"Никогда не разговаривайте с незнакомцами" (с), по дороге из замка Святого Ангела к охотничьему домику, расположенному недалеко от Рима.
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Si vis pacem, para bellum » Никогда не разговаривайте с незнакомцами. 03-04.01.1495. Рим
"Никогда не разговаривайте с незнакомцами" (с), по дороге из замка Святого Ангела к охотничьему домику, расположенному недалеко от Рима.
А ведь когда-то свое умение изображать других людей Оттавия считала странной прихотью создателя, наградившего ее талантом, годным только на то, чтобы веселить других. Оказывается, это было благословение, без которого ей бы сегодня не выжить. Когда спина Пио исчезла в темном проеме высокой двери замка, Оттавия кивнула слугам и наемникам. Носилки тронулись с места. Никто ничего не заподозрил. Девица Берти, наконец, задернула занавесь паланкина и, закрыв глаза, со вздохом облегчения откинулась на подушки. По спине и вискам скользнули липкие капли ледяного пота. Только сейчас Оттавия поняла, как сильно она волновалась. Дальше будет еще сложнее, но пока у нее есть короткое время для передышки.
Неожиданное шевеление напротив заставило ее вздрогнуть и открыть глаза. В паланкине она была не одна! По неясному шевелению Оттавия, вглядевшись, даже в почти полной темноте узнала Пантисилею, служанку Лукреции Борджиа. Та молчала.
На короткое время Оттавия поддалась панике и чуть не бросилась из паланкина прямо под копыта коней наемников, но все-таки смогла сдержаться. Она не могла видеть в темноте выражения лица служанки, но молчание было красноречивым. Что же, Оттавию мало беспокоило недовольство служанки, а заговорить с ней придется. У нее очень мало времени, чтобы сказать важное - вскоре они достигнут ворот, где им придется оставить носилки и сесть верхом, тогда поговорить с глазу на глаз уже наемники им не дадут.
- Пантисилея, я сожалею, что тебе пришлось вместе со мной покинуть замок, но сделанного уже не воротишь...
Слова Оттавии были очевидной ложью - ей не было жаль ни капельки. После того, как она на пиру подала отраву сразу двоим кардиналам, ей море казалось по колено, а любое сомнительное действие - пустяком.
- Твое положение весьма незавидно, надеюсь, ты это понимаешь?
Пантисилея, надо отдать должное умению Оттавии, не сразу поняла, что оказалась в носилках с самозванкой. Услышав же голос, так удивилась, что ей понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя. Кьяра слушала Оттавию и понимала, как же она ошибалась! Считала ее неприметной, не очень умной, а на дело-то как вышло... Ой-ой-ой.... Ну хитрая!
Кьяра не хуже Оттавии понимала, что произошло. Эта Берти решила сбежать с господскими деньгами!
- Думаю, что и ваша судьба, уважаемая монна Оттавия, немногим более счастливая.
Кьяра подалась вперед, чтобы собеседнице была лучше видна решимость в ее глазах.
- Мне очень не по нраву ваш поступок. А если я подниму шум?
Сказать - это одно, а вот сделать... Не решится она на подобное, поедет дальше, как миленькая, чтобы не оставить без присмотра хозяйские деньги. Но пусть эта змея немного понервничает.
- Поднимешь шум? - Оттавия фыркнула, но на всякий случай вцепилась Пантисилее в колено и зашептала, достаточно быстро, но четко. - Послушай, Кьяра. Не забывай, что сейчас я - твоя госпожа, а ты - моя служанка. И наемники в этом уверены. И если я только закричу и попрошу у них помощи и защиты от служанки, в которую вселился бес, они тоже сомневаться не будут. До замка ты не добежишь.
Оттавия отодвинулась и замолчала, предоставив сидевшей рядом девушке самой решить, понравится ли ей такое развитие событий. Не должно было, и все-таки Оттавия волновалась. Вдруг та решится, и у нее получится. Да даже если и не получится - мертвая Пантисилея ей нужна была не больше, чем пребывающая во здравии в замке. Сейчас, когда Оттавия была один на один (точнее на три) с наемниками, ей нужна была сообщница и помощница.
