Весь прошлый день Роза провела в тревоге, которая то чуть уменьшалась, когда хлопоты суетного дня захватывали собою все время, не оставляя его на вопросы и переживания, то - когда случались передышки - возрастала, заполняя собою душу и тело. Роза все смотрела на дверь, уходя из заполненной посетителями залы, спешила туда вернуться. Надеялась, что вот сейчас Бенито придет. Такой же, как обычно - молчаливый и неприветливый, но будет видно, что ждал встречи. И тогда она подойдет к нему, а он шепнет только: "Сегодня, как обычно?", и даже не нужно будет говорить "да", потому что и так понятен ее ответ.

Ночь прошла и вовсе без сна. Она вспоминала решительное, злое лицо Дуччо и второго, которого раньше не видела. Не с добрыми намерениями искали, с самого начала она это поняла, но может ли дойти до беды? Утешала себя, что нет Бенито, потому что скрыться ему пришлось, спрятаться. Что хитер он и осторожен - сколько уже в наемниках, а все проносила нелегкую стороной. Что надо запастись терпением, и он придет. Просто не сегодня и не завтра. Может, и долго ждать придется, так ведь не впервой. Только почему-то раньше ждать получалось тревожно и боязно, но легко, а теперь страх камнем лег на сердце, шептало что-то внутри, что быть беде и все тут.

Утром не утерпела, побежала искать старого Дино. Нашла его еще трезвым, но злым спросонья и неприветливым. Спросила про Дуччо с дружком, приходили ли? Дино как-то странно замялся, и в испитых глазках его промелькнуло несвойственное ему выражение, как будто бывшему наемнику неловко. Роза позабыла обо всем, повалилась ему почти под ноги, умоляя рассказать все. Обещала каждый день подавать вино, и даже кормить до тех пор, пока будут ее ноги носить по этой земле. Оказалось, что дружки были, и что рассказал Дино им о кое-каком секрете, о странной пещере, что возле церкви Святой Агнессы. Роза помрачнела, но не колебалась. Только завернулась получше в теплый, добротный плащ - тоже подарок Бенито - и ушла.

Дорога к Святой Агнессе показалась долгой. Брела, как во сне. Знала, что не будет это путешествие напрасным. И внутри все сжималось короткими, стучащими в такт шагам в висках словами: быть беде, быть беде, быть беде... Без труда нашла груду камней, нашла плиту - не закрывавшую вход, а оставленную рядом с проломом в земле. Изнутри пахнуло легким, не выветрившимся еще до конца, запахом дыма. Позвала в темноту, но та ответила гулкой тишиной. Там никого не было, но что-то тянуло... Было страшно и одновременно невозможно отступить. Раз пришла, значит, звало что-то...

Но в темноту идти было незачем. В притворе церкви, дождавшись, когда останется одна, зажгла тихонько свечу. Подумала еще, не попросить ли помощи, но от этой мысли отказалась. Одной ей надо войти "туда". Неизвестно, что увидит, может, и вовсе ничего, но увидеть должна сама, а там уж будь что будет.
Постояла еще над провалом, страшно было спускаться в темень и неизвестность, но решилась. По коридору шла медленно, с боязнью и недоумением глядя по сторонам на шершавые стены. Как будто в неизвестном каком-то мире очутилось. Наконец, дошла до комнатки. Высоко подняла свечу, чтобы увидеть, где оказалась. И увидела... На дрожащих ногах подошла к телу, недвижно лежащему почти посередине. Еще не поняла, но почувствовала, что мертво оно, но еще надеялась, что чужой кто-то. Что приключилось здесь злодейство, которое не имеет к ней, Розе никакого отношения. Склонилась, приблизила свечу, долго и напряженно вглядывалась в побелевшее лицо со впалыми глазами и заострившимся носом. Показалось оно сначала чужим, уже почти вздохнула с облегчением, когда вдруг узнала. Сначала сама себе не поверила, но как будто дрогнуло что-то, и вот уже лицо лежащего перед ней человека стало преображаться, принесенное смертью отступать на задний план, а родное и знакомое проступать все ярче и четче...

Роза не помнила, как отшатнулась назад, вжимаясь в стену. Как рыдала, сдавленно, глухо, как казалось, что сотни стальных обручей сдавливают грудь, как воск свечи капал и обжигал пальцы. И уже не стучало молоточками, но гремело: вот и беда, вот и беда... Не помнила, как выбралась обратно, как бежала, как упала, больно ударившись ногой о камень, как вбежала в церковь, ища безумными глазами, к кому броситься, как упала на скамью, что перед алтарным возвышением. Очнулась только от того, что деревянный край больно врезался под ребро, да чья-то рука дотронулась до плеча.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Я Роза... - кабатчица поднялась и села на скамью, растерянно оглядываясь вокруг. - Подождите, не уходите. Мне уже лучше. Я что-то хотела...

