Для Микелотто праздник начался позже, чем для остальных. Он все-таки не только дал указания своим людям, чтобы они убедились в порядке в доме, но и лично поговорить с мажордомом, а потом и слугой (которого еще надо было найти), видевшего, как Диего надевал маску. Только убедившись, что никто не собирается "убегать от чумы" из Санта-Мария-ин-Портико, разнося панику по улицам Рима, дон Мигел вернулся на праздник, который уже начался.
Он стоял немного поодаль, наблюдая за приходящими, скорее из любопытства, чем по настоящей необходимости оглядывать каждого пришедшего. Люди казались ему забавными, когда не знают, что за ними наблюдают. Они строят гримасы и лица для тех, с кем разговаривают, не подозревая о зрителе, которому видны все их ухмылки, но на которого они не могут иметь никакого действия, потому что не к нему обращены.
Все гости были дону Мигелу так или иначе знакомы, как вдруг он увидел незнакомую женщину. Лукреция казалась близко знающей ее, но Микелотто счел это неубедительным: легкомысленная герцогиня Пезаро могла расцеловать и того, кого знает всего день, причем с самым радушным видом. Незнакомка показалась дону Мигелу любопытной. Что-то было в ней такое, необычное и тревожное. С ярко горящими глазами, гибкой фигурой, идеальным для нее вырезом платья и волнующе подвижными губами она была как будто и хищницей, затаившейся для прыжка и укуса, и жертвой, которую хочется взять, одновременно.
- А это уже интересно, - пробормотал сам себе дон Мигел, наблюдая за ней.
Она что-то говорила мужу, что явно тому не нравилось, убеждала его и упрашивала так, будто соблазняла. И, кажется, преуспела. Потом чуть отодвинулась, открывая до сих пор закрытое для Микелотто лицо спутника, и дон Мигел узнал дона Салвадора.
Не часто Микелотто удивлялся, а вот теперь, поняв, что незнакомка - донья Рамона, которую он раньше видел, но только равнодушно заметил, что она красива, просто оторопел. Она обняла мужа, а Микелотто показалось, что до его шеи дотронулись ее красивые пальцы, и что он прямо перед собой видит, как ее губы волнующе открываются и закрываются, словно приглашают. Он сжал пальцы, как будто смял невидимое платье. Донья Рамона была сердита, но тщательно это скрывала. Злюка, которая притворялась спокойной и, видимо, удачно. И зачем ей это? Увидев, что она отодвинулась от мужа и, развернувшись, куда-то пошла, дон Мигел, даже не успев подумать, двинулся за ней.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Как и многие испанцы, дон Мануэль пренебрег в этот вечер костюмом в греческом стиле, оставив развлечения такого толка тем, кого они забавляют. Черный, расшитый серебром хубон, выглядел одновременно роскошно, подчеркивая положение его владельца, и не слишком выделял его, не делал ярким пятном в любой точке праздника.
В других развлечениях дон Мануэль себе отказывать не собирался.
Он прибыл вместе с другими людьми из испанской миссии уже когда все почти собрались. С удовольствием отметил, что вино, бьющее из фонтана и наполняющее все кувшины палаццо, испанское, оценил роскошь декора и его некоторую изощренность, которая как бы намекала, что вечер был продуман и будет щедр на приятное.
Последняя встреча с доньей Рамоной вынудила Мануэля признаться себе в своем к ней отношении. Что она красива, только слепой бы не увидел при первой встрече, но теперь дон Мануэль оценил, насколько волнующей, тревожащей была ее красота.
И насколько она не оставляла его равнодушным.
Надо сказать, что открытие, сначала показавшееся опасным, дона Мануэля не сильно расстроило.
Донья Рамона была замужней женщиной, то есть безусловно недоступной.
И даже взаимность, в которой дон Мануэль убедился после размышления (отчасти потому, что тому были основания, отчасти потому, что так было приятнее), не была для него причиной ее добиваться.
Но она была принята при дворе герцогини Пезаро, где он часто бывал, и никто не мешал ему видеть ее и говорить с нею.
Дон Мануэль не считал, что ограничение в удовольствии равно его полному отсутствию, как расценил бы каких-то двадцать лет назад.
Он стоял возле окна и смотрел вниз, на патио, где теперь должны были начаться танцы. Дон Луис, с которым он только что беседовал, исчез, видимо увлеченный каким-то новым знакомством. К удивлению Мануэля, он увидел Рамону в полном одиночестве, чему немедленно обрадовался.
- Донья Рамона, - Мануэль намеренно подошел к ней сзади и сбоку, чтобы несколько напугать неожиданностью своего появления. - Вы сегодня так хороши, что смотреть на вас еще больнее, чем обычно.
Дон Мануэль не покривил душой в своем признании.