- Да, я взяла деньги. Герцогиня Пезаро отправила меня на верную смерть. Эти мешки, Кьяра, - моя единственная возможность остаться живой. А теперь, - Оттавия кашлянула и с силой закончила, - а теперь это и твоя единственная возможность.
- Зачем Ее светлости убивать? Если госпоже не понравилась ваша служба, она попросту могла выгнать, услать обратно домой. А убивать… Или вы успели натворить что-то очень плохое?
Странно, что первой мыслью было: «зачем убивать», а не отрицание, что это просто невозможно. Можно ли за считанные дни привыкнуть к мысли, что девушка с ангельским ликом способна на убийство? Как оказалось, можно это и принять, и оправдать, и продолжать любить, защищать.
Ответные угрозы Оттавии возымели такое же действие, как и ее собственные - совершенно никакого. Зато заставили признать воровство. Вот только Кьяра не сразу сообразила, зачем же простую служанку подкупать. Какая от нее теперь-то польза?
- И вы готовы отдать мне…. – она замялась, словно всерьез задумалась о своей доле, - …. половину содержимого мешков за право умереть вместе с вами? Спасибо, мадонна, очень щедрое предложение. А умрем мы с вами обязательно. Как только приедем в назначенное место, и там поймут, что вы не герцогиня Пезаро. Или вы уже придумали как сбежать от наемников?
- Ничего плохого ее светлости герцогине Пезаро я не сделала, Кьяра. Я просто узнала одну... тайну, - по губам Оттавии скользнула неприятная улыбка, но в темноте паланкина ее невозможно было увидеть.
Пантисилея перестала угрожать и начала задавать вопросы. Это было знаком, что все складывается неплохо. Осталось только этим правильно воспользоваться.
- Никто не поймет, что я не герцогиня Пезаро, пока в назначенное место не приедет сам герцог Пезаро. Но у нас есть до этого время. Кьяра, ты понимаешь, что когда он раскроет обман, ничего хорошего не ждет ни тебя, ни меня? И первой для того, чтобы сорвать злость, он выберет скорее тебя. Поэтому он не должен там нас найти. Мы должны быть уже далеко. Ты, я и деньги. Я хочу вернуться к родителям в имение в Пезаро. Мне придется договориться с одним из наемников. Я не могу предложить тебе деньги, потому что не знаю, сколько их у нас останется, когда мы доберемся до места. Дороги сегодня опасны. Возможно, платить за то, чтобы нас не тронули, нам придется очень часто. Я обещаю тебе половину от того, что мы довезем.
Тайну? Какаю же тайну могла узнать Оттавия? Единственной тайной последних дней было убийство в палаццо Санта-Мария, но жизни эта тайна не стоит. Или… промелькнула нехорошая мысль, что тайны могли быть еще и другие, вот только она про них ничего не знает. И очень неприятно сознавать, что госпожа ей не доверяет, скрывает от нее что-то.
- У монны Лукреции нет такой тайны, за которую можно убить человека? - несмотря на сомнения, преданно заявила Пантисилея. - Вам просто неприятно, что вас решили использовать, не так ли? Вот и наговариваете на Ее светлость. Хотя какая уже разница…
Да, разницы уже никакой. По собственной воле зашла в ловушку, которую подстроила эта змеюка. И еще Оттавия смеет говорить, что ее заботит судьба служанки. Лицемерка! Да ее только деньги заботят, а как только будет нужно, сразу же бросит свою сообщницу или отдаст на забаву. Какое холодное, лживое сердце.
И думает что она, Кьяра, точно такая же.
- А если я не соглашусь?
- У монны Лукреции тайны, может быть, и нет, - неприлично хихикнула Оттавия, - зато есть у ее брата Джованни. Неважно. Я тебе потом расскажу все, сейчас не до того... А что мне неприятно, что меня использовали, так чего тут странного, Кьяра? Я же шла к монне Лукреции, думала, буду жить, как у Христа за пазухой. Она же меня тогда выделила, с собой в Рим забрала. А что вышло? Одни попреки, насмешки или вовсе не замечают. Я же тихо терпела, но теперь-то на верную смерть послали. Что я должна была делать? Радоваться, что меня теперь зарежут или задушат по приказу Борджиа за то, что помогла сбежать ей?