Недолгий обморок принес забвение. Что-то случилось, но что?.. Она с удивлением посмотрела на алтарь, на высокие витражи, на ряды грубых скамеек. Место было незнакомым. Как она здесь очутилась?

- Мне нужна была помощь, - воспоминание нахлынуло, ударило тяжелой волной; тяжесть на сердце вновь сменилась резкой болью. - Святой отец, - она схватила священника за руку и горячо зашептала. - Там, среди груды камней есть пещера. И там человек. Он умер, погиб... убит. Пожалуйста, пусть его перенесут сюда. Я отдам все, что у меня есть. Его нельзя бросать, - Роза соскользнула со скамьи и опустилась перед отцом Венанцио на колени, глаза ее лихорадочно заблестели. - Я должна с ним проститься... мне надо увидеть его при свете дня. Пусть он не лежит в темноте... один. Я прошу вас, не отказывайте мне.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Пойдемте, пойдемте, это недалеко... Только огонь нужен, - она уверенным жестом, словно и не трясло ее, как в лихорадке, взяла горящую свечу и поспешила дальше, не отпуская рукав священника.

Только на улице, где в воздухе кружились снежинки и где пришлось накинуть на голову капюшон плаща, Роза поняла, что в церкви была с непокрытой головой. Священник как будто не заметил... Видимо, горе так написано на ее лице, что ничто уже неважно. При слове "муж" еще большей тоской зашлось сердце. Несбывшееся... несбывшееся. Она не верила, что может стать женой Бенито, что будет у них, как и должно быть, не редкими встречами жить будут. Но надеялась. Все могло быть, теперь уже нет.

- Вот сюда. Место страшное. Будто человеческих рук дело, только зачем людям такое? Нечистое там что-то, оттого и случилась беда.
Они подошли к зияющей в земле дыре.

- Вот сюда. Вы спускайтесь, а уж потом я, - Роза посторонилась, пропуская священника; опасалась, что откажется, передумает, обругает да и уйдет, развернувшись.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

- Нет, - лгать священнику не полагалось, особенно теперь, когда речь шла о смерти. - Не муж он мне. Он мне...

Никто. Он не был мужем, братом или другим родственником. Никем, кто что-либо должен был ей, кому она бы принадлежала или кому воздать последнее было бы ее долгом. И вместе с тем был он всем. Жила она до него, неплохо жила. Слава богу, дом есть, занятие есть, и дела шли на постоялом дворе "Сытый голубь" отлично. Брат не обижал, хозяйкой была. А только появился Бенито, шагнул из жаркого июньского полдня, и все изменилось. И было все по-прежнему хорошим, оттого что ждала его появления. Он приходил, каждый раз неожиданно, после разлуки, часто долгой. Каждый раз боялась, что больше не увидит. И жила надеждой. Потому и жизнь радовала. А теперь надежды больше не будет... и ожидания не будет... и встречи не случится. На этом свете больше не случится. Роза опустилась на колени перед Бенито, склонилась низко, обнимая руками, и волосы, выпутавшиеся из-под упавшего с головы капюшона, рассыпались по его одежде.

- Он всем для меня был. Не святой его жизнь была, отец, но не заслужил он такой смерти. Помогите мне его похоронить. Я грехи его отмолю, чтобы душа его легкой стала.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Снег так же падал. Превращался на щеках в воду, мешался со слезами. Рыжие волосы - капюшон давно их не покрывал, и Роза не замечала этого - от воды потяжелели и потемнели. Но не обратились медными, как тем ярким солнечным днем, когда она впервые встретила на берегу реки Бенито, а как будто обесцветились, стали серыми, под стать случаю...

Теперь тело Бенито лежало на земле, рядом с провалом в земле, сиротливо чернеющем в скромном отдалении от кладбища. Отец Венанцио спокойно и отрешенно, чуть нараспев, читал. Никакого обряда, кроме этой сиротливой молитвы, и ничего, кроме старой простыни, в последний путь Бенито не полагалось. За простыню, да за черную дыру в земле Роза ссыпала немало серебра. При виде покойника люди крестились и шептали молитвы, даже не пряча брезгливого и неприязненного выражения. Едва сдерживались, чтобы не плюнуть. Душегубец, плохо умерший, без покаяния. Не по-человечески... "Горит уже в аду", - сказал один, и Роза вздрогнула, как от удара.

