Брак — не такое уж страшное дело, время от времени можно в него вступать.
Вечер-ночь.
- Подпись автора
Яд и кинжал |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Aeterna historia » Брак — не такое уж страшное дело... 27-28.03.1495. Градара
Брак — не такое уж страшное дело, время от времени можно в него вступать.
Вечер-ночь.
Разумеется, все вышеперечисленное представлялось ему далеко не в приглядном свете. Альфонсо не сомневался, что подобное видение разделяет и сам дон Мануэль, а потому вопрос его казался настоящим глумлением.
- Я буду безгранично благодарен вам за помощь, - после паузы, призванной утихомирить попеременно вздымающие голову гнев и страх, проговорил Энрикес. - Моя семья... Что уж говорить, вы прекрасно знаете, дон Мануэль, какими словами встретит новость о бракосочетании мой отец. Не стану говорить, что он пожелает сделать.
Молодой дипломат обернулся в сторону кровати, за пологом которого прислушивалась к разговору мужчин юная новобрачная. Их знакомство было столь кратким, что он не успел выяснить, понимает ли она хоть что-либо по-кастильски. Впрочем, догадаться о сути беседы было совсем нетрудно.
- Родичи моей супруги... М-м... Они занимают должность при герцоге Миланском... - Альфонсо не был способен даже придумать что-либо внятное, с каждым мгновением все сильнее ощущая тяжесть семейного бремени на своих плечах. - Но брак я не расторгну. Что мне делать, дон Мануэль?
- Отлично! - едва не поперхнулся Гонсалес. - Сначала ты совершаешь все, чего делать нельзя, а потом просишь о помощи! Великолепно! Только это посерьезнее, чем...
Дон Мануэль запнулся.
Поняв, что еще реплику назад говорил ровно то же самое.
- Сначала ты морщишься, когда я одергиваю тебя, говоришь, что лучше всех знаешь, что можно или чего нельзя, а потом ждешь, чтобы добрый "дон Лоло" все устроил?
Собственно, именно так и поступают все отпрыски в мире.
И дону Лоло было не привыкать вытаскивать Фонси из передряг.
По поручению дона Энрике или, наоборот, так, чтобы тот ничего не узнал.
Но именно теперь это приходилось делать в совершенно недружелюбном окружении.
И именно теперь Фонси решил превзойти сам себя.
И что он будет делать, когда неожиданная страсть утихнет?
Дон Мануэль уже выпустил пар и устало выдохнул.
- Что-то ты успел узнать о родственниках своей невесты. Я не буду сейчас говорить о твоем отце. Разговор с ним тебя еще только ждет впереди. А вот жених твоей Бьянки тоже входит в свиту герцога Моро и жаждет... кхм... справедливости. Полагаю, он плохо воспринял бы и новость, что ты ничем себя не связываешь, и новость, что вы на самом деле женаты.
Дон Мануэль попытался представить себе лицо дона Энрике при неожиданной известии, что обзавелся невесткой.
Лицо было так себе.
Может быть, удастся еще как-то все устроить.
Объясниться, усмирить бурю и оставить невесту родственникам до того, как все уладится с приданым. А потом кое-что может и измениться.
Но сейчас в любом случае на первом месте объяснение с миланцами.
- Можешь считать, что ты ударил по лицу этого Лоренцо, чем оскорбил и его и Моро. Предположим, я тебя за это не ругаю и даже некоторым образом восхищен. Но ты еще и вроде как обесчестил девицу. В этом, я так понимаю, ты можешь оправдаться? Тогда не стоит это откладывать. Одевайся и пойдем, - Гонсалес кивнул в сторону закрытой двери. - Расскажи герцогу подробности. Да, это тебе придется делать самому и прямо сейчас. Или ты думал, что о твоей пылкой любви буду петь я, а ты, как молодожен, будешь вкушать всякие восторги?
- Ни о каком бесчестье нет и слова, - возразил юноша, внезапно утратив покорность перед разгневанным вершителем своей судьбы. - Наш брак законен перед лицом Господа и людьми. А дону Лоренцо, полагаю, придется смириться с мыслью о поиске иной невесты.
Всего двумя днями ранее одно упоминание женитьбы страшило Альфонсо едва ли не сильнее грозного образа отца, а теперь он чувствовал, как посягают на его права, а этого потомок кастильских королей стерпеть не мог. По крайней мере, нынешние обстоятельства позволяли ему испытывать подобную гордость.
- Я предложу ему возместить ущерб.
На месте несчастного рогоносца Энрикес вряд ли бы удовлетворился золотом, но говорить за итальянцев не приходилось, коли даже их правители не чурались торговых сделок, столь позорных на любого иберийского дворянина, особенно из числа тех, чьи предки сражались при Ковадонге.
