История продолжается. У плывущих в одной лодке и судьба одна. 04.07.1495. Гандия
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » У страха глаза велики. 07.07.1495, окрестности Хативы
История продолжается. У плывущих в одной лодке и судьба одна. 04.07.1495. Гандия
В глубине души ей было грустно и тоскливо. Лите не хватило ума, чтобы понять: раз дон Хосе умеет вести себя не слишком благородно, может, у него и цели есть свои? Сообразившая это попыталась бы вступить с ним в сделку - услуга за услугу и помощь за помощь. Лита же так ни до чего и не догадалась. Для нее дон Хосе был мужчиной, потерявшим голову, и даже его грубость и напористость были лишь тому подтверждением. Она корила только себя. Уже за то, что была благосклонна к его ухаживаниям. Ругала за то, что дала понять: можно просить любви за заботу.
"Послушаем еще, какой у него план. Если я в него не поверю, то потребую отвезти меня домой", - последнее утешение, которое помогло ей.
Кармела не догадывалась, что ничего уже требовать не будет. И что уже поверит в любой план, в успех любого предприятия, в любые слова дона Хосе, потому что он видел ее такой, какой никому видеть не доводилось, и потому что он уже убедил ее в том единственном, где у нее был шанс усомниться.
Ей было ужасно стыдно, и она покрылась румянцем, видном даже в тусклом свете одной свечи, стоявшей далеко на столе. Слезы в глазах не текли, но и не высохли. И все-таки она послушно сделала именно то, что Хосе не произнес. Медленно опустилась на спину и прошептала:
- Я принадлежу вам, дон Хосе. Вы можете делать со мной все, что хотите.
Пожалуй, ни одна фраза, почерпнутая ею из романов, не звучала настолько уместно и не значила так много.
"Так-то лучше".
Как недавно того просила сама же Лита, Хосе высоко задрал ей юбку, так, что она наполовину прикрыла лицо жены Родриго Энрикеса, но приступил к делу не сразу. Пусть донья Кармела осознает то, что сейчас происходит. По сути, она сейчас платит собой, и это ставит ее вровень с любой девкой.
Он просунул ей руку меж бедер, небрежно погладил и развел ноги так, что Лита не просто лежала перед ним, а предстала во всей красе. Вот только тогда он развязал шнурок на шоссах и опустился сверху.
Сейчас Хосе был возбужден гораздо сильнее, чем в первый раз, Лита все же его разозлила и, методично вминая ее в тюфяк, он мстил ей за несправедливые обвинения.
Ни о какой любви он уже не говорил, и тишину спальни прерывали лишь шум дыхания и скрип старой кровати. В процессе юбка окончательно закрыла лицо Кармелы, но Хосе и не собирался больше целовать любовницу. Он ее наказывал за строптивость и хотел, чтобы она это тоже поняла.
Позже, содрогнувшись внутри нее, он скатился с Литы и шумно выдохнул:
- Ты сама виновата. Я хотел любить тебя трепетно и нежно, но ты меня разозлила, и я только теперь по-настоящему успокоился.
С этими словами он сдернул юбку с лица любовницы и, облокотившись на руку, провел ладонью по щеке.
- Мне это тоже не понравилось, будь хорошей девочкой и все дурное останется только в воспоминаниях.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 11:24:07)
За эти слова Лита испытала горячий прилив благодарности. Она все поняла так, как он и хотел. То, что можно было понять инстинктами, Лита всегда чуяла хорошо. Она не сдернула юбку с лица, поняв, что этого делать не надо, и все время боялась увидеть лицо Хосе, понять, что он еще злится. И за то, что он уже успокоился, была готова благодарить со слезами, а за то, чтобы в будущем все было хорошо, расстараться по-настоящему.
- Вы больше не сердитесь, да? - чуть заискивающим тоном спросила Лита, не переходя на ты, а обращаясь по-прежнему.
Даже мысли о том, что они скоро расстанутся, выветрились из ее головы. Она перевернулась на живот, дернула рукой, чтобы скинуть юбку и прикрыть ягодицы, но... рука дрогнула, опустилась обратно, оставляя все, как есть, а в глазах мелькнуло выражение извинения за то, что могла сделать что-нибудь не то.
- А теперь... теперь вы скажете, что мы будем делать дальше?
Хотя Хосе всеми способами и подводил Литу к этому, легкость, с какой все удалось, все же его удивила. Он был достаточно самоуверен, чтобы быть довольным собой, и все же отдавал должное и тем мужчинам, которые у доньи Кармелы были до него. Она уже была надломлена, он же лишь довершил начатое доном Родриго и герцогом Гандии.
Это соображение окончательно утвердило его в мысли, что "не он, значит, другой", и осознание этого было приятно уже тем, что как-то снимало с идальго часть вины, которую он нет-нет, а все же чувствовал.
- Теперь не сержусь. Прежде всего тебе нужно поесть, - придвинувшись вплотную, Хосе по-хозяйски положил руку на обнаженные ягодицы Литы и с той приятной уверенностью, что теперь имеет на это право, благодушно провел рукой от впадинки на спине до сомкнутых бедер. После этого рука вновь вернулась на ягодицы и, вопреки только что сказанным словам, там и осталась.
- Я бы тоже перекусил, пожалуй, - поглаживая Литу, задумчиво протянул он. - И выпьем вина - немного, - он усмехнулся, - только для того, чтобы отпраздновать наше единение. Этой ночью я хочу брать тебя трезвую. И... мне нравится, как ты сейчас лежишь... Не вставай, ужинать мы будем прямо в постели. Заодно и поговорим.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 11:44:14)
- Хорошо... конечно... - пролепетала Лита.
Она была чуть разочарована тем, что Хосе не ответил сразу же, но очень не хотела вызвать его неудовольствие, поэтому ненадолго ткнулась лицом в одеяло, чтобы не показать ненароком своих чувств. Она чуть двинула ягодицами, показывая, что ей приятно прикосновение, и приподняла, как бы говоря, что готова к любому продолжению, когда ей скажут.
Если бы у нее сейчас спросили, хорошо ей или плохо, она бы удивилась вопросу, потому что уже не заботилась о том, чтобы как-то на что-то влиять, а только старалась сделать все правильно.
Теперь Хосе мог позволить себе великодушие. Он потрепал Литу по ягодицам и сам одернул на ней юбку.
- Мне понравилось, как ты выглядишь со спины, - повторил он со вполне понятным намеком, но этим и ограничился.
Он встал с постели и пошел к блюду, на котором лежали остатки мясо, холодного и уже покрывшегося слоем застывшего жира. Можно было бы отправить его на кухню, чтобы подогрели, однако Хосе не хотел нарушать их уединения даже таким образом. Он достал из ножен кинжал и подцепил кусок на острие. Жаль, что в такую жару не развести огонь... Что ж, сойдет и как холодная закуска.
Порезав мясо толстыми кусками, он разломил уже руками хлеб, и проверив, что в кувшине еще что-то осталось, разлил вино по бокалам. Правда для того, чтобы достать своей, ему пришлось почти что залезть под кровать.
"Приготовив ужин", он покосился на неподвижно лежащую Литу - кажется, она и пошевелиться боится.
- Садись, милая, я сам хочу накормить тебя, - он постарался, чтобы фраза прозвучала нежно, а не насмешливо.
Идальго поставил блюдо прямо на покрывало, затем вернулся к столу за бокалами и передал один Лите.
- За тебя, Кармелита. За твою красоту и твое благоразумие. Только не пей много, - усмехнулся, - у нас впереди еще долгая ночь.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 11:38:54)
Пить много Лита не стала бы и без предупреждения Хосе. Она осторожно отпила глоток. И снова почувствовала тепло, но уже не от алкоголя, а от, как ей показалось, изменений в доне Хосе, от его хлопот об ужине. Он был опять заботливым, и это внушало чувство безопасности и понимание, что она все делает правильно. Если она не будет ничем его задевать или вызывать недовольство, то все будет замечательно. Он будет по-прежнему внимательным.
И он поможет ей.
Если бы кто-нибудь спросил, не кажется ли ей, что даже в доме кузнеца ей было спокойнее, что даже в доме разгневанных родителей может быть лучше, а в монастыре безопаснее, она бы удивилась.
Лита ни о чем себя не спрашивала. Она ждала помощи от дона Хосе, хотя не из упрямства и не потому, что убедилась, что так надо, а потому что теперь так должно было быть.
Орудуя кинжалом прямо на тарелке, Хосе разрезал мясо на мелкие кусочки и сам вкладывал их в рот Кармеле. Несколько раз, словно случайно, он проводил пальцем по ее губам, гадая про себя, знает ли Лита и о других способах любовных игр и пообещал себе, что даже если она и не знает, то он ее научит. Может быть не сегодня, скорее всего не сегодня, но если она пойдет на то, на что никогда бы не отважилась благородная донья - а ей придется на это пойти, то это будет надгробной плитой над ее попытками вернуть себе былое уважение. Лита должна быть не просто послушной, она должна быть безоговорочно послушной, без сомнений и колебаний.
Сейчас он чувствовал ее нетерпение и страх, что она выдаст это нетерпение, и решил, что достаточно уже ее помучил.
- Пожалуй, с первым планом я погорячился, - произнес он и продолжил неторопливо, делая между фразами и иногда даже словами значительные паузы. - Ты знаешь, я небогат, а деньги - то, что необходимо и их надо как-то достать. План был неплох, но он был таковым только до тех пор, как я подслушал тот разговор. Я не хочу так рисковать. Собой - мог бы, тобой - никогда.
Хосе уже не заботился о том, как его слова сочетаются с действиями, не то, чтобы он совсем расслабился, но понял, что может позволить себе больше вольности. Похоже, что для Литы важнее, что она слышит, а не то, что с ней делают.
- Я расскажу тебе о нем, но лишь для того, чтобы сказать, теперь этот план никуда не годится. Ты мне слишком дорога... и я бы сошел с ума от беспокойства. Я думал, что отвезу тебя в дом родителей, получу вознаграждение, но сам не уеду. Вместо этого я бы остановился бы неподалеку и ждал от тебя сигнала. Если бы все было в порядке, я бы отправился восвояси с чистой совестью, - тут Хосе вовремя спохватился, что он влюбленный, и быстро добавил, - хотя это бы и разбило мое сердце, - прозвучало настолько выспренно, что идальго поморщился и надеясь, что его гримасу Лита отнесет на его страдания, продолжил. - Если бы дома тебя ждал дурной прием, я бы помог тебе оттуда бежать. Мы были бы вместе, но уже с деньгами, полученными от твоих родных. К тому же, ты могла бы прихватить с собой еще драгоценности. Но теперь, когда ясно, что в любой момент может нагрянуть дон Родриго... Нет, это совершенно отпадает. Я - не всесилен. Если тебя запрут в комнате и приставят дуэнью... Следующим шагом будет развод и монастырь, а может и того хуже. Я не могу этого допустить!
Хосе ударил кулаком по постели, отчего куски мяса "подпрыгнули" на тарелки, а пара из них упало на покрывало.
- Черт с этими деньгами, если оно может стоит твоей свободы. Тем более сейчас, когда ты стала моей женщиной, я не позволю никому причинить тебе боль или страдания.
Ко второму плану Хосе переходить не торопился. Может быть потому, что четкого плана у него пока не было.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 12:11:39)
Первый план дона Хосе Лита выслушала с плохо скрываемым страхом, от которого сводило горло. Есть ей не хотелось, особенно при таком рассказе, но она почему-то боялась отказаться даже от еды.
Теперь было особенно страшно попасть в дом родных. Она росла в строгости, когда и за малую провинность могли наказать. Ей было страшно возвращаться даже после истории с супругом, но тогда жизнь в деревне, где тюремщиком был кузнец, казалось хуже. К тому же дон Родриго был перед ней виноват тем, что поступил неподобающим образом. Теперь же Лита чувствовала себя по-настоящему грешницей. И пусть происшедшее в комнате знала только она и влюбленный в нее мужчина, ей почему-то казалось, что правду можно прочитать на ее лице. И теперь было проще находиться рядом с тем, кто знает и не осуждает.
К концу рассказа Лита вздохнула с облегчением. Домой ее не отсылали. А за желание защитить в ее глазах отразилась истинная преданность. Ей очень хотелось быть полезной.
- Деньги есть у моего мужа, - сказала она очевидное, но с видом настоящего признания.
И снова донна Кармела сумела его удивить. У Хосе даже появилось неприятное чувство, что это не он ею, а она им крутит. Он пристально посмотрел на Литу, но не увидел в ее лице настораживающих признаков - ничего, кроме облегчения и желания быть полезной. Если это было игрой, то игрой гениальной, и пусть даже так, пока их интересы совпадают. Впрочем, Хосе и не думал, что подобное возможно, иначе бы ему пришлось признать себя дураком, а это мало кому приятно.
- Деньги есть у твоего мужа, - повторил. - Мужа, который так дурно с тобой поступил. Мужа, который воспользовался тобой, чтобы стать ближе к герцогам Гандии, а потом вышвырнул из жизни как нашкодившую шавку. Мужа, который сослал тебя в деревню, будто ты какая-то грязная крестьянка.
Хосе отставил в сторону ставшую ненужной тарелку и за подбородок притянул Литу к себе.
- Ты считаешь, что это справедливо, Кармела?
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 13:38:27)
- Это несправедливо, дон Хосе, - согласилась Лита.
От того, как он держал ее за подбородок, губы Кармелы, пересохшие и припухшие от слез и вина, дрогнули и раскрылись. Она облизнула их и близко взглянула в глаза Хосе, пытаясь угадать, что он хочет услышать дальше. Начало, на которое она решилась, ему явно пришлось по душе.
- У него мое приданое, которым он пользуется. И пользовался, пока я жила в нищем доме кузнеца.
"А может быть и сегодня", - на мгновение Хосе сбился, но мысль о деньгах перевесила все остальное.
- Он пользуется твоим приданым, в то время как ты проводишь время в жалкой гостинице. Пользуется твоим приданым и, возможно, на других женщин. Может быть он уже присмотрел себе жену... Ту, на которой снова остановит свой взгляд герцог Гандии.
Хосе немилосердно перевирал хронологию, по его словам выходило, что и с Литой было именно так: сначала ее захотел Хуан Борджиа, а потом уже Родриго Энрикес решил на ней жениться, только это было совсем неважно. В главном-то он прав, не так ли?
- Мой долг исправить эту ошибку, - сказал твердо, в который раз уже спрашивая себя, не поспешил ли, но убеждая, что, подобно кузнецу, гнет металл пока он горячий.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 13:48:19)
- На других женщин, - как эхо повторила Лита.
В ней поднялась жгучая ревность. Нет, она не ревновала мужа к другим женщинам. Пожалуй, никогда она не была настолько холодна к нему как к мужчине, как сейчас. Но мысль, что он пользуется тем, что принадлежит ей, что он получил что-то, а она - ничего, казалась невыносимой.
- Жениться? - холодно переспросила Лита. - Он не может жениться, пока не разведется со мной. А развестись, пока не знает, где я. Бедняжка! С его благородством он не сможет взять себе приличную любовницу.
- И тогда ему будет необходимо тебя найти...
Сейчас Хосе не играл роль, на этот раз он и сам всерьез задумался над перспективами.
- Ты понимаешь, что это значит? Если твой муж вздумает снова жениться, ему придется перевернуть землю, чтобы тебя найти. Придется... И чем дальше он будет тебя искать, тем больше у него будет причин стать покладистым.
Хосе громко расхохотался, конечно, дон Родриго - не герцогиня Гандии, но он ей - не чужой, так что его неприятности, косвенно, могут затронуть и Марию Энрикес. Этого, конечно, мало, но ведь это только начало.
- Нет, дорогая, дома тебе точно показываться нельзя, - Хосе ущипнул Литу за щеку. - Напротив, нам с тобой нужно будет спрятаться так, чтобы появиться в миру не раньше, чем мы этого захотим.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-03-2018 14:00:29)
- Придется, - согласилась Лита. - Если он не решит ждать трех лет, пока меня признают умершей. Но даже если он на такое вдруг решится, всегда можно объявиться за месяц до истечения срока.
Она очень хотела что-то придумать. Что-нибудь такое, что бы принесло ей очередную порцию благосклонности дона Хосе, и что бы приблизило месть ненавистному мужу.
По мелькнувшей по лицу мужчины тени она поняла, что идея с долгим сроком ему не понравилась, и поэтому поспешила исправить его неудовольствие.
- Но зная его, зная, как он хочет развода, хотя у него и нет пока невесты... Ждать так долго не придется.
- Не думаю, что он станет ждать три года, - хмыкнул Хосе, оставляя соображения почему при себе
Быть посмешищем всего двора, когда мало того, что твоя жена наставила тебе рога самым постыдно откровенным способом, так еще и не имея возможности хотя бы что-то изменить... Нет, дон Родриго не потерпит неизвестности, он будет искать Кармелу.
На самом деле, идальго еще поупражнялся в возможном и невозможном, но решил, что на сегодня потрясений для теперь уже любовницы более чем достаточно. Нужно показать ей, что она умница, что вспомнила о муже, нужно еще раз убедить, что кроме Хосе, у нее больше никого нет. Значит, оставим до завтра разговоры о делах, время выхода Хосе-влюбленного.
- Ладно, к этому вопросу мы еще вернемся.
Хосе мягко забрал из рук Литы почти нетронутый бокал, собрал оставшуюся посуду и выставил из комнаты за дверь. Вернувшись обратно в постель, он оценивающе посмотрел на Литу, затем, что-то про себя решив, лег на спину и притянул женщину к себе.
- У тебя был сложный день, моя хорошая. Отдыхай, у нас с тобой еще много ночей впереди.
Эпизод завершен
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » У страха глаза велики. 07.07.1495, окрестности Хативы