Оттавия не выдержала и топнула ногой со всей силой, отчего за занавесью паланкина прозвучало едва слышное ругательство. Она еще должна оправдываться перед служанкой, развеивать ее сомнения! Эту обиду тоже стоило проглотить. Ей нужна была сообщница!
- Если ты не согласишься, Кьяра, то я сбегу с кем-нибудь из наемников одна. Не забывай, я сейчас для них - госпожа. А ты останешься ждать герцога Пезаро, - Оттавия сделала паузу. - Поехали со мной, Кьяра. Вдвоем нам будет не так страшно. Я не обману тебя, обещаю. Я хочу до дома добраться, и ты мне нужна. И я буду благодарной. Я никому зла никогда не желала. Подумай, если у нас останется даже только по пятьсот дукатов... С таким приданым ты станешь женой какого-нибудь владельца виноградника. Или торговца. И у тебя будут слуги.
Выбор простой и сложный одновременно. Можно проглотить наживку Оттавии, понадеяться, что та ее не предаст, а потом стать женой непонятно кого, кто будет иметь право любить или бить ее, распоряжаться жизнью.
А можно сделать вид, что согласна и задержать Оттавию до приезда герцога Пезаро. Тот приедет и…. Да…. Признаваться в этом не хотелось - даже самой себе, - но Кьяра побаивалась реакции Его светлости. В мечтаниях Пантисилея представляла, что вся сила герцогского гнева падет на Оттавию. Мечта сладкая, но абсолютно неосуществимая. Если только не удастся задержать ее, не дать сбежать с одним из наемников.
Итак, выбор невелик, но Кьяра его сделала.
- Хорошо, я согласна. И буду молчать. И не сделаю попытки сбежать. – Врать легко, когда от этого зависит твоя дальнейшая судьба, в этом она была согласна с Отавией. – Вы договариваетесь с наемником, но я хочу слышать каждое слово.
Ощущение было таким, словно она с головой окунулась в ледяную воду. Лишь бы вынырнуть и выплыть… Живой.
Отредактировано Пантисилея (05-05-2015 16:09:31)
- Хорошо, - кивнула Оттавия. - Сбежать, когда мы покинем город, ты все равно не сможешь. В ворота тебя уже не пустят, - напомнила она, - а так... куда бежать? И когда мы окажемся на месте, мне будет все равно. Ты сможешь остаться или сбежать в лес. Мне от этого хуже не будет. Это опасно для тебя. Я же просто уеду с наемником и деньгами. Не забывай, я - госпожа. Для всех, кроме тебя. Но кто поверит служанке?
Нет, не было Оттавии все равно. Ей нужна была сообщница, подруга и другая женщина рядом. Но она сдерживалась и не упрашивала, надеясь, что та поймет, что нет для нее ничего выгоднее и безопаснее, чем принять предложение бывшей приближенной дамы Лукреции Борджиа.
- Можешь слушать наш разговор с наемником, - Оттавия пожала плечами: условие, высказанное служанкой, было несколько унизительно само по себе, но не таило в себе ни подвоха, ни опасности. - Я не против.
Уклончивое, ненадежное, которому было сложно до конца поверить, "да" от Пантисилеи было получено, и остаток пути прошел в молчании. В темноте паланкина раздавались только шорох ткани, легкое покашливание и те звуки, что долетали извне. Наемники тоже почти все время молчали, ограничиваясь короткими окриками. Изредка Оттавия выглядывала в темноту, пытаясь разглядеть их лица и решить - кому довериться? Выбор был невелик и колебался между плохим, очень плохим и совсем плохим. Оставалось только выбрать наименее ужасное. Кого? Высокого с кривым носом? Или светловолосого? Или третьего, лицо которого было скрыто темнотой?
Наконец, остановились, и паланкин опустился на землю.
- Монна, теперь придется сесть верхом, - полог откинулся, и тот самый третий помог ей выйти и посадил на лошадь.
