В "Старой голубятне" было весело так, как и положено на карнавале. Толпа гуляла, и Лоренцо и его окружение, наряженные собственными слугами, вели себя так, как было предписано их костюмом. Если и можно было заподозрить со стороны подвох, то только потому, что синьор Флоренции и его спутники не задавались и не выпячивали знаки дома Медичи так, как обязательно бы сделали настоящие слуги.
Впрочем, на карнавале этого не ждет никто и ни от кого.
Заняв лучший стол, Лоренцо пил, смеялся над скабрезностями остряка Луиджи Пульчи и горланил со всеми непристойные песни. Толпа, пришедшая в восторг от песни "Красотки", где обращение к легкомысленным женщинам было прямым и без лишних иносказаний, потребовала тройного повторения, не подозревая ни кто автор, ни что он сидит прямо рядом с ними. *
Но за весельем, несмотря на количество выпитого неразбавленного вина, Лоренцо иногда испытывал легкое беспокойство, и чем дальше, тем большее. Джулиано так и не появлялся, а времени прошло уже много. И если до этого, когда Лоренцо с компанией хохотали на улицах над возведенным в папский сан нищим или коронованным бродягой, это еще можно было объяснить тем, что с братом они разминулись, то теперь отсутствие Джулиано должно было быть вызвано чем-то другим. О "Старой голубятне" тот был прекрасно осведомлен.
- Да брось ты, - шепнул ему догадавшийся Анджело Полициано. - Нашел сговорчивую красотку.
- Хотелось бы верить, - кивнул Лоренцо. - Но последняя женщина, с которой я его видел, на красотку никак не походила.
Чем дальше, тем больше он был уверен, что уже раньше видел толстуху, и желание вспомнить, где, назойливой мухой мешала думать о другом. Лоренцо злился и на это неотвязное желание, и на то, что память подводила его. Он считал, что способность запомнить каждого, с кем пришлось увидеться близко, - обязательная черта настоящего правителя.
- От красотки до уродины всего-то десяток лет, - пьяно пофилософствовал Пульчи.
- Вот черт, - вырвалось у Лоренцо.
Сочетание красоты и уродства было тем толчком, что подстегнул память. Эту старуху он видел рядом с прекрасной женой Марко Веспуччи. Той самой, от которой недавно предостерегал своего брата.
"Да нет", - хотелось сказать себе. Но он уже понял, что "да". Теперь было понятно, с чего такая доброта к уродливой женщине и неожиданное желание остаться с ней вдвоем.
- Вот появился, - первым заметил Джулиано остряк Пульчи.
Лоренцо поднял глаза и кивнул брату, наблюдая, как тот подходит к столу. Только слепой бы не заметил, что видит перед собой совершенно довольного мужчину.
- Я же тебя просил, - многозначительно сказал Лоренцо брату, когда тот подошел к столу.
- О чем? - встрепенулся Анджело.
- Не задерживаться, - ответил Лоренцо, внимательно глядя на Джулиано.

Подпись автора

Анкета персонажа

- Вообще-то, предупреждая, я имел в виду другое, - с обреченным видом ответил Лоренцо. - Что не надо отбирать жену у друга. Даже на время.
Он с явным сожалением посмотрел на брата. Джулиано в чем-то был совсем другой. Лоренцо в своих действиях, даже страстях, следовал определенным правилам. Восхищаясь знатными дамами, он не позволял себе перейти с ними весьма определенную грань. Для удовольствия были совсем другие женщины - те, что ждали его на вилле во Фьезоле. Лоренцо не желал оскорблять кого-нибудь из своих друзей и сторонников, вступая в связь с их женами или незамужними дочерьми. Да и внебрачные дети - не то, что нужно тому, кто решил установить династию. Но Джулиано, как с грустью видел Лоренцо, был далек от того, чтобы поступиться сильным желанием.
- И не обманывайся хотя бы в том, что можешь сделать так, чтобы никто ничего не узнал. Тайна в руках бога. Если ему не угодно сохранить ее, то случай не замедлит себя ждать.

Подпись автора

Анкета персонажа