Вода, которой она обмывала ему лицо и руки, стараясь смыть с них кровь, была ледяной, и руки Розы теперь были посиневшими, но и этого она не замечала. Видела только лицо его мертвое, вглядывалась, не в силах поверить, что стало оно таким чужим и далеким. "Вот и не будет больше ничего... ничего". И еще воспоминание, что надо пережить, перетерпеть, что только сейчас так тошно и горько, а потом будет легче. Жить ведь надо. Жила ведь без него...

- Amen, - прозвучало последнее, чуть громче.
Роза все так же стояла, не шевелясь, не слыша, что размеренное бормотание священника оборвалось.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Как будто все еще во сне, не видя ничего и никого, в ответ на участливый жест, Роза поднялась с колен и чуть не упала: ноги затекли и замерзли. Она двинулась вслед за священником, медленно, постоянно оглядываясь, чтобы в последний раз взглянуть на холм. Все время казалось, что, опять обернувшись, не увидит она никакой насыпанной сиротливым пригорком земли, а увидит самого Бенито, который будет стоять и смеяться над ней, что имела глупость поверить в его смерть.

Исповедь была недолгой. Роза говорила сбивчиво, сама - лишь про разные глупости. Что гневалась на брата и племянника, что бранилась с какой-то женщиной... еще что-то. Отец Венанцио все время возвращался к наемнику, но Роза, хоть и понимала его, и готова была признать справедливость, но лишь на словах. Сухо и с готовностью согласилась с ним, безразлично, потому что так положено. Сердце не хотело признавать правдивости слов, слетающих с губ. Греха в том, что принимала его, что знала о нем, за собой не чувствовала. Только горечь, что не придет к ней больше и что похоронен где-то, где не будет ему покоя.

- Я... признаюсь во всем, отец, только что же теперь с ним будет.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия

Ушла от священника с тем же тяжелым сердцем, с каким и шла к нему. Ноги несли к дому, хотелось побыстрее дойти. Должно было отпустить. Тревога и тоска. Это только сейчас тяжело, потом проще будет. Пережить день, другой, третий, потом - глядишь - и отпускает. Терзали же сейчас воспоминания и еще голос отца Венанцио, что не будет наемнику покоя. И прощения не будет. Не жалела она о том, что было у нее и Бенито. Спросили бы сейчас, что хотела она исправить, так попросила бы, чтобы хотя бы немногим больше встречаться им довелось. Хотя бы воспоминаний чтобы больше осталось. Не жаль случившегося, а жаль неслучившегося было.

Домой вернулась, бросился к юбке племянник, крепко-крепок обхватил. Роза только погладила его рассеянно по голове. Брат посмотрел вопросительно, да слова невысказанные так и застряли у него. Видимо, посмотрел ей в глаза. Сама бы посмотрела, тоже бы испугалась - мертвыми стали глаза.
Целый день крутилась. Старалась забыть. А только стоял Бенито перед нею, как живой. Не уходил и не отпускал. "О своей душе подумай", - сказал напоследок отец Венанцио, а только чего о ней думать, если его душа навсегда пропала? Если свою спасти, то и вовсе никогда им не встретиться. Лучше уж погубить себя навечно. И вот эта мысль, как будто высказанная не самой, а кем-то рядом, раз придя, уже не отпускала. Так и шептал ее кто-то до позднего вечера.

Когда же стало совсем поздно, и выпроводили за ворота последнего пьяницу, да заперли двери, сказала Роза брату:
- Я вниз, в погреб схожу. А ты тоже туда приходи. Только не сейчас, чуть позже.
И странно посмотрела своими новыми глазами. И он, хоть и почуял неладное, а все-таки не осмелился перечить. Потом так и не смог себе простить. И ждал-то недолго, только и успел: дверь закрыть как следует, да со столов смахнуть, да золу в очаге сгрести, да кружки составить.
Когда спускался, стало только жутковато немножко, уж очень тихо было внизу, хоть и виден был слабый свет лучины.
- Роза, ты здесь вообще? - бросил так и оставшийся безответным вопрос.

И уже когда вошел, то не смог сдержать возгласа ужаса - смотрела на него сверху уже по-настоящему мертвыми глазами сестра, повесившаяся на старом, оставшемся от какого-то постояльца поясе.

Подпись автора

Анкета персонажа
Сюжетная линия