Будь путь хоть немного более долгим, Марко загнал бы лошадь. Не жалея, он подхлестывал жеребца, понукал, и все равно ему показалось, что дорога заняла слишком много времени. Когда днем они шли пешком - Боже, как давно это было! - ему путь и то показался короче.
Бросив поводья и не заботясь о судьбе скакуна, больше похожий на обезумевшего, чем на здравомыслящего человека, он ворвался в дом.
Позже он не раз задавал себе вопрос, не было ли его беспокойство предчувствием, и не навлек ли он сам на их семью несчастье своим страхом.

Он вбежал в спальню, не замечая как встала навстречу Джилорама, не обращая внимания на обращенные к нему слова Джульетты, он видел только одно - бледное покрытое испариной лицо жены, ее запекшиеся от жара губы.
- Боже всемогущий! - он склонился над Симонеттой и с защемившей сердце нежностью убрал с ее лба влажные прядки. - Вы идите, я сам с ней останусь, - бросил через плечо взволнованным женщинам.
Они пытались что-то возражать, но он, едва сдерживая раздражения, лишь покачал головой. Наконец после неоднократных заверений, что в случае необходимости он за ними пошлет, Джульетта и Джилорама покинули спальню супругов Веспуччи, дав тем самым Марко возможность полностью предаться отчаянию.
- Симонетта, моя Симоннета, - он опустился на колени возле постели и прижался лбом к безвольно повисшей руке.

Отредактировано Марко Веспуччи (13-12-2016 12:39:28)

Подпись автора

Анкета персонажа

Марко вздрогнул. Он ослышался. Конечно же, он ослышался. Потому что если нет, то лучше ему и вовсе не слышать.
Он не ослышался. Он не глухой и не глупец.
Джулиано. Не Марко. Джулиано.
Беспорядочные мысли и четкое ощущение краха.

Джулиано... Сначала он не понял к кому обращалась Симона и лишь чуть позже яркой вспышкой - Медичи! И все сразу встало на свои места.
Чувствуя себя вываленным в грязи, Марко встал и, сев на самый краешек кровати, склонился над женой.
То, что он собирался сделать, было нечестным, возможно даже мерзким, и он никогда бы не мог подумать, что способен на это, но сейчас понятие чести и честности исчезло, осталась лишь цель. Цель узнать правду.
- Милая, разве я мог к тебе не прийти? - спросил он, чувствуя, как внутри все переворачивается. - Я здесь, я рядом.

Зная, как призрачна надежда, он пытался отыскать хотя бы малейший знак, что еще ничего не было. Искал, понимая при этом, что даже если и так, то это все равно не отменит нежности в голосе Симонетты, счастья, мелькнувшего в сейчас зажмуренных глазах.

Подпись автора

Анкета персонажа

Призрачной была надежда и та растаяла без следа. Марко стиснул зубы, ему претило разыгрывать из себя любовника своей жены, после признания он уже не сомневался в последнем, но он уже не мог остановиться.
Сейчас он вспоминал с какой снисходительностью и даже самодовольством наблюдал за ухаживаниями Медичи, как едва ли не сам, теша самолюбие, способствовал их разговорам. Ему льстило, конечно же, ему льстило, что его жена считается самой красивой женщиной Флоренции и это громогласно признает один из самых блестящих представителей их города. Как, наверное, они над ним смеялись. Он-то считал, что Симонетта его и только его, когда на самом деле...
Злость, обида, ревность - трехголовая гидра сжала его своих объятьях, перекрывая воздух, не давая вздохнуть. Перед глазами проносились картины из прошлого и он до крови прикусил щеку от желания докричаться до недавнего себя, удержать, не дать выставить себя на посмешище...

Симонетта глухо застонала, возвращая Марко в настоящее. Только что он ее ненавидел, ненавидел всем сердцем предавшую его женщину, но эту - несчастную, с искаженным судорогой лицом - такую Симонетту он ненавидеть не мог, и вся черная ненависть, что жгла ему внутренности, обрушилась на главного виновника - на Джулиано.
- Я тебя никогда не оставлю, - пообещал он Симоне, вновь становясь собой. - Ты только поправься, жизнь моя, и у нас все будет хорошо.

По-прежнему уже не будет никогда, и он не сможет простить или похоронить в памяти сегодняшний день, но кроме него об измене никому не известно, Марко был уверен, что никто и не догадывается об этой связи, значит, и у него есть возможность сделать вид, что он не знает. Да, ему придется непросто, он не сможет забыть эти полные счастья глаза, но он попытается.
Они уже давно женаты, а Марко только сейчас по-настоящему понял - насколько ему дорога Симонетта.

Отредактировано Марко Веспуччи (14-12-2016 16:54:35)

Подпись автора

Анкета персонажа

"Больной жены... больной жены...".
Единственные слова, которыми Лоренцо дал понять, что ему все известно. Пробираясь сквозь мокрые ветки деревьев, Джулиано только мечтал о сухой одежде, горячей купели и бокале подогретого вина, он вспоминал бледное лицо Симонетты, ее лихорадочно горящие глаза... и ее храбрость и доброту. Храбрость, с какой изнеженная знатная дама месила грязь, ее доброту, что, едва передвигая ноги, ни словом, ни взглядом не упрекнула любовника.
- Нас никто не видел, - ответил, поеживаясь от холода.
Джулиано слишком уважал старшего брата, чтобы пытаться отрицать очевидное. Какое-то время они ехали молча - Джулиано молчал, потому что ему больше нечего было сказать, а Лоренцо... Почему молчал Лоренцо, знал только он сам.
- Спасибо.
Единственные слова, которые произнес Джулиано, когда они подъехали к дому. Для случайного слушателя это прозвучало бы признательностью за поиски, да и кто кроме слуг бы мог их услышать, но на самом деле Джулиано благодарил брата за сопровождавшую их путь тишину, чем бы она ни были продиктована: деликатностью ли, злостью, разочарованием.
В своей спальне, уже переодетый в сухое и с забравшись в постель, заблаговременно согретую бутылями с горячей водой, Джулиано гадал, придет ли к нему Лоренцо, или о случившемся сегодня они оба будут молчать. Молчать, словно ничего и не было.

Отредактировано Джулиано Медичи (16-12-2016 13:49:18)

Подпись автора

Анкета персонажа

- Я нормально, - ответил Джулиано.
Если бы на свете существовала справедливость, то он должен был хотя бы простудиться, но кроме легкой хрипоты в голосе не осталось никаких признаков того, что он вчера несколько часов блуждал под проливным дождем.
Сначала он избегал смотреть брату в глаза, но при словах о Марко поднял голову.
- Симона... с ней все так плохо?
Угадав по лицу Лоренцо правду, Джулиано замолчал и отвернулся:
- И нет никакого способа ее увидеть...
Фраза повисла в воздухе. Джулиано и не ждал ответа. Проснувшись, он не сомневался, что всеми правдами и неправдами проникнет в комнату Симонетте - он бы договорился с кормилицей, но теперь стало ясно, что это невозможно.
- Лоренцо, ты можешь сколько угодно меня ругать, - произнес негромко, - но как бы ты не старался, ты не сможешь подобрать слов хуже, чем те, какими я сейчас себя называю. Если бы я мог вернуть назад вчерашний день!
Неизвестно, как звучало это признание для Лоренцо, но Джулиано корил себя не за то, что не оставил чужую жену в покое, он не мог себе простить, что плохо привязал лошадь.

Отредактировано Джулиано Медичи (19-12-2016 15:39:58)

Подпись автора

Анкета персонажа