Мысленно махнув рукой на дипломатические выкладки, на его вкус, слишком сложные, он принялся одеваться, дабы предстать перед поверженным соперником в пристойном виде.
Лодовико Моро считал, что испанцы могли бы и поторопиться появиться.
Уже обманутый жених не мог скрыть крайней степени своей ярости и несколько раз порывался броситься в комнату дона Альфонсо.
Удерживало его только присутствие герцога.
Моро недолго разговаривал с Гонсалесом, но ему было достаточно, чтобы поверить, что для того проделки Энрикеса являются таким же неприятным сюрпризом, как и для миланского герцога и его приближенных.
Так что чего удивительного, что теперь тому требуется время, чтобы придти в себя от новостей и решить, что делать дальше?
Хотя не так уж много зависело теперь от его решения.
Лоренцо Марчи, конечно, откажется от невесты.
И все равно Бьянка не будет отдана испанцу.
Это зависело от Моро, а он уже все решил.
Никакой испанец не смеет нанести оскорбления кому-нибудь из его подданных и зайти в этом так далеко.
Ни одна женщина не может безнаказанно стать орудием этого оскорбления.
Наконец, дверь, за которой скрылись посланники короля Фердинанда, открылась, и оттуда вышли и дон Альфонсо и дон Мануэль.
- Дон Альфонсо?
Моро, не ожидавший увидеть так скоро кузена короля, не смог скрыть удивления в голосе.
Лорецо Марчи подался вперед, и миланскому герцогу пришлось положить ему руку на плечо, чтобы тот не рванулся к тому, кого считал врагом.
- У вас находится дев... одна особа. Как герцог Милана я требую, чтобы она покинула ваши покои и вернулась под опеку своих родственников.
Вся череда недавних событий показала, что благоразумие не входило в незатейливый перечень достоинств Альфонсо Энрикеса. Среди же его нелучших черт особо выделялась спесь, и попытка задеть кастильского гранда, родственника правителей всех королевств Пиренейского полуострова, окончательно похоронила надежду воззвать к его здравому смыслу.
- Боюсь, мне придется отказать вашей милости, - несмотря на приветливость тона, вздернутый подбородок и торжествующая улыбка на губах Альфонсо не сулили беседе мирный исход, но лишь усугубляли положение. - Я не уверен, что моей супруге следует искать защиты у ее почтенных родителей.
Кастильца бросило в жар. Препираться с такими же упрямыми любителями побахвалиться и помахать кулаками было привычной забавой, заканчивавшейся, в худшем случае, ссадинами и синяками. Лоренцо Моро же был опаснее целой своры придворных головорезов, и испортить жизнь обидчику ему не стоило ничего, а уж укоротить ее было и того легче. Однако отступать было нельзя, ни самолюбие Энрикеса, ни его представления о чести того не могли допустить, а потому он продолжил.
- Тем более что ни законный муж монны Бьянки, ни ее новая семья отнюдь не несут ей угрозы, а, наоборот, способны лучше прежнего защитить и ее саму, и ее интересы, - Энрикес скосился на Лоренцо, цвет лица которого был сравним с навершиями северных гор в зимнюю пору, а ярость в его глазах, наоборот, напоминала о Преисподней, куда он готов был сию же секунду отправить соперника.
Слушая Альфонсо, Лодовико Моро все больше удивлялся и, возможно, это было причиной того, что возрастающая его ярость была холодной, и он мог еще сдерживаться. Чертовы испанцы! Пускать их было не многим лучше, чем франков. Наглость этого юнца может соперничать только с его самомнением.
- Вы не можете мне отказать, - чеканя каждое слово, как будто собирался выбить его звуком на стенах и потолке комнаты, напомнил герцог. - Вы находитесь в Градаре и только что нанесли тяжелое оскорбление одному из гостей герцога Пезаро, а значит и самому хозяину, и мне. Как старший родственник герцога Пезаро и как герцог Милана, которому служат отец и брат Бьянки Полаццо, я могу вообще не спрашивать вашего разрешения. Я его и не спрашиваю. Я требую того, что понятно и без слов. Девушка уйдет отсюда со мной. А дальше вам придется вести долгие увещевательные разговоры с ее родителями и со мной. Дон Мануэль, объясните дону Альфонсо, пожалуйста, - Моро нехорошо усмехнулся. - Влюбленные часто теряют голову и забывают самое очевидное.