Теперь она смогла разглядеть его и даже узнать имя, когда к нему обратился другой наемник. Бенито. Лицо его было изъедено оспой. "Матерь Божья, он еще и рябой", - в ужасе подумала Оттавия.
- Мои мешки, их нельзя забыть, - вскричала девушка.
Рябой, казалось, удивился - видимо, о поклаже его не предупреждали - но, тем не менее, о мешках позаботился. В тот момент, когда он пристраивал их, раздалось мерное позвякивание. Даже в темноте Оттавия увидела, как блеснули глаза наемника, и выбор был решен в его пользу.
- Я поеду рядом с тобой, - приказным тоном заявила она и нашла взглядом Пантисилею. - И моя служанка тоже.
Отредактировано Оттавия Берти (05-05-2015 16:35:32)
Бенито по прозвищу Рябой никогда не был мыслителем. Пока будешь раскидывать что да где, головы и лишишься. Звериное чутье вполне заменяло ум. Вот и сейчас... Вроде бы и старик Томмазо не подкачал - подкинул дельце, небескорыстно, само собой, и парнишка, что вел с ними беседу, не из тех, с кем боязно повстречаться в темном переулке, и женщина, которую они сопровождают, явно из благородных.
Но что-то не так. То ли дело во взгляде служанки, нехорошем таком взгляде, то ли сама госпожа слишком уж переживает; держится, да, но темные тени под глазами, в самих же глазах страх... Или это она так франков боится?
Или его смущает, что наняли их, людей, конечно, отчаянных, но не слишком-то подходящих для подобного дела; вот убить кого, напугать... А тут... Он почесал побитую оспой щеку, оставляя на коже застарелую грязь из-под ногтей, махнул рукой, останавливая их маленькую процессию.
- Далее только верхом, - повторил он еще раз, подхватывая поклажу - за это тоже потом посчитаемся, впрочем, и без того оплата была достаточно щедрой, - едва не крякнул, услышав характерный звон, и уже совсем другими глазами посмотрел на ту, кого они сопровождали. По крайней мере, теперь понятно, чего она боится. И за что... Если о том узнают, то ей больше защитников опасаться следовало бы, чем рыскающих по округе французов.
- Как вам будет угодно, - осклабился в ответ и покосился на подельников. Сейчас он решал, сказать им или нет. Можно и на смертоубийство пойти, всего-то две женщины, с другой же стороны... Он не успел додумать, белокурая госпожа распорядилась за него. Что ж, тем проще.
- Вам удобно? - заботливо спросил он, смахивая пыль с лошадиного крупа. - Потерпите, не так далеко осталось.
- Удобно, - ответила Оттавия, кутаясь в плащ и стараясь унять дрожь, охватившую ее то ли на холодном после духоты паланкина воздухе, то ли от опасности, исходящей от тех, кому предписано было охранять ее и Пантисилею.
Вблизи наемники казались еще страшнее. Видимо, очень надо герцогам Сфорца бежать, если не побоялись того, что папской дочери придется некоторую часть пути проделать только в компании этих трех. Пейзаж вокруг был ненамного приятнее... городские предместья редко радуют глаз, говоря прямо, строения вокруг были вполне омерзительные, и снующие вокруг них тени тоже. Оттавия поборола в себе неприязнь и страх и, схватив руку усаживающего ее Рябого, чуть наклонилась к нему.
- Я не просто так решила поехать рядом с тобой. Ты показался мне самым сильным, и я хочу кое-что тебе предложить, - девушка вполне бесхитростно прибегла к лести, не задумываясь о том, как мало она может быть применима в разговоре с наемником. - Мы можем поехать так, чтобы нас нас не слышали? Служанка должна быть рядом со мной.
Бенито покосился на мешки, затем на Дуччо с Бартоло, и согласно кивнул.
- Как скажете, госпожа, - понизил голос, не настолько, чтобы насторожить дружков, но достаточно для того, чтобы до тех не долетали его слова.
Он, стараясь не дотрагиваться до Оттавии, еще раз потрепал лошадь по крупу; тревога во взгляде женщины прорывалась даже сквозь прорези ее маски. Со служанкой он поступил менее аккуратно, просто подсадив девицу под задок, пожалел, что не заверещала, и вновь со всем вниманием повернулся к ее хозяйке.
- Так что вы хотели предложить? - произнес равнодушно, чтобы не привлекать таких же ушлых подельников, но глаза алчно блеснули. Сладкий звон тяжелых мешков, не носильщиком же она хочет его нанять. Хотя такую ношу он он бы из рук не выпустил.
Больше всего на свете Рябой любил золото. Сильнее матери, благо та давно от него отреклась, страстнее, чем женщин, с ненасытностью вечно голодного Тантала. За блеск желтого металла он готов был если не на все, то на многое.
Паршивая овца в семье, теперь он с завистью думал о брате, с которым они были похожи, что две капли воды. Только тот холеный, сытый, лицо чистое. Рябой дотронулся до щеки - привычка с той поры, когда он скусывал себе пальцы в кровь, чтобы не расчесывать зудящее лицо.
Братцу, забери его нечистый, повезло несказанно, все наследство теперь ему достанется. Бенито завидовал, но даже в самые худшие дни не жалел, что покинул отчий дом. Лихие люди весело живут, недолго, но весело.
- Предложить, - Оттавия постаралась, чтобы это слово прозвучало как можно презрительнее. - Герцогине Пезаро не к лицу что-нибудь предлагать...
Начало получилось выразительным, после него следовало бы сказать о "повелевать" или, в крайнем случае, "указывать", но при одном взгляде на наемника Оттавии становилось понятным, что лишними приказами его лучше не искушать. Ей не пришло в голову, что начало получилось еще и очень опасным своей излишней "искренностью": девице Берти было невдомек, что нанимая охрану, люди не спешат сообщать ей свои истинные имена и посвящать в готовящееся сверх самого необходимого.
- В охотничьем домике я должна встретиться с его светлостью герцогом Пезаро, - сразу приступила к главному "герцогиня", как только они стронулись с места. - Но я не хочу с ним встречаться. Когда он прибудет, я хочу быть уже далеко.
"Та-та-та!" - иногда Бенито был благодарен оспе - не каждый собеседник мог смотреть ему в лицо, особенно женщины... они отводили глаза, не желая смотреть на уродство... или боясь, что и их не минет подобная участь. Маска, конечно, было бы понадежнее, но он надеялся, что герцогиня Пезаро - это же надо! - не слишком-то отличалась от остальных.
Подумать только! Он покосился на дружков, гадая, знают ли они... и известно ли Томмазо, кого он им сосватал.
- Ваша светлость может на меня положиться, - он, скрывая алчный блеск глаз, склонил голову и напрягся - показалось или нет, что служанка нахмурилась?
Вообще, странная она какая-то... Не было в ней особой почтительности к госпоже. Или это уже домыслы?
Но Рябому было все равно, лишь бы платили. Теперь нужно понять, почему герцогиня Пезаро не хочет видеть своего супруга. Не потому, что это очень интересно, а потому, что, возможно, за этим нежеланием кроются большие возможности. Большие возможности для Бенито...
Если он доставит женщину к мужу... Он еще раз кинул взгляд на подельников... С ними можно и не делиться. Если не муж, то отец Лукреции Борджиа заплатят столько, что ему дружки и не понадобятся. Время военное - легко затеряться. Теперь бы не продешевить...
Неужели вот так просто? Оттавия несколько удивилась. Ей казалось, что ее будут долго о чем-то спрашивать, допытываться, сомневаться, что ей придется убеждать и уговаривать, не сообразуясь в этом с титулом "герцогини Пезаро". Рябой же согласился сразу... Вопреки здравому смыслу, девица Берти при этом почувствовала даже облегчение, потому что не была уверена, что может преуспеть в деле переговоров с наемниками. А никакого выхода, кроме как добиваться его согласия, у нее не было. Так что... согласился и хорошо. Наверное, понял, что женщина за такую услугу готова заплатить много, а ему все равно, кому служить. Или в дружках своих не был уверен. Кто-нибудь из них ведь точно согласится, и деньги уплывут.
- Его светлость может догнать нас быстро. Ты сможешь сделать так, чтобы мы ушли от погони, не заблудились и... мне нужно попасть в Пезаро. Мне и моей служанке. Проводи меня туда. Путь далекий и опасный, но я щедро заплачу тебе... вернее, - спохватилась Оттавия, что Рябой догадается про деньги, - те, кто ждет меня, заплатят тебе. Хорошо заплатят.
Оговорка герцогини только подтвердила то, что Бенито и без того уже понял. В общем-то дельце выгодное, можно хорошенько нажиться.
- Риск велик, Ваша светлость, - начал он набивать цену, не забывая при этом поглядывать на подельников.
Слишком много они вместе разбойничали, друг дружку знают, как облупленных. Не приведи Господь, догадаются, так кровью все умоются. Но и делиться, ох, как не хочется!
- И риск велик, и моя немота недешева, - продолжил он. Вроде как невзначай, а должна же женщина догадаться, что назад ей пути нет. Вроде и не сказала ничего, а уже повязана, по рукам и ногам повязана.
Если бы у Рябого спросили, не страшно ли ему угрожать дочери понтифика, может, тогда бы он и призадумался. Но беззаветная любовь к золоту пересилила все. К тому же, раз та бежит из Рима, его святой долг вернуть блудную дочь в отцовские объятия. Или в объятья супружеские, может, денег поменьше будет, зато безопаснее.
Но об этом я подумаю в Риме.
- Риск велик, - согласилась Оттавия, для которой сейчас любой риск был меньшим, чем тот, что сулил неприятности с герцогом Пезаро. - Путь не близкий, мой супруг будет в ярости, нас могут искать, кругом армия короля Карла...
Она пожала плечами так, словно подобные приключения были для нее сущим пустяком, хотя внутри у нее все сжималось волнением. Соблазнить наемника она могла только деньгами. На другой чаше весов для него оказывалась необходимость провожать двух женщин все туда же - в Пезаро, только теперь в одиночестве. Чтобы первая чаша оказалась тяжелее, любовь к деньгам должна была у него быть неуемной.
- Я заплачу за это шестьсот дукатов. Шестьсот, - повторила Оттавия, - сразу, как окажемся на месте. Ты можешь подумать... Может быть, ты хочешь поделиться деньгами со своими приятелями? Тогда нам просто не нужно дожидаться прибытия герцога. Он приедет на условленное место, а там не будет никого... мы будем уже далеко. Все.
"Если она так легко предлагает шестьсот дукатов..." - Рябой не стал додумывать, лишь удовлетворенно кивнул. Ему случалось убивать и за меньшие деньги, а тут, бог даст, и без крови обойдется, что две женщины ему сделают? Хотя одна из них носит имя Борджиа, но - он покосился на хрупкую женщину - это когда они в Риме.
- К большой группе - большее внимание, - заметил, поглядывая не столько на госпожу, сколько на служанку. - Я и сам смогу вас защитить. Только не прогневайтесь, Ваша светлость, цену следует поднять. Не шестьсот, а восемьсот, и половина до того, как мы тронемся, - и, покосившись на мешки, добавил. - Ведь благородная госпожа не будет путешествовать без денег.
Чем дальше, тем больше его одолевало смутное беспокойство, что-то было не так, но что - он понять не мог. К тому же дружки явно прислушивались к их разговору, а это внушало некоторые опасения.
- Вы подумайте, я не тороплю, - не шевеля губами, - мое слово - последнее, - закончил и чуть придержал лошадь, чтобы отстать; взгляды подельников он чувствовал спиной, и они ему совсем не нравились.
- Хорошо, я согласна, - уже громче сказала Оттавия, потому что Бенито оказался от нее чуть дальше, чем во все время разговора. - Только как все устроить, придется придумать вам.
Восемьсот дукатов, да еще нужно было отсчитывать деньги чуть ли не прямо сейчас. Это было не совсем то, чего Оттавии хотелось. Ладно, только бы оказаться подальше от герцога Пезаро и двух других наемников. Теперь был человек, который мог и хотел это сделать. Можно было выдохнуть и поздравить себя с победой. Остальное будет потом...
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Si vis pacem, para bellum » Никогда не разговаривайте с незнакомцами. 03-04.01.1495. Рим