать. Пока Чибо не снял как-то берет, явив миру покрытую редеющими волосами макушку, Ньетта была почти уверена, что перед ней священник не самого низкого ранга, теперь же считала, что он - человек знатный и богатый. Что в общем-то и являлось истиной.
Она послушно осталась сидеть, ведь желание гостя - закон, и скромно накрыла ладонями скрытые платьем круглые коленки. Ньетта еще в прошлый раз заметила, что этому другу нравится иллюзия ее целомудрия, и вполне осознанно повела себя так, как от нее и ожидали.
- Может быть налить вам вина? - спросила она и добавила. - На улице прохладно, а так сразу согреетесь.
Отредактировано Антоньетта Сарто (06-10-2021 16:05:09)
- Вина? Ну, пожалуй, налей вина, - весело согласился Аурелио.
Простодушность Ньетты проявлялась даже в том, с чего она начинала. Такие женщины не слишком-то оригинальничали. Они предлагали выпить в начале и с очевидным вниманием следили за тем, не подаст ли их посетитель какой-нибудь знак, что делать дальше. После хитрой изощренности дорогих куртизанок в этой простоте был своего рода отдых. Аурелио Чибо ничего против него не имел. Он был благодарным посетителем, надо сказать, и великодушно соглашался на все, что ему предлагали у "питомиц Джерардо", чему лучшим определением было слово "старание". Здесь смотрящая женщина старалась быть вежливой, в комнатах старались проветрить, старались держать белье чистым и старались же подавать неплохое вино. Иногда, когда на него нападало философское настроение, Аурелио думал о том, что в его симпатии к этому месту было что-то извращенное. Впрочем, когда он тут находился, то об этом не размышлял.
- Себе тоже налей, если только не уснешь от него.
Ньетта с готовностью налила гостю вина. Травки помогли и все-таки после мессера Стефано она была немного насторожена. Вроде бы пока ничего не предвещало того, что ее ждет еще одно разочарование, но все ведь может измениться.
"Хотя и с чего бы так думать? Мало ли, какая кого муха укусила, любой мужчина может вспылить, если вдруг свою силу потеряет. А уж тем более если привык держать в руках большие деньги".
Надо сказать, что о роде деятельности Кампана Ньетта догадалась едва ли не во время первого его визита - хотя банкир и особо не распространялся, все же были невольные оговорки в сердцах. Не то, чтобы Антоньетта нашла оправдание для мессера Стефано - будто он в том нуждался! - она всего лишь старалась думать разумно. Раньше очень ценящая его Кампана, теперь она была бы рада, если бы он нашел себе другую, но, разумно рассудив, что за капризы ей никто платить не будет, постаралась выбросить дурное из головы, и уж будьте уверены, по-прежнему встречала бы "друга" приветливой улыбкой.
Не споря, она и сама пригубила, вернее, сделала вид, что пьет. Это сейчас гость просит составить ему компанию, но вряд ли кому понравится видеть под собой захмелевшую женщину. Вообще для Антоньетты самое начало визита и было самым сложным. Аурелио Чибо нисколько не ошибался, эта "питомица Джерардо" тоже ждала знака. Редко, но пару раз случалось и так, что одним разговором и заканчивалось, и Ньетте казалось стыдным, если предложение большего будет исходить от нее.
Смешно, конечно, если вспомнить, за чем сюда приходили, но тем не менее.
Отредактировано Антоньетта Сарто (07-10-2021 11:51:47)
Не только Ньетта хитрила. Ее лукавства в том, что она не пьет и даже не пригубила, Аурелио не заметил, но и сам поступил ровно так же. Бокал, который предназначался ему, не стал легче и на маковое зернышко. Вообще Аурелио не должен был как-то исхитряться с такой женщиной, но просто не хотел, чтобы она отвлекалась хотя бы на что-нибудь. А пить местное вино этот гордящийся своим вкусом человек счел бы сомнительным удовольствием.
- Вот смотрю я на тебя, Ньетта, и думаю... угадаешь ты или нет, что в тебе сейчас для меня самое привлекательное?
Аурелио хотел не бросаться с места в карьер, а предварить настойчивое предложение маленьким разговором. Недолгим, конечно, но приводящим его в очень правильное состояние. Как же интересно было наблюдать за любопытством, сомнением и жадностью одновременно, а потом еще и приправленными стыдом или нежеланием.
Антоньетта самым натуральным образом растерялась. Вообще-то она предполагала, что в ней может нравиться приходящему за плотскими радостями мужчине, вот только понравится ли такой ответ спрашивающему? А разочаровывать гостя она никак не хотела. К тому же была вероятность, что мессер Стефано на нее пожалуется - он уже показал, что может быть вредным, а от вредности до несправедливости - всего один шаг. Да, тут Ньетта еще сможет как-то оправдаться - не всесильна же она! - но вторую ошибку ей могут и не простить. А за свое "место" жена гончара держалась цепко.
- Я не уверена, мессер, - начала она очень осторожно, а продолжила, не сводя взгляда с лица Аурелио и пытаясь угадать, верно ли она говорит и следует ли продолжать в том же направлении. - Может быть вас привлекает, что мое тело... пышное? - прошептала еле слышно и смутилась, заметив в глазах "друга" что-то вроде иронии, если не насмешки.
Отредактировано Антоньетта Сарто (08-10-2021 11:22:41)
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Si vis pacem, para bellum » Череда событий, лиц, тел. 27.02.1495. Рим