История с браком была Гонсалесу поперек горла, и если бы ему предложили сделать так, чтобы Бьянка вдруг исчезла, то он не пожалел бы за это золота из собственных запасов. Воздух накалился до предела. Конечно, они с Альфонсо тут не вдвоем, и совсем близко есть с полтора десятка испанцев, но сейчас перевес был бы не на их стороне. Да и не для того они приехали сюда, чтобы напроситься на стычку с известным результатом, и из-за чего? Из-за любовных прихотей младшего отпрыска адмирала Сицилии? Нет, для такого дон Мануэль был слишком стар. Его величество не оценит провал переговоров, потерю людей, а скорее и взятие в плен за выкуп двоих своих непоследних подданных. Эти итальянцы слишком любят наживаться на тех, кого вдруг увидят своим врагом. И все-таки совершенно идти на поводу этого итальянского выскочки испанец просто не мог.
- Девушка уйдет с вами, - согласился Гонсалес и положил руку на плечо Альфонсо, чтобы предупредить возможные порывы этого горячего молодого человека. - Но коль скоро уже она является законной женой дона Альфонсо, придется просить вашего слова или какого-нибудь другого залога, что вы не отошлете ее никуда и что мы вернемся к разговору об этом браке.
Отредактировано Мануэль Гонсалес (15-01-2015 01:42:29)
Губы кастильца побелели от ярости, пальцы сжались в кулаки, и только присутствие Гонсалеса не позволило ему наброситься на герцога Миланского, даже словесно, но сейчас Альфонсо как никогда прежде понимал, что Господь наделил его изрядной силой и ловкостью, но не тем великолепным орудием, которое способно без пролития крови уничтожать отдельные судьбы - острый язык и ядовитое красноречие.
Он тяжело дышал, переводя пылающий взор с Лодовико на Лоренцо и силясь выдумать оскорбление, что непременно спровоцировало бы драку, сию же минуту, безотлагательно, однако само Провидение уберегло всех участников нынешней сцены от увечий и просто конфуза, запечатав уста счастливого молодожена. Тот было дернулся, но железная хватка дона Мануэля не позволила ему натворить еще больших глупостей.
- Я... - промычал Энрикес, исподлобья глядя на плечо герцога, - я прошу вашу милость оказывать почтение моей дражайшей супруге. А вы, дон Лоренцо... вы имеете полное право почитать себя оскорбленным, однако я готов возместить вашу утрату.
- Про возмещение мы поговорим потом, - Моро многозначительно посмотрел на Лоренцо Марчи. - Поберегите ваш пыл для другого. Пока. Разумеется, дон Мануэль, я даю вам слово, что мы вернемся к этому разговору чуть позже. После достижения других договоренностей, ради которых его величество и направил вас сюда.
Еще не хватало, чтобы вся эта дичь со скоропалительным браком провалила самое важное.
Он, конечно, был против участия в союзе испанцев.
Но не таким же образом!
Испанцы, помешанные на своих родословных, отправляют того, кто кажется им выше по положению, каким бы он ни был.
А его потом беспокоят одни юбки.
И Лоренцо тоже хорош.
Девиц до свадьбы надо держать подальше от искушений.
Или хотя бы приглядывать за ними как следует.
- С вашей супругой будут обращаться с уважением, дон Альфонсо, - сухо пообещал испанцу Моро и, возвысив голос, продолжил. - Мадонна Бьянка. Здесь ваша служанка, которая поможет вам одеться. С этого момента вы поступаете под мою опеку. Уверяю вас, ничего страшного вам от этого не будет, хоть и на счастливое начало семейной жизни ближайшие дни похожи не будут.
Гонсалес посторонился, пропуская в комнату служанку.
Он убрал руку с плеча Альфонсо, считая, что желание полезть в драку у него уже должно было испариться.
По крайней мере, на то было похоже.
"Вернемся к разговору после завершения других договоренностей". Неужели Моро думает использовать теперь Бьянку как заложницу, удерживаемую, пока договоренности не будут такими, какими он хочет их видеть? Ловко придумано, только он, дон Мануэль, не настолько заинтересован в этой Бьянке, чтобы идти на поводу у миланца. И Альфонсо на него надавить тоже не получится.
- Я доверяю вашему слову, ваша светлость.
Гонсалес был совершенно невозмутим, но произносил эти слова не без иронии.
Что он думал об умении миланского герцога держать свое слово, лучше было не произносить.
Хотя это и вряд ли кого-нибудь удивило.
Их тех, кто был знаком, как быстро меняются мнения, привязанности и друзья у Лодовико Сфорца по прозвищу Моро.
- И рад, что все разрешилось.
Отредактировано Мануэль Гонсалес (17-01-2015 20:46:38)
Бьянка слышала каждое слово разговора. И если ей оставалось только догадываться, о чем говорил ее муж с доном Мануэлем, то разговор с Лодовико Моро она поняла дословно. С ужасом и трепетом она ждала, чем он закончится. Мирное завершение принесло ей невероятное облегчение, потому что меньше всего она хотела быть причиной поединка.
Надо сказать, что по юному легкомыслию она почти не думала о том, что будет, когда правда выйдет наружу. То есть думала, но будущее рисовалось ей излишне радужным. Она ожидала расспросов, в которых дон Альфонсо признается в своем чувстве и предложении, а она подтвердит каждое его слово, и тогда, конечно, все сменят гнев на милость и поздравят их. Может быть - и тут Бьянка ни за что бы не призналась даже себе, что хотела бы этого - Лоренцо затаит обиду и сильно расстроится, но не сильно и ненадолго.
Реальность оказалась даже не хуже, а совершенно другой.
Дон Мануэль был недоволен.
Лодовико Моро говорил об оскорблении.
Их вынуждали расстаться, и Альфонсо не мог ничего этому противопоставить, потому что все считали это правильным.
Разве можно разлучить мужа и жену?
По всему выходило, что можно.
- Ох, мадонна, вы и дел наделали, - покачала головой служанка, помогая ей облачаться в платье. - Долго расхлебывать придется.
И Бьянка поняла, что все даже гораздо хуже, чем ей сейчас показалось.
Пожалуй, даже хорошо, что ее взял под опеку Лодовико Моро. Она его побаивалась, конечно, но сейчас почему-то меньше, чем бывшего жениха, брата и даже жены брата.
Смущенная и подавленная, она вышла из-за полога, прошла мимо Мануэля Гонсалеса и остановилась в проеме, рядом с Альфонсо. Она чувствовала пристальные взгляды всех, но не смела посмотреть в ответ. Долго она так стояла, наконец, повернулась к мужу и, как будто никого рядом больше не было, обратилась к нем одному:
- Мы же ненадолго расстанемся, правда?
- Конечно, ненадолго, любовь моя, - Альфонсо взял руки жены в свои и поцеловал ее в губы, отчасти из желания скрасить предстоящую разлуку, но и, в значительной мере, повинуясь потребности поддеть Марчи столь неприятным для его взора зрелищем семейного согласия. - К тому же, я вверяю вас его милости, а он, в этом не может быть ни малейших сомнений, не допустит, чтобы кто-то причинил вам беспокойство или, того хуже, нанес оскорбление.
Кастилец улыбнулся герцогу Миланскому и его приближенному, напоминавшему Аполлона за мгновение до того, как содрать шкуру с дерзкого сатира Марсия. Ему было страшно, и самое неприятное заключалось в том, что страх он испытывал не за себя, а за женщину, которую неосмотрительно втянул в опасные игры. Однако привычка всегда выходить сухим из воды, в силу своего происхождения и своевременного вмешательства людей вроде дона Мануэля, и на сей раз заставила его лишь выше вскинуть подбородок.
- Подумайте о нашем доме в Толедо, душа моя, совсем скоро вам предстоит заняться его украшением.
- Это будет так чудесно, - просияла Бьянка. - Я уже жду этого.
Рядом кто-то кашлянул, намекая на то, что поведение молодых супругов слишком откровенно и поэтому неприлично, но Бьянка этого даже не услышала, точнее - не приняла на свой счет. Несмотря на последние события, сильно омрачившие безоблачность ее мира, Бьянка была совершенно счастлива. И хотела, чтобы Лодовико Моро это видел, потому что тогда ему будет стыдно разлучать так сильно любящих друг друга людей.
Она нехотя расцепила с Альфонсо руки, подошла к герцогу Милана и встала рядом, глядя на него доверчиво, как умеют только дети. И в этом была не только детская наивность и непосредственность, но и много уже от женского расчета.
Рядом был Лоренцо Марчи, чье тяжелое дыхание было слышно, наверное, даже в соседней комнате, но на бывшего жениха Бьянка даже не посмотрела.
Прошлое оставалось в прошлом.
- Полагаю, что мы уже все выяснили, - подытожил Моро и, увидев легкое движение со стороны Лоренцо Марчи, повторил. - На настоящий момент мы все выяснили. Бьянка идет сейчас со мной, а чуть позже ей предстоит покинуть замок, чтобы оказаться в очень надежном месте. Об этом месте будут знать только я и мой племянник Маттео.
Внимательно посмотрев опять на Лоренцо, а потом на Альфонсо, Лодовико Моро с нажимом добавил:
- Остальным придется довольствоваться этим скудным знанием. Все это требует долгих бесед, а у нас есть дела поважнее, чем рассмотрение брачных обещаний. Всему свое время, - герцог Милана тяжело вздохнул. - Пойдемте, мадонна.
Лодовико взял крепко девушку за локоть, будто она пыталась убежать, и вывел из комнаты.
Эпизод завершен
Вы здесь » Яд и кинжал » Regnum terrenum. Aeterna historia » Брак — не такое уж страшное дело... 27-28.03.1495. Градара