Отредактировано Мануэль Гонсалес Гарсиа (01-08-2020 01:29:13)

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Разумеется, не всегда, а только когда у меня есть для этого тайная цель, - небрежно ответил дона Мануэль. - Например, смутить красивую женщину.
Подхватив донью Рамону под локоть, он увлек ее к окну. Здесь было удобно по многим причинам. Они оказывались немного в стороне от всех, при этом не так, будто собирались прятаться. И отсюда открывался замечательный вид на патио, где можно было наблюдать за происходящим и не упустить ничего важного. Донья Рамона явно не возражала и была рада его видеть, что дон Мануэль не преминул заметить.
Где же при таком раскладе дон Салвадор и неужели его сегодня не будет вообще, дона Мануэля интересовало, но не настолько, чтобы приступить с расспросами о нем.
- Надеюсь, все бумаги и формальности, связанные с наследством вашего деверя, полностью и окончательно улажены?

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Донья Рамона, вы уже столько раз меня благодарили, что право, я сделал все-таки уже гораздо меньше, чем ваша благодарность.
Дон Мануэль и правда был несколько смущен. Он хотел верить, что помог бы любой женщине, участвовать в судьбе которой его попросили, причем так, что ему бы пришлось согласиться. Но все-таки не мог отделаться от мысли, что участие в судьбе какой-нибудь другой, не вызывающей в нем этого приятного стремления усадить рядом и видеть ее сияние, остановилось бы на каком-нибудь недостаточном шаге, который он бы счел предельным.
Но что и говорить, благодарность приятна, особенно если выражающая ее дама так красиво волнуется.
Прозвучавший вопрос был неожиданным. В нем звучала скрытая надежда. Или ему показалось? Он с сомнением посмотрел на донью Рамону.
- Вы не желаете, чтобы я уезжал? Может быть, вы опять чего-нибудь боитесь, донья Рамона?

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Оно настолько хорошее, что его невозможно испортить, - очень медленно, чуть ли не по слогам произнес дон Мануэль.
Не удержавшись, он воровато огляделся по сторонам, как будто они с доньей Рамоной говорили о чем-то неподобающем. Вокруг были одни  итальянцы, испанцев на горизонте не наблюдалось, так что он успокоился.
Если бы он увидел донью Рамону, беседующую так с каким-то другим мужчиной, то был бы возмущен, а может и - кто знает? - разочарован. Но она откровенничала именно с ним и, понимая, что попадает под ее обаяние еще больше, дон Мануэль не сделал ничего, чтобы выпутаться из опасной ситуации. Он был бы не против, даже если бы она проявила нескромность и сказала то, что хотела, но до такого безумия ему было еще, к счастью, далеко.
- Обстоятельства пока требуют, чтобы я остался здесь, донья Рамона. И я не думал их менять, - он внимательно посмотрел на нее.
Кто знает, что бы он сказал дальше, но тут из патио послышались звуки музыки, и он повернулся к окну.
- Вы только посмотрите на герцогиню Пезаро и ее сегодняшнего спутника, - усмехнулся он, чувствуя, с некоторым облегчением, что имеет все права поменять нить разговора.
Ему было достаточно того, что он нашел донью Рамону и что она с явным удовольствием задерживается в его обществе.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Да, с доном Доминико все уже поняли, - понимающе кивнул дон Мануэль.
Он не одобрял вольности нравов, царящих при дворе герцогини. Лукреция Борджиа, по его убежденности, вела себя слишком свободно и ни в чем себя не стесняла. Более того, она поощряла и прочих к чувственным удовольствиям, рискованным шуткам и будоражащим кровь рассказам.
Нельзя сказать, что дон Мануэль осуждал это положение вещей. Сначала-то он был несколько шокирован: здесь открыто говорили и делали то, что, как он считал, обычно скрывается, а в приличных домах и вообще невозможно, оставлено на откуп домам, где живут далеко не матроны. Теперь, как и подобает дипломату, думал, как это можно обратить себе на пользу.
Внизу под звуки музыки спрятанных за колоннами музыкантов, уже все пришло в движение и кружение.
- Значит, это дама из семьи Борха? - проводил он взглядом даму, на которую ему указала Рамона. - Даже отсюда видно, что она напугана. Ничего, сейчас этот господин закружит ее до того, что она забудет свой страх.
Дон Мануэль перевел взгляд с танцующих на лоджию, с которой на пестрое зрелище внизу с явным удовольствием взирал папа Александр.
- Не каждый день увидишь того, кто так любит своих детей, - задумчиво пробормотал дона Мануэль. - Я бы сам не стал с ним в том тягаться.

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Если это тот Лучано, про которого говорят, что он вечно делает все не как люди, то его выбор весьма понятен.
Мануэль подумал, что странно получается. Внизу в самом разгаре то, ради чего и появляются вообще на приемах, как этот.
По крайней мере, такие женщины, как Рамона, точно.
Молодая, красивая, с таким изгибом, прямо созданным, чтобы на него положить ладонь.
А она стоит тут и разговаривает с ним.
Против Мануэль ничего не имел.
Все-таки ему не кажется.
Точно не кажется, подумал он, когда донья Рамона дотронулась до его руки.
Он перехватил ее пальцы и поцеловал.
- У вас очень красивые руки, донья Рамона. Держите в них все, что перешло вашему мужу, не отпускайте. Тут есть много людей, которые могут помочь вам. Даже я всего недолго в Риме, а это знаю. Дону Хайме подчиняется стража южных и северных ворот, через которые в город входят торговцы и паломники, которых всегда интересует, где остановиться. Рядом с ним теперь стоит дон Карлос. Скажем так... ему нужно всегда много вина для его дел, и он всегда рад попробовать новое. Рядом с ним его тихая жена, но не она главная женщина в его доме, а некая как будто кузина. И ей для ее занятия... на самом деле за всем стоит сам дон Карлос, представьте себе, тоже нужно вино. А у дона Санчо, только это большой секрет, скоро женится сын. И за то, чтобы надолго снять один из домов вашего мужа, уверен, он многое отдаст. Не верьте ему, если он будет спрашивать и делать вид, что не так ему и надо.
Мануэль делился с Рамоной тем, что знал сам. Он рассказывал обо всех донах и доньях, которых его собеседница и сама наверняка хорошо знала, но то, о чем она догадываться не могла или просто никогда не думала.

Отредактировано Мануэль Гонсалес Гарсиа (01-08-2020 18:57:13)

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

- Я не сомневаюсь, что запомните, - Мануэль нехотя выпустил руку Рамоны.
По правде, он боялся забыться.
Лучше уж мечтать о том, чтобы дотронуться до ее пальцев, и случайно позволить себе это.
Чем грезить о дальнейшем и случайно все-таки провести рукой по этому изгибу спины.
Они обсуждали знакомых и полузнакомых, а все равно как будто говорили о чем-то своем.
Мануэль уже думал, как бы закончить с этим уединением, чтобы одновременно этого не делать, как после паузы вновь зазвучала музыка.
Она была не совсем не такой, как только что. Не каждый, может, заметил, но дон Мануэль сразу уловил, что в нее вплелся тот мотив, который просто не мог прозвучать в Италии. Он насторожился и заметил оживление среди испанцев. Еще обрывок мелодии, еще... Ошибиться было уже не возможно. Едва заметная, не совсем правильно исполненная, но совершенно явственная восточная, пряная мелодия не позволяла сомневаться.
- Пожалуй, сегодня вечер действительно больше испанский. Вы не думаете, что нам можно и присоединиться? - спросил он, вновь предлагая Рамоне руку.

Отредактировано Мануэль Гонсалес Гарсиа (01-08-2020 20:29:01)

Подпись автора

Испанский гранд
Благородные люди все помнят

Окрыленный обещаниями жены, Вадор расстался с ней с твердым намерением разыскать дона Хайме и поговорить с ним. Но вот он увидел его, но не одного, а в компании, и решимость Салвадора сразу же убавилась. Он решил, что нехорошо  начинать разговор, который касается только его и дона Хайме, при третьих лицах, тем более если предполагаемому собеседнику явно нравится беседа, которую он теперь ведет
Дальше Салвадор, надо отдать ему должное, не терял дона Хайме из виду, но никак не мог застать его одного. У того оказалась на маскараде очень насыщенная жизнь, куда Вадору все никак не удавалось вклиниться. Вадор успел поговорить с дюжиной людей (испанцев, конечно), выпить множество кубков вина, съесть с десяток марципанов и даже почувствовать себя отяжелевшим, но подступиться к дону Хайме пока не удавалось.
Начало танцев Салвадор наблюдал из-за колонны патио и счел их не очень, признаться, приличными. Донья Лукреция, он сам не мог понять почему, не нравилась ему, как и все, что она устраивала. И танцы с этим первым выходом, где хозяйка палаццо прошествовала рука об руку с неаполитанцем, конечно, тоже. Вадор счел их поведение слишком уж похожим на супружеское. И это если супруги близки. В противном случае оно напоминало милование любовников, которые не хотят друг к другу приближаться слишком сильно, но это и не обязательно. Вадор был из тех мужей, кому не нравилось пребывание жены рядом с такой легкомысленной особой.
Недовольный, Вадор вернулся внутрь, выпил еще вина, отчего голова закружилась, и разговорился с придворной дамой доньей Беренис, которая очень напомнила ему его самого.
В патио он вернулся, услышав знакомую мелодию. И, надо же такому случиться, прямо чуть носом не ткнулся в затылок дона Хайме. Тот стоял и с одобрением смотрел на танцующих. Проследив за направлением его взгляда, Вадор увидел собственную жену. Рамона была, конечно, такой, какой он всегда ее знал. Она умела волновать даже тогда, когда, казалось, вообще не думала о тех, кто мог ее видеть.
- А я подумал, что музыка мне послышалась, - сказал Вадор так, чтобы дон Хайме услышал его, но при этом как будто ни к кому не обращаясь.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Вадор не был из тех, кто спокойно бы отнесся к тому, что его жену пытаются соблазнить, но и не из тех, кому в каждом взгляде мерещится опасность. Немудреное восхищение дона Хайме ему польстило. Рамона была и впрямь хороша. Не просто красива. Красивых женщин тут было немало, тем более что ночная тьма, скупо разрываемая светом факелов и масляных ламп, вообще лучший фон для любой дамы - благосклонный, щадящий и укрывающий не меньше, чем показывающий. Но Рамона умела волновать, даже если ничего особенного не делала. Он это знал если не с первой, так со второй встречи, а уж в браке расцвела еще больше. Ну а теперь она еще и танцевала... В общем, Вадор простил бы Хайме и более откровенный комплимент, тем более что достанется это богатство все равно ему, Вадору.
- Счастливчик, - без ложной скромности согласился он с доном Хайме. - Хотя сокровище всегда требует достойного обрамления. Но для такого и обрамления не жалко. А вы здесь без супруги?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия