История продолжается. У плывущих в одной лодке и судьба одна. 04.07.1495. Гандия
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » У страха глаза велики. 07.07.1495, окрестности Хативы
История продолжается. У плывущих в одной лодке и судьба одна. 04.07.1495. Гандия
Три дня и две ночи если не сделали из Хосе и Литы сообщников, то существенно сократили расстояние между ними. Тем более, что не предпринимая для этого могущих оскорбить шагов, Хосе всячески способствовал сближению. Он не скупился на комплименты, но хотя и назывался на постоялых дворах мужем, смиренно ложился на самом краю кровати. Выражая свое восхищение, он вел себя уважительно, а если иногда и задерживал взгляд или чуть дольше не убирал руку, то тут же спохватывался.
Они ехали с частыми остановками, когда же до Хативы осталось всего лишь три-четыре часа пути, Хосе внезапно остановил жеребца и, спешившись, обошел вокруг животного. Он кривил губы, морщил лоб и всячески показывал свою тревогу, после чего с тяжелым вздохом признал, что хоть путь и недолог, но конь от усталости едва не падает, так что придется им до ближайшей таверны дойти пешком и вообще будет лучше, если они там и заночуют.
- Заодно и осмотримся, донна, а уже утром тронемся в путь, - помогая Лите слезть с лошади, приговаривал он и, задержав ее в объятьях на краткий миг, вздрогнул и разжал руки. - Слишком жаркое солнце, устал, бедняга.
Хосе провел рукой по взмокшей холке жеребца и про себя подумал, что сейчас он не особо-то и лукавит.
"У меня в запасе только эта ночь. Придется что-нибудь придумать".
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (16-02-2018 16:25:16)
В первый день пути Лита про себя молилась, чтобы путь стал короче, а лошадь ехала быстрее. Оставаться на постоялом дворе в одной комнате с доном Хосе в первую ночь было очень страшно, и она чуть было не пожалела о том, что вообще решилась бежать. Когда ночь стала совсем черной, а шумы, доносящиеся из зала, где пили и ели, перестали долетать, Лите, лежащей спиной к своему спутнику, а лицом почти упирающейся в стену, кузнец Муцио показался добрейшим человеком. Но ночь прошла тихо, следующий день пролетел без происшествий, а следующая ночь обошлась без сюрпризов. Лита успокоилась совершенно, и горячие взгляды дона Хосе уже не тревожили ее. Лита, сама того еще не понимая, ловила их и получала от того удовольствие. К концу третьего дня она уже не торопилась, а наоборот, радовалась постоянным остановкам и раннему приезду на постоялый двор. Она даже не удержалась от того, чтобы поддразнить дона Хосе, стараясь дотронуться до его руки, прижимаясь спиной, когда они были на лошади, или ослабляя корсет платья, чтобы вырез выглядел привлекательнее.
Теперь, когда к вечеру четвертого дня Хосе сообщил, что им придется уже остановиться на ночь, Лита поняла, что очень обрадовалась. Хатива была близка и пугала неизвестностью. Провожатый же казался таким уже знакомым, понятным и замечательным, что Лите все больше склонялась к мысли, что надо принять его предложение. О том, что здесь не стоит доверять своему страху и симпатии, а лучше обратиться к разуму, Лита не думала.
- Я тоже очень устала, - с картинной томностью сообщила она дону Хосе. - И с радостью остановлюсь на ночлег.
Солнце еще даже не начало клониться к горизонту.
До постоялого двора идти пришлось недолго, на самом деле Хосе остановил жеребца не ранее, чем увидел крыши жилых домов и в одном из них безошибочно определил таверну. Он оставил Литу в тени оливы и пошел справиться насчет свободной комнаты. Намекнув необъятной в талии, что твоя бочка хозяйке, что его жена в особом положении и поэтому нуждается в полном покое, он получил комнату, выходящую окнами во внутренний двор, после чего отправился за Литой.
На людях он избегал к ней как-то обращаться, ведь «донья Кармела» не соответствовало легенде, а разговаривать с Литой, как с женой, не мог - при том, что иное выглядело бы странным, это все равно могло бы заставить его спутницу насторожиться. Вот и сейчас он сначала огляделся по сторонам, а затем, убедившись, что никто не может услышать его слов, негромко произнес:
- Все получилось лучшим образом: комната с широкой кроватью и альковом для умывания, жеребца пристроил на конюшню, там о нем позаботятся. И вот что еще - до Хативы осталось всего ничего, так что я решил, что лучше бы нам не показываться в общей зале, и договорился, чтобы ужин нам попали прямо в комнату.
С самого начала было заведено, что первой располагалась Лита, а Хосе под каким-либо предлогом пережидал снаружи, тем самым давая Кармеле спокойно освежиться. Вот и сейчас, препроводив «жену», он вышел во внутренний двор и вернулся не ранее, чем по его мнению дама завершила свой туалет.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (18-02-2018 16:15:49)
Донья Кармела, как и раньше, воспользовалась помощью местной служанки. Ей же она отдала рубашку, наказав выстирать и высушить к следующему дню, и платье, служившее ей все время в качестве узла для немногочисленных вещей, чтобы как следует его вычистить.
Все эти нехитрые приготовления были приурочены к следующему дню, когда Лита думала появиться пред очи своих родителей и братьев. Правда, чем дальше, тем меньше эта встреча была для нее желанной.
И хоть она не хотела себе в том признаваться, но все чаще вспоминала слова дона Хосе, сказанные им в первый же день. Он не повторял их, но тем вернее они проникали в ее сердце и завладевали мыслями.
И если в начале, рисуя себе встречу с родными, Лита представляла себе плачущую от счастья мать и гневающихся поведением дона Родриго отца и особенно братьев, теперь картина перед ее взором стояла другая. Мать плакала уже без умиления, отец был недоволен ею, а кузены не спешили знакомить ее со своими женами.
При мыслях о родном доме Лите становилось все страшнее.
Хосе коротко стукнул в дверь и сразу вошел. Он не собирался таким образом застать Литу врасплох, просто странно выглядит тот муж, который терпеливо стоит под дверью в комнату жены и ждет разрешения зайти. Тем более, если это и его комната.
- Скоро ваше желание исполнится, - произнес он будто с сожалением и, отвернувшись, добавил негромко, но так, чтобы у Кармелы была возможность услышать. - Дай бог, если я ошибаюсь.
Наклонившись над тазом для умывания он плеснул себе водой в лицо - несмотря на то, что комната находилась на теневой стороне, здесь все равно было душно, да и обуревавшие Хосе мысли не способствовали холодности ума. Этой ночью он должен соблазнить жену Родриго Энрикеса, другого случая может и не представиться, вот только как подвести ее к этой мысли, чтобы близость не показалась насилием? Вариантов было немного и лучший из них - вино. Оставалось убедить Литу выпить больше обычного, и причина должна хотя бы казаться веской. Можно сыграть на том, что вино успокоит ее и позволит хорошо выспаться, чтобы предстать перед глазами родных посвежевшей. А можно предложить устроить прощальный вечер, добавить во взгляде неизбывную грусть и время от времени тяжко вздыхать. Пожалуй, так будет лучше всего, ведь для влюбленного свойственно пытаться.
В раздумьях дон Хосе подошел к окну и, выглянув на улицу, с досадой воскликнул:
- Подумайте, я надеялся, что во внутренний двор могут заходить только постояльцы, но судя по тому, сколько здесь собралось народу, столуется в этом трактире едва ли не половина жителей Хативы!
Конечно, он несколько преувеличивал, но и на самом деле во дворике было довольно людно. Не то, чтобы Хосе волновало чужое присутствие, скорее он не хотел, чтобы в этот вечер Лита отвлекалась на что-нибудь кроме него самого.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (19-02-2018 20:06:19)
- Там так много людей? - переспросила Лита и предпочла поддаться не любопытству, а осторожности, отошла от окна.
Они еще не доехали до Хативы, но сравнение толпы с половиной ее жителей сделало свое дело: ей стало страшно, что тут могут оказаться какие-нибудь знакомые или друзья дома. Кармела Борха, вдвоем с мужчиной на постоялом дворе и в одной комнате! За такую славу семья точно ее не поблагодарит.
- Как хорошо, что вы решили заказать обед сюда, дон Хосе, - сказала Лита, забираясь на кровать, стоящую далеко от окна. - Я... не люблю находиться в толпе.
А если там один из ее братьев? Встреча, за возможность которой еще три дня назад Лита многое бы отдала, сейчас представлялась страшной и опасной в своей непредсказуемости. Если бы можно было поговорить сначала с матерью! Она так добра и снисходительна. С другой стороны, она всегда слушается отца и никогда не держит от него секретов.
- До завтрашнего дня еще столько времени, - некстати вдруг сказала Лита, чувствуя, что отсрочка ей очень приятна.
Для Хосе опасение в голосе Литы прозвучало как музыка. Не оборачиваясь, он все равно будто видел все, что она делала: вот сдерживаемый вздох, лучше любых слов говорящий что, добравшись до Хативы, донья Кармела счастливей не стала, ее тихие шаги и скрип дерева - сейчас она ищет утешения в постели и ей страшно настолько, что она уже не думает о двусмысленности своего убежища, и, наконец, тоскливое сомнение и вроде даже надежда, что завтрашний день наступит нескоро.
- Да, времени еще много, - грустно подтвердил он и его плечи поникли - именно так по мнению дона Хосе и вел бы себя безутешный влюбленный, которому злосчастная судьба уготовала скорую разлуку.
Убедившись в мутном отражении, что на его лице отображается лишь скорбь, он обернулся к Лите:
- Обед будет нескоро, трактирщица предупредила меня, что слишком много народа и она не успевает обслуживать. Я вот тут подумал... Может быть мне выйти во двор и потолкаться среди людей? Вдруг я услышу что-нибудь для нас интересное?
Особого плана у Хосе не было, только наметки, просто он хотел, чтобы даже краткое его отсутствие вызывало у доньи Кармелы беспокойство, зачастую боязнь одиночества привязывает женщину сильнее и вернее самой горячей любви.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (23-02-2018 16:02:13)
- Да, конечно, идите, дон Хосе, - постаралась безмятежно улыбнуться Лита.
Ей нравилось, как ее спутник пытается скрыть свое волнение и отношение к ней - все его хитрости она принимала за чистую монету. Разрешить ему пойти показалось ей хорошей возможностью прогнать его со своих глаз и тем самым сделать чуточку более несчастным, чтобы потом приятнее было его удовольствие от того, что он вернулся.
Но едва за доном Хосе закрылась дверь, как Кармела пожалела, что отпустила его. Она старалась даже от себя скрыть, что волнение перед завтрашним днем усиливается с каждым мгновением, а в одиночестве все стало еще хуже. Лита думала о том, что завтра попрощается с Кармона и окажется среди своей семьи. Но ожидание было неприятным: она не видела всех уже больше года и не знала, какими они стали и что вообще происходит в доме ее родителей. И еще меньше можно было предсказать, как они отнеслись к рассказам дона Родриго, если тот решил с ними объясниться. На фоне неизвестности дон Хосе казался таким понятным и знакомым. И таким влюбленным! Что спаситель влюбился в спасенную им женщину, было для Литы таким же естественным ходом событий, как что за сверкнувшей молнией раздается раскат грома. Она перебирала все моменты, когда он не мог удержать своих чувств: вот он помогает ей сесть на лошадь, вот помогает спешиться, вот отворачивается от нее, гасит свечу и долго ворочается, не смея повернуться. И она чувствует его волнение и замирает от удовольствия.
Несколько раз Лита честно пыталась подумать о том, как начнет завтрашний разговор с отцом, но мысль неуклонно съезжала на воспоминания о доне Хосе. Иногда она поддразнивала его, позволяя увидеть чуть больше, чем было прилично, или задерживая руки на его плечах, когда он помогал ей спешиться, или специально дотрагивалась до его руки и задерживала это движение. Он так вспыхивал каждый раз! И всего этого она лишится завтра...
Лита вздыхала и снова пыталась подумать о важном...
Хосе не спеша прошел в общий зал, заказал вина и легкую закуску и довольно приятно провел время, не забывая, впрочем, посматривать на дверь - на тот случай, если вдруг Кармела осмелится покинуть комнату. Затем так же неторопливо вышел во внутренний двор и присел в тени неподалеку от группы что-то жарко обсуждающих мужчин. От нечего делать он прислушался к разговору, но те вспоминали какого-то общего знакомого, чье имя ничего Хосе не сказало, потому история не вызвала никакого интереса. Задерживаться дольше не было смысла, да и по расчетам Хосе настал тот момент, когда Кармела пора начать тяготиться одиночеством, так что можно и возвращаться. К тому же у него появился план, и при удачном стечении обстоятельств - не такой уж и плохой.
На этот раз он не стал стучать, а сразу вошел в комнату.
- Донья Кармела, нам нужно серьёзно поговорить.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (25-02-2018 18:33:45)
К тому времени, когда Хосе вернулся, Лите показалось уже, что прошла целая вечность. Именно сегодня она волновалась и боялась всего. Раньше уходы Хосе не производили на нее впечатления, но теперь она даже успела подумать, что он бросил ее и сбежал, оставив одну устраивать свои дела и добираться до родственников. А если он как-то узнал настроения ее родителей и предпочел с ними не связываться? Или получил от них денег за то, чтобы уйти в тень? Но он казался таким влюбленным! Ах, она сама виновата! Надо было как-то поощрить его, дать надежду. Может быть, так бы он оказался более верным.
В мыслях Литы дон Хосе был уже далеко, поэтому его появление было встречено ею с радостью почти настоящего приятного удивления, впрочем после его слов быстро оборвавшегося неприятным предчувствием.
- О чем же вы хотите поговорить, дон Хосе?
Храня молчание и тем самым нагнетая обстановку, Хосе пришел внутрь комнаты. Он морщился, словно от неприятных мыслей, несколько раз в раздумье взглянул на Кармелу, но так и не произнес ни слова. Он даже набрал в легкие воздуха, будто намереваясь что-то сказать, но передумал. Было видно, что новости он принес не из радостных, и теперь не решается о них рассказать.
- Не представляю, как я вам об этом скажу!
В мнимом отчаянии он ударил кулаком по столу, вторую же руку спрятал за спину и скрестил пальцы. Он часто лгал и не считал это таким уж страшным грехом, но сейчас для основательности того, что он скажет, ему придется призвать в свидетели высшие силы, а в этом случае любая предосторожность не будет лишней.
Хосе тяжело вздохнул и печально посмотрел на Литу.
- Видит бог, донья Кармела, никогда еще мне так не хотелось ошибиться. Возможно, бог и направил нас в эту гостиницу, он и подсказал мне, что нужно выйти во двор... Боже мой, как я подумаю, что было бы, если бы я случайно не услышал тот разговор!
В изнеможении, не таком уж притворном, настолько эмоциональна была его речь, Хосе рухнул на стул и обхватил руками голову. Вид идальго просто олицетворял отчаяние.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (26-02-2018 20:44:24)
За прошедшие дни Кармела уже успела привыкнуть к тому, что дон Хосе - защитник, дарящий ей уверенность в завтрашнем дне, охраняющий от напастей и спасающий от тюрьмы, которой так цинично думал ее унизить муж. И теперь видеть такого человека в отчаянии было очень страшно. Лите хотелось подойти к Хосе, прижаться к нему и попросить не говорить больше таких страшных слов.
Но даже она бы не сделала такой глупости.
Что же он мог услышать? Они недалеко уже от дома, и подслушанный разговор о семье Борха не был бы странным совпадением. В голове Литы возникли тысячи ответов. Что-то случилось с ее семьей? Кто-нибудь умер или погиб? Появились новые враги? Началась вражда с каким-нибудь влиятельным семейством? Или приехал дон Родриго?
- Что же случилось? - губы Кармелы задрожали, а голос опасно зазвенел, готовый обернуться рыданием.
- Я случайно услышал... - голос Хосе звучал глухо, так, будто он говорил сквозь свернутую в несколько слоев ткань. - Я услышал... - повторил он вскинул голову. - Нет, я не могу вам лгать, сначала это было действительно случайно, и мне стыдно признаться в этом, но потом я уже подслушивал. Не думайте обо мне плохо, донна Кармела, я никогда бы не опустился до этого если бы... если бы не услышал ваше имя.
Теперь Хосе смотрел в стену, но краем глаза ему было видно лицо Литы и он мог наблюдать за производимым его словами впечатлением.
- Сначала я подумал, что речь идет о какой-нибудь другой донне Кармеле, даже когда стало ясно, что надежды тщетны - все равно надеялся. До того момента, пока не упомянули имени вашего мужа, дона Родриго.
Он видел, что Лита на грани слез, поэтому несколько разбавил краски, идальго хотел напугать Литу, но не вызвать панику.
- Разрешите мне обойтись без подробностей, донья, мой язык не поворачивается пересказать все, что я услышал, скажу лишь, что ваша семья ждет вас с нетерпением, только не для того, чтобы обнять свою дочь, а чтобы без промедления вернуть блуд... ох... - Хосе замолчал, как бы подбирая слова, потом вздохнул и махнул рукой. - В общем, стоит вам появиться, как к дону Родриго направят гонца.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (02-03-2018 14:47:38)
- Что?
В этом коротком вопросе было все: и недоумение, и страх, и нежелание мириться с неизбежным. Лита подурнела на глазах: широко распахнутые глаза не красили ее, лицо посерело и вдруг обозначилось складками, которых у нее никогда не было.
Она не могла поверить, и одновременно ей казалось, что именно так и должно быть. Дон Родриго узнал и захотел вернуть ее. Родители не считают нужным ему в том препятствовать. Зачем она им теперь нужна? Опозорившая семью дочь, наверное, более удобна, если находится во власти мужа, чем если с ним за нее приходится спорить. Все было напрасно.
- Вот, значит, как они решили...
Лита свернулась в комочек и забилась в угол кровати, чувствуя себя одинокой как никогда.
При виде посеревшего от страха лица Литы Хосе на мгновение почувствовал жалость, но быстро задавил в себе это чувство. Он пересек комнату и опустился подле Кармелы на кровать. Коснувшись ее плеча, он притянул ее к себе.
- Не вините своих родных, донна, - вздохнул он. - Наверное, они по-настоящему вас не знают, потому и поверили в то, что им сказали. Мне ли не знать.
Осторожно взяв руку Кармелы и поцеловав запястье, Хосе выпустил Литу из объятий.
- Простите, донья, - глухо произнес он и, резко встав, направился к двери. - Пойду распоряжусь, чтобы поскорее принесли вино, вам это лишним не будет.
Этой ночью Кармела Борха станет его любовницей, но она должна сама сделать первый шаг, вино и страх ей в этом помогут. Если этого не произойдет, значит, он вообще ничего не понимает в женщинах.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (03-03-2018 10:56:21)
Оставшись одна, Лита впала в еще большую панику. Комната казалась ей тюрьмой и ловушкой: если кто-нибудь узнает, что она тут, ей уже не выбраться. Ее мысли скакали с одной на другую, и одна сменяла противоположную. Просто так уехать? Нет, надо поговорить с отцом, удариться ему в ноги, рассказать все. Может, даже чуточку преувеличить свое бедственное положение в деревне. Да, но если он все равно отдаст ее мужу, то никакого спасения уже не будет! В следующий раз ее запрут так, чтобы уже не было и надежды вырваться. А если вообще в темницу? Сначала эта мысль показалась ей безумной, но потом - вполне возможной. Герцогиня Мария, конечно, откликнется на просьбу дона Родриго и похлопочет о том, чтобы в каком-нибудь замке или крепости для его жены нашли место понадежнее. А если это будет совсем далеко? В какой-нибудь Астурии? Кармела там никогда не была, зато много раз слышала о холодных ветрах, дующих на севере даже летом, о неожиданных дождях и штормах, о ледяном горном воздухе. От этих мыслей ей стало холодно, как будто на дворе стоял не жаркий валенсийский июль.
Но можно ли уехать, даже не попытавшись? Лита силилась придумать, как же сделать так, чтобы объясниться с отцом, но при этом не оказаться в его власти. Задача была неразрешимой, и Лита решила, что совет дона Хосе нужен как никогда. Милый дон Хосе... Так она уже давно называла его про себя, искренне считая благородным и верным спутником. К тому же с какой горячностью он на нее смотрел! И при этом не позволил себе ни разу ничего лишнего. "Надо все-таки дать ему надежду", - подумала Лита. Эта мысль оказалась очень приятной, что так легко было принять за ее правильность.
Отредактировано Кармела Борха (04-03-2018 11:31:48)
- Открой мне дверь, я сам все занесу, - Хосе забрал из рук служанки поднос, на котором стоял кувшин с вином и два кубка. - Когда будет готов ужин, постучишься и оставишь у двери. Все поняла? - медная монета перекочевала из рук в руки. - И упаси тебя боже заглянуть в комнату, моя жена себя неважно чувствует и меньше всего ей хочется видеть кого-то чужого. Тем более... - он взглянул на озорное лицо служанки, чью смазливость не портила даже полоска сажи на щеке, и усмехнулся, - такого хорошенького.
Хосе вошел в комнату и, поставив поднос прямо на постель, вернулся и закрыл дверь на щеколду.
- Не переживайте, донья, просто так сюда никто не войдет. Даже если сюда заявится ваш муж, ему придется уйти восвояси, потому что я его не пущу.
Довольно смелое заявление, учитывая, что дон Родриго имеет все права на свою жену, но Хосе легко дал это обещание, он-то знал, что никто, кроме разве что служанки с ужином, сюда не придет.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (09-03-2018 15:36:42)
Нахохлившаяся Кармелита молча подвинулась, уступая место дону Хосе и подносу с вином. От того, что о ней позаботились, у нее выступили слезы, и она едва удержалась, чтобы не заплакать. Обманутый наследник казался ей сейчас самым дорогим человеком во всем мире. Он не был богат, и она обещала ему щедрое вознаграждение родных за то, что он поможет ей добраться до дому. И что же теперь? Дон Хосе прекрасно знал, как мало у нее денег, почти вообще нет. Ему ничего не стоило привезти ее в Хативу. Пожалуй, ему бы выплатили вознаграждение за то, что он отдал ее родным и лишил их неприятных объяснений с доном Родриго и необходимостью ее разыскивать. Он мог бы уже забрать деньги и уехать, навсегда забыть о ней.
А вместо этого он утешает ее, поит вином, кормит и не собирается сбежать.
"Он действительно влюблен", - подумала Лита, с обволакивающей нежностью следя за движениями дона Хосе. - "Все-таки надо дать ему надежду".
- Садитесь, дон Хосе, - Лита вдвинулась в глубь постели, освобождая добрую ее часть. - Пожалуйста, выпейте со мной вина, не уходите больше, - она положила ладонь на его руку, сопровождая жест умоляющим взглядом.
- Если вам это будет не в тягость, донья.
Нежные слова - нежными словами, а дело - делом. Хосе налил полный бокал Лите, плеснул себе чуть больше половины, при этом сделал это все одной рукой, словно не решаясь пошевелить той, другой, которую накрыла своей ладонью Кармела. В некотором роде так оно и было, только это опасение было вызвано не трепетом влюбленного, он просто не хотел спугнуть Литу, тем самым заставив ее сделать шаг назад.
- За вас, донья, за то, чтобы все невзгоды остались в прошлом, а ваши враги оказались поверженными.
Глядя в глаза Кармелы, Хосе пригубил вино и не отвел взгляда до того момента, пока не увидел, что в бокале Литы осталось вина едва ли наполовину. Он тут же подлил ей еще, для вида освежил и себе:
- За вашу красоту, донья. За красоту, просто смотреть на которую даже больно.
Он сделал еще глоток, судорожный, словно в горле стоял ком. Теперь было главное не переиграть.
Отредактировано Хосе Рамон Кармона (09-03-2018 16:01:06)
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. О tempora! O mores! » У страха глаза велики. 07.07.1495, окрестности Хативы