Акробат Луиджи, которого за его тщедушное телосложение чаще всего называли Пиккино, заметил травницу издалека. Молодой мужчина немногим за двадцать, он был ростом едва ли выше десятилетнего ребенка, при этом нельзя сказать, что его тело было непропорционально, как это бывает у карликов, просто он казался уменьшенной копией взрослого человека. Правда в подпитии он уверял, что кое в чем заткнет за пояс любого великана, но правда это или нет - тут уж пусть остается на его совести.
Еще в отрочестве он сбежал из дома, подальше от отцовских тумаков, и пару месяцев побродяжничав, прибился в итоге к бродячей труппе. Может быть кусок хлеба здесь доставался сложнее, чем дома, зато жизнь - полная вольница. Пришелся Пиккино ко двору - как раз незадолго до того труппа потеряла своего канатоходца (а нечего было под хмельком на веревке прыгать), - а он был парнем ловким, вертким и вообще схватывал все на лету. Уже через две недели состоялось его первое выступление и надо сказать, что Луиджи умел не только повеселить, но и разжалобить публику. Он так мастерски изображал из себя ребенка, что особо чувствительные женщины растроганно кидали монетки прямо ему пол ноги. Со временем начавший пробиваться пушок над верхней губой лишил акробата возможности дополнительного заработка, но к этому времени он настолько хорошо освоился в своем ремесле, что вполне мог обходиться и без этого. Хотя, конечно, жаль.

Жил Луиджи с душой нараспашку и была у него одна только тайна и звалась эта тайна Ракела. В труппе женщину знали давно, считали почти своей, ведь она тоже бродяга в душе, потому принимали всегда с удовольствием, своим куском хлеба делились и подношениями не брезговали. А если вдруг на пару месяцев образовывалась у кого сердечная привязанность, так к тому тоже относились с пониманием. Вот только Пиккино в глазах старожилов был слишком молод, чтобы заглядываться на кого-то кроме актерок. Если бы вдруг кто-то из друзей-товарищей заметил, что Пиккино вздыхает по травнице, что возрастом ему в матери годится, на смех бы подняли и тогда бы пришлось не пожалеть кулаков. Потому-то он и хранил ото всех свой секрет, хотя сам-то он знал, что те месяцы, когда Ракела бродяжничала вместе с их труппой, были для него самыми счастливыми.
Прошлым годом травница выбрала себе других попутчиков - ушла с каким-то караваном, и, улизнув из разбитого неподалеку от деревеньки лагеря, Луиджи намеревался сделать все, чтобы на этот раз Ракела отправилась вместе с ними.

Так что у источника - излюбленного места травницы - он оказался отнюдь не случайно. Сначала он надеялся застать ее дома, но его отпугнул какой-то косматый незнакомец, что с таким зверским лицом рубил дрова, будто несчастное дерево его смертельно обидело. От такого лучше держаться подальше и Пиккино решил попытать удачи у родника.

- Привет, Ракела. Я так и думал, что застану тебя здесь.
Высокая трава доставала Луиджи до подбородка, но он держал себя так, словно подпирал макушкой небо.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Как же, от Беппе разве сбежишь, сразу получишь хворостиной поперек спины, - не без гордости ухмыльнулся Пиккино и любому сразу становилось понятно, что ни о каком бегстве он и не думал, а за предложение подобного сам же еще и навалял бы. - Вчера ночью здесь остановились, так прямо в поле и ночевали, утром только шатры поставили. Надолго вряд ли задержимся - разве что в замке наши услуги понадобятся, а так несколько дней передохнем, деньжат подзаработаем и в путь.
Он опустился рядом с Ракелой, но ложиться не стал, а сорвал травинку и принялся сосредоточенно ее жевать:
- У тебя-то какие планы? - спросил с деланным равнодушием. - Не надоела тебе еще твоя деревня? А то пойдем вместе с нами, Беппе в прошлый раз долго сокрушался, что некому его болячки выправить, что вот-вот кишки горлом пойдут. Врет, конечно, он здоров как бык, но уж больно любит он травки, что ты завариваешь. Прямо, говорит, другим человеком становлюсь.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Предпочитаю быть молодым греховодником, - ударив себя ладонями по ляжкам, захохотал Луиджи.
Он был рад, что Ракела не отказалась сразу, и был готов приводить довод за доводов, лишь бы склонить чашу весов в свою пользу. Увы, он понимал, что ему ничего не светит, а его подругой и в этой поездке опять будет кто-нибудь из актрисулек, но ему хватало и того, чтобы Ракела просто была неподалеку. Пиккино очень бы оскорбился, если бы кто-нибудь вдруг пошутил, что его чувство похоже на рыцарское, и обязательно ответил на это чем-нибудь скабрезным, только даже сейчас, в крайне удобной для того обстановке, ему и в голову не пришло распустить руки, и вовсе не потому, что он опасался получить оплеуху.

