В своих опасениях Рамона была права. Салвадор действительно остыл, и идея выгнать сестру из дома уже не казалась ему такой уж хорошей. Все бумаги были оформлены, он стал хозяином всему. Шандри теперь было не более чем обитатель спальни, ничего и никого не касающийся, Базили - всего лишь зять, проживающий из милости. Иногда Салвадору было стыдно перед сестрой за то, как он с ней ругался. Были там слова, которые не делали ему чести, от себя не скроешь. Да и куда им идти? Вадор прекрасно представлял себе, что некуда, как и то, что его поступок вызовет негодование в среде своих же. Сестра с зятем, конечно, пытались его лишить возможности управлять семейным богатством, да и вообще порывались лишить всего, но ведь это не будешь всем рассказывать, доказывать и объяснять! А что он выставил семью с двумя детьми, приходящимися ему родными племянницами, из дому, будет слишком видно. Да и никто не будет спрашивать никаких объяснений, просто он может прослыть жестоким и жадным. Едва брат слег - сразу выгнал.
После разговоров с женой сомнений в Вадоре становилось меньше, но не надолго. Ему было важно быть на хорошем счету среди каталан, а тут приходилось рисковать репутацией. Три дня, данные на отъезд, истекли, а Фабия и Базили не переехали, и Вадор решил не напоминать им об отъезде. А потом... вот с "потом" было смутно, и Салвадор оставил рассуждения на завтра.
Тем более что сегодня было и так неприятным. Он терпеть не мог всей этой придворной шумихи, предпочитая жизнь тихую, а праздники в кругу своих. Необходимость тащиться на маскарад к герцогине Пезаро так претила ему, что Вадор чуть ли не призывал к себе какую-нибудь хворь. Но время отъезда приближалось, а он был здоров, как бык. Сказаться больным показалось ему совсем уж малодушием: он и так часто отказывался бывать в Санта-Мария-ин-Портико, а сегодня отпустить туда жену одну вообще было уже, пожалуй, неприлично.
Хорошо еще, что он отвоевал себе право появиться без всякого костюма в греческом стиле. Ничего, переживут. Испанские хубон и ропа ему нравились гораздо больше не только греческих одежд, но и итальянских.
Одевшись, он отправился в спальню жены, не собираясь слишком пенять ей, если она слишком медленно собирается.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Ты похожа на всех прекрасных богинь, - искренне выдохнул Салвадор.
Богинь он между собой не различал вообще, поскольку ко всему, что имело отношение к классической эпохе, не испытывал ни тени интереса, одну только скуку. Имя Эрато, как ему казалось, он вообще слышал впервые. Но в том, что его жена очень красива, был уверен.
Если что и ждало его хорошего в этот вечер, так это видеть Рамону во всей красе. А она, как он знал, если уж видит вокруг восхищенные взгляды, то становится особенно хороша и обольстительна. Если кто и будет смотреть с завистью, так Вадор не против, тем слаще будет думать, что эта женщина принадлежит ему, а позже получить тому доказательства.
- Я уже жду, когда мы вернемся обратно, - Вадор взял жену за руки, развел их и осторожно поцеловал ее в губы. - Чтобы можно было уже целовать тебя, не боясь испортить прическу... Вот кстати, надеюсь, ты не собираешься там быть очень долго?

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Салвадор уже стал приходить в то состояние, когда уже не мог бы ждать. Он бы смял Рамоне и платье и прическу, но... побоялся ее. Он очень хорошо знал жену. Она сейчас мечтала о празднике, и вздумай он теперь на нее накинуться, отказывать бы не стала, но была бы недовольна, и ничего из того, что она только что обещала, не случилось бы. Во всяком случае, по-настоящему. А Вадор был достаточно избалован, чтобы хотеть настоящего, а не жалкого подобия, которое постарается изобразить из себя недовольная женщина.
- Хорошо, я согласен подождать, - Вадор был само самообладание.
Он решил, что не будет торопить жену, но все-таки постарается увезти ее раньше из возможного.
- Пожалуй, сегодня мне нужна будет наложница.
Возможно, от амазонки он бы тоже не отказался, но Вадор не был уверен, что точно помнит, кто это.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Стоя наверху лестницы, Лукреция приветствовала гостей, поднимающихся к ней. В блеске нарядов из струящегося блестящего шелка разных цветов, раззолоченной парчи и серебряной вышивки ее черное платье выделяло ее из всех гораздо лучше, чем если бы она была в ослепительном золотом. Доминико был рядом с ней, но сегодня он был не столько гостем, сколько хозяином. Во всяком случае, сама герцогиня Пезаро обращалась к нему именно так, как если бы он был ее мужем и владел этим домом, ею и всем праздником. Волей-неволей, но и всем прочим приходилось принимать тот же тон. Если бы кто-нибудь сказал Лукреции, что это не очень прилично и выглядит двусмысленно, то она бы лишь пожала плечами и ответила: "Это же маскарад. Здесь все не так, как на самом деле".
Она была рада всем, и все-таки с особенным воодушевлением увидела входящую Рамону. Дон Мануэль уже был в палаццо Санта-Мария-ин-Портико, а Лукреция уже нетерпеливо ожидала, когда же случится то, что она поручила своей подруге по монастрырю. Рамона была ослепительно хороша, и именно той красотой, которая должна была не только восхищать, но и тревожить мужчин. Любая женщина, не ослепленная ненавистью или слишком раздутым самолюбием, должна бы была сейчас это признать. Лукреция могла бы и ревновать, но все-таки в чем-то до сих пор относилась к Рамоне, как к подруге, с которой не надо враждовать, а лучше дружить и поучиться чему-то очень важному, о чем не все разговаривают между собой. К тому же эта подруга безоговорочно признавала в герцогине ту, кто может ей выдавать поручения.
К сожалению, сегодня донья Рамона была с мужем, впервые за долгое время все-таки решившего сопровождать жену.
- Я вам очень рада, - улыбнулась Лукреция обоим, нежно поцеловала Рамону в губы и, наклонившись к ее уху, прошептала. - Он здесь.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

Это было одно из тех чувств, которыми Лукреции не следовало гордиться. Ей было приятно, что такая красивая женщина, как Рамона, готова использовать свою красоту так, как это удобно ей, герцогине Пезаро. Пожалуй, Лукреция не отдавала себе в том отчета, к тому же Рамона выглядела совершенно довольной, сама просила о любом поручении и явно не тяготилась его выполнением. Ничто не шептало Лукреции, что она поступает плохо. К тому же благодаря ей, Рамона избежала бедности и теперь по-настоящему богата. Лукреция была внимательной и следила за тем, что происходит в семье Алмейда. В ее личном счете полученная Рамоной плата была несравнимо выше пустячного поручения, но Лукреция была благородно равнодушна к этому несоответствию.
- А это уже зависит от его светлости Аида, - Лукреция оставила право ответа за Доминико. - Как он рассудит, так и будет.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

Что примиряло Салвадора с вечером в палаццо (если не упоминать их с Рамоной уговора о сегодняшней игре), так это возможность покрасоваться в новом наряде, который был, наконец, достоин того положения, на котором Вадор себя давно чувствовал, но не находил. И хотя вокруг никто почти не знал подробностей (или делал вид, что они его не интересуют), Вадору было довольно и собственного знания и осознания.
Вокруг было ярко и шумно, то есть не совсем так, как он любил. Но Вадор посмотрел на Рамону - она, как вошла в двери и увидела яркие огни, похорошела еще больше, так что глазам было больно. Ради ее удовольствия и благодарности можно было и смириться. Во всяком случае, приветствовал герцогиню Пезаро Вадор уже с искренней благодарностью за приглашение. Мадонна Лукреция удивляла его, точнее скорее ее отец и муж. Ну как можно еще юную девочку ставить хозяйкой таких приемов? Вадору было всегда странно разговаривать с ней, как с важной дамой, потому что он никак не мог поверить, что Лукреция такая и есть, как бы она ни говорила или как правильно и свободно себя ни держала. В этом ему виделось что-то безнравственное и порочное. Может, поэтому ему и не нравилось, как Лукреция Борджиа благоволила Рамоне.
- Я вас понимаю, мессер Доминико. Я совершенно так же намерен поступить со своей женой и тоже, представьте себе, надеюсь на взаимность.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Лукреция тоже была недовольна желанием Салвадора. И не потому, что у нее были свои планы на его жену, а потому что вообще находила неприличным приходить на маскарад с тем, чтобы не отходить от своей супруги. Пожелание Доминико было приемлемым именно потому, что он не был ее настоящим мужем, а только представлялся им сегодня.
- Вы так цените донью Рамону, это делает вам честь, а ее, вероятно, делает очень счастливой, - одобрительно улыбаясь Вадору, сказала Лукреция.
Это была игра, естественная на маскараде.
- Но хотя бы на начало вечера я найду вам другое занятие. Скажу вам по секрету... здесь есть дон Хайме, который заведует стражей у северных и южных ворот. Поговорите с ним, и его люди будут отправлять приезжих в одну и ваших гостиниц.

Подпись автора

Духовность женщины - телесна, а тело - дьявольски духовно
Женщина с колыбели чей-нибудь смертный грех

А вот Салвадор чуть не выругался вслух. Ходить в палаццо герцогини Пезаро он и так принуждал себя, не находя в том вообще никакого удовольствия. Общество множества людей ему было не нужно, вина у него было вдосталь дома, а без изысканного угощения он вполне с удовольствием обходился, предпочитая еду простую и в сдержанных количествах. Так теперь ему предлагали еще заняться делом, для которого он вечер считал не просто неподходящим, а прямо вредным временем.
- Благодарю, ваша светлость, - все-таки сказал он, хотя и без всякой светской непринужденности. - Я так и поступлю.
Отведя Рамону в сторону, он сказал уже совсем другое.
- Мне кажется, не очень-то хорошо лезть к людям посреди праздника и о чем-то там таком просить. Этот дон Хайме может даже начать испытывать ко мне неприязнь, если я заговорю с ним вот прямо на маскараде о северных и южных воротах.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Ты так думаешь? - с оттенком какого-то детского неудовольствия спросил Вадор.
Вообще-то он рассчитывал, что Рамона с ним согласится, и он точно с чистой совестью сможет ничего не делать. Но она как раз схватилась за предложение герцогини Пезаро, и Вадор уловил, что если он откажется, его жене это испортит настроение, а тогда легкая игра, их общая игра, на празднике сразу же испортится тоже, если вообще не прекратится. А вот такого смешения планов Салвадор не хотел еще больше.
- Что же, ты лучше знаешь, как тут все устроено, - согласился он. - Пойду и я и правда найду дона Хайме.

Если бы кто-нибудь сказал Салвадору, что он решил сделать что-нибудь для своей выгоды прямо теперь, потому что это поднимет настроение его жене, с которой у него были связаны вечерние планы, что благодарность ее добавит определенной остроты, он бы оскорбился. Он сам в такой связи не отдавал себе отчета, уверенный, что дал себя уговорить, потому что в хитросплетениях придворной жизни Рамона разбирается и впрямь лучше. Но что бы были соображения доньи Рамоны, даже самые разумные и основательные, если бы не ее обольстительное обещание, которое было хрупко и слишком от многого зависело?

Отредактировано Салвадор Алмейда Капелли (30-07-2020 11:23:38)

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия