Валентина моментально проснулась от короткого стука.
- Уже не сплю, - испуганная неожиданностью визита, она села на постели. - Что-то случилось?
Наверняка что-нибудь произошло, иначе зачем принцу Сквиллаче покидать приём? Не для того же, чтобы среди ночи внезапно навестить беременную любовницу.
Тина не обманывала себя - Джоффре хорошо к ней относился, он будто не замечал обратной разницы в возрасте, а, может, и в самом деле не придавал ей такого значения, да и в постели, хотя сравнивать Валентине было не с кем, у них была гармония, и все же она до конца не верила в долговременность этих отношений. Особенно сейчас, когда она с каждым днём будет выглядеть все хуже и хуже. Перестав уже быть старшей подругой детства, она могла лишиться и статуса любовницы, тем более, что и статуса такого не было. Просто... просто Джоффре к ней приходил.
- Подожди, я зажгу свечу! - она вытянула руку ладонью вперёд, словно стараясь этим жестом задержать Джоффре.
На самом же деле все объяснялось довольно просто: комнате было темно - тусклый свет молодого месяца не был помехой для сумрака. Разумеется, принц Сквиллаче знал где что стоит, но вряд ли бы он заметил приставленную к кровати низкую скамейку, на которой стояло заготовленное на всякий случай ведро. Пока ещё пустое. Этим утром Тину уже спасла такая предусмотрительность.

Отредактировано Валентина Манчини (09-05-2017 08:51:07)

Подпись автора

Бедная родственница
Бедность - не порок

Огонек от одной свечки был слишком слаб, чтобы осветить всю комнату, но после темноты и его было достаточно, чтобы увидеть очертания предметов. Смущаясь непривычной ситуации, Тина отодвинула в сторону скамейку с ведром; дело было не в ночном визите - маленьким, Джоффре часто прибегал к ней поздними вечерами и не раз потом засыпал с ней в одной постели, и теперь такое тоже бывало, только засыпали они не сразу, но сейчас, когда она узнала о причине своего долгого недомогания, все как-то изменилось. Это ведро... Некоторых вещей мужчинам лучше не знать или, как уверяла Адриана, лучше делать вид, что их и вовсе нет.
А как сделаешь вид, если при одной только мысли об утре заранее начинает мутить?

Валентина села на постель и, хотя места было предостаточно, подвинулась, оставляя за Джоффре право решать, где ему хочется присесть.
- Я их почти не вижу, я не так часто выхожу из комнаты. Разве что случайно...  - поежилась она при упоминании о Лучано.
Тине не хотелось признаваться, что тот стал одной из основных причин ее затворничества, но Джоффре будто ждал продолжения, поэтому она после небольшой заминки добавила.
- Орсо - он тихий, не знай я, что он приехвл, могла бы и не догадаться о его присутствии. А вот его кузен, он другой. Я не знаю, как бы он вёл себя, если бы здесь была мадонна Адриана, но сейчас мне кажется, что он чувствует себя хозяином. Во всяком случае, слугам от него достаётся больше, чем от Орсо.
Несмотря на то, что Тина всегда держалась на расстоянии от прислуги - раньше это помогало ей не приравнивать себя к ним, а теперь уже и подавно не за чем, ей все равно было известно, о чем шепчутся в людской. Поэтому она не просто так думала, она это знала.

Отредактировано Валентина Манчини (11-05-2017 06:50:32)

Подпись автора

Бедная родственница
Бедность - не порок

- Она знает?...
Вопрос повис в воздухе. Разумеется, графиня деи Каттанеи знает, иначе бы к чему вообще весь этот разговор? Валентина почувствовала себя щепкой, попавшей в водоворот. Джоффре хотел как лучше, но он не понимал, что у неё только-только начало все налаживаться здесь, а теперь получается, что она должна все это бросить. А если у неё не получится ужиться с мадонной Ваноццей? Сможет ли она после этого вернуться? И что скажет на ее самовольство мадонна Адриана?
Тина обняла себя за плечи: "Что скажет, что скажет... Разве не она сама подтолкнула меня к этому? Если бы не она, вообще неизвестно как бы все было".
Именно после разговора с Адрианой Тина и взглянула на Джоффре иначе. Скорее всего рано или поздно они бы легли вместе в постель, но возможно что и нет. Так что мадонна де Мила в некотором роде в ответе за случившееся. Но уезжать в неизвестное было страшно, страшнее даже, чем лгать в доме кардинала Орсини.
"А если я откажусь, останется ли со мной Джоффре? Он уже сейчас злится, то ли ещё будет".

Валентина привыкла к тому, что ей нужно скрывать свои мысли, поэтому если в ее вопросе и были слышны сомнения, то самую малость.
- В качестве кого ты мне предлагаешь переехать? - спросила без вызова, будто речь шла о каком-то пустяке. - И что на это скажет твоя жена?

Отредактировано Валентина Манчини (12-05-2017 05:10:09)

Подпись автора

Бедная родственница
Бедность - не порок