- Да ладно тебе, - он дружески пнул Ракелу в плечо. - Тут и думать нечего, а то совсем здесь закиснешь. А будешь упрямиться, пожалуюсь Беппе, что ты нас разлюбила... Смотри, оглохнешь тогда от его серенады.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Ого! Двоих, значит? - с пониманием присвистнул Луиджи - граф да Монтеведжо, и до того недосягаемый для бродячего акробата, поднялся в его глазах еще на несколько ступеней. - Благодарствуем за подсказку.
Он легко вскочил на ноги и, глядя на Ракелу в кои-то веки сверху вниз, довольно осклабился:
- Тогда будь уверена, и мы на несколько дней здесь точно задержимся. Чтобы Беппе упустил возможную наживу? Да я скорее поверю в то, что небо упадет на землю.
Ему еще очень хотелось спросить, а кем был тот мужчина, что рубил возле дома травницы дрова, но Пиккино сдержался. Вдруг это ее любовник - что неприятно, но не смертельно, а вот куда хуже, если он и является той причиной, из-за которой Ракела хочет здесь задержаться. Вот об этом Луиджи точно ничего не хотел знать.
- Ну тогда бывай, я заскочу к тебе на днях - расскажу, как все устроилось, а заодно и напомню про Беппе с его серенадами, - Пиккино на прощанье махнул рукой.
Уходил он, не оборачиваясь, и только его макушка виднелась из-за высокой травы.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

За это время Лука заготовил столько дров, что Ракеле вполне бы хватило на всю зиму, а там, глядишь, еще бы и на следующую осень осталось. Физический труд, простое, но обильное питание, свежий воздух, а, главное, покой стали для наемника лучшим лекарем. Иногда он краем глаза замечал какое-то движение и внутренне усмехался - деревенским жителям не давало покоя, кого пригрела у себя травница. С самыми смелыми, теми, кто отваживался на разговор, Лука был немногословен, отвечал одной-двумя рублеными фразами, и постепенно ручеек любопытных крестьян истощился. Да и не в праздности селяне проводили последние летние дни, у них и своих забот хватало.

Взобравшись на чурку, на которой только что рубил дрова, Барбато запихнул в верхний ряд последнее полено и с удовлетворением оглядел результат своей работы.
- Ну что, Пес, за кров мы немного рассчитались и я хотел еще забор поправить, а то, смотрю, кое-где он покосился.
Забор - громкое слово, всего лишь несколько поперечных и прибитых к столбам жердин, но если уж он есть, то пусть будет ровным.
Слова наемника с делом не расходились, тем более, что и работенка-то была - дольше говорить, чем делать.
- Кажется, наша хозяюшка что-то задерживается, - заметил он, поправив накренившийся столб, но тут Пес завертел хвостом так, что, казалось, тот вот-вот отвалится, и Лука усмехнулся. - Что, рядом уже? А мне глаза слепит, не вижу.
Он прижал ладонь ко лбу, загораживаясь от солнца, и кивнул:
- Идет твоя любимица... и не пустая вроде. Пойдем, что ли, встретим, нечего женщине тяжести таскать.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Да уж, ту водицу мне никогда не забыть, - усмехнулся в ответ Лука и прищурился на солнце. - Ничего, я и к жаре привычный.
Он легко подхватил ношу - силы к нему возвратились почти полностью и лишь иногда внезапная усталость напоминала. что совсем недавно он прошелся по самому краю собственной могилы.
- Ты выглядишь довольной, - заметил он, не задавая, впрочем, никаких вопросов.
Они оба не проявляли любопытства, но не потому, что живущий бок о бок человек был неинтересен, а по взаимному молчаливому соглашению. То, что им нужно было знать друг о друге, они знали, а остальное... а остальное не более, чем прах.

Довольный лаской Пес негромко тявкнул, затем, как бы оценив обстановку, жизнерадостно погнался за какой-то пичужкой. Глядя на друга, Лука только хмыкнул:
- Вот ведь сорвиголова. Все-таки охота у него в крови. Сначала я думал, что он носится за голубями исключительно ради пропитания, а теперь вижу, что нет. Он сытый, но ему нравится азарт... Никогда бы из Пса не получилась домашняя собака. Может быть поэтому он и прибился ко мне, может быть потому он и тебя признал за хозяйку - чувствует кудлатый родственную душу.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Тоже? - Лука услышал главное, он вопросительно посмотрел на Ракелу и, подумав, ответил. - Пожалуй.
Во многом хозяйка его временного пристанища была права, он уже думал о том, что чересчур здесь засиделся, до того не рассчитывал, что пробудет в одном месте больше недели, но в небольшом домишке травницы ему было так уютно и как-то спокойно, что он уже который день, как откладывал свой уход.
- Размягчел я от этой жизни, скоро уже забуду, кто я, - ухмыльнулся он, показывая, что в его шутке больше шутки, нежели правды. - Нам, бродяжьим душам, вредно долго сидеть на одном месте...

Опустив на землю поклажу, Лука взял Ракелу за предплечья и серьезно посмотрел ей в глаза.
- Я бы уже третьего дня распростился, но ноги не шли. Будто ты меня держала. Знаю, что ты бы не стала... Это мне самому не хотелось от тебя уходить.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- В Милан? - переспросил Лука и задумался.
У него не было конечной цели, он шел не куда, а откуда, так что Милан был ничем не хуже других городов, а если вспомнить все, что вокруг него происходило, то, пожалуй, даже лучше. Это для ремесленника хороши тишь да гладь, для наемника же наоборот, круговерть и пекло - самое то.
- А, знаешь, наверное это судьба, - произнес он обращаясь скорее даже к себе самому, а не Ракеле. - Милан мне подходит, а тебе, Пес?
Кобель и ухом не повел, он восторженно, словно щенок, гонялся за той же птицей, и то, что от его охоты было толку столько же, сколько золота в дорожной пыли, его нисколько не огорчало.
- Эй, приятель, сдается мне, тебя попросту уводят от гнезда, а ты и рад, - захохотал Лука, но потом вновь стал серьезным и коротко прижал Ракелу к себе. - Я пойду с тобой, травница.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Я уже давно не веселился, - честно признался Лука, но развивать тему не стал - предложение травницы заслуживало большего внимания и не стоило им пренебрегать.
Он вошел в дом следом за Ракелой и не дожидаясь, чтобы хозяйка его обслужила, сам достал простые глиняные кружки, сам же и разлил. Ему нравилось это отсутствие роскоши, может быть в чем-то и нарочитое, но искреннее.
- Словно с ледника, - изумился он, отхлебывая.
Лицо Луки разгладилось - он редко где чувствовал себя в полной безопасности, разве что в своем доме в Риме, только когда он еще туда попадет. Первая жажда была удовлетворена и теперь он, как завороженный, наблюдал за повлажневшими от вина губами Ракелы.
С любой другой собственного желания ему было бы достаточно, но к травнице он относился по-особому. Редкая женщина вызывала его уважение, Ракела же, казалось, для того и труда никакого не прикладывала. Она была настоящей, и с ней Луке хотелось считаться.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия